Капитал в XXI веке - Томас Пикетти 8 стр.


В то же время нам кажется не вполне обоснованным исключать из определения капитала жилую недвижимость на том основании, что это недвижимое имущество «непроизводительно», в отличие от «производительного капитала», используемого предприятиями и управленческим аппаратом. как то: зданий, предназначенных для профессионального использования, служебных помещений, машин, оборудования и т. д. На самом деле все эти формы имущества полезны и производительны и соответствуют двум основным экономическим функциям. Если забыть на мгновение о его роли как средства сбережения, то капитал полезен, с одной стороны, для проживания (т. е. для производства «жилищных услуг», чья стоимость измеряется наемной стоимостью жилья), а с другой стороны, как фактор производства для предприятий и управленческого аппарата, производящих другие товары и услуги (и нуждающихся в строениях, служебных помещениях, машинах, оборудовании и прочем для их производства). Ниже мы увидим, что в начале XXI века на каждую из этих двух основных функций приходится приблизительно по половине объема капитала развитых стран.

Подытожим. Под «национальным имуществом» или «национальным капиталом» мы понимаем выраженную в рыночных ценах общую стоимость всего того, чем обладают жители и правительство данной страны в данный момент времени и что можно обменять на рынке[46]. Речь идет о сумме не финансовых активов (жилья, земельных участков, движимого имущества, строений, машин, оборудования, патентов и других профессиональных активов, которыми владеют непосредственно) и финансовых активов (банковских счетов, сбережений, облигаций, акций и других видов долевого участия в компаниях, различных инвестиций, договоров о страховании жизни, пенсионных фондов и т. д.), из которой вычтены финансовые пассивы (т. е. все долги)[47]. Если мы ограничимся активами и пассивами, которыми обладают частные лица, то получим частное имущество, или частный капитал. Если мы будем рассматривать активы и пассивы, которыми владеет государство и различные государственные органы (местного само управления, социального обеспечения и т. д.), то получим государственное имущество, или государственный капитал. По определению национальное имущество представляет собой сумму этих двух понятий:

национальное имущество = частное имущество + государственное имущество.

В настоящее время в большинстве развитых стран государственное имущество очень невелико (а то и вовсе измеряется отрицательными величинами, когда государственные долги превышают государственные активы), а частное имущество, как мы увидим, повсюду представляет собой основную часть национального имущества. Но так было не всегда, поэтому эти два понятия нужно различать.

Уточним, что, хотя используемое нами понятие капитала исключает человеческий капитал (который не может обмениваться на рынке, по край ней мере в нерабовладельческих обществах), оно тем не менее не ограничивается лишь «физическим» капиталом (включающим в себя земельные участки, строения, оборудование и другие материальные предметы). Мы включаем в него также и «нематериальный капитал», например в виде патентов и других прав интеллектуальной собственности, которые учитываются и как нефинансовые активы (если индивиды непосредственно владеют патентами), и как финансовые активы, когда частные лица владеют акциями компаний, обладающих патентами, — второй вариант встречается чаще. В целом многие формы нематериального капитала учитываются посредством биржевой капитализации компаний. Например, рыночная стоимость компании часто зависит от ее репутации и от имиджа ее брендов, от ее систем информации и методов организации, от материальных и нематериальных инвестиций, осуществляемых для повышения привлекательности ее продуктов и услуг, от расходов на исследования и развитие и т. д. Все это учитывается в цене акций и других формах участия в капитале компаний, а значит, и в стоимости национального имущества.

Конечно, в той цене, которую финансовые рынки определяют в данный момент для материального капитала отдельной компании или целой отрасли, есть большая доля произвольности и неточности, — это подтверждают и пузырь интернет-компаний, лопнувший в 2000 году, и продолжающийся по сей день финансовый кризис, разразившийся в 2007–2008 годах, и в целом огромная волатильность, царящая на биржах. Однако уже сейчас важно понимать, что эта характеристика относится к капиталу в целом, а не только к его нематериальным формам. Идет ли речь о здании или о предприятии, о промышленной компании или о фирме, предоставляющей услуги, — цену капитала всегда очень трудно определить. И тем не менее мы увидим, что в общем и целом национальное имущество в масштабах отдельной страны, а не на уровне того или иного актива, следует определенному набору правил и закономерностей.

