Что если может, и предмет, который попал к Марусе, на самом деле предназначался для какого-то невероятного события, которое теперь не произойдет, потому что эффект не сработал? А может, наоборот? Попав к Марусе и не дав ей способностей, хаос предотвращает какое-то страшное событие? Нет, нет, нет. Хаосу должно быть все равно. Тогда что? Может ли быть срок годности? Или… Или, может быть, еще не началось время действия? Но глаза уже изменились.
Из соседней комнаты донесся лай и какие-то дурацкие крики. Похоже, профессор играл с собаками.
Не отвлекаться!
Надо посмотреть на ситуацию с другой стороны. На самом деле единственное, что изменилось в жизни Маруси — это количество неприятных случайностей, опасных для жизни. Она попала в аварию, она чуть не захлебнулась, она… да вот, хотя бы, печеньем подавилась… если рассматривать это как знаки, то знаки говорят ей, что от предмета надо избавляться. То есть сам предмет говорит: «Я не дал тебе никаких способностей, и я пытаюсь тебя убить». Так, что ли? То есть если смотреть на ситуацию с этой стороны, то именно так. И тогда что?
— Я хочу отказаться от предмета! — неожиданно выпалила Маруся.
Быстро и резко, словно испугавшись изменить собственное решение…
— Что?
— Я хочу отказаться от предмета!
Вместо профессора в комнату вбежала собака и молча сунула в руки Маруси обслюнявленный мячик. Маруся повертела мячик в руках и вздохнула. Собака с любопытством посмотрела на Марусю, словно ожидая чего-то, но не дождавшись, цапнула мяч зубами и потянула назад, пытаясь отнять. Маруся расцепила пальцы и отдала мячик. Собака разочарованно сунула мячик обратно в руки Маруси и дождалась, когда та схватит его покрепче. После чего процедура повторилась. Маруся снова отдала мячик. На какое-то мгновение ей показалось, что она услышала собачьи мысли, что-то вроде «ну и глупое животное мне попалось!» и сразу же догадалась, что по правилам игры…
— Ты должна держать мячик и не отдавать, — подсказал профессор. — А собака будет его у тебя отнимать.
Маруся еще раз посмотрела на мячик и на собаку.
— А в чем смысл?
— Это такая игра.
Маруся закинула мячик куда-то подальше вглубь комнаты и покачала головой.
— Все равно у меня нет никаких способностей.
— Ты просто о них не знаешь, — настойчиво повторил профессор.
— Но у меня же, как вы сказали, не выпирают способности! — с отчаянием крикнула Маруся.
Профессор внимательно осмотрел Марусю. Девушка почувствовала, как разгорелись щеки.
— Я, кстати, несовершеннолетняя, — зачем-то предупредила она.
— Не будем отвлекаться, — меланхолично заметил профессор и затушил папиросу. — Мы даже не знаем всех способностей, которые могут быть у человека. Все, что мы знаем про тебя, это то, что ты не умеешь проходить сквозь стены, не умеешь зажигать взглядом, не умеешь убивать взглядом, не умеешь читать мысли, — профессор ухмыльнулся, — или умеешь, но притворяешься. Не умеешь поднимать тяжести, хотя это мы еще не проверяли, ты…
Он неожиданно ущипнул Марусю за плечо, так что она взвизгнула.
— Ага… Ты чувствуешь боль.
— Конечно, чувствую!
— А могла бы не чувствовать. И еще мы знаем, что ты можешь есть собачье печенье.
Маруся покраснела еще сильнее.
— Я просто…
— Да ладно. Я тоже его люблю.
— Давайте прекратим эти эксперименты.
— Тебе не интересно знать?
— Не интересно.
— И ты правда готова отдать мне свой предмет?
— С чего вы взяли что вам?
— Ну, если он тебе не нужен.
— Не нужен.
— Тогда почему не мне?
— Может быть, я не хочу, чтобы вы погибли.
Профессор расхохотался, потом встал, отвернулся, приложил руки к лицу и через мгновение повернулся обратно к Марусе. Сначала она даже не поняла, что изменилось в его внешности, что-то неуловимое и в то же время совершенно очевидное. Глаза! Профессор снова рассмеялся, довольный произведенным эффектом.
— Как видишь, еще не погиб.
— Вы тоже?
Один зеленый, другой голубой. Обычно, когда хотят удивить, говорят: «Сядь, а не то упадешь». В данный момент Маруся сидела, но ей все равно показалось, что она куда-то проваливается.
— И живу так уже много лет.
— Но… Ладно. Хорошо.
