– Я подержу эту парочку на прицеле, а ты иди прошвырнись по комнатам, все, что понравится, кидай в мешок, потом разберемся, – проговорил Юрик.
Тимофей достал из-под куртки черные пластиковые мешки.
«В данный момент этот отвлечен, и сейчас мы находимся под прицелом одного пистолета… – подумал Марко, – успею я до бандита добраться до того, как он выстрелит, или нет?»
Тимофей тем временем спокойненько складывал все, что попадалось ему под руку, в бездонный пакет: шкатулки, изящные вазочки, мраморные пепельницы, хрустальные безделушки с позолотой, венецианское стекло. В другой большой пакет полетели два ноутбука Марко, дорогие радиотелефоны, CD-проигрыватель, сотовый телефон, лежащий на столе, и еще кое-какая техника. Тимофей с сожалением смотрел на огромный плоский телевизор.
– Не влезет, – сразу предостерег Юрий и направил дуло на Антонию, – где драгоценности?
– Все в сейфе, – ответил за нее Марко.
– Так что мы сидим? Кого ждем? – усмехнулся Юрий. – Идемте к сейфу, все вместе, только без резких движений. А потом я прикую вас наручниками к батарее, и мы расстанемся добрыми друзьями.
«Как бы не так», – подумал про себя Марко.
Они с Антонией медленно двинулись в кабинет Марко, где в стене находился встроенный сейф.
«Как только я открою его – мы покойники», – рассудил совершенно справедливо Марко.
– Код от сейфа у моего заместителя, – сказал он, – так я обезопасил себя от таких ситуаций, как эта.
– Сын, отдай им все, что они хотят, ради Девы Марии! – взмолилась Антония.
– Я действительно не знаю кода, – ответил Марко.
– Думаешь провести меня, макаронник? – Лицо Юрия стало злым. – Думаешь, что сообщишь своему заместителю какое-нибудь кодовое слово, и сюда подоспеет ОМОН?
Они вошли в кабинет, который был оборудован самим Марко по его собственному вкусу. Мебель, привезенная из Италии, была антикварной. Сейф же, вмонтированный в стену, был самый что ни на есть современный. Глаза Юрия зажглись алчным огнем: осуществлялась его мечта разбогатеть легким путем. Он немного расслабился, все шло гладко, по его плану.
– Значит, так, итальяшка, даю тебе пять секунд, чтобы ты вспомнил шифр, после этого я прострелю одну старую сухонькую ножку, угадай с трех раз, чью?
– Можешь застрелить меня сразу, не трогай пожилую женщину, – мрачно ответил Марко.
– Ну вот… – взвел курок Юрий, – я думал, что мы подружимся. Ты правильно понял, что я все равно вас убью, но у тебя есть выбор умереть сразу или умирать долго, мучительно и видеть, как корчится в муках твоя мамаша.
– Марко, открой! Отдай им все! Может быть, они оставят нам жизнь?! – взмолилась Антония. – Я обещаю вам, что мы ничего не сообщим в милицию. Я его мать, и мое слово – закон для сына. Я ему прикажу, и, клянусь, он не ослушается мать. Никто ничего не узнает, только оставьте нам жизнь!
– Молчи, старуха, ты нервируешь меня! – рявкнул Юрий.
– Мама, не унижайся! – кинул через плечо Марко.
Юрий схватил Антонию за волосы и приставил пистолет к ее шее, женщина заплакала.
– Раз! – начал он свой отсчет.
Марко не стал дожидаться продолжения, повернулся к ним спиной и начал открывать сейф. Тимофей стоял примерно в десяти шагах от него и целился ему в спину.
Марко набирал шифр, понимая, что спасти их может только чудо. И это чудо свершилось. Внезапно наверху раздался громкий звук бьющегося стекла, и в кабинет свалился какой-то большой предмет в белом развевающемся покрывале. И, самое главное, этот предмет свалился прямо на бандита, удерживающего Антонию.
