Однако на центральную площадь пленных не потащили. Попетляв по закоулкам, Горбашка вывел их к давешней приземистой домине.
За время, что пленники провели в подвале, грязи в хоромах прибавилось. Видать, не только шваль гуляла, глава общины чистюков тоже оттягивался. Не с капитаном ли замкового отряда? Это было бы совсем хреново. Если вместе пили, вполне могли договориться насчет инцидента с молочницей: чистюки, дескать, не при чем, а виноваты во всем герцогские шпионы.
Игорь попытался просчитать варианты. Их случилось целое множество: обвинят их, либо не обвинят; если обвинят — сразу потянут на плаху, или еще помучают? Если помучают, останется пообещать коменданту горы золотые. Если комендант в посулы поверит, где те горы взять…
— Ну что, голуби, соскучились? — в голосе Абагана присутствовала нехорошая нотка. Он смотрел исподлобья, будто прикидывал, кого первым отправить под топор.
— Нет, — отозвался Игрь
— Что, нет?
— Не соскучились. Можем еще посидеть в подвале. Хочешь, сами пойдем, и сами запремся.
Дурак набитый, кто ты еще, — молчком обругал себя бывший начальник дворцовой стражи, — самое время коменданту хамить.
А тому, сразу видно, не понравилось. Физиономия налилась пуще прежнего. Пудовый кулачина с треском обрушился на столешницу. Подпрыгнула, упала на пол и покатилась миска. Из-под стола порскнула небольшая крыса. Игорь проводил ее вольный пробег завистливым взглядом.
— А знаешь ли ты, сучий потрох, что мне вчера капитан замкового отряда предъявил? — взревел Абаган. — А? На, полюбуйся.
На стол шлепнулась Игорева шапка. Давно не одевал. Головной убор путешествовал в сундуке. Стало быть, вещички комендант, как и было обещано, перетряс. Если еще и телегу по жердочке перебрал — обязательно нашел деньги. Хреново, однако. Но это — вряд ли. Не того ума… или того?
Стоп! О чем речь-то, господа? Позапрошлую ночь малахай мирно почивал на своем месте. А птицеловы почивали в гостинице при трактире. Хозяин может подтвердить.
— Не понял, господин хороший, откуда у вас моя шапка?
— Точно не понял, — подтвердил комендант. — Я ж тебе человеческим языком говорю: капитан замкового отряда ее принес. Нашли твою шапку рядом с телом замученной девушки Герты. Так что ты уж не запирайся больше, расскажи, как все было.
Игорь, сославшись на трактирщика, предъявил свое алиби. На что комендант только рассмеялся, обозвал Игоря дураком недоделанным и кликнул Горбашку.
— Трактирщика привел?
— Тут он, за дверью.
— Давай его сюда.
Лицо Карика оплыло синим блином. Из рассеченной губы сочилась кровь. Добротная рубашка превратилась в лохмотья.
— Скажи-ка нам, почтенный, когда к тебе приехали эти двое?
— Вчера утром, — прошамкал Карик обеззубленным ртом.
— А с какой стороны?
— Со стороны Новой заимки.
— Уведи, Горбашка.
Упырь подхватил Карика под мышки и выволок за дверь. Комендант с кривой усмешкой смотрел на Игоря. А тот, наконец, допер, что не в сонном дворцовом покое пребывает. И не тупые, послушные кнехты кругом, а чужой непривычный мир, в котором, оказывается, запросто могут оклеветать. И любой трактирщик, если его предварительно хорошо избить, пожечь пятки железом, или зубы выдергать, подтвердит не только, что ты в этой самой шапке приехал, но и что в крови она была. Да что там мелочится, подтвердит, что ты на его глазах девушку насильничал и потом убивал.
— Это мы его просто так поспрашивали, — мимоходом пояснил комнедант. — Если применить дознание второй, а лучше третьей степени, выйдет, что ты, мил человек, и есть Его Светлость герцог Арий, а друг твой — сам князь Мец.
— А герцогского гнева не боишься? Если на то пошло, знай, я прибыл с тайным поручением Его Светлости.
Этого говорить не стоило, само вырвалось отрыжкой страха.
— Горбаша, нам в этот раз совсем набитые дураки попались, — устало проговорил комендант, — откуда вы такие взялись? С Границы, что ли? Или вы человеческих слов не понимаете?
— Ага, — обречено подтвердил Игорь. — Я ничего не понимаю.
— О! — поднял палец комендант. — Раз не понимаешь, поинтересуйся. Видишь, как я к тебе: со всем почтением. Знаю, что ты личный посыльный герцога. Я тебе больше скажу: мне сообщили, что и последний горностай с дворцового птичника помер. Не трепыхайся, желтый. Вы только уехали, а птичка возьми и сдохни. Сдохла, сдохла, не сомневайтесь. Зовут тебя, рябой, Игорем. А за что тебя герцог пригрел, да на должность определил, никто не знает. Продолжать?
