– Ты Галку – подругу Лены знаешь?
– Это та, у которой родители на церкви шизанулись? Ну да, виделись пару раз.
– Тоже в клуб ходили? Вместе с Юрой?
– Да нет, с Юрой мы вчетвером ходили. Я, Ленка и Дима с Юрой.
– Выходит, они друзья?
– Кто?
– Дима с Юрой.
– Они учились вместе.
Кира чуть не закричала: «Так что же ты молчала!» Если брат Лены был хорошо знаком с Юрой, значит, он мог рассказать сыщицам, где можно найти его приятеля. И Кира уставилась на Марину то ли с восхищением, то ли с возмущением, она и сама этого не понимала. С одной стороны, Марина знала много. А с другой – сама не понимала, что именно она знает.
– Учились вместе на курсах вождения, – продолжала между тем Марина. – Только давно это уже было. И потом у Димки родители в фермеры подались. Дима с ними из Питера уехал и почти совсем перестал с Юрой общаться. Несколько лет они вообще не виделись, потом Димка потихоньку начал из деревни от родителей на выходные дни утекать, снова с Юрой скорешился.
– Расскажи нам про Диму поподробнее.
Марина была не прочь поболтать и про него.
– Отец-то у него сам родом из деревни, говорит, на родину на старости лет потянуло. Ну, мать с ним. А Димке куда деваться, тоже с предками из Питера в Лодейное Поле укатил!
– Погоди, ты же говорила, что у Лены мать замуж за границу вышла. А теперь утверждаешь, что мать Димы уехала в Лодейное Поле вместе с мужем.
– И что?
– Но Дима ведь брат Лены? Значит, у них общая родительница должна быть.
– Так Димкина мать Ленке теткой приходится. Ясно? Ленкина мать и мать Димки – родные сестры. А Дима и Ленка – двоюродные брат и сестра. Поняли теперь?
– Поняла. А скажи, как Дима отнесся к тому, что Юра бросил Ленку? Наверное, обиделся за сестру?
– А он об этом и не знает.
– Как это?
– Дима не знает, что Юра бросил Лену, потому что не знал, что Юра с Леной вообще встречались, – решительно покачала головой Марина.
– Выходит, Лена скрывала от брата свои отношения с Юрой?
– Вот именно. К чему ей лишние разговоры? И Юра тоже Диме не болтал.
– Но вы же вчетвером по клубам ходили!
– Ну и что? Лена, – как сестра Димки с нами ходила. Говорю же, для всех Юра – женат. Никто бы не одобрил, начни он крутить роман с другой девушкой, а тем более с сестрой своего приятеля.
Теперь Кире была понятна степень родства, связывающая пострадавшую Лену и неведомого Диму. Также разобралась она и в некоторых сложностях их взаимоотношений с окружавшими их людьми. Оставалось теперь только узнать телефон Димы и уже через Диму получить координаты его приятеля, столь неосмотрительно закрутившего роман не просто со случайной девчонкой, а с той, которая могла доставить ему уйму неприятностей.
Глава 5
Однако оказалось, что раздобыть телефон Димы не так-то просто. Марина упиралась до последнего.
– А зачем вам?
– Надо же сообщить ему о случившемся с Леной. Как я понимаю, он ей ближе, чем родной отец.
– Отца Лена раза два в год видит. А Димка почти каждые выходные у нее зависает.
– Видишь, он будет недоволен, если ему не сообщить о том, что Лена в больнице.
– Да, верно, как-то я об этом даже не подумала. Я позвоню.
– Хорошо, звони сама. Но насчет Юры у него обязательно спроси, – сдалась Кира. – Где он? Что он? Одним словом, пусть расскажет тебе все, что знает.
– Ой, нет, это вы сами.
– Почему?
– Не хочу, чтобы Дима подумал, будто я этим Юрой интересуюсь.
– Почему? Что тут такого?
– Может, и ничего, только я все равно не хочу у Димы его другом интересоваться.
Кира проницательно взглянула на девушку и предположила:
– Боишься, что Дима тебя приревнует?
Судя по тому, как покраснела Мариночка, дело было именно в этом.
– Так ты в Диму влюбилась?
– Он мне нравится, – призналась Марина. – А про Юру он мне уже много раз говорил, чтобы я на него не заглядывалась. Дима – чудной. Думал, что я с их компанией хожу, потому что мне Юра нравится. Так что лишний раз про него и заговаривать не хочу.
Кира не стала спорить с девушкой.
– Ладно, – произнесла она. – Звони, а про Юру я сама поговорю.