Марко среагировал в ту же секунду, он успел увидеть, что его мать свободна, а второй преступник, Тимофей, явно ошарашен. Марко рывком открыл сейф, который уже давно был открыт, просто он тянул время, выхватил пистолет, хранившийся там, и выстрелил в очнувшегося и тоже выстрелившего Тимофея.
Тимофей не попал в Марко, пуля отлетела от металлической дверцы сейфа, срикошетила в паркетный пол, а Марко попал бандиту в руку, размозжив кость и выбив пистолет. Тимофей упал, схватившись за кровоточащую руку и корчась от боли. Марко одним ударом вырубил его окончательно и метнулся к главному преступнику, оттолкнув мать в сторону. Но обезвреживать второго бандита было уже не нужно. Он лежал без сознания, раскинув руки и ноги, обсыпанный осколками стекла. Пистолет отлетел далеко в сторону. Марко перевел взгляд на шевелящееся рядом с преступником тело и обомлел. Привидение в белом покрывале, кряхтя, поднялось на колени.
– Камилла?! – Марко рывком поднял ее на ноги и посмотрел в окровавленное лицо девушки. – Ты откуда?
– Оттуда… – ответила Мила и повисла в его руках безвольной тряпкой, потеряв сознание.
Глава 8
Мила очнулась. В голове у нее шумело. Мила открыла глаза и снова закрыла, так как первым, что она увидела, было лицо следователя Григория Степановича.
– Да, Краснова, это я, – вздохнул он, – я уже думаю, может, мне не отпускать тебя от себя, так и будем ходить парой? Заодно раскроем все преступления в Москве и поймаем всех преступников в городе – так сказать, на живца?
– Шутите? – с трудом разлепила губы Мила.
– Да мне давно не до шуток, – ответил следователь, – такие события тут развернулись… Фактически вы героиня, спасли жизнь Марко и синьоре Антонии.
– Почему это фактически? – обиделась Мила. – Я и спасла!
– Героиня! – подтвердил Григорий Степанович. – Что ты делала на крыше?
– Я жена Карлсона, я там живу… – вздохнула Мила и осмотрелась.
Она находилась в большой комнате с шикарными темными обоями из бамбука, на противоположной от нее стене находился красиво подсвеченный водопад. Окна были арочные, сквозь стеклянный потолок виднелось предрассветное небо. Она лежала на широкой, очень удобной кровати на шелковом цвета кофе с молоком белье.
В комнату вошли какой-то мужчина с хмурым лицом, Марко и Антония, прижимавшая ко лбу тряпку, смоченную холодной водой.
– Я констатирую у нее сотрясение мозга, возможно, повторное, – сказал хмурого вида мужчина.
– Ваша пациентка, Влад, очнулась, – сказал Григорий Степанович и пояснил для Милы: – Это наш судмедэксперт, он осмотрел вас.
– Очень тронута… на приеме у патологоанатома я еще не была ни разу, – заметила Мила.
– Как вы? – кинулся к ней Марко.
– Уже боюсь отвечать на этот вопрос, – честно сказала Мила, дотрагиваясь до своей головы, словно она была не на месте.
– Дорогая моя, знала бы ты, что ты для нас сделала! – подошла к ней Антония.
– Она спасла нам жизнь, – ответил Марко.
– Я спросил у Милы, что она делала на крыше и как сумела обезвредить бандита? – сказал Григорий Степанович.
– Я вышла на черную лестницу… – начала свой рассказ Мила, не вдаваясь в подробности, почему она там оказалась.
– …Я поняла, что смогу выбраться на крышу, которая во многих местах была стеклянная, я решила хоть как-то им помочь… Глупо, конечно… но тогда ничего умнее мне в голову не пришло, а потом я видела, как на Марко и Антонию наставили оружие и грабили их вещи. Я слышала еще на лестнице, что бандиты, после того как Марко открыл бы им сейф, их бы убили. Поэтому, когда Марко начал открывать сейф, я разбила стекло и попыталась свалиться прямо на одного из бандитов… мне это удалось… вроде…
– Неужели вам не было страшно? Почему вы не спасали свою шкуру, а пошли на такую опасную авантюру? – спросил следователь, улыбаясь.