— Не стоит. Я только не пойму, зачем такой огород городить? Хочешь нас отдать городским властям, чтобы покрыть своих чистюков? Или…
— Вот именно, что или. Как ты правильно сказал-то! Или — оно самое главное в жизни.
Игорь поразился: перед ним было уже не тупое быдло, а хитрый нотарий, способный как дважды два доказать, что не ты от матери произошел, а она от тебя. Не случайно вся власть в армии чистюков досталась Абагану…
— Вот ты меня не дослушал, сразу полез с доказательствами, а я только хотел сказать, что не поверил ни одному слову капитана. Да я рубаху на себе рвал, спорил, что не твоя это шапка. А капитан уперся: его, говорит. Куда деваться? Народ тут свирепый не хуже своих хозяев, медведей. Выдай, говорит, мне преступника, и все тут.
Игорь стоял и холодным умом прикидывал, как быть. Стать на принцип и от всего отказаться — их так или иначе убьют. Честные, они никому не нужны. Согласиться, на передачу замковой власти? Что сделают с виновными, — да хоть и не виноваты они ни в чем, — зажатые между трех огней медведи? Расчетливо предавшие в прошлом своего родственника, Мецы глазом не моргнув, оправят подозреваемых на плаху. Остается следовать хитрой лоции коменданта. Если она в свою очередь не явится досточкой, по которой Игорь и Сунн прямехонько переберутся на лобное место, только обвиненные в еще более тяжких преступлениях.
Абаган барабанил толстыми пальцами по столу. Его терпению вот-вот должен был прийти конец.
А Игорь взял и выложил коменданту все свои сомнения, отметив, как в конце просветлело лицо собеседника.
— Не зря тебя сиятельный к себе приблизил. Большого ума, ты, человек. Так все правильно растолковал: пальчики оближешь. Однако главного ты не уразумел.
— Так, растолкуй.
— Наука-то, она дорогого стоит…
— Деньгами возьмешь?
— Откуда у тебя деньги!
— Поищу.
— Искали уже. Точно тебе говорю: нищий ты. Разве у дружка твоего за пазухой, какая монетка завалялась. Так уж пусть там и лежит. А чтобы ты не сомневался, посоветую: вторую доску в днище вашей телеги прибить на место, оторвалась она.
Денег, таким образом, они лишились. По всем статьям обошел чужаков господин Абаган. Но, что примиряло с потерей денег: у коменданта просматривался уже какой-то эквивалентный интерес.
Игорь нахально прошел от двери и уселся на лавку. Сун себе такого не позволил. Но и он уже чувствовал себя свободней. Проще сказать, только в носу не ковырял. Сун, как Сун. Такой, каким его все знали: тупой придворный птичник. Никакого вреда — одна польза: подать, принести, подтереть…
Может и мне прикинуться? Дескать, сами мы не местные, кошелек у нас украли, кушать нечего, подайте, ради живота, крошечку…
Поздно. Вчера надо было театр показывать. Когда колесили по герцогству с Апостолом, не раз ведь прибегали к такой методе. Прокатывало, да еще как.
— Слушай сюда, — Абаган опять поменялся. Уже и не нотарий — командир, атаман и стратег в одной затертой безрукавке. — Хозяин твой, Его Светлая Светлость, сидит в своем дворце, носа лишний раз не высунет. А не мешало бы. Напридумывал всем головной боли, и считает, что дело само делаться станет. Хрена, вам! За любым делом нужен глаз, А к глазу — твердая рука. Еще лучше, если в ней дубина зажата. Вот тогда любое дело пойдет, ай да ну.
Возьмем Клир. Законов борцы с колдунами сочинили — на пятьсот лет хватит. Как наскребут из головы новый закон, давай его исполнять. Год исполняют, другой, третий. А на четвертый тихо кладут под сукно. Он есть, но в натуре его как бы нет. Толку от него и с самого начала было — ноль. Но тогда можно было всем сообщать, что польза скоро воспоследует. Однако, чем дальше, тем труднее собственное глупое уложение оправдывать. Эту буллу — под сукно, другую — глашатаю в руки. Беги на площадь, сообщай народу новую светлую перспективу. Пока герцог Клиром управлял, надо заметить, таких пустых статей было немного. Он вел Клир как корабль. Одно худо: кроме Его Светлости никто не знал, куда этот корабль плывет.
Теперь смотри: герцог управление Клиром передал другому. Понял?
— Ну, понял.
— Ни шиша ты не понял. Бразды то передал, а куда ехать утаил. Другие интересы у Сиятельного появились, за которыми он Клир и вовсе забросил.