Дима отреагировал соответственно ситуации. Услышав, что квартира сгорела – озаботился. Услышав, что Ленка попала в больницу и состояние ее тяжелое – ужаснулся. А узнав, что в случившемся подозревают Юру – пришел в негодование.
– Да вы все там у себя в полиции спятили! – орал он на Киру, приняв ее за следователя. – За что вам только деньги платят? Юрка – классный парень, я его сто лет знаю! И он никогда такого делать бы не стал. Да и зачем? Он же знает, что Ленка – моя сеструха. А я – его друг.
– А Юля – его жена, которую ваша сестра заразила смертельно опасной в ее положении болезнью. Кто Юре ближе? Вы? Ваша сестра? Или все-таки беременная жена?
– Что? – насторожился Дима. – Чем там Ленка заразила Юлю?
А услышав про ветрянку, лишь засмеялся.
– Ерунда какая! Я думал, триппер Ленка ему подарила или СПИД, не приведи бог. Тогда я и сам бы ее того… пристукнул. А тут ерунда, детская болезнь! Даже если это и правда, то Ленка не виновата, что так получилось. Она ведь не специально Галку больную привела.
Если бы так! Но у Киры не поворачивался язык сообщить простодушному Диме, что за его спиной сестренка крутила роман с его женатым другом. А когда тот ее бросил, вздумала ему жестоко отомстить.
Вместо этого Кира сказала:
– Да, дети ветрянкой болеют относительно легко. А вот взрослые уже нет. И для беременной Юли дело вообще может закончиться смертью ее ребенка. Объяснять дальше?
– Не надо.
И помолчав, Дима все же признал:
– Да, если дело так было, как вы говорите, у Юрки и впрямь крышу снести могло. Он Юлю свою любит. А как забеременела, так он и вовсе ее на руках носить стал. Только и слышно от него, что «Юленька – мой клад!» или «Юленька – мое сокровище!».
– Приятно, когда муж так любит свою жену. Но вы давно с ним беседовали в последний раз?
– В последний?.. Недели две назад. Или даже больше.
– Он вам ничего не говорил о том, что уехать собирается?
– Уехать? – удивился Дима. – Куда?
– Ну, куда-нибудь.
– Нет, ничего такого он мне не говорил. Наоборот, заявил, что в Юлином состоянии ей лучше сидеть на одном месте.
– Ну, это Юле, а ему самому?
– А он, разумеется, рядом с ней будет. Говорю же, Димка – очень хороший муж. Он Юлю всегда опекал, а сейчас с ней носится как… как курица со своим цыпленком.
Поняв, что больше ничего полезного не услышит, Кира угрюмо потребовала адрес Юры, который ей и был дан. На этом разговор с братом Лены закончился. Он пообещал, что прямо сейчас сообщит родителям о несчастье, и если они позволят, то выедет в Питер. И по дороге попытается разузнать насчет Юры, где он и с кем.
– Только не говорите, что им полиция интересуется.
– Не скажу.
– А если проговоритесь, то тогда уж предупредите, что подаваться в бега – это не в его интересах.
– Да никуда он не поедет. Юльке врачи на одном месте сидеть приказали. А Юра ее одну ни за что не оставит.
Побеседовав с Димой, подруги попрощались с Мариной и отправились дальше по делам своего расследования. Теперь у них был адрес Юры, и они собирались воспользоваться им в своих целях. Но прежде чем сунуться к противнику, они решили перекусить. Вполне закономерное желание, ведь с тех пор, как подруги вышли из дома, прошло уже много времени. Час был обеденный, и их желудки все более отчетливо напоминали им об этом.
– Вон симпатичное кафе.
– И чистенькое, – одобрила Леся, которой этот аспект казался наиболее важным.
– И народу немного.
– И пахнет вкусно.
Остановив машину возле облюбованного местечка, девушки прошли внутрь кафе. Гладкие светло-зеленые стены с развешанными на них репродукциями известных импрессионистов. Четырехугольные тарелки неправильной формы. Даже столешницы тут были выполнены в виде неправильных многоугольников, каждый своей формы. И часы на стене выглядели так, словно их сюда перенесли с картин Дали.
– М-м-м… миленько тут у вас, – заметила Кира. – А где меню?
Вместо ответа девушка подала ей несколько ламинированных листов бумаги.
– Бизнес-ланч – «Мечта Гогена», – прочитала Кира и спросила: – Это вы что под этим подразумеваете?
– На закуску идет «Ренуар и его муза», на первое…
– Постойте! «Ренуар» – это тогда что?
– Сельдь с холодным отварным картофелем и зеленым луком, – невозмутимо ответила девушка. – Затем в качестве супа предлагаем «Сказочный Ван Гог».
