Трехручный меч - Юрий Никитин 44 стр.


Ворон держался впереди, а когда мы его догнали, прокричал сверху:

— Мой лорд, не переждать ли встречный ветер?.. Больно холодный!

Я помотал головой:

— Вряд ли стихнет. Впереди — замок Черного Властелина.

А волк рыкнул:

— Взгляни на тучу, пернатое!

Ворон каркнул:

— И что?

— Она не уйдет.

* * *

Продолжая укрываться за деревьями, мы приближались к замку, я уже видел, что высокий холм явно насыпан вручную, замок сложен из таких огромных глыб серого гранита, что просто не понимаю, как и встащили на холм и откуда привезли. Сам замок возвышается победно над необъятной равниной, где ни единого холмика, возвышается над всем миром. От нашего укрытия и до стены, окружавшей замок, все вырублено, выжжено, вытоптано, мышь не подберется незамеченной.

Замок на вершине холма, три стены вокруг, все три толстые, высокие, с укрытиями для стрелков, высокими каменными башнями по углам и даже по длине стен. Из-за того, что стены опоясывают холм, каждая выше предыдущей, что очень удобно для защитников: если на первую сумеет враг взобраться, его можно обстреливать с двух внутренних, а если заберутся на вторую, то подключатся лучники на крыше и башенках замка.

Захлопали крылья, ворон опустился на пенек, почистил клюв, придирчиво осмотрел лапы, переступая с одной на другую.

— Цену набивает, — объяснил мне волк уязвлено. — Артист, видите ли! Аплодисменты ждет. Перья повыдергивать надо, а не аплодисменты!

Ворон посмотрел надменно на серую лесную тварь, обратился ко мне:

— Там глубокий ров, сэр. От реки сделали отводок, так что ров заполнен водой до краев. Хуже того, еще один ров между внешней стеной и первой внутренней. Такой же глубокий, а в дно вбиты колья, обломки кос остриями вверх. Через такой ров никому не перебраться, сэр.

Я невольно передернул плечами, на холм подняться просто невозможно, уже заметил, что даже ворота в стенах поставлены не друг против друга, а устроены таким образом, что, как только минуешь их, приходится поворачивать и двигаться между двух высоких стен под прицелом лучников на стенах. Когда минуешь вторые ворота, тоже с обязательным подъемным мостом и подниманием железной решетки ворот, поворачивай и езжай точно так же между двух стен к третьим воротам. А там тоже надо дождаться опускания подъемного моста, поднятия железной решетки.

Но больше всего бил по нервам вид самого замка: огромная кубическая гора из серого гранита. Никаких ажурных лесенок, башенок, переходиков — голая функциональность, настоящий арсенал, крепость, место для неприступной обороны, но вовсе не жилье. Правда, вокруг этой чудовищной башни виднеются небольшие пристройки, но они выглядят как наросты и ничуть не снижают жуткого впечатления от вида самого замка.

— Бр-р-р, — едва выговорил я. Попытался улыбнуться, но замороженные страхом губы отказались растягиваться. — Как он здесь живет… Сюда ни одна женщина не согласится приехать!

Волк одобрительно рыкнул, но ворон проговорил с сомнением:

— Я смотрел с большой высоты, дабы у лучников не возникло соблазна, однако…

Он замолчал и начал чистить перья. Волк прорычал:

— Говори, что там за «однако», иначе все перья выдеру!

Ворон взглянул в мою сторону:

— Вот видите, мой лорд, какой это дикий и грубый зверь! И как мы его только терпим?

— Ты забыл, — напомнил я, — что и я жду подробного рассказа. Что там за «однако»? А то мы вдвоем будем выдирать перья.

Я постарался, чтобы слова прозвучали шутливо, но волк взглянул с великой благодарностью, а ворон насупился, сказал недовольным голосом:

— Однако там есть и женщины, сам видел. Не рассмотрел, молодые или ведьмы, но что женщины — не сомневаюсь. Все вторичные половые признаки на месте.

Я ощутил некоторое облегчение. Женщины — мои союзники, ведь Черный Властелин заставляет служить себе побоями и жестокостью, а я любую перевербую комплиментами ее внешности, ее молодому облику и сексуальности. Отдохнув и пообедав, ворон, преодолевая ветер, вновь мужественно слетал к замку. Обратно его несло ветром. Плюхнулся, клюв распахнул, виден красный язык и широкое, как у пропойцы, горло.

— К замку не подойти, — сообщил он, задыхаясь. Заметив мое недоумение, повторил: — Не подойти, вот просто так не подойти! Властелин Зла не только силен, но и очень осторожен. Все подходы к замку… да что там подходы!.. начиная от этой вырубки и дальше все усеяно ловчими ямами, столь искусно упрятанными, что самый умелый следопыт не заметит, пока не напорется на острые колья. Когда я говорю «все», то значит — все, а единственная тропка, по которой можно пройти к стенам, окружающим замок, виляет, сворачивает, только специально посланный проводник может провести гостя и не дать тому угодить в западню.

