Через час, когда тьма начала потихоньку отступать под натиском рассвета, мы услышали надсадный вой дизеля. Едва завидев автомобиль, Бой вылетел на дорогу и принялся размахивать руками. Машина остановилась.
— Немного опоздал, — громко сказал Гарри Кио, выбираясь из кабины, — менял шину. С чего вдруг такая конспирация?
Бой сделал ему знак замолчать и прислушался. С той стороны, откуда приехал Гарри, доносился приглушенный рокот мотора.
— Грузовик? — спросил Бой.
— Да, я обогнал его милях в шести отсюда.
— Быстро! — Бой прыгнул в машину и втащил Гарри за руль. — Трогай!
Они съехали с дороги и отогнали автомобиль на полянку, где паслись наши лошади. Потушив фары, мы закурили и стали ждать.
— К чему такая таинственность? — поинтересовался ирландец.
Моя попытка объяснить ему, что к чему, не имела успеха. Думаю, Гарри понял бы меня лучше, если б Треведьен возглавлял какую-нибудь конкурирующую группу буровиков, а не стройку плотины, которая в представлении Кио была мелким и никому не нужным делом.
— Послушайте, а почему бы вам с Питером не пойти на мировую? — спросил он, когда я замолчал. — Ведь нам в любом случае понадобится подъемник, или вы хотите везти буровую вышку на вьючной лошади?
— Это мы обсудим потом, — не приняв шутки, ответил я. — Сперва ты осмотришь место и решишь, берешься за дело или нет.
На рассвете мы завалили машину еловыми ветками и верхом отправились в «Королевство». Весь следующий день Гарри провел вместе с Боем, выбирая место для буровой и прикидывая шансы на успех. После ужина мы заварили кофе покрепче и уселись совещаться.
— Значит, на глубине четырех тысяч футов нас поджидает базальтовый пласт? — спросил Гарри Блейдена.
— Похоже, что так, — отвечал Бой. — Именно этот базальт остановил Кэмпбела.
— Нефть, если она есть, залегает на пяти-шести, тысячах футов, — продолжал буровик. — Строение недр в глубине нам неизвестно. По сути дела, мы пойдем на ощупь. Мы страшно рискуем. Все осложняется еще и недоступностью участка. Как ты собираешься доставлять сюда буровую, Брюс?
— Подъемником, — отвечал я.
— Но ты же сам говоришь, что в долине хозяйничает Треведьен. Дорога и подъемник в его руках, и то и другое охраняется. Как же ты рассчитываешь воспользоваться всем этим?
— Я думаю, один раз нам это удастся.
— Понятно, — Гарри усмехнулся. — Значит, ты собираешься идти войной? Я, конечно, не могу тебя винить, но учти, что мне надо думать и о своем оборудовании.
— Разве оно не застраховано?
— Застраховано, однако компания может отказать в уплате, если станет известно, что я нарушил закон. Да и каким образом вывозить буровую после того, как все кончится?
— Если забьет фонтан, ничего вывозить не придется. А в случае провала Треведьен только рад будет от нас избавиться.
— Это логично, — согласился Гарри. — А трос выдержит? Вышка — штука нелегкая.
— Как ты думаешь, Бой? — спросил я Блейдена. — Ты же поднимал свои грузовики.
— Не беспокойся, Гарри, — ответил Бой. — Трос рассчитан на большие тяжести.
— Хорошо, но как же все-таки подступиться к подъемнику? Как я понял, дорога под охраной, нижняя опора кабеля — тоже. У меня будет пять или шесть грузовиков. Нет, Брюс, такая операция нам не по зубам. Поначалу нужно будет два бензовоза и две машины труб, кроме того, запчасти, инструменты. Да, шесть грузовиков, не меньше. Значит, подъемник мы займем часов на пять. Как ты это организуешь, хотел бы я знать?
— Я и сам еще не знаю. Точнее, думаю, что знаю, но подробного плана у меня пока нет.