– А это с чем едят?
– Картофельный суп, заправленный луком и пряностями. А в качестве основного блюда – «Дали удаленный».
– Постойте! «Ренуар» – это тогда что?
– Сельдь с холодным отварным картофелем и зеленым луком, – невозмутимо ответила девушка. – Затем в качестве супа предлагаем «Сказочный Ван Гог».
– А это с чем едят?
– Картофельный суп, заправленный луком и пряностями. А в качестве основного блюда – «Дали удаленный».
– А это что?
– Золотистые обжаренные в кляре луковые колечки и «Матисс в силе».
– Господи, а это еще что?
– Свиной шницель.
Нет, свиного шницеля ни Кире, ни Лесе не хотелось.
– А вот фирменное блюдо – «Обед Сезара», что это такое?
– Овощи на гриле и отварная рыба.
– А при чем тут Сезар?
– Понятия не имею, – вздохнула девушка.
– Ну, тащите нам его обед, – улыбнулась Кира.
А Леся поинтересовалась:
– Скажите, а кто это у вас так оригинально оформил интерьер?
– Да ну, скажете тоже, оригинально! – прошептала девушка. – А по мне так жуть тихая.
– Но чьих это рук дело?
– Это все жена хозяина мутит. Раньше-то у нас очень мило было, цветочки на окнах, вазочки на столах, занавески с бантиками. Посетителям нравилось, говорили, что у нас они себя чувствуют как у доброй бабушки в гостях. А потом хозяин женился и понеслось… Жена у него просто сидеть дома не захотела, на дизайнера интерьеров выучилась. И давай свою дипломную работу у нас в кафе оттачивать. А ее мама всю жизнь искусствоведение преподает. Тема ее диссертации импрессионисты Франции и их влияние на роль в современном обществе. Наше кафе она в качестве одного из примеров на всех своих семинарах приводит.
– Ну, теперь нам все более или менее ясно.
– Нести обед?
– Несите.
Официантка ушла передать заказ поварам, а подруги принялись с грустью озираться по сторонам. Печально, когда великое профанируется так бездарно, как в этом кафе. Ведь было же честное маленькое заведение, где подавали всем россиянам хорошо известные простые и доброкачественные блюда. Но в один миг потянуло людей на заморское. А что к чему, разобраться при этом даже не удосужились.
– Если уж названия поменяли, надо было и кухню поменять.
– На французскую.
– Или итальянскую.
– И блюда взять те, что любили сами художники.
Но видимо, среди родни жены хозяина кафе не нашлось знатоков французской и вообще европейской кухни, вот и пришлось довольствоваться нашей российской, лишь заменив названия. Замысел, таким образом, оказался неполноценным и ничего, кроме недоумения, теперь не вызывал.
Однако еда тут оказалась отменного качества. Ни к рыбе, ни к овощам у подруг не было ни малейших претензий. Возможно, если бы в свое время это блюдо подали Сезару на обед, он слопал бы его с величайшим удовольствием и не стал бы возражать, если бы впоследствии оно было названо в его честь.
Утолив голод, подруги взяли по чашке чая и приступили к обсуждению своих дальнейших планов.
– Ехать к Юре, пока мы не имеем против него улик, может быть преждевременным.
– Почему? У нас есть показания Марины. Она видела сегодня утром Юру возле места преступления.
– Но не на самом месте преступления! Мы с тобой тоже крутились там. Но на этом основании нас нельзя обвинить в поджоге.
– Да, этот поджог… – нахмурилась Кира. – Вот он не дает мне покоя. Зачем было поджигать квартиру?
– Преступник хотел, чтобы преступление сочли несчастным случаем.
– Но когда мы первый раз постучали к Лене, дымом едва пахло.
– И что?
– А потом мы все время крутились возле ее двери. На окнах решетки. Преступник не мог покинуть квартиру незамеченным.
– Когда началась паника и люди повалили из подъезда, тогда он мог удрать.
– Вряд ли он стал ждать так долго. Ведь он и сам мог отравиться угарным газом.
– Не понимаю, что ты хочешь сказать?
– Мне кажется, что преступник должен был устроить очаг возгорания и сразу же покинуть квартиру.
– Ну?
– А когда мы подошли к двери, дымом еще едва тянуло.
– Да, верно.
– И значит, преступник должен был уйти буквально за несколько минут до нашего там появления.
Кажется, теперь до Леси дошло, что хотела сказать ей подруга.
– Ты имеешь в виду, что я могла видеть поджигателя?
– Ну, ты же оставалась возле подъезда Лены, пока я ходила в магазин.
