— Но есть другая информация! — Зелёный не согласен.
— Вы лучше этих спросите, — говорит Коля. — Я давно в Москве не был, — он показывает на художников.
Пришельцы направляются к художникам, но тут Коля не выдерживает. Он бросается за ними следом:
— А вы, простите, откуда?
— Откуда? Откуда? — Зелёный роется в книжечке.
Вдруг глухим голосом сквозь шлем красный отвечает:
— Альфу Центавра знаешь? Тамошние мы.
Коля смотрит им вслед.
Зелёный наклоняется к постаменту памятника Пушкину и кладёт на него букет цветов, а красный спрашивает о музее у художников.
— И ныне дикий тунгус, и друг степей калмык, — говорит сам себе Коля.
Тут он видит автобусы.
Не знал бы, никогда не догадался.
Правда, Коля ожидал, что увидит нечто обтекаемое, удивительное. А автобусы — их несколько посреди площади — оказались сооружениями, никак не приспособленными для больших скоростей. Словно их создатель насмотрелся на старинные кареты или первые трамваи. По–своему они были красивы, но красота никак не соответствовала двадцать первому веку в понимании Коли. Но никаких сомнений в том, что это именно автобусы, — не было. Над каждым из них была вывеска. «Автобус № 3» — увидел Коля. «Площадь Пушкина — Проспект Мира».
Автобус, видно, только что подошёл — люди выходили из него, другие входили через заднюю дверь.
Коля испугался, что автобус уйдёт — неизвестно, как часто они ходят в будущем. Он бросился поперёк площади бегом и чуть было не попал под пузырь, который взмыл вверх, избегая аварии.
Но Коля успел.
Он чуть не сшиб старушку со скульптурной головой Афродиты в руках, вошёл за ней в автобус. И остановился в дверях…
Рука его нащупала в кармане пятак, он вынул пятак и приготовился платить. Но тут его одолели сомнения. Он ведь так ни у кого и не спросил, сколько стоит проезд в автобусе.
Он стал смотреть, куда бы опустить пятак, но бабушка с головой Афродиты уже шла вперёд, к странной прозрачной загородке. Прошла сквозь загородку и как бы растаяла.
Две девочки натолкнулись на Колю сзади, он уступил им дорогу. Но девочки тоже поспешили вперёд, тоже «растаяли».
И снова Коля один. Держа наготове пятак, Коля последовал за девочками. Оказалось, что он находится в таком же салоне, как тот, из которого он вышел. И тоже — нет сидений. Как будто люди в автобусе могут только стоять. И окон нет.
Солидный неспешный мужчина прошёл мимо Коли вперёд, вышел в дверь и исчез.
Автобус не двигался.
Коля [положил пятак на пол и] пошёл вперёд за теми, кто делал это раньше.
Выглянул в дверь.
Там не было никакой площади Пушкина. Там была совершенно иная площадь. Далеко был виден солидный мужчина, две девочки, которые прошли раньше, садились в пустой пузырь, а старушка с головой Афродиты протягивала её бородатому мужчине, который, видно, её ждал.
Коля вышел на площадь. Поглядел наверх.
Над автобусом была надпись: «Автобус № За. Проспект Мира — Пушкинская площадь».
И тут Коля увидел перед собой, совсем недалеко знакомый монумент «К звёздам» и возле него длинную Аллею космонавтов. Значит, он в самом деле попал на проспект Мира.
Как же ездит этот автобус?
Он вернулся к задней двери. Вошёл внутрь. Уже смелее прошёл сквозь занавес. Оглянулся, пятака нет. Вышел в переднюю дверь. И оказался на Пушкинской площади.
Так же рисовали художники.
Возле них, любопытствуя, стояли два пришельца. Всё было почти как прежде.
Коля смело направился в автобус, прошёл сквозь занавес. Его пятак лежал там, где он его оставил. Коля взял пятак и вышел на проспекте Мира.
Потом он поглядел на автобус, где было написано:
«Проспект Мира — Большой театр».
Он прошёл в автобус, вышел у Большого театра. Большой театр стоял на месте. Это Колю порадовало. Он направился к автобусу, на котором «приехал».
Вернулся на проспект Мира и стал думать, что бы ему ещё повидать, и тут увидел, как из одного автобуса выходят люди в плавках и купальниках. Это его удивило. Он подошёл поближе, прочёл:
«Проспект Мира — Московское море».
Он вошёл в автобус.
И через минуту оказался на берегу моря.
Пляж был усеян народом, волны мирно накатывались на берег.
Пузыри реяли над волнами.
Коля сбегает к морю. Снимает кроссовку, щупает воду ногой. Вода тёплая. Удовольствие от этой процедуры отражается на Колином лице. Так он стоит и зачарованно болтает ногой в море. Вид у него удивительно не соответствует моменту и месту.
