– И отвезу. Думаешь, здесь оставлю? – кивнул Денис Михайлович, соглашаясь.
Да, он отвезет ее домой, и на этом их отношения закончатся. Он получил свое, и Марина ему больше не нужна. И об этом он думал, и о том, что тайное может стать явным. Вдруг жена узнает о его похождениях на стороне? Или Саша – о том, как дядя подло поступил с его бывшей девушкой. С девушкой, на которую он, возможно, имел планы…
Чего-то Ченцов боялся, задумалась Марина. Почему бы не узнать, что его пугает? Почему бы не сыграть на его страхах?.. Может, хватит быть тихой наивной дурой, о которую может вытереть ноги любой?..
Глава 3
Животик должен быть плоским, без жировой прослойки, а для этого нужно немного – диета и спортивный зал…
Ника заняла одну беговую дорожку, а на соседнюю встал какой-то парень. Егор в Москве, а другой мужчина ей не нужен. Да и не в том она сейчас состоянии, чтобы на парней заглядываться. Устала она. Пробежит чуть-чуть, и на этом прекратит занятия. В душ, а потом домой.
– Наперегонки? – спросил вдруг знакомый голос.
Она невольно вздрогнула. Эдик! Будь он проклят! И откуда только взялся?
– Какого черта?!
– Во-первых, здравствуйте, Вероника Яковлевна! – сказал он, с прохиндейской улыбкой глядя на нее.
Не с бухты-барахты он в зал попал, видимо, готовился к встрече с ней. И нетрудно понять, для чего ему все это.
– Все про меня знаешь? – усмехнулась она. – И с кем я живу?
– И с кем ты живешь, – эхом отозвался Эдик.
– И кто такой Егорыч, знаешь?
– Я знаю, что ему не нужно знать про твой недавний секс-вояж.
– Егорыч – в законе. Сегодня он здесь, завтра в зоне. Пока он там, я могу и в Питер съездить. Два раза в год, не больше. У нас такой договор.
– Оправдываешься?
– Предупреждаю… Крысу привез?
Ника бравировала, но тем не менее возможное объяснение с Егором ее пугало, и Эдик улавливал флюиды ее страха.
– Я за себя не боюсь, я за тебя боюсь, поэтому готов тебе помочь выкрутиться из ситуации… Да ты не переживай, я много не попрошу, всего пятьдесят тысяч долларов.
– Всего?
– Ну вот, уже торгуешься, – засмеялся Эдик.
– Двадцать. И ты проваливаешь к черту! – сдалась Ника.
Действительно, лучше расплатиться с этим придурком, чем потом выслушивать упреки от Егора. Тем более он в Возвышенск ехать собирается, еще загуляет там ей в отместку. Даже если простит, загуляет, уж она-то его знает.
– Сорок.
– Двадцать две тысячи. И уже завтра.
Они сторговались на двадцати пяти тысячах. На этом их встреча закончилась. Следующая должна была состояться завтра – Эдик забирает деньги и проваливает к черту. Если шантаж продолжится, Нике ничего не останется, как обратиться к Егору. И будь что будет… Эдик понял все правильно и пообещал оставить ее в покое.
Время идет – люди меняются. Каких-то четыре года назад Алик Тоцкий был обычным зэком, серой личностью в огромной мужицкой массе, а сейчас он – авторитетный директор охранной фирмы с крупными объектами на балансе. Он так же молод, как прежде, но в нем чувствуется зрелость взрослого волка. Черты лица вроде бы не жесткие, но в них – уверенность знающего себе цену хищника.
Однажды Алик оказал Егору очень серьезную услугу – со своими друзьями из бывших «чеченцев» вывел из игры крутого авторитета, помог взять свой под контроль половину города. С тех пор Алик у него в фаворе. На его счету немало других серьезных дел, и никогда он еще Егора не подводил.
И сейчас он в деле.
– Лебедь, аккуратно давай! Раз, и все дела!