– Верно, верно, – забормотала Леся, судорожно вспоминая. – Верно, там был один подозрительный тип… В темных очках!
– Опиши мне его!
– Ну, такой высокий, худой, одет во все черное. И на лице черные очки.
– А лет ему сколько?
– Ну, не мальчик – это уж точно.
– Лет тридцать могло быть?
– Ну… наверное.
– А волосы? Какие были у него волосы?
– Волос не разглядела, – призналась Леся. – Он в кепке был. Между прочим, тоже черной.
Но Кира не унималась:
– А борода? Борода у него была?
– Бороды точно не было.
– Бороду он мог по такому случаю и сбрить, – пробормотала Кира.
Леся не выдержала:
– Про кого ты говоришь?
– Да про Юру, про кого же еще? Вдруг это ты его и видела?
– Но Марина видела Юру в магазине.
– И что? Разве он не мог выйти из дома Лены и заглянуть в магазин?
Леся сомневалась, что только что совершивший тяжкое преступление человек способен отправиться на распродажу в магазин косметики и наслаждаться там выбором туалетной воды.
– Да и если бы это был он, то Марина бы уж упомянула, что видела Юру без бороды. А она ни о чем таком не говорила.
– Бороду он мог обратно приделать.
– Как это приделать? Борода либо есть, либо нет. Это тебе не парик.
– А накладные бороды для чего? Можно выбрать по своему вкусу любую.
– Хочешь сказать, что свою родную бороду Юра перед тем, как идти на дело, сбрил, а фальшивую с собой на дело взял?
– Да. К Лене он без бороды и в темных очках явился, чтобы никто из соседей его узнать не мог. А когда дело сделал, фальшивую бороду прицепил.
– Как-то очень уж сложно.
– Наоборот, куда уж проще!
– А зачем в парфюмерный магазин пошел? Что ему духи приспичило приобрести?
– Запах гари хотел вытравить. Или запах крови… Он же Ленку убить хотел! Вот эти запахи его и преследовали.
– В таком возбужденном состоянии вряд ли он мог в магазине долго вдоль прилавков гулять. А Марина сказала, что Юра много флаконов перепробовал. И взволнованным ничуть не казался.
– Все равно, надо, чтобы ты на этого Юру взглянула! Тогда и сказала бы точно, его ты видела или не его.
Против этого Лесе нечего было возразить. Она и сама понимала: только повидав Юру лично, она сможет сказать, его она видела сегодня утром у дома Лены, или же это был кто-то совсем другой. Но так или иначе, а Леся чувствовала, что они впутываются в это дело все сильнее и сильнее. Нравится ей это или нет, она сказать пока еще не могла. С одной стороны, было занятно, а с другой – Леся не могла ответить на вопрос, зачем им-то с Кирой это нужно?
Но Киру, кажется, подобные сомнения не мучили. Она вскочила из-за стола и воскликнула:
– Сейчас же едем домой к Юре!
И напрасно Леся пыталась ее вразумить, говоря, что Юра не настолько глуп, чтобы лично пачкать руки.
– Даже если он и задумал избавиться от Ленки, он мог нанять кого-то для выполнения своего замысла.
– Вот! Ты сама этими словами и подтвердила мои подозрения. Юра нанял какого-то отморозка, а сам крутился поблизости, координировал его действия. И распродажа в парфюмерном для этой цели просто идеальное прикрытие. Там можно гулять много часов подряд, ни у кого и вопроса не возникнет, чего ты тут трешься.
И Кира первой запрыгнула обратно в «Гольфик», замахав руками подруге:
– Что ты застряла? Давай скорее!
Леся резво подбежала, удивляясь, как это у Киры хватает энергии еще и на очередное расследование. Первые три месяца беременности подруга жаловалась на ухудшение состояния здоровья, на слабость, тошноту, быструю утомляемость и сонливость. А вот теперь посмотрите на нее, бодра и весела, словно свежая помидорка.
* * *В отличие от Лены, проживающей в квартале с преимущественно «хрущевской» застройкой, Юра проживал неподалеку от залива в Приморском районе, где активно велась плановая многоэтажная застройка. Дома тут стояли величественные, словно корабли, вот-вот готовые отправиться в дальнее плавание. Еще недавно бывшие заброшенными пустыри и незастроенные площадки совершенно преобразились. Жить тут стало не просто терпимо, но желанно.
Однако если Леся с восхищением рассматривала новый дом, в котором даже еще не все стеклопакеты были отчищены от защитной пленки, то Кира была недовольна:
– Плохо, плохо, – бормотала она себе под нос. – Очень плохо.