По жеребьевке в феврале и марте следующего года нас ожидало двухраундовое противостояние с лиссабонской 'Бенфикой'. Но еще до рождественских праздников тяжелую травму в игре с 'Тоттенхэм Хотспур' получил Бобби Тэмблинг. Сыграл, как всегда, самоотверженно, не убрав ногу в единоборстве с защитником 'шпор', но покинул поле только с посторонней помощью. В тот же день нам сообщили диагноз - перелом малой берцовой кости, и сезон для Бобби оказался практически закончен.
Дохерти был сам не свой. Еще бы, подвисла системообразующая позиция атакующего полузащитника, Тэмблинг славился своим умением не только завершать атаки, но и раздавать пасы.
- Нам нужно срочно покупать или арендовать игрока на эту позицию, - заявил Дохерти.
Ну да, как раз трансферное окно было на носу, вот только хороших игроков такого плана никто нам продавать не собирался. Это стало известно буквально в течение недели, которую Дохерти и Мирс посвятили переговорам с боссами других английских клубов. Но те своих лидеров полузащиты ни в аренду, ни тем более на сезон или два отдавать не собирались. По слухам, Мирс, все мысли которого были сосредоточены на выигрыше сразу нескольких трофеев в этом сезоне, предлагал баснословные деньги, но даже этот фактор не сделал конкурентов сговорчивее.
- Что ж, можно попробовать поискать игрока в Италии или Испании, - в сердцах заявил Дохерти на одной из тренировок, когда сам собой зашел разговор о замене Тэмблингу.
И тут меня, как принято говорить, словно обухом по голове ударило, а заодно и черт за язык дернул.
- Том, а что, если взять в аренду на полгода советского футболиста?
- Советского? Хм... И кого ты хочешь нам предложить?
Ну кого-кого... Воронина, кого же еще!
Я еще из той реальности помнил, как здорово играл этот рано ушедший из жизни полузащитник, и в этой он уже давно, еще до меня, стал игроком основного состава сборной. Ну чем не вариант?
Всего-то и делов - договориться с федерацией футбола СССР, а те уже, в свою очередь, решат вопрос с руководством 'Торпедо'. Да и мне все же веселее с земляком будет. Так-то я уже привык к саксонским физиономиям, но иногда все же хочется не только с Федуловым поговорить на родном языке.
Правда, Воронин считался любителем заложить за воротник, при нем 'Торпедо' считалось самой пьющей командой СССР. Да и к слабому полу был неравнодушен, я помнил ту историю, когда он в одной из заграничных поездок пытался соблазнить Софи Лорен. Но все же надеялся, что эти подробности руководство нашего футбола скроет от боссов 'Челси'. Всего-то полугодовая командировка, может, и не сорвется футболист, а валюта для нашей страны лишней не будет.
Так оно и получилось. Через неделю после того, как Дохерти и Мирс стали наводить справки про Воронина, нам сообщили, что новый полузащитник 'Челси' уже летит рейсом Москва-Лондон. А еще сутки спустя Валерий Воронин появился на тренировке команды. Как цивилизованный человек, с каждым из ребят поздоровался за руку. Со мной обменялся рукопожатием последним.
- Егор, говорят, это была твоя идея вытащить меня в Англию на полсезона?
- Моя, - расплылся я в самодельной улыбке.
- Дать бы тебе... в морду.
Вот тебе, бабушка, и Юрьев день! Это с какой же такой стати мне в морду? Я его, понимаешь, пусть и на полгода, но в капстрану вытащил, о чем многие советские футболисты могут только мечтать, а он вон чего...
- Валер, ты чего? В турне по Южной Америке съездил, с бразильцами на 'Маракане' сыграл, чемпионат СССР закончился, а в клубе на первые полсезона до чемпионата мира уж как-нибудь и без тебя обойдутся...