Алик сидел в одной машине с Егором, а его бойцы находились в другой, связь по рации – действия четкие, точные. А работа была по одному типу, с которым Ника встречалась в фитнес-клубе. Речь шла о какой-то видеозаписи, которую она получила в обмен на деньги. Тип этот сейчас ехал по Ленинградскому шоссе, номера на машине питерские. Он завернул за заправку, вставил пистолет в бак, пошел на кассу расплачиваться. А бойцы Алика уже подогнали машину к самому входу. Еще чуть-чуть, и мышка окажется в лапах у кошки.
Егор собирался в Москву, Алик подъехал за ним, привез телохранителей. Он уже сегодня был бы в Возвышенске, если бы не Ника. Заподозрил он ее в неверности, установил за ней наблюдение, и вот результат… «Седьмой» «БМВ» стоял неподалеку от здания заправки, Егор видел, как открылась дверь, как его бойцы схватили типа, впихнули в салон джипа. Мелькнула голова и исчезла.
Алик дал распоряжение, и старенький «Опель» отогнали с заправки – чтобы не мозолил глаза, а пленника вывезли в безлюдное место, к заброшенному зданию на захламленном берегу поросшего камышом пруда, и швырнули в траву.
Алик протянул Егору бумажный пакет, который забрали у пленника. Три пачки денег в нем: в двух стодолларовые купюры, в одной – пятидесятки.
Егор подошел к пленнику, сурово глянул на него сверху вниз. Смазливый парень, накачанный. Мышцы крепкие, а внутренности мягкие, жижа у него вместо стержня, на котором строится мужской характер. Страх пер наружу, легкий такой нажим, а уже полезло.
– Как зовут? – спросил Егор.
– Эдик.
– Что это за деньги?
– Ну-у…
– Что Ника у тебя купила?
– Ну, я не могу говорить. Не имею права!
Егор глянул на Алика; вмиг придя в движение, тот махнул ногой, и Эдик упал на спину.
– Что Ника у тебя купила? – отчеканил Егор.
– Ну, я бы не хотел говорить при всех… – стирая кровь с губы, выразительно глянул на Алика Эдик.
Егор кивнул, Алик отошел в сторону.
– А ты Егорыч? – оглядываясь, спросил парень.
– Он самый… Если думаешь сдернуть, зря. Догоним. Будет очень больно… Что Ника у тебя купила?
– Ну, видео там… Ну, как она там…
– С кем?
– Да не важно…
– С тобой?
– Ну-у…
– Где?
– В Питере. Она туда отрываться ездила… Я просек…
– Ты знаешь, кто я такой? Ника тебе про меня говорила?
– Ну, да, сказала, что с тобой лучше не связываться…
– А ты связался?
– Я привык доводить дело до конца… И вообще, что я такого сделал? – задергался Эдик. – У каждого свой хлеб! И Ника сама меня сняла…
– Бежать нужно было от этого хлеба, – покачал головой Егор. – Как узнал про меня, так должен был бежать. А ты довел дело до конца. Теперь мой ход.
– Не надо! – глядя на Егора, запаниковал Эдик.
– Тебя предупреждали?
– За меня спросят!
– Кто?
Развод на деньги – бизнес криминальный, и за Эдиком, за этой сявкой, могли стоять серьезные люди. Если так, то Егор готов встретиться с ними.
Но не было у Эдика серьезной «крыши», не смог он обосновать свою угрозу, и ничего не мешало Егору принять решение на месте.
Сидя на кровати в спальне, Ника в который раз просматривала видеозапись. От этого занятия ее отвлек звонок в дверь. Выключив телевизор, она так заторопилась, что видик остался включенным.
Кого это черти принесли? Егор уехал в Возвышенск – пока только на разведку, но дня три его не будет… Или уже вернулся?
Да, это действительно был Егор. В квартиру он зашел с каким-то кейсом в руке. Взгляд холодный, лицо непроницаемое. Ника внутренне затрепетала, глядя на него.
– Ты уже вернулся?