— Здорово, — пробормотал я. — Если секретный объект, то уж секретный…

— И еще, — продолжил ворон, — хорошо охраняемый! Часовые здесь не дремлют. Если кто заснет на посту, того вешают прямо на стене, чтобы всем пример местного негативного значения. Но жалованье у них высокое, так что никто не уходит, службу несут исправно.

— А пароли? — спросил волк деловито.

— Пароли сменяются ежедневно, — сообщил ворон гордо, будто это он сам придумал такую фичу. — Всякий, кто приблизится без пароля, получит десяток стрел. И неважно, кто он такой… хоть прынц!

— Спасибо, — сказал я. — Ты в самом деле узнал много. Но как?

Он сказал нехотя:

— Я так устал бороться с ветром, что просто плюхнулся на крышу угловой башни. А там под навесом трое стражей… болтливые, однако. Бдят хорошо, только наверх не догадались посмотреть. Правда, все равно бы ничего сквозь крышу не увидели.

Глава 9

Волк исчез на полдня, а когда вернулся, морда сияла гордостью. Ворон забеспокоился, посматривал с опаской, а волк расправил грудь, плечи широки, уши торчком, ну прямо я в его облике, когда чувствую себя героем.

— Что-то разузнал? — спросил я жадно.

Волк свысока посмотрел на ворона:

— Может быть, послушаем сперва нашего мудреца?

Ворон каркнул:

— Ну чего сразу на меня перстом тыкать? Как только начинаете пускать пузыри… я не о мыльных… так сразу: ворон, ворон, ворон!.. Разрешаю и серому хоть иногда что-нибудь сделать. В смысле, полезное, уж молчу про доброе, мудрое, вечное.

Волк сказал одобрительно:

— Вывернулся. Вот никогда не признается, что растяпа!.. Ладно, я бегал насчет подземного хода, без этого не бывает замков, так и получилось. Не скажу, что подземным ходом часто пользуются, последний раз по нему прошли две недели назад, но запах все равно остался.

— Какой ты молодец, — сказал я жарко. — Уверен, что ход ведет в замок?

— А куда же еще? — удивился волк.

Через полчаса мы уже стояли перед россыпью камней, волк вскочил на один камень, подпрыгнул, но валун даже не дрогнул. Ворон каркнул злорадно:

— Не тот, не тот!

— Поднимите камень, мой лорд, — обратился ко мне волк. — А потом этот… И два соседних… А затем вытащите еще ряд.

Я послушно вытаскивал камни, уже усомнился сам, как вдруг по ногам потянуло сквозняком. Очень осторожный здесь хозяин замка, если так тщательно упрятывает подземный ход. Только волчий нюх позволил найти, а люди сто лет бы искали, кто же догадается снимать два ряда камней, это же сколько их в этой местности….

— Я пойду первым, — решил я. — А вам, думаю, лучше остаться. Рогача посторожите.

Волк ответил хмуро:

— Рогач уже не младенец, умеет травку жрать. Я пойду с вами, мой лорд.

— И я, — сказал ворон поспешно. — Вы ж без меня пропадете!

Я протиснулся в щель, прополз на брюхе, затем ход расширился, я встал сперва на колени, потом во весь рост. По ноге провело как будто ковром, а чуть погодя спереди донесся тихой голос волка:

— Идите за мной. Если будет яма или ловушка, я скажу.

— Хорошо, — прошептал я. — Только не торопись. И предупреждай, если надо нагибаться. Я уже пару раз лбом стукнулся.

— Это опасно, — согласился волк. — Своды здесь могут быть непрочными.

Около часа мы двигались в тишине, потом волк начал указывать, что надо прижаться к левой стороне хода, а теперь к правой, снова к левой, а вот здесь нечто перепрыгнуть… так, хорошо, а теперь снова можно идти спокойно…

Спокойно идти не удавалось, нервы на пределе, все равно ежесекундно ждешь, что шарахнешься лбом о камень, выколешь глаза, рухнешь в глубокую яму. Ворон за нами не последовал, то ли струсил, то ли решил рискнуть по воздуху, так легче.

Прошла вечность, прежде чем волк сказал тихонько:

— Мой лорд, через три шага будет дверь.

— А за нею?

— Судя по запахам, это уже внутренние помещения замка. Там ход раздваивался, одна ветка пошла вниз, но та, как я понимаю, для сбора войска, а этот ход ведет в чистые покои. Возможно, в комнаты самого хозяина.

— Ты все выбрал правильно, — сказал я.