Возьмем теперь чистюков. В одночасье все герцогство облетела тайная весть. Не кривись. Тайные вести еще быстрее явных летают. Герцог собирал к себе вольных людей, готовых постоять за человека. А уж разговоров поначалу было! Все про честь, да про совесть. А в результате оказалось: надо и всего-то — изловить мальчишку котенка. Какого, никто не знает. Сколько мы их тогда передушили! Насобачились — будьте нате. Года три гоняли по слободам. Замки даже проверяли. Все кошачьи семьи у нас на заметке были. Но прошла надобность, и герцог нас собрался распустить. Только не получилось у него. Мы уже стали силой. Он и придумал с нашей помощью нелюдей под корень извести. Ты пока до Меца добирался, много аллари видел?
— Ни одного.
— И не увидишь. Не осталось их в герцогском домене. По княжествам еще живут, кто в Аллор убежал, кто на Запад переселился. Здешних мы вырезали. Кое-кого из сюзеренов зацепили. А только у них на земле своя власть. Где люди стали синьорами, нам еще какая-никакая работа была. Где аллари, — сам понимаешь. Последнее дело, на которое нас отправили — арлекинов ловить. А чего их по полям гонять? Они, все равно об этом годе на фест едут. Соберутся как в прошлый раз возле столицы, и бери их голыми руками.
И ту герцог наш, Его Светлая Светлость, не иначе, с большого ума возьми и соберись нас второй раз распустить. Да не просто — разогнать хотел. Не поверишь, войско приказ получило: ловить чистюков и к ногтю. Хорошо, что в Камишере заваруха случилась. Пришлось туда спешно армию гнать. Ну мы и воспользовались передышкой: собрались в Меце. Я тут еще при старом режиме проживал. Места знакомые. Герцогский домен рядом, армии близко и в помине нет, егеря тоже ушли, хозяева медведи заперлись, носа наружу не кажут. Отряд, правда, при замке сильный, так мы к ним до поры не задираемся.
А теперь отвечай, но помни, что от правильности ответа зависит ваша жизнь. Ты снами или ты против нас?
— Да, я вообще-то — сам по себе.
— Ты сам по себе был, до того, как я тебе все рассказал. Сообразил же ты, что от герцога на сегодняшний день толку мало? Сообразил. Теперь соображай, что выхода из этой комнаты у тебя всего два. Первый — в руки Мецов. Второй — по моему приказу на границу с Невьей. Слыхал про такую?
— Слыхал, но бывать не приходилось.
— Это — не страшно. Тебя проводят. Тайно, заметь, но надежно. Веришь, что надежно?
— Верю, — передернул плечами Игорь.
— Вот и ладно. Будем считать, что ты мне на верность поклялся. И даже если ты внутри себя меня за сволочь держишь, клятву сию нарушить тебе будет слабо. Не посмеешь ты. Неа. Никогда не посмеешь. И вот почему: начни ты у меня за спиной куры строить, я тебя своим ребятам отдам, позабавиться. Они у меня лютые. На нелюдях так навострились пытать, герцогским палачам, которые в подземелье потихоньку врагов короны изводят, и не снились их умения. Но прежде на твоих глазах запытают товарища твоего. Веришь?
Игорь кивнул.
Его спрашивали? Никто его не спрашивал. Просто нашел господин Абаган слабинку и потянул, за влезший оттуда хвостик страха и надежды.
— А чтобы любовь у нас стала и вовсе обоюдной, скажи мне, зачем вас герцог сюда заслал? Только про голубей больше не тарахти — осержусь.
— Не поверишь, именно за голубями. Арий считает, что у Меца сохранилась связь с пограничьем.
— Я же полюбовно просил! — рявкнул комендант.
— Как на духу, — поклялся Игорь.
— А ты что скажешь, желтый? — глаза Абагана ткнулись в птичника, будто вилы.
— У нас было два горностая, — заторопился птичник. — Господин начальник дворцовой стражи пришел, я ему показал. Одна птица заболела. Господин пошел к герцогу. Потом прибежал старший каллиграф, потом господин распорядитель торжеств, потом старший положенец бога нашего Светоноса, потом…
— Заткнись.
— Потом старший конюх, потом господин старший повар…
— Тебя как угораздило таким дураком? — обратился комендант к Игорю, не обращая больше внимания на желтолицего.
— Он в голубях разбирается. А я дикаря от домашней птицы не отличу.
На лице Абагана напечатлилась задумчивость. Но рябой шпион, ходивший при герцоге в тридцать третьих замухрышках, являл полную сломленность. А с желтолицего вообще какой спрос — весь как на тарелочке. Хотя…
— А чего они все к тебе бегали — начальники дворцовые — что они на твоей птичне забыли? Но учти, если начнешь с начала, кликну Горбашку. Они из тебя одним тычком всех начальников вышибет. Забудешь, как маму родную звали.