Профессор потянул за цепочку, висящую у него на шее, и вытащил маленькую серебристую подвеску в виде спрута или осьминога.
— И что это за способность?
— Это очень особенная способность, единственная способность…
Профессор неожиданно изменился в лице, больно схватил Марусю за руку и рванул к выходу. Это было настолько внезапно, что Маруся даже не успела ничего понять, она только вскрикнула и постаралась не запутаться в ногах и вещах, которые были разбросаны по полу.
— Где ты живешь?
— Второй дом от сквера!
Бунин кивнул, добежал до двери и ударил по ней кулаком. На месте удара появился разъем. Он разбухал на глазах, увеличивался, пока не открыл небольшую светящуюся панель управления.
— 351 44 313!
— Что?
— Набирай!
Профессор подтолкнул Марусю, а сам быстро вернулся в комнату.
— Три, пять… — Маруся нажала на кнопки и обернулась на профессора, который собирал какие-то вещи на столе.
— Один, четыре, четыре…
Маруся нажала еще несколько кнопок.
— Три, один, три!
Профессор уже стоял за спиной, а рядом с ним крутились две черные собаки.
— Три, — вслух повторила Маруся, нажимая на последнюю кнопку.
— Сидеть!
— Что?
— Я не тебе!
Маруся ощутила, как пол под ногами вздрогнул и довольно быстро начал проваливаться вниз. Лифт?
— Немного неудобно, так что лучше стой по центру…
Бунин взял Марусю за руку и притянул к себе.
— Куда мы едем?
— Скоро увидишь…
— Что-то случилось?
— Пока нет. Вернее, уже да, но… — профессор поднял голову и посмотрел вверх, — но еще не самое страшное.
Вот тут Марусе действительно стало страшно.
Лифт остановился, и они оказались в подвале или, точнее, в коридоре, который был похож на нору, вырытую прямо в земле. Бунин снял со стены фонарь и осветил дорогу.
— Тебе уже рассказывали, что у нас есть метро?
— Что-то говорили…
— Надеюсь, у тебя есть проездной? — улыбнулся профессор и, отвернувшись от Маруси, бодро зашагал по коридору.
3
Это не было похоже на метро, каким его знала Маруся. Пара вагонов, один из которых напоминал медицинскую лабораторию, светился ультрафиолетом. Второй — пустой, без сидений и только поручни в два ряда. Двери обоих вагонов открылись автоматически, как только Бунин подошел поближе, в ту же секунду состав словно приподнялся в воздухе — возможно, таким образом включались магнитные подушки.
— Сюда, — скомандовал Бунин и быстро вошел в пустой вагон.
Маруся замешкалась и огляделась по сторонам.
— Быстрее! — довольно грубо закричал профессор.
Маруся вошла в вагон, и поезд сразу же тронулся с места.
— Сейчас некогда рассказывать, — профессор поймал девушку за локоть ровно в тот момент, как она стала падать, — просто слушай меня.
Он подтянул ее руку к поручню.
— Держись крепче.
Маруся обратила внимание, что все это время профессор смотрел не на нее, а куда-то мимо, в сторону светящегося вагона. Она обернулась и тоже посмотрела туда.
Сквозь прозрачные двери был виден длинный хирургический стол, а может, ей только казалось, что это хирургический стол, ведь раньше она никогда их не видела, но лампа над ним висела именно такая, какими их показывают в кино. Еще там было какое-то оборудование с мониторами и большие блестящие баллоны.
— Пробрался-таки, — процедил сквозь зубы профессор и, придерживаясь одной рукой за стенки вагона, начал продвигаться в сторону лаборатории.
Кто именно пробрался и куда, Маруся не поняла, потому что вагон выглядел пустым, но почему-то ее охватил такой ужас, что даже волосы на затылке встали дыбом.
Профессор подошел к двери, разделяющей вагоны, и резко повернул кран. Поезд дернулся и побежал еще быстрей — однако уже не весь: светящаяся лаборатория стала отставать; Маруся видела, как они стремительно отдаляются от нее.
Вообще-то в этот момент Маруся подумала, что профессор действительно болен и страдает паранойей. Зачем было нужно отсоединять лабораторию и от кого они бежали, если там никого не было? Выглядело, как минимум, странно.
— Они уже здесь.
— Я никого не заметила.
Профессор вернулся к Марусе и посмотрел ей в глаза.
— Богомол. Делает человека невидимым.
Ну да, ну да… Еще один волшебный предмет. Маруся невольно ухмыльнулась.
— Они уже здесь.