Маленький мальчик с надувным крокодилом в руке подходит и протягивает ему крокодила.
— Ты что? — очнулся Коля.
— Возьми, ты плавать не умеешь?
— Нет, — говорит Коля мрачно и начинает натягивать кроссовку. — Я акул боюсь.
— А здесь акул нету, — говорит ребёнок. — Только дельфины. Гляди!
Коля поднимает голову, смотрит вдаль. И там видит спины играющих дельфинов.
— Оно солёное? — Коля зачерпывает ладошкой воду и пробует, морщится. Сплёвывает. — Это что, Чёрное море, что ли?
— Там же написано! — отвечает ребёнок. — Московское море! Его специально в Москву привезли, чтобы купаться. Ну ладно, если боишься, я пошёл. — Он кидает в море крокодила и ныряет за ним.
Коля печально поднимает с песка авоську.
Идёт к автобусу, оглядывается, приложив ладонь ко лбу. Смотрит на дельфинов. Потом говорит сам себе:
— Ничего, будущим летом махнём с отцом в Ялту. Не хуже.
На проспекте Мира, куда Коля вернулся с берега моря, он оглядывается в поисках транспорта, который довёз бы его до космодрома.
Пузыри стоят на площади. Пустые. И неизвестно чьи.
«Справочная» написано на столбике.
Коля ищет какую–нибудь кнопку. Кнопки нет.
Тогда он спрашивает, глядя на столбик:
— Скажите, как мне доехать до космодрома.
— Возьмите пузырь на стоянке.
— Понятно, — говорит Коля. Оглядывается, кого бы ещё спросить.
Видит, что бабуся с головой Афродиты возвращается к автобусу.
— Скажите… — начинает он.
— Нет, подумайте, он утверждает, что это не второй век до нашей эры, а, как минимум, восемнадцатый нашей. А вы как полагаете?
— Как новенькая, — говорит Коля. — Скажите, как мне проехать к космодрому?
— Возьмите пузырь, невежа!
— А где он?
— На стоянке.
Коля идёт к стоянке. Там рядом тумбочка.
Он нажимает на кнопку, выскакивает бутерброд с колбасой. Вторая тумбочка — чашка чая. Коля ест бутерброд, запивает чаем и глядит па пузыри.
Девочка с моделью самолёта подбегает к пузырю, открывает крышку, садится.
Коля подходит ближе, глядит, что она будет делать. Девочка нажимает на какие–то кнопки, говорит что–то, Коле не слышно. Пузырь берёт с места и несётся вперёд. Потом Коля видит, как пузырь поднимается в небо.
Коля решается. Он тоже открывает крышку пузыря, залезает внутрь, усаживается в кресло. Кладёт рядом сумку с бутылками.
Перед ним пульт.
Под каждой кнопкой надпись: «Университет», «Красная площадь», «Новодевичий [монастырь]», «Первый Костул», «Космодром–1», «Космодром–2», «Космодром–сортировочная». Затем кнопки с надписью «Ручное управление» и «Автоматика».
Коля нажимает на «Космодром–1» и на слово «Автоматика».
И он угадал, пузырь медленно движется вперёд, потом начинает набирать высоту. [Он] взлетает вверх и выходит из кадра.
Коля поудобнее усаживается в кресло. Проверяет, не вывалились ли бутылки, успокаивается, оглядывается по сторонам. Лёгкий ветерок треплет его волосы.
Навстречу летел пузырь. В нём девушка. Коля помахал ей, ещё поглядел по сторонам. Тогда Коля вспомнил, что можно переключиться на ручное управление.
Пульт. Камера резко наезжает на надпись «Ручное управление».
Коля смотрит на пульт и решается переключиться на ручное управление. И не только переключился, но и взялся тут же за штурвал и повёл ручку вниз достаточно резко.
Пузырь резко пошёл вниз к краю кадра и исчез.
Внизу оказалась небольшая рощица, которая стремительно приближалась, так что почти можно было коснуться кроны деревьев.
Коля испугался и рванул ручку управления на себя.
Пузырь пошёл вверх.
Коля перевёл ручку в нейтральное положение, и полёт шара стал нормальным. Правда, это длилось недолго. Коля поглядел вниз и увидел…
…как по воде быстро скользят несколько спортивных лодок.
Колю осенила мысль. Он снова переключился на ручное управление, повёл ручку вниз. На этот раз мягко. И так же мягко пузырь пошёл вниз.
Проплыл над лодками. Зарябила вода.
А навстречу — мост. Коля — под мост. Вынырнул из–под моста.
Коля взял ручку на себя.
Солнечные блики на воде слились во множество сверкающих прерывистых линий.
Коля огляделся.