– Да, еще рано, – кивнул он.
– Что рано?
Егор ничего не сказал.
Прошел в спальню, окинул взглядом комнату и обратил внимание на мигающие лампочки видеомагнитофона. Взял пульт, но Ника вырвала его из рук и принужденно улыбнулась:
– Пошли, я тебя накормлю.
– Успеешь.
Все-таки он включил телевизор. Видео было паршивого качества, но узнать ее было несложно.
– Объяснения будут? – спросил Егор.
– Это давно было… Еще когда Леон был… – через силу выдавила Ника.
– Там не Леон… – покачал головой Егор, глядя на экран телевизора. – И запись свежая… Одиннадцатое, июнь, двухтысячный год. Кого ты лечишь?
Увы, но видеозапись была датированной, цифры мелкие, в глаза не бросаются, но Егор их заметил.
– Да это камеру так настроили… Там как настроишь, такое число и будет… В третье тысячелетие решили заглянуть, ну, тогда, давно…
– А смотришь зачем?
– Ну, вспомнилось вдруг…
– Да? Тогда памятный сувенир будет кстати.
Егор поставил на стол кейс, открыл его, вынул оттуда плотно закрытую кефирную бутылку, в которой плавала какая-то продолговатая штука, обтянутая кожей телесного цвета.
– С Эдика срезали. Теперь ты его и там можешь вспоминать, – показал Егор на экран телевизора, – и здесь, – щелкнул он пальцами по бутылке.
– С к-какого Эдика?
– Деньги можешь забрать себе. Мне чужого не надо. – Егор бросил на стол три банковские упаковки.
Ника опускалась на кровать, но промахнулась и села на пол, ударившись спиной о боковину кровати.
– Ты следил за мной? – пробормотала она.
– Это уже не важно.
– Я была под кайфом, этот урод меня чем-то опоил…
Катастрофа надвигалась как смерч, воздушные массы ураганным порывом втягивались в гигантскую воронку, казалось, еще чуть-чуть, и она сама окажется там. Надо было сдвинуть смерч в сторону.
Катастрофа надвигалась как смерч, воздушные массы ураганным порывом втягивались в гигантскую воронку, казалось, еще чуть-чуть, и она сама окажется там. Надо было сдвинуть смерч в сторону.
Ника рванула на кухню, включила на ходу кофемашину, схватилась за сигарету. Если Егор последует за ней, значит, не все еще потеряно.
Она облегченно вздохнула, видя, что он заходит следом.
– Я не знаю, что рассказал тебе Эдик, но у меня магазин в Питере, на улице Авиаконструкторов, можешь проверить… Небольшой такой магазин, поэтому я бываю там редко…
– Но метко, – усмехнулся Егор.
– Метко бьет Эдик… Поверь, я ему даже повода не давала…
– Не верю.
– А ты попробуй, поверь!
– Хорошо, я попробую.
– Не виновата я! Жарко было, я пить хотела, в кафе зашла, купила сок, он подсел и какую-то хрень в сок мне подмешал!..
Егор осадил ее движением руки.
– Считай, что я тебе поверил. Но если ты еще раз… Еще раз выпьешь сок из чужих рук, я выну из бутылки… Затолкаю… И зашью!.. Ты меня поняла?
Ника кивнула. Да, она все поняла. И больше не будет – ни с кем и никогда.
Егор ей поверил. И даже простил. Но спать он лег в гостевой комнате, и еще закрылся от нее на замок. А рано утром уехал, и Ника не могла знать точно, вернется или нет… Может, и не поверил он ей. Может, и не простил…
В ранней своей юности Марина была веселой и шустрой. И еще она помнит, как показала язык Егору. Ей тогда едва исполнилось тринадцать лет, он пришел за ее отцом – ворвался в квартиру со своими дружками-бандитами, нагнал на родителей страху. Только ей почему-то было совсем не страшно, может, потому, что ничего еще не понимала. Отец должен был спасти раненого бандита, но не смог, и его за это хотели убить. Он сам потом рассказывал, как Егор не позволил главарю сделать это. Не позволил и привез отца домой… Действительно, не такой уж он и страшный, каким его рисовали. А мама умела сгущать краски, может, потому Марина и выросла серой мышкой. Вела себя скромно, и к чему это привело? Аборт сделала, старому кобелю отдалась…
Да, серой мышкой она и была – тихой, скромной, непритязательной. Именно к ней такой Саша и привык. А как еще объяснить, что сейчас он глянул на нее с восторгом и даже в первый момент будто не узнал. А когда узнал, глаза стали еще шире.