Уточним также, что в каждой стране национальное имущество может разделяться на внутренний и иностранный капитал:


национальное имущество = национальный капитал = внутренний капитал + чистый иностранный капитал.


Внутренний капитал выражает стоимость объема капитала (недвижимость, предприятия и т. д.), размещенного на территории данной страны. Чистый иностранный капитал — или чистые иностранные активы — выражает имущественное положение страны по отношению к остальному миру, т. е. разницу между активами, которыми владеют жители страны в остальном мире, и активами, которыми остальной мир владеет в данной стране. Накануне Первой мировой войны Великобритания и Франция располагали значительными чистыми иностранными активами в остальном мире. Мы увидим, что одна из черт финансовой глобализации, начавшейся в 1980-1990-е годы, заключается в том, что многие страны могут иметь чистое имущественное положение, близкое к равновесию, но при этом их валовые имущественные показатели очень высоки. Иными словами, игра взаимного финансового участия между компаниями приводит к тому, что каждая страна владеет значительной частью капитала других стран, но в то же время чистые позиции между странами не очень велики. Разумеется, в мировом масштабе все чистые позиции уравновешиваются, вследствие чего мировое имущество сводится ко внутреннему капиталу всей планеты.

Соотношение между капиталом и доходом

Теперь, когда мы определили понятия дохода и капитала, мы можем перейти к первому базовому закону, связывающему два этих понятия. Начнем с определения соотношения между капиталом и доходом.

Доход — это оборот. Он соответствует количеству богатства, произведенного и распределенного в течение определенного периода (обычно за базовый период принимается один год).

Капитал — это запас. Он соответствует общему количеству богатства, которым обладают в определенный момент времени. Этот запас складывается из богатства, присвоенного или накопленного в течение всех предшествующих лет.

Самый естественный и плодотворный способ измерения размера капитала в отдельно взятом обществе состоит в том, чтобы разделить объем капитала на ежегодный оборот дохода. Этот коэффициент «капитал/доход», или соотношение между капиталом и доходом, будет обозначаться буквой β.

Например, если общая стоимость капитала страны равна шести годам национального дохода, то мы отметим, что β = 6 (или β = 600 %).

В настоящее время в развитых странах соотношение между капиталом и доходом, как правило, колеблется от пяти до шести и обеспечивается почти полностью частным капиталом. Во Франции и Великобритании, в Германии и в Италии, в Соединенных Штатах и в Японии национальный доход в начале 2010-х годов составлял около 30–35 тысяч евро на человека, тогда как совокупность частного имущества (очищенного от долгов) достигала 150–200 тысяч евро на человека, т. е. от пяти до шести лет национального дохода. Между странами имеются интересные отклонения — как в Европе, так и за ее пределами: так, соотношение β больше шести в Японии и Италии и ниже пяти в Соединенных Штатах и в Германии; государственное имущество выражается положительными значениями в одних странах и слабо отрицательными в других и т. д. В следующих главах мы это подробно исследуем. На данном этапе достаточно иметь представления об этих величинах, которые помогают лучше ориентироваться[48].

Тот факт, что национальный доход богатых стран в начале 2010-х годов составлял около 30 тысяч евро на человека в год (2 500 евро в месяц), разумеется, не означает, что каждый располагает такой суммой. Как и все усредненные значения, этот средний доход скрывает огромные диспропорции: в действительности у многих людей доход заметно ниже 2 500 евро в месяц, а другие получают в десятки раз больше. Диспропорции в доходах предопределяются, с одной стороны, неравенством в трудовых доходах, а с другой — еще большим неравенством в доходах с капитала, которое, в свою очередь, является результатом крайней концентрации имущества. Средний национальный доход просто означает, что если бы можно было каждому обеспечить одинаковый доход, не изменяя общий уровень производства и национального дохода, то он составлял бы порядка 2 500 евро в месяц[49].

