Сколько я не была здесь? Чуть больше недели? Не помню, потеря счёт времени. А кажется, будто год.
Я прислушалась к внутреннему чутью — нет, вроде, никакой опасности, да и какая опасность, если солдаты сразу меня не связали?
А вот и мои портреты, развешены на каждом крупном перекрёстке. Не удержалась и прочитала — действительно, ведьма. Эх, обладай я взаправду таким талантом, навела бы порчу на Наместника и разом решила все свои проблемы!
Напряжённо вглядываясь в сумерки, я направлялась к 'Драконьему крылу'.
Казалось, сердце бьётся, словно молот о наковальню.
Несколько раз мне встретился ночной дозор, но, осветив мою фигуру фонарем, солдаты оба раза прошли мимо. Всё же хорошо, что они не видели страха в моих глазах — на них как раз падала тень от полей шапочки.
Мелькнула шальная мысль свернуть в свой переулок, навестить свой дом, но я быстро от неё отказалась, с тоской проводив знакомый поворот.
Выбранная магом гостиница находилась в восточной части города, не высшего сорта, но из тех, где не встретишь пьяную шваль. Она занимала большой четырехэтажный дом, главным фасадом выходя на тенистый бульвар. Место было мне знакомо и непроизвольно напоминало о прошлом: совсем недавно под этими наполовину оголившимися деревьями мы прогуливались с Шезафом, смеялись, обсуждали какие-то приятные мелочи… А теперь, если увижу, я с ним даже поздороваться не смогу.
Сердце защемило от тоски, захотелось прижаться к любимому, заглянуть в его глаза, почувствовать себя в безопасности… Как он там, надеюсь, его не арестовали? Это было бы несправедливо, если бы его посадили в тюрьму из-за меня.
Смахнув слезу и дав себе слово больше не раскисать, я остановилась перед входом в гостиницу. Никого. Замечательно! Значит, мне несколько часов предстоит провести в седле, ёжась от холода и привлекая нездоровое внимание случайных прохожих? Тогда солдаты меня точно сцапают, как подозрительную личность, и будут правы!
Я попробовала изменить положение тела — ха, не тут-то было! Нижняя половина моего туловища отказывалась повиноваться разуму. Воистину, королевский подарок!
Размышляя о том, что мне делать дальше, я уныло вглядывалась в изображение на вывеске, потом перевела взгляд на дверь, досконально подсчитав количество досок и гвоздей (ну, насколько позволял тусклый свет фонаря). Оставалось только начать считать окна, чем я и занялась, надеясь, что дозор доберётся до бульвара не скоро, а хозяину гостиницы не придёт в голову распахнуть ставни и поинтересоваться, что я здесь делаю.
Нет, маг, определённо, скотина…
— Полегче, а то всю ночь так просидишь.
Я вздрогнула и обернулась — никого. Но я ведь слышала его голос… Галлюцинация?
— С головой у тебя всё в порядке, я действительно рядом. Просто не хотел мозолить глаза солдатам.
Лэрзен материализовался в двух шагах от меня, довольный, ухмыляющийся. Интересно, он давно здесь?
— Есть какая-то разница?
Ну да, никакой. И не озябла я вовсе…
— Сейчас у очага погреешься. Или…
— Безо всяких 'или'! — прошипела я.
Маг рассмеялся и щелкнул пальцами, сняв заклинание. Светоносный, как же затекли мои ноги!
Я кулем сползла на землю и, прихрамывая, направилась к двери. Видимо, в изверге проснулась жалость, или нашлась какая-то другая причина, но Лэрзен подошел и взял меня под руку, облегчив мои страдания.
Внутри 'Драконье крыло' оказалось намного шикарнее, чем я предполагала, хотя виной всему моя привычка к простоте. Нормальная гостиница высшей градации среднего уровня, с ковром в холле. И с кадками с растениями. Обеденный зал отдельно, в него можно попасть через двустворчатые двери.
— Нравится? — прошептал мне на ухо маг, наслаждаясь моей реакцией. — Я обычно выбираю места попроще, но надо же сделать даме приятное? Так сказать, компенсировать неприятное поручение.
— Компенсировать означает, что я за это платить не буду? — тут же ухватилась я за его слова.
— Если соблазнишь Онара, то да, если не сумеешь, то нет.
— Тогда я сразу найду гостиницу по карману.
— Так не уверена в собственных силах? В чем проблема-то?
— Да в том, что я не соблазнительница.
— Ладно, — махнул рукой маг, — я заплачу. Если что, будешь мне должна.
— Я и так вся в долгах, пара лишних сотен меня не волнует, — усмехнулась я.
— Ты не королева, чтобы я позволил тебе растранжирить две сотни. Тебе достанется скромненькая комнатка с видом на конюшню. Как видишь, — он усмехнулся, — я забочусь о твоем кошельке.