- Да не в клубе дело, - махнул рукой Воронин. - В кино меня пригласили сниматься на главную роль. Я уж было согласился, а тут вызов в Лондон. И не откажешься, потому как я, получается, протеже... хм... внебрачного сына... САМОГО!
- Да ебическая сила! Вот уж не ожидал, что и ты в эти сказки поверишь. Язык бы вырвать тому, кто первый запустил эту сплетню.
- Так ты что, не...
- Нет, я товарищу Шелепину не внебрачный, и уж тем более не законный сын. Можешь успокоиться и выбрось эту дурь вообще из головы.
- Ну-у, если ты так говоришь...
- Так и есть, Богом клянусь! А кстати, что хоть за фильм?
- Называется вроде 'Июльский дождь', снимать будет Марлен Хуциев. Съемки как раз планировали на межсезонье, причем на югах, чтобы изобразить, как Хуциев сказал, переход от лета к осени.
- Не парься, фильмец так себе, недаром критики на него ополчились, - утешил я своего нового партнера по команде, на автомате выудив из глубин памяти сведения об этом фильме.
- Ополчились? Так его же еще даже и снимать не начали!
Вот блин, че-то я дал маху. Сказанул, не подумавши.
- Так ведь я когда на побывку домой ездил, в руки мне попал свежий номер 'Советского экрана', там какой-то кинокритик как раз разносил сценарий фильма.
- А-а, вон оно что...
- Михалыч, - опять не удержался я, вспомнив героев ситкома 'Наша Russia' Дулина и Михалыча.
- Какой Михалыч? Я Иваныч.
- Да? А мне всегда казалось, что Михалыч. Ну, Иваныч так Иваныч... Слушай, Иваныч, все уже на поле, а мы тут языками чешем. Ускоряемся, пока от тренера не влетело.
Конечно, Валера обладал внешностью киношной звезды, недаром за ним закрепилось прозвище советского Алена Делона. И если бы не футбол, то он вполне мог бы стать секс-символом отечественного кинематографа. Немудрено, что Хуциев на него клюнул. Но и будучи актером, он бы наверняка пристрастился к 'зеленому змию'. Даже, пожалуй, быстрее, чем играя в футбол. Уж мне ли не знать, ведь наша эстрадная и актерская тусовки частенько пересекаются между собой.
Дебют Воронина пришелся на спаренные матчи чемпионата Англии 27 и 28 декабря против 'Нортгемптон таун'. Такой вот загадочный английский календарь. В первой игре на выезде партнеры не спешили отдавать мяч Воронину, предпочитая проверенные кандидатуры земляков. Игра завершилась вничью - 1:1, и Дохерти перед ответным матчем на следующий день дал установку чаще пасовать на новобранца. Пусть он докажет, что умеет распоряжаться мячом.
И Валера доказал! Две его выверенные передачи вразрез выводили партнеров один на один с вратарем соперников, в том числе и меня, и после этих выходов мы забивали голы. Третий он забил сам великолепным ударом со штрафного, закрутив мяч точно в дальнюю от вратаря 'девятку'. После этого, как я подозреваю, у болельщиков 'Челси' стало еще на одного кумира больше.
В самый канун Нового года я получил сразу три письма - от Ленки, мамы и Катьки. Все трое помимо прочего поздравляли меня с Новым Годом и упоминали про показанный по Первой программе лондонский благотворительный фестиваль с комментариями отечественных телеведущих. Показывали его в 10 вечера по Москве, но, судя по всему, смотрела его вся страна. Не удивлюсь, если обладатели магнитофонов дружно записали все звуковое действо на свои бобины.
А сестра кроме того не только дала отчет о ходе строительства кооперативного дома, но и в конце письма приписала, что, кажется, они с Пашкой ждут ребенка. Но маме она еще не сообщала, нужно провериться сначала.
Ничего себе - финт ушами! Сговорились они там что ли?! То одна залетела, то вторая, да еще и мамка родила относительно не так давно... Хотя что это я, рожают - и то ладно. Пусть наших людей будет больше!