– Я не знаю… не могла я бросить людей в беде… вы бы разве ушли?
– Я мужчина, и это моя профессия защищать людей, я бы не смог уйти, но вы… Броситься вниз на двух вооруженных людей… – покачал головой Григорий Степанович. – Вас бы перестреляли всех, как куропаток, если бы Марко быстро не отреагировал.
– Если бы не она… – возразил Марко, с уважением глядя на Милу, – мне только и надо было, чтобы кто-то на секунду отвлек один ствол.
– Вот видишь, хорошо, что я отправила Милу на лестницу, – сказала Антония, – иначе они бы нас убили!
Марко неодобрительно посмотрел на мать:
– Я не вижу в твоем поступке, мама, ничего хорошего. Не смей больше спускать моих друзей по черной лестнице.
– Благодаря этому мы остались живы! – возразила Антония.
– Мы остались живы благодаря мужеству этой девушки, – ответил Марко.
– Это точно, – подтвердил следователь.
– Мы обязательно отблагодарим Камиллочку, – заверила его Антония.
– Ну, это уже ваше дело… – ответил следователь и посмотрел на часы. – Возможно, я еще успею поспать хоть пару часов? Какие ваши рекомендации? – обратился он к судмедэксперту.
– Я бы положил ее на несколько дней в больницу.
– Я не хочу! – категорично заявила Мила.
– Тогда только покой и больничный лист минимум дней на пять.
– Ну, мы пойдем. – Григорий Степанович подал руку Марко. – Возьмите себе телохранителей, при ваших-то деньгах, и отблагодарите девушку, все-таки если бы не она…
– Не беспокойтесь, я все сделаю как надо, – заверил его Марк.
Следователь покинул апартаменты Тозини вместе со своей следственной бригадой. Марко присел на кровать Милы, Антония стояла здесь же, сложив руки на груди.
– Мила, я твой вечный должник.
– Не смущайте меня, мне ничего от вас не нужно, так бы поступил любой нормальный человек.
– Ну не скажи, дорогая… – ответила Антония, – Ты спасла моего сына, меня… моих будущих внуков. Испортила стеклом свое лицо…
Мила потрогала лицо.
– Сильно?
– Не волнуйся, все будет хорошо, – погладил ее по руке Марко.
– Я хочу домой…
– Переночуй у нас, – предложила Антония.
– Нет… мама волнуется, мне надо домой, – упрямилась Мила, не в силах больше выносить взгляд Марко.
– Сын, можно тебя на минуту? Извини, Мила, – сказала Антония и вывела Марко из его спальни.
Мила осталась в одиночестве, она уткнулась носом в подушку, вдыхая ее запах.
«Его спальня… кто бы мог подумать, что я буду лежать в его кровати. Ради такого я могла бы прыгнуть с парашютом в тыл врага с зубочисткой вместо оружия и всех бы победила, это точно», – подумала она.
За дверью послышались какое-то движение, голоса. Дверь открылась, и в комнату вошел красивый высокий мужчина с черными кудрявыми волосами и ярко-синими глазами. Он был в брюках кремового цвета и светлой рубашке в полоску. Мила не знала, кто это, этого мужчину она видела первый раз.
– Здравствуйте, – сказал мужчина с акцентом, из чего Мила сделала вывод, что он иностранец.
Он приблизился к ее постели, Мила заметила чемоданчик у него в руках. За ним вошел Марко и сразу же представил Миле кудрявого мужчину.
– Это пластический хирург с двадцатилетним стажем, мой друг, член международной ассоциации пластических хирургов Эмилио Пиколи. Я пригласил его, чтобы он осмотрел тебя.
– Вы считаете, что мне нужна пластическая операция? – испугалась Мила.