Мы сели за расчеты. Получалось, что подъемник понадобится нам семь раз. Кроме того, между подъемами и спусками нам предстояло в пожарном порядке загружать машины. На все это в общей сложности уходило около пяти часов. Мы не могли позволить себе роскошь что-либо забыть — завладеть подъемником во второй раз будет невозможно. Наверху мы окажемся отрезанными от всего мира, уж об этом-то Треведьен позаботится.
На другой день мы простились с Гарри Кио.
— Если все будет в порядке, ждите меня недели через три, — сказал он, пожимая мне руку. — Ты уверен, что сумеешь устроить все с подъемником?
— У меня нет другого выхода, — ответил я. — В случае неудачи придется продавать участок, чтобы покрыть твои расходы.
— Мы просто валяем дурака, — сказал Бой три дня спустя. — Почему? — поинтересовался я.
— Там, в лагере, около ста человек. Даже один грузовик сюда не поднимешь, не говоря уж о семи. Что ты задумал?
Я заколебался, но в конце концов решил пока помолчать.
— Всему свое время, Бой.
— Нет, Брюс, ничего у тебя не выйдет. У них там слишком четко отлаженная система.
— Стало быть, придется ее разладить.
Блейден вытаращил глаза.
— Иногда я жалею, что не могу прочесть твои мысли. Бывают моменты, когда ты кажешься мне инопланетянином: есть в тебе что-то не от мира сего.
Я только улыбнулся.
Тринадцатого мая Бой уехал в Калгари с готовыми записями. Я передал с ним для Гарри Кио письмо, в котором говорилось, что ему надлежит приехать в поселок Стопятидесятая миля не позднее пятого июня и ждать там связи со мной. Послал я весточку и Виннику. Льюис должен был передать Кио подписанный отчет и соответствующим образом настроить общественное мнение в Калгари на случай, если дело дойдет до судебных тяжб.
— С каждым днем задержки наши шансы падают, — сказал я, прощаясь с Боем.
— Знаю, — ответил он.
— Не забудь телефон.
— Это как-то связано с твоим планом?
— Без телефона мы пропали.
— Хорошо, не забуду. Простившись с Боем, я вернулся в «Королевство». Делать было особенно нечего, и следующие два дня я провел, набираясь сил и мысленно проигрывая каждый эпизод задуманного мною сценария. На четвертый день мы с Биллом Мэннионом, одним из буровиков, на лошадях отправились в Каним-Лейк. В рюкзаке, притороченном к моему седлу, лежало несколько динамитных шашек из запасов Боя, снабженных детонаторами.
Как только мы въехали в Каним-Лейк, я почувствовал, что здесь происходят серьезные перемены: народу на улицах здорово прибавилось.
Поскольку время близилось к полудню, в «Золотом тельце» собралась небольшая компания любителей пива. В основном это были старики, которые разглядывали нас с любопытством. Мак сидел тут же, за стойкой.
— Что, наскучило «Королевство»? — спросил он меня.
— Ничуть не бывало. Просто приехал узнать, нет ли для меня какой почты.
— Есть одна телеграмма.
Депеша была от Боя, который сообщал, что наши надежды подтвердились, и обещал быть в Каним-Лейке во вторник. Из телеграммы я узнал, что Гарри тоже в боевой готовности.
— Где мне найти Питера Треведьена? — спросил я Мака.
— Либо в конторе, либо у подъемника. Он там теперь целыми днями торчит.
— Бывает, что он остается в лагере на ночь?
— Нет, к вечеру всегда возвращается.
— Прекрасно, — сказал я и повернулся к двери, но Мак жестом остановил меня.
— Тут вами недавно Джин Люкас интересовалась, — проговорил он.
— Джин?! Она что, вернулась?
— Позавчера приехала. Сара Гаррет говорит, что бедняжка на себя непохожа, хоть и отдыхала у моря.