По ходу дела 'Parlophone Records' не только переиздало наш второй альбом тиражом в миллион экземпляров, но и выпустило двойной альбом, который так и назывался - 'Help Margaret & children!' Причем также миллионным тиражом, предчувствуя, что записанный прямо по ходу фестиваля живой альбом обречен на успех.
А ведь наши альбомы уже и в Штатах продавались. Так что мы и там могли рассчитывать на признание в виде 'Золотого' и 'Платинового' дисков. А это, дорогие вы мои, уже почти занесенная нога через порог 'Зала славы рок-н-ролла'! Или он еще не существует? Ну, если и не открылся, то, думаю, осталось не так долго ждать, максимум лет через 15-20 он распахнет свои двери. А если не доживу - тьфу-тьфу - то внесут наши имена туда посмертно. Хотя лучше бы дожить.
Охренеть, вот так представишь - и крыша ехать начинает. Жил себе, поживал старенький музыкант, пока током его не шибануло и не кинуло в прошлое. Да и, попав в тело 15-летнего подростка, разве мог я мечтать о таких вершинах? Причем не только в музыке, но и в футболе? Вот и получается - ум старика и молодое тело дополняют друг друга.
Так, а что у нас дальше-то с музыкальным материалом. Может, хватит метаний из стороны в сторону? А то тащим все, что плохо лежит, как забравшийся в ларек воришка. Можно, конечно, прикинуться группой 'Queen', мол, мы и так могём, и этак... Правда, вокальные данные у нас малость поскромнее. Так что по уму надо бы сосредоточиться на каком-то одном направлении.
Например, назвать следующий альбом '(What's the Story) Morning Glory?' Первый альбом группы 'Oasis' под названием 'Definitely Maybe' мне как-то не очень глянулся, а вот следующий - '(What's the Story) Morning Glory?' - самое то. Его я слушал раз сто, и уж мелодию каждой песни помню досконально, а в некоторых вещах и тексты, благо что к тому времени я уже сносно знал английский. Творчество Ноэля и Лиама Галлахеров подняло волну брит-попа (или все же альтернативного рока?) в начале 90-х, но можно и лет на 25 пораньше это сделать, в целом стиль похож на некоторые композиции тех же 'The Beatles'. Понятно, что в связи с временными рамками что-то придется в текстах подправить, но это по большому счету мелочи.
Например, назвать следующий альбом '(What's the Story) Morning Glory?' Первый альбом группы 'Oasis' под названием 'Definitely Maybe' мне как-то не очень глянулся, а вот следующий - '(What's the Story) Morning Glory?' - самое то. Его я слушал раз сто, и уж мелодию каждой песни помню досконально, а в некоторых вещах и тексты, благо что к тому времени я уже сносно знал английский. Творчество Ноэля и Лиама Галлахеров подняло волну брит-попа (или все же альтернативного рока?) в начале 90-х, но можно и лет на 25 пораньше это сделать, в целом стиль похож на некоторые композиции тех же 'The Beatles'. Понятно, что в связи с временными рамками что-то придется в текстах подправить, но это по большому счету мелочи.
Ладно, с этим разберемся, не стоит частить с альбомами, а то люди не успевают один распробовать - а ты им уже следующий подсовываешь. А вот чашечку крепкого чая с имбирем можно выпить, думал я, ставя на плиту чайник.
Уж чего-чего, а умения делать качественный чай у англичан не отнять. Ну или умения привозить его из своих заграничных колоний. У СССР таких колоний нет и не было, вот и приходится советским гражданам употреблять труху вроде 'Грузинского' или 'Краснодарского'. Хотя сейчас у бриттов тоже вроде колоний нет, значит - везут по старинке, из проверенных мест, только теперь, похоже, приходится закупать, хоть и наверняка с большой скидкой. Либо у них свои плантации, купленные еще дедами и прадедами, так сказать, семейный бизнес по наследству.