— Я никого не заметила.
Профессор вернулся к Марусе и посмотрел ей в глаза.
— Богомол. Делает человека невидимым.
Ну да, ну да… Еще один волшебный предмет. Маруся невольно ухмыльнулась.
— И как же вы увидели его, если он невидим?
Бунин расстегнул ворот рубашки и сорвал с шеи цепочку со спрутом.
— Ты спрашивала, что у меня за способность?
Профессор протянул предмет и кивнул.
— Возьми.
— Зачем?
— Проще один раз почувствовать, чем объяснять.
Маруся осторожно взяла спрута в руку.
— Теперь попробуй сконцентрироваться на нем, — тихо сказал профессор, — почувствуй его.
Маруся постаралась понять, что изменилось, но ничего особого не ощутила, только вроде… как будто… Нет, это действительно нельзя объяснить словами. Представьте, если бы вы вдруг стали видеть, нет, видеть не то слово, но, тем не менее, самое близкое по смыслу — стали видеть радиоволны. Или еще какие-то невидимые глазу волны. Самая близкая визуальная аналогия, которая всплыла в голове у Маруси, — графика, имитирующая работу эхолокации у китов.
Будто вы излучаете какой-то сигнал, а он, отталкиваясь от поверхности других предметов, которые вы еще не видите, возвращается к вам и сообщает, где что находится с точностью до миллиметра. Но то, что исходит от вас — не просто сигнал, а целое поле, которое охватывает собой всю Землю и возвращается к вам же с информацией о каких-то… черт! О чем же это оно?
Маруся точно чувствовала какие-то сгустки энергии, которые были разбросаны по всей планете, она не могла сказать, где именно они находятся, но могла выбрать какой-то один и двигаться к нему, или замечать движение других сгустков. Один из них был совсем рядом, он был…
Маруся бросилась к двери и посмотрела на лабораторию, которая теперь выглядела маленьким белым квадратом в конце тоннеля.
— О, Господи! — зашептала Маруся. — Он видит предметы.
Профессор кивнул.
— Я вижу его! Вижу, как мы убегаем от него, а он… — Маруся показала пальцем в сторону лаборатории, — остается там!
— Он видит активные предметы. Сколько их на самом деле — никому не известно. Многие, возможно, лежат где-нибудь в земле…
Вагон тряхнуло на повороте, и Маруся сжала кольца еще крепче, чтобы не уронить. Перед глазами опять возникло поле со светящимися точками, оно было настолько объемным, что сразу же закружилась голова. Картинка была подвижной, она то приближалась, то отдалялась, вращалась по какой-то траектории, выхватывала отдельные участки и выделяла их, как если бы совершала поиск… Вот еще один предмет, совсем рядом… он становится ближе, а вот еще — он тоже двигается, и оба они светятся ярче остальных, будто маленькое созвездие…
— Тут еще два…
— Так, все, хватит…
Маруся открыла глаза.
— Что это за предметы?
— Ты еще не умеешь пользоваться поиском и можешь потерять сознание от всей этой круговерти…
Голова и правда была не на месте, словно после двухчасового катания на карусели.
Бунин протянул руку, и Маруся вернула ему спрута.
— Ну, так что это?
— Один из них — твой.
— А второй?
— А второй идет за ним.
Снова мороз по коже…
— Охотники?
— Думаю, да.
— И что, они тоже видят предметы?
Бунин повесил цепочку на шею и пожал плечами.
— Думаю, нет…
— Тогда откуда они знают?
— Хотел бы я знать.
Вагон резко остановился и раскрыл двери.
— Бежим!
Профессор снова схватил Марусю за руку и потащил за собой.
— Подождите!
Маруся согнула ноги в коленях, чтобы затормозить бег, но из-за резкой остановки только упала на землю и ободрала коленки. Профессор остановился, схватил ее под мышки и потянул вверх.
— Вставай!
— Зачем мы бежим к ним, если они могут нас убить?!
— Так надо!
— Но мне не надо!
Маруся услышала столько отчаяния в своем голосе; ей показалось, она сейчас расплачется от ужаса…
— У тебя просто нет выбора!
— Почему?
— Потому что теперь ты с нами, и ты будешь делать то же самое, что и мы! — воскликнул профессор.
— Я даже не понимаю кто вы! И я не понимаю, что вы делаете!
Бунин обхватил девушку за плечи и больно встряхнул ее то ли от злости, то ли пытаясь привести в сознание.
— Мы. Спасаем. Мир, — громко и с расстановкой произнес он.