Мимо проносились стены Кремля со стороны набережной.
Коля выравнивает пузырь, затем поворачивает налево.
Коля выравнивает пузырь, затем поворачивает налево.
Навстречу собор Василия Блаженного.
Коля берёт ещё левее.
Облетает купола собора. Близко–близко. Восторг на лице Коли.
Подлетает к Спасской башне. Совсем близко часы. В этот момент стрелка часов переходит на двенадцать часов, начинают бить куранты. Это отрезвляет Колю. Он понимает, что время бежит и он не успеет на космодром.
Пульт. Рука Коли нажимает на кнопку с надписью «Космодром–1», затем «Автоматика».
Коля откинулся на спинку кресла.
Пузырь сделал круг над Красной площадью и вышел из кадра.
Коля летел, как в [автобусе], положив голову на руки. Ветер трепал его волосы, солнце размаривало. И он — уснул! Спящий, он не заметил, как вокруг стало сумеречно, всё исчезло, словно он очутился в клубе густого тумана.
У ног его спокойно дремали бутылки в авоське.
Не заметил он, и как пузырь полетел над облаками и вновь засияло солнце.
Он только поудобнее устроился.
А внизу из–за облаков уже открывалась земля. Очень красивый подмосковный пейзаж.
А на космодроме шла обычная жизнь. Здание космодрома не производит очень уж монументального впечатления. Это довольно просторная полусфера, с иллюминаторами, автоматическими дверями, в центре зала — прозрачные, цилиндрической формы сооружения. В них входят пассажиры, вылетающие в разные концы Вселенной. А выходят они из таких же цилиндров, которые стоят прямо на поле у космических аппаратов. Поле космодрома, которое можно разглядеть в иллюминатор, действительно поле, с зелёной травой, полевыми цветами, окаймлённое лесом.
Ну и, конечно, то тут, то там в помещении справочные автоматы, телевизор, по которому передают соревнования по выпрыгиванию из воды, и Коля видит их. А если посмотреть в сторону, противоположную взлётному полю, то там небольшая площадь. На ней — стоянка пузырей, справочные указатели, автобус, тумбочки, уже знакомые нам, и дефилирующая публика.
Космодром, космопорт жили своей обычной жизнью. Объявили о посадке в группе людей, столпившихся у иллюминаторов в ожидании.
А между тем, камера панорамирует вправо, и мы видим, как с площади перед космодромом взлетает пузырь.
Коля всё ещё спал, когда его пузырь приземлился на площади у космодрома. Голос из пульта сообщил: «Полёт окончен. Космодром–1. Счастливого рейса. Благополучного возвращения».
Это разбудило Колю, который не сразу и сообразил, где он и что с ним.
Сообразив, срывается с места и бежит к зданию космодрома, возвращается: забыл бутылки! — хватает их и бежит в здание.
Коля останавливается возле громадного табло с расписанием рейсов. Его заинтересовала строчка «Первая межгалактическая экспедиция. Прибытие: 12 ч. 55 мин». Коля смотрит на часы. Осталось ещё полчаса.
Потом Коля переводит взгляд на ту сторону табло, где указаны отправления кораблей.
«Москва — Лунапорт. 12.26».
«Москва — Венера — Меркурий. Почтовый. 12.44».
Новая идея посещает его. Коля забывает о кефире, о возвращении домой. Обо всём. Он бежит к автомату–справочной.
— Билеты на Луну ещё остались?
— Регистрация и посадка на лунный рейс закончены.
— Мне срочно надо.
— Регистрация и посадка на лунный рейс закончены.
— Ну ладно. А на что есть? Только чтобы сразу полететь.
— Вопрос не понят. Куда вам надо?
— Мне? Ну хотя бы на Уран.
— С какой целью?
— У меня там тётя работает.
— Обратитесь в Академию наук. Места на Уран бронируются только для учёных.
— Ну тогда куда–нибудь. У меня времени в обрез. Ничего не понимаете! — в сердцах говорит автомату Коля и идёт прочь. Ему теперь хочется взглянуть на лётное поле. Хоть посмотреть, какими будут космические корабли.
Он подходит к иллюминатору. Отсюда виден космодром.
Там стоят диски, похожие на те, что мечут дискоболы. Каждый диск размером с футбольное поле. Над полем стоит тишина. Иногда проносятся какие–то служебные машины.
Коля видит, как один из дисков поднимается.
Он поднимается медленно, словно в нём нет никаких двигателей. Поднявшись метров на сто, диск внезапно наклоняется, словно брошенный рукой спортсмена, и неожиданно быстро летит [вверх] острым краем. Коля следит за диском, пока он не превращается в точку.
— Лунный рейс, — говорит он задумчиво.