Как бы там ни было, а я уже привык покупать чай раз в неделю в уютной лавке под названием 'Aldridge tea', расположенной в тихом закоулке недалеко от моего дома. В этом райончике словно попадаешь действительно в старую, добрую Англию, какой я ее себе представлял. Продавцом и одновременно хозяином лавки был абсолютно седой и довольно милый старик с блестящей проплешиной на голове и переходящими в бакенбарды пышными усами. Звали его Джонатан Хью Олдридж. Понятно, что название заведения напрямую перекликалось с фамилией его владельца.
В 'Aldridge tea' редко можно было увидеть более одного посетителя, тем не менее, заведение не собиралось разоряться. Как объяснил мне Олдридж, многие его клиенты предпочитали делать предварительные или срочные заказы, а мальчишка-рассыльный носился по Лондону на велосипеде с упаковками чая для заказчиков. Пару раз я его видел - довольно шустрый малый лет пятнадцати.
В углу лавки находились небольшой столик и очень удобное кресло. Здесь можно было в спокойно обстановке присесть и предаться дегустации терпкого напитка, закусывая его неизменными овсяными печеньями. Причем бесплатными и такими вкусными, что трудно было удержаться, чтобы не схомячить пяток, а то и больше печенюшек.
Я не был исключением, тем более что на столике всегда лежала стопка свежих газет, с содержанием которых я тут же под чай с печеньями и знакомился. Или трепался с хозяином заведения. Тот любил присесть ненавязчиво рядом и поговорить за жизнь.
Во время одной из таких бесед рукав его кофты задрался, и я разглядел на его запястье татуировку в форме якоря. Тут же сделал вывод, что старик в прошлом был моряком.
- Ты прав, сынок, - подтвердил Олдридж мои подозрения. - Во Вторую Мировую я водил арктические конвои с шотландской базы Loch Ewe в Архангельск, был штурманом на крейсере 'Шеффилд'.
Как выяснилось дальше, эта чайная лавка изначально принадлежала деду, а после и отцу Джонатана, и все они надеялись, что Олдридж-младший вольется в семейный бизнес. Но тот предпочел стезю моряка. Еще до войны он несколько раз пересекал экватор, а когда началась Вторая Мировая - ему уже было за сорок, и он пошел штурманом на судно арктического конвоя. Не раз их конвой попадал в передряги, нередко 'Шеффилд' до порта назначения доходил с пробоинами в корпусе, но от затопления Бог миловал. В Архангельске Джонатан выучил несколько крепких словечек на русском, успел влюбиться в машинистку портового крана по имени Маша, искал ее после войны, но оказалось, что она вышла замуж и уехала в далекий Казахстан.
В итоге, закончив свою флотскую одиссею, он все же сменил только что почившего отца за прилавком чайной лавки. Мать ушла из жизни еще раньше. Женой Олдридж так и не обзавелся, поэтому чайный бизнес, как он говорил, придется завещать двоюродному племяннику, который вообще живет в Ковентри и работает офисным клерком.
- Вот я и думаю; продаст он мою лавку, - вздыхал старик в свои седые усы. - И наступит тогда конец семейному бизнесу Олдриджей. Я-то уже свыкся с 'Aldridge tea', жаль, если связи с поставщиками и отношения с клиентами, отлаженные годами, пойдут прахом. У меня и пара комнатушек здесь, этажом выше, остались от родителей, у которых я был единственным сыном. Это не только лавка, но и мой дом...
Олдридж подливал себе и мне свежего чаю, пододвигал вазочку с печеньем и продолжал делиться наболевшим:
- И еще что обидно - наше правительство делает вид, будто нас - ветеранов Второй Мировой - вовсе не существует. Честно скажу, я завидую вашим ветеранам, знаю, как их чествуют, какое в Советском Союзе к ним уважение. Наши же правители про нас просто забыли...