Боясь, что по выражению моего лица старик поймет, что со мной творится, я повернулся и, не прощаясь, выбежал на залитую солнцем улицу.
— Теперь куда? — спросил меня Билл.
— К Треведьену, — ответил я, вскакивая в седло и направляя лошадь в сторону барака.
В кабинете Питера тоже произошли разительные перемены. Прежде всего он стал больше, потому что владелец сломал заднюю стену. Сейчас тут изрядно прибавилось шкафов и папок, появился полевой телефон и еще один стол, за которым сидел новый сотрудник — долговязый юнец в джинсах и высоких ковбойских сапогах.
Завидев меня, Треведьен кивком указал на стул и немедленно прервал оживленный телефонный разговор. Он даже не пытался скрыть изумления по поводу моего прихода.
— Так, чем могу служить? — осторожно спросил он. — Видимо, Блейден хочет спустить вниз свои грузовики, да?
— Скорее наоборот, — ответил я. — Надо поднять еще несколько машин.
— Что-о? — Треведьен прищурился, будто ему в глаза неожиданно ударил луч света.
— Сколько стоит один рейс?
— Это зависит от груза, — взвешивая каждое слово, ответил он. — Что у вас, продукты?
— Нет, буровая установка.
— Ну и ну! Да за кого вы меня принимаете, Вэтерел? По долине Громового ручья никто никаких буровых не повезет.
Я повернулся к Биллу:
— Запомни это, ладно? Слушайте, Треведьен, дорога вдоль ручья идет по вашей территории. Подъемник тоже принадлежит вам и Джеймсу Макклеллану, все это мне известно. Следовательно, и деньги за перевозку вы тоже делите пополам. Единолично вы не можете решать, что везти, а что нет. Будьте любезны назвать цену.
Я повернулся к Биллу:
— Запомни это, ладно? Слушайте, Треведьен, дорога вдоль ручья идет по вашей территории. Подъемник тоже принадлежит вам и Джеймсу Макклеллану, все это мне известно. Следовательно, и деньги за перевозку вы тоже делите пополам. Единолично вы не можете решать, что везти, а что нет. Будьте любезны назвать цену.
— Цену?! Да вы с ума сошли. Для вас, Вэтерел, никаких цен нет и не будет, как бы там ни отнесся к этому Макклеллан. Можете везти свой бур по индейской тропе. — Он рассмеялся. — Это я вам разрешаю, причем бесплатно. Правда, тропа тоже частично идет по моей земле, но не будем мелочиться.
— Понятно. — Я поднялся и направился к двери. — Кстати, Треведьен, — добавил я с порога, — дорогу по ручью строило канадское правительство. То обстоятельство, что вы недавно ремонтировали ее, не меняет дела. Это Фергюс приказал вам препятствовать движению частного транспорта в долине?
— Я работаю на компанию Ларсена.
— Прекрасно. Значит, и на Фергюса.
Я вышел от Треведьена и вернулся в «Золотой телец». Мак все еще сидел у себя в закутке возле бара.
— Можно от вас позвонить? — спросил я.
— Конечно. — Он пододвинул ко мне аппарат.
Я поднял трубку, заказал междугородный разговор и дал телефонистке номер «Калгари трибьюн». Через полчаса редактор был на проводе.
— Вы видели последний отчет Винника о разведке в «Королевстве»? — спросил я его.
— Да, — ответил редактор. — Кроме того, приходил некто Блейден. Он поведал нам ту грязную историю с первым отчетом. Мы напечатали ее два дня назад.
Я поблагодарил и рассказал редактору о происках Треведьена. Выслушав меня, он произнес:
— Хорошо, мистер Вэтерел, из этого может получиться материальчик что надо. Нам и раньше случалось поддерживать одиночек. Справедливость иногда должна торжествовать даже здесь.
— Значит, мы можем на вас рассчитывать?
— Разумеется. Кстати, как же вы намерены поднимать в горы буровую установку?
— Что-нибудь придумаю.