Оставив меня возле лестницы, Лэрзен направился к комнатке, в которой дремал мальчишка-портье, и спустя несколько минут вернулся, позвякивая ключами. Оценив мои физические возможности, забрал у меня вещи и начал подниматься по ступенькам. Я ковыляла следом, мечтая только об одном — упасть на кровать.
— Только не говори, что мне тебя тащить придется, — он обернулся на середине лестничного пролета. — Не так уж ты и устала, весь день просидела.
Да уж, просидела! Как же мышцы сводит!
— Хорошо, иди сюда.
Нет, на руки я к нему не хочу! Сама доберусь. Знаю я, потом попрекать начнет…
— Смотри, я предложил, ты отказалась.
Лэрзен снова повернулся ко мне спиной, бодро преодолев оставшиеся до площадки второго этажа ступени.
— Нам на какой этаж? — поинтересовалась я, пытаясь не отставать. Получалось плохо — и все последствия этого заклинания!
— На четвертый.
Так и знала! Придется спать на лестнице, так гуманнее по отношению к самой себе.
— Жалеешь, что отказалась от моего предложения?
Я промолчала и натужно бодро взобралась на площадку рядом с ним. И вскрикнула, вдруг поняв, что мои ноги оторвали от пола. Но я ведь не просила…
— А я не спрашивал. Сделай милость, не брыкайся, а то пересчитаешь каждую ступеньку.
Что-то мне стало не по себе после этих слов. Он намекнул, что спустит меня с лестницы?
Лэрзен не удосужился разрешить мои сомнения, лишь взял меня удобнее и любезно донес до дверей комнаты. Бросил мои вещи на пол, вручил ключ и удалился. Как обычно, мы занимали не соседние номера, что не могло не радовать.
Не тратя времени на рассматривание интерьера снятого помещения, я умылась, разделась и погрузилась в сон.
Назавтра мне предстояло идти к Онару.
Я так не красилась со времен Садерера, уж духами точно не пользовалась — откуда их только маг притащил? Духи, кстати, мне понравились — терпкие, с нотками сандалового дерева. О том, сколько они стоят, старалась не думать.
Пока я красилась, Лэрзен сидел в кресле и, не сводя с меня оценивающего взгляда, делал какие-то замечания. Это нервировало, но выбора у меня не было, хорошо, хоть одеться позволил в одиночестве!
— По моим подсчетам через час он вернется домой. И увидит тебя. Как ты привлечешь его внимание, мне неважно, главное, проникни в дом, расспроси о Наместнике, если будет возможность, в бумагах поройся. Вопросы есть?
— Да. Как мне оттуда выбраться?
— Ножками, Одана. Может, он тебе понравится, тогда и вопрос с ночлегом отпадает.
Я кисло улыбнулась, подавив в себе желание в десятый раз объяснить, что я порядочная девушка. Но зачем напрасно сотрясать воздух, он ведь просто издевается.
Закончив, я обернулась к магу, ожидая вердикта. Едва заметно прикусив краешек губы, он внимательно скользил взглядом от макушки до кончиков туфелек на высоком каблучке и наконец скептически изрек:
— Будем надеяться, что этот секретарь клюнет. Ты уж извини, но даже в приукрашенном виде на первую красавицу Империи не тянешь. Хорошо, чтоб уж совсем обидно не было, и ты истерику не закатила: ты симпатичная, сейчас даже потрогать хочется, но не так, чтобы голову потерять.
Так, значит? Нет, я в курсе, что не выиграю даже городской конкурс красоты, но внимание мужчин привлекать умею. Да, за мной толпами не ходят, но комплименты делают. А эта самодовольная скотина намекает на то, что я — никчемное в плане женской привлекательности существо.
Не выдержав, я вспомнила и применила на практике один из уроков матери. Он был прост: стоишь, ничего не делаешь и смотришь. Другое дело, как смотришь. Не задерживаешь взгляда дольше второго счета, потом переводишь глаза на что-то за его спиной, взмахиваешь ресницами — и теперь уже надолго замираешь на его зрачках. С каким выражением смотреть? Сначала безразлично, потом разыграть зародившийся интерес, а потом на сотые доли мгновение убедить, что для тебя — он единственный на земле. Ни капли страсти — только любовь и нежность.
Реакция Лэрзена оказалась своеобразной: удивление и улыбка, сопровожденная словами:
— Извини, был не прав, ты прекрасно усвоила. А теперь побереги свои таланты для Онара.
Из гостиницы я вышла под руку с магом. Держал некрепко, видимо, не боясь, что сбегу, и периодически поглаживал мое запястье — успокаивал. За это ему спасибо — волновалась я жутко, как дебютантка на первом балу, или я сама в первый свой рабочий день. Только ставки здесь были гораздо выше.