— Ты все выбрал правильно, — сказал я.

С мечом в руках я сделал несколько глубоких вдохов, нагнетая ярость схватки, ударил дверь ногой, она лишь вздрогнула, тогда я, уже опытный, нащупал ручку и дернул на себя. Дверь послушно отворилась, я стремительно ворвался в зал, дыхание вырывается с жуткими хрипами, обвел безумным взглядом помещение. Трон на возвышении, покрытом красным дорогим ковром ручной работы, круглый стол на двенадцать персон с выложенными золотом именами на каждом сиденье, гобелены на стенах и картины маслом в дорогих рамах, огромные светильники из серебра и меди, но зал пуст, как фуршетный стол после набега журналистов.

За спиной послышалось тяжелое дыхание, мимо мелькнуло серое тело, тут же захлопали крылья, ворон сделал круг по залу, все-таки как-то пробрался по этому жуткому туннелю, но сесть на плечо не решился, благоразумно брякнулся на огромную люстру. Люстра закачалась, угрожающе разбрасывая огромные тени по стенам.

— Где? — вскричал я. — Где же гунны?

Ворон злорадно каркнул:

— Это сами гунны кричали: где, мол, Рим могучий?.. Когда эта… тучей! Попрятались, я в призраков не верю.

Волк вскинул морду, ноздри быстро-быстро раздувались и схлапывались. В желтых глазах росло недоумение.

— Что-нибудь чуешь? — крикнул я.

— Да…

— Где?

Он обвел зал непонимающим взором. Честный и прямой зверь, он тоже полагал, что в зале нас встретит ощетинившийся копьями и мечами отряд головорезов.

— Близко, но…

Ноздри затрепетали, он даже привстал на цыпочки, пошел по залу, подпрыгивая нелепо, как подстреленный орел, не потерявший надежды взлететь, дабы умереть на скаку. В смысле, ну понятно.

— Где, говори?

— Они вон там… и вон там…

Я сперва не врубился, куда он показывает мордой, к тому же весьма неуверенно, сконфуженно, потом как молотом в голову стукнуло: за этой же решеткой вентиляция, а что такое вентиляция, знает всякий: нет лучше места, чтобы спрятаться. Никому и в голову не приходит искать героя там, зато по ней легко попасть хоть в оружейную, хоть в спальню королевы, хоть в подземную конюшню.

Остро кольнула мысль, что нечто пошло вроде бы не так, это же я должен был прятаться, а меня там не найдут, а теперь эти гады опередили. Что же делать, должен ли я ходить, как придурок, не замечая их, а они будут висеть прямо над моей головой, чихать и зажимать носы, или как-то вести себя адекватно герою, но как…

— Давай, — сказал я, — подсажу.

Волк попятился:

— Зачем?

— Пролезешь по трубе, — объяснил я. — Посмотришь, проверишь все… Если там враги, мы с вороном тоже, верно, ворон?

Люстра пошла раскачиваться сильнее: то ли ворон устроил себе аттракцион, то ли чтоб не слышать такого опасного предложения. Волк покачал головой:

— Мой лорд, эти трубы достаточно широки, чтобы любой герой протиснулся там, не слезая с боевого коня. Я оскорбился:

— Это только коммунисты сразу начали строить светлое будущее, не испытав его сперва на собаках, но я демократ…

— Я не собака, — прорычал волк, глаза блеснули злым огнем, а верхняя губа приподнялась, показывая длинные клыки. — Я не собака, мой лорд!

— Прости, — сказал я с искренним раскаянием. — Понимаю, что между волком и собакой пропасть больше, чем между плотником и столяром или юзером и админом, но… если я полезу, вы меня не бросите?

Ворон промолчал, люстра едва не стукается о потолок, а волк после паузы ответил глухо:

— Мой лорд, для нас с пернатым это большое испытание… Я привык к простому, и этот комок перьев почему-то тоже.

Я молча подпрыгнул, ухватился за решетку. Мускулы напряг заранее, готовясь упереться ногами в стену, однако прутья заскрежетали, я рухнул на пол вместе с решеткой. В стене открылась широкая темная дыра.

— Ушли этим путем, — каркнул ворон с раскачивающейся люстры, — а выломанную решетку просто приставили!

— А то без тебя кто бы понял, — буркнул я, поднимаясь.