Точно так же если частное имущество составляет 180 тысяч евро надушу населения, т. е. шесть лет среднего дохода, то это не означает, что каждый располагает таким капиталом. Многие имеют намного меньше, а некоторые владеют многими миллионами или десятками миллионов евро капитала. Для значительной части населения имущество ограничивается очень скромной суммой и стоит меньше дохода, полученного за год: например, несколько тысяч евро, лежащих на счету в банке, соответствуют нескольким неделям или месяцам зарплаты. У некоторых имущество вообще измеряется отрицательными величинами, если то, чем они обладают, имеет меньшую стоимость, чем сумма их долгов. И наоборот, некоторые располагают значительным имуществом, равняющимся десяти или двадцати годам их дохода или даже большим. Соотношение между капиталом и доходом, измеренное в масштабах одной страны, ничего не говорит нам о неравенстве внутри этой страны. Но показатель β определяет общий объем капитала в обществе, а значит, его анализ является необходимой предпосылкой для исследования неравенства. Главная задача второй части этой книги как раз и будет заключаться в том, чтобы понять, как и почему соотношение между капиталом и доходом отличается в разных странах и менялось с течением времени.

Для того чтобы каждый мог себе представить, какие конкретные формы принимает имущество в современном мире, стоит уточнить, что объем капитала в развитых странах сегодня делится на две приблизительно равные части: во-первых, жилищный капитал, во-вторых, производственный капитал, используемый предприятиями и управленческим аппаратом. Проще говоря, в богатых странах в 2010-е годы каждый житель в среднем имеет ежегодный доход в размере около 30 тысяч евро и владеет имуществом стоимостью примерно 180 тысяч евро, из которых 90 тысяч приходятся на жилую недвижимость и еще 90 тысяч — на акции, облигации и другие бумаги, сбережения или финансовые вложения в предприятия и управленческий аппарат[50]. Между странами есть интересные различия, которые мы исследуем в следующей главе. Но в первом приближении разделение капитала на две части, сравнимые по стоимости, представляется верной отправной точкой.

Первый основной закон капитализма: α = r х β

Теперь мы можем представить первый основной закон капитализма, который связывает объем капитала с оборотом доходов с капитала. Соотношение между капиталом и доходом, выраженное β, напрямую связано с долей доходов с капитала в национальном доходе — эта доля будет обозначаться буквой а в следующей формуле:

α = r х β

где r означает среднюю доходность напитала.

Например, если β = 600 %, а r= 5 %, то α = r х β = 30 %[51].

Иными словами, если имущество равно шести годам национального дохода данного общества, а средняя доходность капитала составляет 5 % в год, то доля капитала в национальном доходе равна 30 %.

Формула α = r х β представляет собой чисто бухгалтерское уравнение. Она по определению приложима ко всем обществам и ко всем эпохам. Несмотря на присущую ей тавтологию, ее все же следует считать первым основным законом капитализма, поскольку она предлагает простой способ, позволяющий связать три важнейших понятия для анализа капиталистической системы: соотношение между капиталом и доходом, долю капитала в доходе и уровень доходности капитала.

Доходность капитала — центральное понятие во многих экономических теориях, особенно в марксистском анализе с его тезисом о тенденции к снижению нормы прибыли; как мы увидим, это историческое предсказание оказалось ошибочным, хотя оно и отражало интересное предчувствие. Это понятие также играет центральную роль во всех прочих теориях. В любом случае, доходность капитала измеряет то, что приносит капитал в течение года, в какую бы юридическую форму эти доходы ни облекались (прибыль, арендные платежи, дивиденды, проценты, роялти, прирост капитала и т. д.), в виде процента от стоимости вложенного капитала. А значит, речь идет о более широком понятии, чем норма прибыли[52], и намного более широком, чем процентная ставка[53], даже если оно и включает в себя и то, и другое.

Разумеется, доходность может очень сильно колебаться в зависимости от вида вложений. Некоторые предприятия могут получать доходность, превышающую 10 % в год, тогда как другие несут убытки (т. е. имеют отрицательную доходность). Во многих странах средняя доходность акций в долгосрочной перспективе составляет 7–8 %. Вложения в недвижимость и облигации часто приносят не более 3–4 %, а реальная процентная ставка по государственному долгу иногда и того ниже. Формула α = r х β не раскрывает перед нами эти тонкости. Но она указывает, как эти три понятия связаны друг с другом, что помогает направить дебаты в нужное русло.