Из гостиницы я вышла под руку с магом. Держал некрепко, видимо, не боясь, что сбегу, и периодически поглаживал мое запястье — успокаивал. За это ему спасибо — волновалась я жутко, как дебютантка на первом балу, или я сама в первый свой рабочий день. Только ставки здесь были гораздо выше.
Не дойдя квартал до дома секретаря Наместника, Лэрзен отпустил мою руку и чуть слышно сказал:
— Если что-то пойдёт не так, я почувствую: на тебе есть одна полезная штучка, которая доложит мне об опасности.
— Что за штучка? — я должна знать, чтобы ненароком ничего с ней не сделать.
— Побрякушка на шее. Теперь в ней есть немного магии. Ладно, иди: он не должен видеть нас вместе.
— А обратно мне…
— Да не бойся ты, найду, не заставлю в одиночестве по темным улицам шататься. А теперь улыбнулась, и походка от бедра.
Без особого энтузиазма я кивнула и отправилась на 'дело'. Поступь пришлось отрабатывать, привыкая к каблукам, но, дойдя до нужной улицы, я уже держалась уверенно, свободно скользила по деревянному настилу тротуара. Тело плавно извивалось едва заметной волной, шедшей от шеи к ногам. Я не просто иду, я танцую — знаменитая походка жриц богини любви. Мама говорила, что такой женщине долго смотрят вслед, что она ни за что не пройдет незамеченной — была права. На меня смотрели, останавливались, пытались заговорить, а я лишь смущенно улыбалась в ответ. Это не было кокетством, игрой — получалось само собой.
Вот и нужный дом. Особняк, такой же, какой был у Дорэна, с привратником и маленьким ухоженным садиком за низкой оградой. Два платана склонили печальные ветви по обеим сторонам земельного участка. Дорогой домик — значит, этот Онар — богатый человек. Не ударить бы в грязь лицом, не испортить все, увлекшись восхищением интерьерами особняка! Стоп, сначала туда еще нужно попасть.
Я в задумчивости остановилась напротив калитки. Холодно, особенно ногам. Красивые туфельки не полезны для здоровья, сейчас бы я предпочла свои практичные теплые ботинки.
Хорошо, что Лэрзен в общих чертах описал мне внешность Онара, а то бы, как полная дура, пристально вглядывалась в лица всех прохожих. А теперь мне остается всего лишь…
— Здравствуйте!
Я вздрогнула и обернулась. Передо мной стоял представительный аристократ с коротким мечом у пояса. Живые серые глаза, короткая бородка. Одет по последней моде, на пальцах два кольца: одно с печаткой, другое — узкая серебристая змейка с мелкими камушками. Камушки, разумеется, бриллианты. Онар. Ой, мамочки, страшно-то как!
— Вы кого-то ждете?
— Нет, — пролепетала я, мигом позабыв обо всех тонкостях любовной игры. Выгляжу, наверное, как полная дура: девица на каблуках, в расстегнутом пальто, приоткрывающем декольте, накрашенная, надушенная — и смутившаяся, как малолетка из деревни. Экзотическая смесь!
— Как вас зовут, красавица?
Надо же, заинтересовался! Наверное, за девушку легкого поведения принял. Нужно его срочно переубедить.
— Простите, но вы ошиблись.
Я торопливо зашагала прочь, надеясь, что он тут же не хлопнет калиткой. А даже если и хлопнет — мне все равно, мне противно участвовать в этих играх!
— Постойте! — его рука коснулась моей руки. Я вздрогнула и отшатнулась — естественная реакция. — Что же вы тут делали?
— Просто стояла. Извините, у меня выдался не слишком удачный день… — нужно было как-то обыгрывать сложившуюся ситуацию, и я старалась, как могла.
— Быть может, я смогу как-нибудь его скрасить?
Самоуверенный кретин, неужели он думает, что любая с радостью кинется к нему на шею по первому его зову? Извините, Лэрзен, но мне противно, и я ухожу.
— Нет, не можете. Всего хорошего!
Я быстро зашагала прочь. Соблазнять этого божка — нет, увольте! Он хоть и не урод, но я таких не люблю.
— У вас что-то случилось? Девушка, постойте!
Онар пошел за мной??? Но я ведь, как правильно отметил маг, не сногсшибательная женщина…
Он догнал меня на перекрестке, извинился за свое поведение, заметив, что я продрогла, предложил выпить по чашечке горячего шоколада в ближайшем трактирчике. Чашка шоколада плавно переросла в ужин. У него дома.