– Нет, я считаю, что у тебя очень красивое лицо, но его изрядно подпортили, – ответил Марко.
Эмилио приблизился к Камилле.
– Прекрасная незнакомка, позвольте мне осмотреть ваше лицо, а то мой друг так беспокоится о вас.
– Позволяю, раз уж в эту ночь и вам не дали поспать, – ответила Мила, еще сама не зная, что у нее с лицом.
Эмилио присел рядом и открыл свой чемоданчик. Мила молча разглядывала мужчину, натянув одеяло почти до подбородка.
«Они чем-то похожи с Марко, такие тонкие, красивые черты лица, густые волосы… Наверное, это национальные черты итальянцев. Эх, определенно мне надо было родиться в Италии, мне нравятся эти их национальные черты. Странно… Издалека Эмилио казался мне молодым человеком, а вблизи я вижу морщины – отметины времени, ему явно сорок с хвостиком… но выглядит он великолепно. Еще бы… кто делает женщин красивыми, не имеет права сам быть с брюхом, лысым и страшным. Хотя, конечно, имеет такое право, но рассчитывать на большую клиентуру не придется», – думала Мила.
Доктор приступил к осмотру кожи Милы.
– Сколько вам лет, синьорита?
Камилла скосила глаза на Марко и хотела ответить, что ей двадцать пять, но Эмилио предостерег ее:
– Доктору только правду.
– Тридцать два, – зачем-то по-английски сказала Камилла, словно Марко не знал английский язык.
– Вы как-то ухаживаете за лицом? – спросил доктор.
– Да нет… Ну иногда кремом мажу…
– Каким?
– Разными… недорогими… косметикой редко пользуюсь, – сказала Мила.
– Удивительно… у вас прекрасная кожа… И какие красивые глаза, губы, выглядит наша красавица лет на двадцать пять, – словно прочел ее мысли Эмилио, Камилла даже вздрогнула.
Марко улыбнулся.
– Согласен с каждым твоим словом.
– Ну что я вижу… Нос цел, возможно, поврежден один хрящ, но он заживет сам, синяки пройдут, я оставлю крем, с которым они заживут в два раза быстрее. Но ты мне по телефону сказал, что девушку избили, а я вижу у нее на лице и резаные раны.
– А… Это от стекла! – махнула рукой Мила. – Просто царапины.
– Произошли кое-какие изменения с тех пор, как я тебе звонил, – вздохнул Марко. – Камилла упала с высоты, пробив стекло.
– Эта женщина акробатка или каскадер?
– Нет, она ветеринар.
– Ну вот как раз укусов и рваных ран от ее пациентов я и не вижу, – удивился Эмилио.
– Камилла только что обезвредила преступников и спасла нам с мамой жизнь, но это длинная история.
– Не преувеличивайте, Марк, – подала голос Камилла.
– Я ничего не преувеличиваю, все так и было, – возразил он и спросил у Эмилио: – Ну что скажете, док?
– Одну ранку надо шить пластическим швом, – ответил тот.
У Камиллы глаза расширились от ужаса.
– Боже, я никуда больше не хочу…
– Душа моя, у меня все с собой, ехать никуда не надо. Один укольчик, и вы ничего не почувствуете, пятнадцать минут кропотливой работы, и все готово, – без всяких возражений сказал доктор.
– Мне выйти? – спросил Марко.
– Можешь остаться, если не упадешь в обморок, – ответил ему Эмилио, набирая в шприц обезболивающий раствор.
– Марк, не уходите! Можно я подержу вас за руку?! – взмолилась Камилла и, как только он приблизился, вцепилась ему в руку.
Операция прошла успешно под шуточки Эмилио.
– Надеюсь, больше к вам никакие бандиты не ворвутся? Надо повесить табличку, что в данный момент спасительница занята залатыванием своих ран.
– Вообще, я, конечно, такого не ожидал. Живем вроде в солидном, охраняемом отеле, и такое происшествие! Начальник охраны уже сказал, что все, кто дежурил сегодня в отеле, будут уволены, а черная лестница теперь тоже будет охраняться.