Например, мы можем констатировать, что в богатых странах в начале 2010-х годов доходы с капитала (прибыль, проценты, дивиденды, арендные платежи и т. д.), как правило, достигали 30 % от национального дохода. Это означает, что при соотношении между имуществом и доходом, равным 600 %, средняя доходность капитала составляет около 5 %.

Если конкретнее, то национальный доход, равняющийся в настоящее время примерно 30 тысячам евро на душу населения, состоит приблизительно из 21 тысячи евро трудовых доходов (70 %) и 9 тысяч евро доходов с капитала (30 %). Каждый житель владеет средним имуществом стоимостью 180 тысяч евро, а значит, ежегодный доход с капитала в девять тысяч евро, который он получает, соответствует средней доходности в 5 % в год.

Здесь речь также идет лишь о средних значениях: некоторые люди получают доход с капитала, намного превышающий девять тысяч евро в год, тогда как другие не получают ничего и лишь выплачивают арендные платежи собственнику или проценты кредиторам. Есть и заметные различия между странами. И это не считая того, что измерение доли доходов с капитала сопряжено со значительными практическими и концептуальными сложностями, поскольку существуют такие категории доходов — в особенности доход от ненаемного труда, или «предпринимательский» доход, — которые зачастую трудно разложить между трудом и капиталом. Все это иногда искажает сравнения. В этих условиях наименее несовершенный способ, позволяющий измерить долю капитала, может заключаться в приложении вероятной средней доходности к соотношению между капиталом и доходом. Ниже мы подробно рассмотрим эти щекотливые и важные вопросы. На данном этапе величины, приведенные выше

(β = 600 %, α = 30 %, r= 5 %), могут считаться полезными отправными точками.

Для того чтобы внести ясность, стоит также отметить, что средняя доходность земли в аграрных обществах, как правило, составляла 4–5 %. В романах Джейн Остин и Бальзака тот факт, что ежегодная рента, получаемая с земельного капитала — или с государственных долговых обязательств, — равна приблизительно 5 % от стоимости этого капитала или же что стоимость капитала соответствует примерно двадцати годам ежегодной ренты, считался настолько очевидным, что авторы часто этого даже не уточняли. Каждый читатель отлично знал, что для получения ежегодной ренты в размере 50 тысяч франков необходим капитал стоимостью один миллион франков. Для писателей XIX века, как и для их читателей, взаимосвязь между имуществом и ежегодной рентой была чем-то само собой разумеющимся, и потому они постоянно прямо переходили от одного показателя к другому, как если бы использовали полные синонимы или два схожих, всем известных языка.

Ту же доходность — около 4–5 % — мы обнаруживаем в начале XXI века, когда речь идет о недвижимости, — иногда немного меньше, особенно если цены сильно выросли, а арендные платежи за их темпом не поспевают. Например, в начале 2010-х годов большая квартира в Париже стоимостью один миллион евро часто сдается всего за 2 500 евро в месяц, или за 30 тысяч евро в год, что с точки зрения собственника соответствует ежегодной доходности, составляющей всего 3 % в год. Тем не менее для квартиросъемщика, располагающего лишь трудовым доходом (пожелаем ему хорошей зарплаты), эта сумма довольно внушительна, а для владельца это — приличный доход. Плохая новость — или хорошая, в зависимости от точки зрения, — заключается в том, что так было всегда и что арендная плата, как правило, имеет тенденцию к повышению, пока не приблизится к доходности на уровне 4 % в год (что в приведенном нами примере соответствует 3000–3500 евро ежемесячной оплаты, или 40 тысяч евро в год). Поэтому вполне вероятно, что арендная плата этого жилья в будущем возрастет. Для собственника эта ежегодная доходность квартиры в долгосрочном плане может дополняться возможным приростом капитала. Ту же доходность, иногда немного более высокую, мы обнаруживаем и тогда, когда речь идет о более дешевых квартирах. Квартира стоимостью 100 тысяч евро может приносить 400 евро арендной платы в месяц, или около пяти тысяч евро в год (5 %). Для владельца такого имущества решение жить в нем дает возможность сэкономить эту арендную плату и использовать эту сумму для других целей.

Назад Дальше