— А я не хочу спасать мир! — выкрикнула в ответ Маруся.
Казалось, будто профессора окатили ледяной водой. Он даже отпустил Марусю и сделал шаг назад.
— Какой смысл спасать мир, если я могу умереть? Зачем мне то, чем я не смогу уже воспользоваться?
Несколько секунд Бунин переваривал информацию, потом опять взял Марусю за руку и потащил за собой.
— Отпустите меня.
— Ты эгоистка.
— Я знаю. Вы отпустите меня?
Бунин отпустил Марусину руку, отошел куда-то в сторону и вернулся уже с лестницей.
— Я лезу первым, ты за мной.
— Я останусь здесь.
— Ты пойдешь со мной, быстро найдешь предмет, отдашь его и после этого проваливай ко всем чертям!
Он приставил лестницу к стене и полез вверх. Маруся полезла следом. От собственной истерики было тошно и немного стыдно. И, да, наверное, это был не самый красивый поступок в ее жизни, но еще никогда она не была настолько искренна в своих словах… Поток мыслей перебила вспышка и, когда глаза привыкли к свету, Маруся поняла, что они вылезли из-под пола прямо на их белоснежной кухне.
Бунин закрыл крышку люка и осмотрелся.
— Где твоя саламандра?
— Кто?
— Ну, ящерка. Хотя вообще-то это саламандра.
— Я спрятала ее в тапки.
Бунин показал в сторону комнат: «Пошли». Маруся вздохнула и взбежала по ступенькам на второй этаж. Пнула дверь ногой, залезла под кровать, вытащила тапки и вытряхнула ящерку-саламандру на ладонь. В этот момент какая-то неведомая сила подняла все, что было в комнате, в воздух и вышвырнула в окно.
4
Маруся очнулась и выплюнула песок. В ушах шумело. Дом был разрушен, стены горели, а в небо валил черный дым. Маруся вытерла губы и огляделась. Среди какого-то строительного мусора лежал Бунин. Лицо его было сильно изранено.
Маруся обессиленно закрыла глаза. Что это было? Взрыв? Очевидно, что взрыв, но почему? На вопрос «почему» ответа не было, поэтому на его месте сразу же возник вопрос «что делать?». Лежать здесь дальше или все-таки встать и идти за помощью? В порядке ли Бунин? Может быть, она спасет ему жизнь? А может, у него оторваны ноги?
Маруся открыла глаза, чтобы проверить, что осталось от Бунина, и закричала — прямо перед ней было лицо прозрачного человека. Это лицо было так близко, что Маруся видела каждую венку, каждый сосудик, каждую жилочку под прозрачной кожей. Они были похожи на ярко-голубые молнии, ветвистые и пульсирующие, похожие на страшную роспись. Глаза с маленькими зрачками-точками были почти белыми. Маруся чувствовала, как надрываются ее голосовые связки, но крика не было. Наверно, потому что она оглохла. Но сейчас ей казалось, будто это существо поглощает все звуки, поглощает вообще все.
Отключилась и включилась снова. Осторожно открыла глаза. Существо пропало, но вместо него так же близко, глаза в глаза, нависало лицо Бунина. Маруся дернулась и попыталась отползти в сторону, однако что-то мешало движению, словно тело приклеилось к земле. Маруся опустила глаза и увидела…
— Ты видишь?
Как описать, что чувствуешь, когда видишь себя пронзенной насквозь куском арматуры? Разодранное платье, много крови и железяка с кривыми краями, торчащая прямо из груди. Маруся не нашлась, что ответить. Она даже не нашла в себе правильные чувства и ощущения. Не поняла, что делать дальше. Что делать после того, как тебя проткнет где-то в области солнечного сплетения? Умирать? Это было логично, но умирать не получалось. Не было даже никакого намека на смерть.
— Теперь ты понимаешь, какая у тебя способность?
Маруся ничего не понимала. Она просто переводила взгляд с железяки на Бунина и обратно и думала о том, что в данной ситуации она при всем желании не может ни о чем думать.
Бунин улыбнулся, потом вздохнул, потер свои щеки, улыбнулся и вздохнул снова.
— Маруся… Ты бессмертна.
— Зашибись…
А что тут еще ответишь?
5
Теоретически вытаскивать полутораметровый железный кол из груди гораздо проще, чем микроскопическую занозу из пальца. Бунин просто обхватил его обеими руками и выдернул. Даже не рассмотрев, отшвырнул и склонился обратно к Марусе.
— Как ощущения? — заботливо спросил он, поправляя лоскутки разодранного платья.