Рассказы его разнообразием не отличались, но мне почему-то нравилось слушать его монотонную, успокаивающую речь. Вот так я, если выдавалась свободная минутка, сидел, дегустировал чай и слушал Олдриджа, и под его размеренное, гипнотическое бормотание не хотелось ни о чем думать. Как мало, однако, нужно человеку для счастья.
Глава 17
Какое же это свинство - играть 1-го января! Идиотская традиция английской лиги и ее боссов, без всякого уважения относящихся к празднующемуся на 1/6 части суши празднику. Так что в чем-то я понимал Валеру, который в ночь с 31-го на 1-е, будучи у меня в гостях, залудил стакан водки, закусив это дело свежесваренными пельменями со сметаной и маринованным огурчиком.
Где мы взяли водку и закуску? При желании в Лондоне можно найти практически все, что угодно. Даже основанный русскими эмигрантами магазинчик, где торгуют и водкой, и замороженными пельменями, и маринованными огурцами со сметаной. Причем посетителей хватает, оказывается, не только мы с Ворониным любители русской кухни. Жаль, раньше не знал о его существовании, иначе не преминул бы прикупить кое-что из предлагаемого ассортимента.
Что касается появления Воронина у меня в гостях, то по идее он мог бы встретить Новый год и дома. Ему, как и мне, выделили 1-комнатную квартиру, только в районе Чизик: хоть и не центр Лондона, но и не окраина. Учитывая, что завтра предстояла игра и вся команда, ударно отметив несколькими днями ранее Рождество, сейчас отсыпалась перед матчем, Воронин не находил себе места. В итоге позвонил мне утром 31-го декабря и предложил встретить праздник хотя бы вдвоем. Я был не против, но предупредил, что лягу спать не позднее часу ночи, потому как в 8 утра мы всей командой на поезде отправляемся в Блэкпул, где нам завтра в 18 часов по Гринвичу предстояло выйти на поле. Размерами Англия в три раза меньше Японии, по идее ее за сутки можно объехать на автомобиле, так что вот такие утренние вояжи на вечерние игры не считались какой-то редкостью.
Правда, обычно путешествовали на клубном автобусе, но в этот раз по указанию сверху присоединились к акции в поддержку английских железных дорог, решили доехать до места назначения поездом, благо, что на команду выделили отдельный комфортабельный вагон.
- Если останешься ночевать - могу попросить у соседки раскладушку, я видел, у нее есть точно, - сказал я Воронину.
Тот ответил, что останется, но хотелось бы поискать в Лондоне место, где можно купить водку и закуску. Такое место мне подсказал Джон 'Гризли' Пэйтон, магазинчик находился как раз неподалеку от рынка, откуда он только недавно все-таки уволился. Туда мы заявились в первой половине 31 декабря. К счастью, Валера ограничился одной бутылкой 'Столичной', из закуски взяли банку маринованных огурчиков, смахивающих размерами на корнишоны, баночку сметаны, кусок буженины и на горячее пачку пельменей 'Сибирские' производства Московского ордена Ленина мясокомбината им. А. И. Микояна.
- Жаль, салат 'Оливье' приготовить некому, - вздохнул Валера, когда мы уже рассчитывались на кассе.
- Почему это некому? Я могу приготовить!
Нет, а что вы думали, прожив шестьдесят годком с лишним, а какую-то часть из них холостяком, я не научился готовить самый популярный в СССР и России салат? Поэтому мы тут же докупили что надо, включая майонез 'Советский Провансаль' от Первого жирового треста, и в 10 вечера я принялся мастерить 'Оливье'.
Кстати, над Лондоном еще с утра зарядил снег, а по пути мы умудрились прикупить в магазине рождественских товаров еще и небольшую искусственную елочку вместе с десятком елочных игрушек, так что сумели себе создать какое-никакое новогоднее настроение.
- Жаль, девок нет, да и 'Голубой огонек' ваше ТиВи не показывает, - скривился Воронин, приготовившись поднять рюмку за наступление нового, 1966 года. - И по радио глава государства не поздравляет. Не по-людски живете.