Марина встретила его у подъезда, он был один, без жены. Шел куда-то, торопился – возможно, в магазин. Он же теперь человек семейный, куда жена пошлет, туда и пойдет.
– Марина?! – ошалело протянул он.
– Привет! – мило улыбнулась она.
– А ты к кому?
– Да Костик звал.
Больше всего Марина не хотела, чтобы сейчас появился Костик, потому и сместилась в сторону – под прикрытие выглядывающей из палисадника сирени. Вдруг он из окна выглянет и увидит ее. И Лена могла выскочить, влезть в разговор, все испортить.
– Костик?
– Он звал, а я отказалась. Нехорошо вышло. Надо бы извиниться, ну, и посидим с ним, музыку послушаем.
– Музыку?! – разволновался Саша.
– Ну, ты же со своей женой музыку слушаешь? Вот, живот наслушали… Может, и мы с Костиком… Дело молодое, – усмехнулась Марина.
– Ты это серьезно? – Саша, казалось, не мог поверить, что слышит от нее такое. – Но ведь Костик тебе не нравился.
– Мне и твой дядя не нравится. Но с ним я спала, почему же с Костиком не могу переспать?
– Мой дядя?!
– Ты его называешь дядей Денисом, мне он представился Денисом Михайловичем. Не знаю, какую он мне дрянь подмешал, но проснулась я в его постели. Даже не помню, что было… Даже обидно… С Костиком, думаю, буду помнить…
Саша хлопал глазами, слушая ее, наконец потрясенно выдавил:
– Ты спала с моим дядей?
– Да, у него в доме, на Дзержинского.
– Но у него там жена…
– Он сказал, что не женат. И жены в доме не было.
– Да, не было. Сегодня будет… – Подняв руку, Саша механически бросил взгляд на часы.
– Да, я так и поняла, что твой дядя меня обманул, – ничуть не расстроилась Марина. – Что дядя, что племянник… Как там большой бизнес в Астрахани?
– Бизнес?! Он тебе и это сказал?! – поморщился Саша.
– Богатая невеста – это хорошо… Слушай, а может, ты меня в любовницы возьмешь? Если у тебя есть деньги, я согласна. После того, что вы со мной сделали, я на все согласна! – коварно усмехнулась Марина.
Все, больше она не будет простой и бесхитростной, как раньше. Она станет роковой женщиной и будет сводить с ума мужчин. И Сашу она позлит, и его дядю накажет. На все пойдет, но сделает больно и тому, и другому…
Наглость – второе счастье. Особенно если это счастье – мстить. Марина битый час прогуливалась возле злосчастного дома, привлекая к себе внимание соседей, и вот ее терпение вознаграждено. Она подошла к дому Ченцова как раз в тот момент, когда к нему подъехал хозяйский «Мерседес». Марина перегородила ему путь и с нежной улыбкой послала воздушный поцелуй Денису.
Сначала из машины выскочила накрашенная, расфуфыренная женщина с пышными кучеряшками волос. Губастая, грудастая, коротконогая… Такая же красивая, как и Лена, только уже немолодая.
– Та-ак! – с подозрительным прищуром глядя на Марину, протянула она. – И кто мы такие?
Ченцов тоже вышел из машины, он стоял за спиной своей жены, таращился на Марину и постукивал пальцем по лбу, дескать, нельзя быть такой глупой… Как будто они каким-то договором связаны.