Вдруг он видит, как…
…в другом конце зала ожидания катится робот–тележка в сопровождении семерых ребят. (Причём все они почему–то в очках.) А металлические щупальца робота–тележки мягко обхватывают громоздкий спутник. Тележка катится в сторону эстакады, видимо, ведущей вниз, в служебные помещения.
Коля догоняет группу ребят, пристраивается, идёт рядом.
— А что это вы делаете? — чтоб начать разговор спрашивает Коля.
— Разве непонятно? Работаем! — ответил самый младший из них.
— Понятно. А конкретно? — настаивает Коля.
— А если конкретно — спутник запускаем, — это, конечно, сказано с иронией в адрес Коли. — У нас внеклассное задание.
Но Коля настойчив в вопросах, надо тянуть время. Делать для окружающих вид, что он с этими ребятами, а вдруг они помогут выйти на поле.
— Модель? — понимающе спрашивает Коля.
— Какая ещё модель! Обыкновенный спутник. Разве у вас спутники ещё не проходят?
Тележка между тем уже катит по длинному коридору.
— Я из Конотопа, — говорит Коля, оглядываясь вокруг.
— Ну и что? Разве в Конотопе небо твёрдое?
— Жидкое. Красивый у вас спутник.
— Мы с одной школой в Австралии дружим. Хотим наладить с ними постоянную связь.
— И вы на лётное поле пойдёте? — надежда в голосе Коли.
— Пойдём. Только, конечно, не все.
— Конечно…
— Погоди, а ты почему всё расспрашиваешь, конотопец? — спрашивает, насторожившись, один из ребят.
— Просто так, ребятам дома расскажу, сами станем спутники в Австралию запускать. А что?
— Ничего. Один такой любознательный из детского сада решил на Марс полететь. Забрался в грузовик. В последний момент заметили, а то бы погиб.
— Он был дураком, — говорит первый парень, — если бы мне пришла в голову такая дикая мысль, я никогда бы на грузовике не полетел.
— А на чём? — спрашивает Коля.
— На почтовом. Их отапливают.
— А как почтовый отличить? — спрашивает Коля.
— Просто. По эмблеме.
В это время тележка со спутником подкатывается к прозрачной двери. Один из мальчиков подходит к ней, вытаскивает какой–то прибор, направляет на правую панель двери, что–то щёлкает в приборе, дверь открывается. Тележка катится в открытую дверь. Ребята спешат за ней. Дверь закрывается.
Коля останавливается. Поворачивается, идёт обратно, разглядывая коридор. Справа и слева множество дверей с разными надписями, но все закрыты.
Даже подходит к одной из них, пробует открыть, не получается.
Идёт дальше. Видит приоткрытую дверь, на которой горит надпись «Прибытие грузов с внешних планет». Заходит.
В большом помещении множество ящиков.
Через всё помещение тянется транспортёр, конец которого скрывается за занавесом.
Коля слышит приближающиеся шаги. Прячется за ящик.
Мимо проходят два служителя.
— Я тебе говорю — восемнадцать контейнеров с Плутона во втором складе. Вот записано. Где они? — служитель тычет пальцем в накладную.
— А что там было?
— Шестьсот килограммов алмазов. Написано же! Где они?
— Поглядим в третьем.
Коля высовывается из–за своего укрытия, смотрит им вслед.
Служители скрываются за дверью.
Вдруг транспортёр начинает двигаться. Над ним загорается надпись «Рейс 45–56. Уран–Земля». Занавес отодвигается, и…
…Коля понимает, что там, снаружи, поле космодрома.
Он осторожно идёт навстречу транспортёру, глядя на ящики, которые плывут, покачиваясь. Уже осталось немного до светлого пятна, но тут сзади один из ящиков с грохотом падает на бок и валится с ленты. И из него доносится человеческий вопль.
Коля отпрыгивает к стене. Смотрит на ящик.
На нём надписи «Образцы руды», «Пояс астероидов», «Груз третьей категории». Из ящика доносится стон.
— Кто там? — тихо спрашивает Коля.
Но тут крышка ящика со скрипом отваливается, и изнутри вылезают два очень странных человека. Один толст и величествен, хоть и сильно помят; второй худенький, маленький, с крысиным узким лицом. Вылезая, они начинают ругаться на непонятном языке.
Коля, который хотел было помочь им, замирает. Космические «зайцы» оглядываются. Коля неловко опирается на край ящика, и «зайцы» слышат шум.
В мгновение ока у толстого в руке возникает пистолет. Коля бросается прочь из зала.
Стоп–кадр.
Кадр, уменьшаясь, отодвигается в темноту.
Затем как бы разрезается пополам, в одной половине — пираты, в другой — бегущий Коля.
Эти половинки оказываются картами из колоды… Руки манипулируют картами и посылают карты в цилиндр.