— Они переживали.
— Ага… значит, во дворце к Невье интерес… ага. А ты, рябой, что скажешь? Для чего Его Светлости занадобилась Граница?
— Не знаю.
— Опять заладил. Говорил я уже тебе, так у нас полной любви не получится. Горбашка!
Похмельный упырь не заставил повторять дважды — ворвался в покой, еще не отгуляло под сводами эхо.
— Звали?
— Возьми рябого, и потряси. Сильно не калечь, вдруг еще пригодится.
— Я скажу! — закричал Игорь. А сам подумал, что запирается исключительно по инерции. Ведь уразумел уже, что бежать некуда. К герцогу? Опять караулы разводить, и ждать отправки на родину? Вроде, дембельнут тебя. Еще немного послужишь, и — на пенсию цветочки разводить. Двадцать лет случай не подворачивался, а тут выйдет.
Нечего ему дожидаться. На хрен его герцог пошлет, а не домой. А насчет голубей — вообще не его игра. И дело не его ума. Пусть Абагаша сам разбирается. Игорю — главное из Меца выбраться. И найти Апостола…
Горбашка подковылял, намереваясь, прихватить строптивца. Грязная, с узловатыми, много раз битыми костяшками клешня оттянулась к шее. Игорь еще дошевеливал последнюю думку, а тело, неподконтрольное в данный момент разуму, сделало все само.
В свободное от почетного служения дворцовому распорядку время Игорь у себя в комнате помахивал то ручками, то ножками. А однажды вообще! притащил камень и оплел его веревкой, приспособив таким образом вместо гири.
Короче, Горбашка только потянулся, а уже был скручен и ужат на колени. Вывернутую за спину руку, Игорь взял на излом. Упырь заверещал. Абаган дернулся с лавки… но тут же и сел обратно, высоко задрал брови. Посмотрел еще, как извивается в руках шпиона ближайший подручный, и велел:
— Отпусти Горбашу. Ага, вот так. А ты другой раз будь расторопней. Пока соберешься, да сопли утрешь, и тебя и меня порешат разные, всякие. Иди. Не верти головой! Я тебя, волчару, знаю. Будет еще тебе час с нашим гостем поквитаться. Если мы с ним не договоримся, конечно.
Игорь все рассказал. Как читал герцогу голубиную почту, как последним попалась записка из приграничья, как герцог заметался…
Господин Абаган тоже не остался равнодушен, — чем их всех то пограничье достало?! — вылез, покряхтывая из-за стола, встал, широко расставив ноги, сжал кулаки и упер их друг в дружку.
— Как думаешь, не собирается герцог с тамошними медведями договариваться?
— Я вообще не зал, что с пограничьем идет переписка. Случайно получилось.
— Ага, а Его Светлость тебя тут же в Мец отправил. Три горошки зацепить одной ложкой: голубей найти, узнать, замирились медведи между собой или нет, а заодно выяснить, как тут чистюки себя ведут. Смирно сидят и брагу глушат, или замышляют. А если попадешься — тоже — ничего. Был человечек — не стало человечка. Двух не стало — тоже не беда. У герцога дураков много. Из твоей смерти, между прочим, очень много узнать можно. Светлость наша хоть и мозгляк, да хитер, враз допрет, что тут делается. А как допрет, других шпионов наладит. Поумнее тебя. Лови их потом. Только мне и делов… враги кругом. Одни враги! Медведи, Клир, капитан замковый тоже свою политику ведет…
На всех у нас сил не хватит. А раз нельзя силой, надо думкой.
Абаган уже расслабился, постоял еще немного, перекатываясь с пятки на носок, и уселся обратно на лавку.
— Как думаешь, есть способ с ними со всеми одним махом справиться?
— Не знаю, честно ответил Игорь.
— Е-е-есть. И коли ты мне поможешь, мы это дело ко всеобщему удовольствию обтяпаем.
— Я-то чем могу?
— Еще как можешь. Слушай. К северо-востоку отсюда есть небольшое княжество. Аркас. Слыхал?
Игорю стоило некоторых усилий, чтобы сохранить безразличную физиономию. Он просто кивнул.
— Княжат там рыси, — продолжал комендант. — Хитрые твари. Как-то они между герцогом и Клиром вывернулись. Чистюкам туда соваться рано пока. Обождем. Так вот, слушай, у рысей в замке есть повар. Зовут Ири. Не из домена, думаю, вообще не из герцогства. То ли с запада он, то ли вообще из Аллора. И так его рыси любят, из замка даже никуда не пускают. Проше сказать, живет он под особым присмотром. Твоя задача, того повара выкрасть и мне привезти живым и невредимым.
— А как я это сделаю? Мне что от рысей особое доверие выйдет? — натурально изумился Игорь.