– Я всегда тебе говорил, что ты легкомысленно относишься к своей жизни, имея такие деньги.
– Я занимаюсь легальным бизнесом.
– Но очень большим, – посмотрел на него Эмилио.
– В одном ты прав, – сказал Марко, – подвергать жизнь моей матери и других людей, которые рядом со мной в данный момент находятся, я не имею права, – он бросил взгляд на Камиллу.
Она держалась мужественно и не проронила ни звука во время всей операции. Хирург закрепил свою ювелирную работу специальным медицинским клеем и попросил Милу два дня не умываться, чтобы не намочить шов, который он наложил на щеке, около уха.
Потом он поцеловал ей руку, поблагодарил ее за мужество и за спасение друга и пригласил к себе в гости в Италию. Затем он распрощался с Марко и покинул их.
Тут же в комнату сына вошла Антония и поцеловала Милу.
– Дорогая ты моя! Пока здесь Марко, чтобы он меня потом не съел, я прошу прощения у тебя за то, что выгнала на лестницу.
– Это оказалось к лучшему, – улыбнулась Мила.
– Точно! Ты знаешь, зачем я это сделала, и надеюсь, что простишь. Мы с Марко и его будущей женой Викторией приглашаем тебя к нам в Италию. Наш дом располагается в чудном месте, где ты можешь полностью поправить свое здоровье.
– Да я и не пострадала, – попыталась возразить Мила.
– Не спорь! Худая, бледная, неизвестно еще, в каких условиях живешь и работаешь. Проведи у нас отпуск! Ну же, Марко! – подтолкнула она своего сына локтем.
– Мы будем очень рады… – подтвердил он.
– Я думаю, что тебе следует пригласить Милу на свадьбу, потом она останется пожить у нас в Италии, когда ты с Викой уедешь в свадебное путешествие, – продолжала трещать Антония, не узнавая своего сына, который стоял и молчал. – Ты же не против, Марко?! – чуть ли не с угрозой в голосе спросила Антония.
– Против присутствия Милы на моей свадьбе? – уточнил Марко. – Совсем нет… Я могу ее представить себе даже в качестве своей невесты… Шутка.
Мила поперхнулась, а у Антонии вытянулось лицо.
– Нельзя, сын, шутить такими вещами.
– А кто шутит? Чем Мила хуже Виктории? – вступил в перепалку Марко, явно желая повеселиться.
Мила крутила головой. Она смотрела то на Антонию, то на Марко.
– Так я и знала, что ты относишься ко всему несерьезно, все превращаешь в цирк!
– А кто говорит о сильной любви?!
– По крайней мере, ты уже остановил свой выбор на одной, и нечего шутить на эту тему!
– А я не шучу! Камилла, ты бы вышла за меня замуж? – обратился к ней Марко.
– Я? – Она отрицательно покачала головой. – Нет, конечно!
– Почему?! – в один голос спросили Антония и Марко, вмиг перестав спорить.
– Как почему?! Вы что? Я полностью согласна с Антонией, в этом вопросе нельзя устраивать цирк.
– Вот, золотые слова! – кивнула мать Марко.
– Это не цирк, – упорствовал Марко.
– Я никогда не выйду замуж, если не буду уверена, что мужчина меня любит и я отвечаю на его чувство, – ответила Мила, понимая, что ей надо уносить ноги из этой странной семейки, – уж извините, такая я старомодная.
– Я смогу обеспечить любой твой каприз! – завелся Марко.
– Это очень хорошо, но это не главное, – уклончиво ответила Мила и стала протискиваться бочком мимо них, чтобы покинуть это гостеприимное семейство.
– Куда ты?
– Домой.
– Я отвезу, – вызвался Марк, который первый раз в жизни получил отказ от женщины, пусть даже и на его шутливое предложение, и теперь переваривал новые ощущения.