— Хорошо, только не переусердствуйте. Мы не можем защищать людей, которые нарушают закон.
— Я и не нарушаю. Это Треведьен с Фергюсом плевать хотели на закон.
— Тогда порядок. Удачи вам, мистер Вэтерел, и, если у вас ударит фонтан, сразу же дайте нам знать. И еще я хотел бы послать к вам своего человека, чтобы он осмотрелся на месте. Идет?
— Что за вопрос! Спасибо. Я положил трубку.
— Значит, будете бурить? — полюбопытствовал Мак.
Я кивнул.
— Только без глупостей, парень, — предостерег он меня.
— Если увидите Джин, скажите, что у нас есть вакансия повара, — попросил я. Мак хитро улыбнулся и обещал передать все слово в слово.
Под палящим солнцем мы двинулись к озеру. Его спокойная темная поверхность отражала зеленые, коричневые и белоснежные вершины вокруг. Скалистые горы встречали лето.
— Ты собираешься дожидаться Боя здесь? — спросил меня Билл.
— Да, остановимся у ручья.
Мы нашли подходящее место, перекусили и часика два подремали, потом снова сели на коней и двинулись к лагерю строителей. Доехав до поворота, за которым стояли шлагбаум и будка сторожа, мы углубились в подлесок и вернулись на дорогу только полумилей выше того места, где сидел охранник. Я то и дело задирал голову, чтобы осмотреть телефонные провода, свисавшие с голых сосновых стволов. Тут протянули всего две линии, до которых можно было добраться, став на кабину грузовика. Дальше мы поехали до крутого поворота дороги, огибавшей большой черный выступ утеса. Этот выступ и нависавшую над дорогой скалу я запомнил еще тогда, когда только начинал составлять свой план. Теперь оставалось выяснить, есть ли поблизости то, что мне нужно. Скалу на повороте когда-то взрывали, и это вселяло надежду. С бьющимся сердцем подъехал я к черной каменной стене и стал жадно обшаривать ее глазами.
— Что ты высматриваешь, Брюс? — спросил мой спутник.
— Шурфы, — ответил я.
За время поисков нам дважды пришлось скрываться в подлеске и пропустить грузовики. Но вот я наконец обнаружил то, что искал — круглое отверстие, похожее на гнездо береговой ласточки. В десяти футах от него виднелось еще одно. Я снял рюкзак и затолкал в каждый шурф по две динамитные шашки, укоротив контактные провода с таким расчетом, чтобы они торчали из скалы всего на два дюйма. Потом мы накрепко забили шурфы мокрой землей, отметили место еловой веткой и поскакали дальше.
Через полмили дорога вновь резко устремлялась вниз. Строители только что закончили работы на этом участке. Ельник был срублен, и образовавшаяся поляна представляла собой прекрасную стоянку для десятка грузовиков. Через бурный ручей был перекинут короткий бревенчатый мостик. Здесь я снова вытащил динамитные шашки и привязал их к сваям моста, протянув шнуры к дороге. Это место я тоже пометил еловой веткой.
— Все, Билл, — сказал я. — Теперь порядок.
Страшная усталость не могла заглушить чувства удовлетворения, которое я испытывал. Пока что все идет хорошо. Как-то будет дальше? Я немного побаивался, что выпущу джинна из бутылки. Обстоятельства по моей вине могли сложиться так, что я уже не смогу контролировать их. Я планировал операцию, близкую по условиям к тем, что мне приходилось проводить во время войны, и главным моим козырем, а точнее сказать, единственным, была внезапность.
Около двух часов следующего дня приехал Бой и привез с собой номер «Калгари трибыон», две полосы которого были полностью посвящены «Королевству». Но самым добрым известием для меня оказалось сообщение о том, что Гарри уже сидит со своими парнями на Стопятидесятой миле и готов тронуться в путь тотчас после моего звонка.
Я с тревогой взглянул на сгущавшиеся тучи и спросил:
— Какая ожидается погода?