— Вот я и просвещаю…

Снова подпрыгнул, подтянулся, в трубе ветерок, словно работают мощные кондишены. Быстро пополз на четвереньках, потом сообразил, что проще идти, просто пригнувшись. Труба ведет вроде бы на север, в той стороне головная башня, я не сразу заметил в стенках трубы небольшие дырочки, на ходу заглянул, пустая комната, в другую — тоже, в третью — чья-то спальня, но везде пусто, куда же делись, неужели все спрятались в вентиляционных трубах…

Впереди вместо уже привычных дырок для подглядывания темнеют по бокам трубы гигантские ниши. Я добежал, ахнул, никакие не ниши, а такие же трубы, вернее — одна перпендикулярная труба, саморегулируемый перекресток, что значит, без светофора, кто наглее, тот пролезет первым. Поколебавшись, я продолжил путь, но через десяток шагов встретил еще один перекресток, а потом еще, на этот раз вертикальный: в стенку трубы вделаны довольно толстые металлические скобы, рассчитанные на мужчин в полном облачении.

Я стиснул зубы, помычал, не зная, куда двинуться, рассудил, что спальня Темного Властелина должна быть на самом верху, полез по ступенькам и уже через десяток высунул голову на очередном перекрестке, самом сложном: кроме горизонтального, еще два наклонных под углом в сорок пять градусов, какое же здесь разветвленное хозяйство, с одной стороны, Темный Властелин молодец, следит за экологической чистотой воздуха, но для меня добавочные сложности…

Прикинув, что моя цель, скорее всего, на верхнем этаже западного крыла, я выбрал наклонный ход и пополз на запад, в смысле, в ту сторону, где, по моим представлениям, мог быть запад. Я помнил, что мох на дереве с северной стороны, а с южной чисто, и еще муравьи любят насыпать кучи тоже только с южной, так вот если встать к муравейнику спиной или лицом, точно не помню, то в одну сторону будет запад, а в другую восток. К сожалению, ни одного муравейника не встретил… а может быть, к счастью, хрен бы я пролез через муравейник лесных формиков, да и мох что-то так и не нарос на стены.

Когда я начал беспокоиться, что пора бы уже куда-то да выползти, туннель начал разветвляться, я глазам не поверил, восхищенный: настоящий клеверный лист, прекрасная развязка, никто ни с кем не столкнется, удивительное инженерное решение местного умельца, не все придумано в нашем двадцатом веке, во многом умельцы Средневековья опередили, строил же Леонардо вертолеты, а Архимед — архимедовы винты, так и здесь просто чудо, намного опередившее свое время, хотя востребованное и сейчас, но все же в полный рост развернувшееся только при наших скоростных хай-веях.

Я восхищался, ахал, бурчал, снова восторгался, потом начал всерьез тревожиться, что так никого и не встретил: это говорит прежде всего о том, что система вентиляции гораздо сложнее и разветвленнее, чем я думал. И, кроме того, уже чувствую, этот дворец внутри гораздо больше, чем кажется снаружи. Возможно, строители интуитивно применили четырехмерное конструирование, которое позволяет, к примеру, втиснуть вовнутрь планеты Земля, где пустота, еще одну Землю, но только гораздо больших размеров.

Наконец, изрядно измучившись, я обратил внимание наконец на крупную стрелку на стене тоннеля. Такие попадались и раньше, все время попадаются, но я, занятый делом, не обращал внимания, а сейчас подумал, что, в принципе, они должны указывать верное направление, то есть на выход.

Волк из-за моей спины видел, как я рассматриваю стрелку, но смолчал, однако, когда я потащился в направлении, куда указывает острый кончик, сказал с облегчением:

— Ну, наконец-то вылезем из этой трубы. Главное — совсем близко к кухне!

— Гм… — ответил я, вспомнил запоздало, что, вообще-то, нюх у волка таков, что не нужны чертежи всех этих подземных и внутристенных коммуникаций, — таков стратегический замысел!

— Каков?

— Ты умеешь хранить стратегические тайны?

Ворон, трепыхая крыльями и царапая нас жесткими маховыми перьями, пробрался вперед:

— Я умею, я!

— Я тоже, — гордо ответил я исторической фразой Суворова, довольный, что могу поумничать, отпихнул пернатого и устремился к выходу, там впереди свет, даже я ощутил запахи факелов, горящего масла и несвежих постелей.

Когда осталось пару шагов, я предупредил шепотом:

— Со мной ни в коем случае!..

— Почему? — спросил ворон

— Если окна закрыты, куда вылетишь?.. Я осмотрюсь, а если все благополучно, подам знак.

— Какой?

— Три зеленых свистка, — ответил я сердито. — Просто позову, понял? Все, умолкни.

Я осторожно приблизился к решетке. На стенке трубы пламенеет жирно намалеванная стрела, краска еще свежая, пахнет, даже пачкается. Вздохнув с облегчением, все верно, я ухватился за прутья, напряг железные мускулы. Прутья слегка прогнулись, но тут зашевелилась кладка, посыпались крошки окаменевшего цемента, решетка еще чуть прогнулась, прутья выскользнули из щелей между глыбами.

Назад Дальше