– Мы?! Мы с Денисом?! Мы с ним – любовники!
– Любовники?! – Женщина метнула взгляд на мужа, который одним указательным пальцем крутил у виска, а другим – тыкал в Марину.
– А вы уже из загса? – наивно хлопая глазами, спросила Марина.
– Из загса? А почему мы должны быть из загса?
– Ну, Денис сказал, что вы разводитесь. Он разводится с вами, Ольга Евгеньевна, и женится на мне.
Имя-отчество мадам Ченцовой Марина узнала у Саши. И в какое примерно время она возвращается из Сочи, он тоже сказал. Она все из него вытрясла. Ввела в состояние транса своими манерами, выбила из него почву, и посыпалось…
Марина была в ударе, она и сама чувствовала это. С такой удалью, как у нее, амазонки когда-то неслись на врага, кололи его пиками, рубили головы.
– На тебе женится?! – Ченцова уперла руки в бока.
– На мне!
– Оля, кого ты слушаешь? Ты что, не видишь, она же сумасшедшая! – Одной рукой Денис приобнял жену за плечи, а другой задвигал пальцами, как будто собирался схватить ее за горло. Глаза бешеные, подбородок трясется, в уголках рта – слюна пенится. – Ходят тут всякие!
– А откуда она знает, как меня зовут?
– Ну, не знаю, может, кто-то подставляет меня. Нашли какую-то проститутку, чтобы нас рассорить!
– Ты кто такая? – Женщина не сводила с Марины глаз.
– Будущая жена Дениса! Он разведется с вами и женится на мне!
– Ну, ты и стерва! – Ченцов дошел до точки кипения. Сначала влепил ей пощечину, а когда она упала – ударил ногой в живот.
– Ты что делаешь? – Ольга Евгеньевна схватила его за руку, оттащила от Марины. А когда та поднялась, отвесила ей пощечину. – Пошла отсюда, тварь! И чтобы я тебя здесь больше не видела!
Марина обескураженно отошла в сторонку. Щеки горели, живот болел, сбитая коленка саднила. Но все-таки она добилась своего – рассорила Ченцова с женой. Но это еще не все. Она заставит Сашу наказать этот ублюдка. Надо будет, ляжет с ним в постель, но заставит. Саша должен набить ему морду, а если вдруг он проломит этому подонку голову, Марина его не осудит…
Глава 4
Старая дружба не ржавеет. Если это дружба. А если всего лишь видимость…
– Рад тебя видеть, брат!
Каучук пожал руку крепко, словно собирался проверить Егора на прочность или давал понять, какая проверка ему предстоит. Егор едва удержался, чтобы не ответить ему тем же. Рукопожатие у него крепкое, могут и кости затрещать.
– И я рад.
Оба они понимали, что вдвоем им в одной лодке будет тесно. Но и с ножами друг на друга бросаться глупо – нельзя устраивать свару между собой: дурной пример, как известно, заразителен. Спокойно в городе, зоны влияния давно уже определены и освоены, авторитеты одеяло на себя вроде бы не тянут, но обстановка загазована, стоит поднести спичку, и старые обиды вспыхнут синим пламенем. И если войну начнут «законники», остальные подхватят, только каждый в свою сторону. А обстановка в стране сложная, в Чечне снова воюют, могут и в Возвышенске контртеррористическую операцию объявить – нагонят ментов и начнут «закрывать» без суда и следствия…
– Рад, но не очень, – усмехнулся Каучук.
Вор мало изменился с тех пор, как Егор видел его последний раз. Должен был постареть, но нет, даже как будто помолодел. Он и раньше не был похож на классического уркана, и сейчас следил за собой: черные, с благородной сединой, волосы, гладкое лицо, строгий костюм под галстук. Взгляд открытый, спокойный, чуточку ироничная улыбка – все как и раньше. Но эта открытость показная, обманчивая, на самом деле душа у него за стеной, скрытой в тумане.