— Должно быть, дождик, — ответил Билл.
— Скорее уж снег, — произнес Бой, покачав головой.
— Ты телефон привез?
Бой подошел к своей лошади и вытащил из вьюка аппарат.
— Зачем он тебе, Брюс?
— Чтобы поднять в «Королевство» Гарри со всеми его манатками. Сколько времени нужно ему на дорогу со Стопятидесятой мили?
— Шесть-семь часов. При сильном снегопаде можно и застрять где-нибудь.
— Это неизбежный риск.
Мы поехали вниз по шоссе, мимо поворота на Каним-Лейк, пока не добрались до развилки, от которой в подлесок уходила просека. Телефонные провода здесь лежали прямо на ветвях. Поставив Билла и Боя следить за дорогой, я проворно вскарабкался на ель. Подключиться к линии не составило большого труда. Правда, пришлось ждать, пока Треведьен заканчивал разговор. Как только он положил трубку, я позвонил на ближайшую телефонную подстанцию и соединился со Стопятидесятой милей. Гарри был в полной готовности.
— Отлично, — похвалил я его. — Ты сможешь прибыть к ручью за полчаса до полуночи?
— Спрашиваешь!
— Раньше приезжать нет смысла. Жду тебя ровно в одиннадцать тридцать. Учти, все расписано по секундам. Сколько на твоих часах?
— Двадцать восемь минут третьего.
— Хорошо, — я перевел свои на две минуты. — Слушай меня внимательно, Гарри. На подходе к месту встречи все машины, кроме головной, должны погасить фары. Не давай колонне растягиваться. Мы будем ждать тебя на опушке, там, где начинается ельник. Ты все понял?
— Конечно.
— Тогда до вечера.
— Постой, Брюс, что ты замыслил?
— Сейчас не время об этом, — быстро сказал я. — Встретимся в половине двенадцатого, до свидания.
Я снял провода и слез на землю.
— Где это ты научился подключаться к чужим телефонам? — спросил Бой.
— На фронте и не такому научишься.
На обратном пути к лагерю Бой мрачно молчал и украдкой бросал на меня встревоженные взгляды. Во время ужина он попытался было снова выведать мои планы, однако я продолжал упорно отшучиваться, поглядывая при этом на циферблат часов. По мере того как стрелки медленно приближались к условленному часу, росла и моя тревога.
Ночь была темная, без звезд, в долине шуршал холодный ветер. Без двадцати одиннадцать я встал и подошел к Бою.
— Ну, где твой снег?
— Погоди, — ответил он. — Сейчас начнется. Вот, пожалуйста.
Я почувствовал легкое прохладное прикосновение снежинок к щекам и снова посмотрел на часы. Десять сорок пять.
— Билл, — позвал я.
— Слушаю.
— Садись на лошадь и скачи к повороту перед шлагбаумом. Спрячь коня в подлеске, а сам найди местечко, откуда хорошо видна будка охранника. Запоминай: ровно в четверть двенадцатого сторожу позвонят по телефону. После разговора он должен немедленно отправиться пешком в сторону подъемника. Если в двадцать пять двенадцатого он еще не покинет свою будку, шпорь лошадь и мчись к нам.
— А если покинет?
— Тогда дождись, пока он не уберется подальше, и открой шлагбаум и ворота. Потом следуй за охранником, но так, чтобы он не заметил. Милей дальше ты увидишь тропу, которая ведет к скалистому обрыву. Сторож должен свернуть на нее, потому что это кратчайший путь. Ты останешься на развилке и дождешься нас. Если охранник пойдет по тропе, засеки время, во сколько он убрался с главной дороги. Как только встретишь нас, сразу же скачи обратно сюда, забери оставшихся лошадей и езжай по тропе индейцев в сторону «Королевства». Если к моменту твоего приезда на ранчо нас еще там не будет, ты снова спустишься с лошадьми на это самое место. Все понятно?