Вопреки всякой логике, я понравилась этому аристократу: может, потому, что повела себя не так, как привычные ему женщины. Его благожелательный настрой вернул мне уверенность, и после первого же бокала вина (какой же ужин без него?) я начала усердно воплощать в жизнь мамины уроки. С мечтательным видом поводила пальчиком по кромке фужера, туманно намекала на то, что меня только что бросил возлюбленный, что мне так одиноко, одаривала его всеми разновидностями маминых взглядов (не уверена, что я все делала правильно, не слишком хорошая из меня актриса, скажем прямо, совсем никакая). Результат не заставил себя ждать — Онар буквально пожирал меня глазами. Подливает мне вина — а думает о спальне. Но я к нему в постель не собираюсь, да и на близкие отношения в других местах не согласна. Категорически.
— Вы такая хорошенькая, Лилиэн, — он встал, подошел ко мне и коснулся рукой волос. — Жизнь так к вам несправедлива…
— Вы уже столько обо мне знаете, а я о вас ничего, — я осторожно отодвинулась и подумала о том, что пора уходить. Вот только выведаю все о Наместнике…
— Виконт Онар Траш-Олер к вашим услугам, — Онар чуть склонил голову и, вернувшись на свое место, заново наполнил бокалы. Мы ужинали вдвоем, слуг он отослал.
— Как, вы секретарь Наместника? — притворно удивилась я. — Я столько слышала о вас…
— А теперь видите воочию, — удар попал в цель, его самолюбие было польщено. Улыбается, как кот, бесстыдно пожирает меня глазами, а я должна изображать влюбленность.
— Сложная, наверное, у вас работа: все время в гуще политических событий, все время в разъездах…
— Вы правы, у меня крайне интересная должность. Безусловно, не каждый выдержит, ведь, между нами говоря, у Наместника сложный характер. К примеру, недавно он чуть не уволил всю городскую стражу.
— Боги, за что?
— За то, что они позволили беспрепятственно сбежать одной опасной преступнице.
Потянувшись, виконт взял меня за руку, перевернул ладонь и поцеловал пальчики. Выпускать их он, похоже, не собирался. Пришлось терпеть и улыбаться — такой шанс, Онар разговорился на нужную мне тему. Жаль, у меня нет снотворного порошка, подсыпала бы ему в бокал и спокойно обыскала дом. А то, чует мое сердце, ничего нового о Наместнике я не узнаю, зато подвергнусь незапланированному насилию.
— Неужели она так опасна, что ей интересуется сам Наместник?
— Да я сам удивился. Целый день писал письма, а потом снова, как в прежние времена, заперся в своей темной комнате… Ну так его право, я действия начальства не обсуждаю. Не хотите ли потанцевать, Лилиэн? Я позову музыкантов.
Я могла отказаться? Теоретически могла, а практически нет. Пришлось плавно изгибаться под звуки музыки, временами касаться его, но лишь на мгновение, не позволяя виконту прижимать меня к себе. А ему очень хотелось, вот он уже делает знак музыкантам, и мелодия меняется. Я знаю этот танец, но предпочла бы танцевать его с кем-нибудь другим.
Пальцы Онара сомкнулись на моей талии, его глаза смотрели в мои глаза. Уверенно ведя, он все теснее прижимался ко мне, позволив одной руке нежно скользить по моей спине, а другой сползти на мое мягкое место. Потом виконт начал шептать какой-то бред, закончившийся тем, что его губы коснулись мочки моего уха. Тут уж я не выдержала и оттолкнула его — в конце концов, любая порядочная женщина поступила бы так же.
Крепко сжимая в кулачке каплевидный камушек агата (в свое время подарила мама, с тех пор стараюсь с ним не расставаться), я с ужасом наблюдая за тем, как меняется выражение лица виконта. Теперь на нем одно желание, неприкрытое животное желание.
— Поднимемся наверх, Лилиэн, — хрипло пробормотал Онар.
Я попятилась к дверям — они оказались заперты! Вот негодяй, он все предусмотрел!
Не надеясь на то, что маг меня услышит, я мысленно позвала: 'Лэрзен, прошу, спасите меня, вытащите отсюда!'.
Лэрзен
Я, наверное, был последним посетителем оружейной лавки, чей хозяин многозначительно посматривал на часы, недвусмысленно намекая, что мне пора выметаться. Я его взгляд игнорировал и спокойно, тщательно рассматривал длинный кинжал — мне как раз такой нужен для некоторых обрядов. Старый мне порядком надоел, да и был не обоюдоострым. А этот идеальный: удобный черен с насечками, чтобы пальцы не скользили, лежит в руке, как влитой. Клинок слегка изогнут — для одного отточенного движения. Закрываешь глаза — и представляешь, как совершаешь его…
Стоит ли говорить, что хозяин был щедро облагодетельствован за то, что ему пришлось задержаться на работе.
Вышел на улицу, мгновенно сделал кинжал невидимым — придерутся ведь к форме, сразу догадаются, что не для самозащиты. Огляделся по сторонам, лениво скользнув взглядом по отряду городской стражи. Мне спокойно, я не под своей настоящей внешностью щеголяю.