– На свободу с чистой совестью! – сказал Крофт Лар, когда дверь закрылась. Гробокопатель яростно чесал грудь, и из-под пальцев его летели клочья черной шерсти. – Эх, скорее бы!
И Арс был с товарищем по несчастью полностью согласен.
Во всех мирах, вселенных и пространствах существует одно незыблемое правило – чем выше ранг чиновника, тем дольше приходится ждать у него приема. Если в ожидании вас маринуют всего несколько минут, то вы имеете дело с мелким письмоводителем, годным лишь перекладывать бумажки с места на место, а если срок отсидки в приемной исчисляется часами, то перед вами великий вершитель судеб людских.
По крайней мере, он сам так думает.
Мосик Лужа обычно не развлекался подобным образом, но в этот раз Иггу Мухомору пришлось просидеть в приемной мэра почти час. Магучий Единственный Ночальник Торопливых нервничал, сопел, то и дело вытирал лысину платком, размерами напоминающим парус.
– Что они там делают? – то и дело спрашивал он у Сарданапала.
– Совещаются, – отвечал тот, разводя руками.
Совещание закончилось тем, что дверь кабинета распахнулась, и явились хмурые и мрачные Дубус Хром-Блестецкий и Винтус Болт. Между ними шагал поллитртриналох Цук Цурюк, слухи о чьем неимоверном могуществе ходили по городу табунами.
Игг Мухомор считал магов дармоедами, а поллитртриналоха – шарлатаном, поэтому проводил троицу свирепым взглядом.
– А, это ты? – сказал ему выглянувший из кабинета мэр. – Заходи.
Усевшись на стул напротив Мосика Лужи, начальник городской стражи не в первый раз испытал ощущение, что находится перед зеркалом. Они словно были братьями – такие круглолицые лысые мужчины с выпуклыми животиками встречаются в жизни очень часто, но крайне редко появляются в кино и литературе.
Разве что в качестве комических персонажей.
– Ну, зачем пожаловал? – спросил мэр устало. – Опять кто-то кого-то зарезал?
– Зарезал, – ответил Игг Мухомор, – но я не стал бы тревожить вас из-за такой обыденной мелочи.
– А из-за чего?
– Вчера мои люди узнали, что нищие всего города ищут одного студента.
Мосик Лужа несколько минут переваривал эту информацию, которую его собеседник не считал «обыденной мелочью», а потом осторожно поинтересовался:
– И что?
– А нищих заставил это сделать Кривой Билли.
Вновь повисла задумчивая пауза. Мэр никак не мог понять, о чем именно ему пытаются сообщить, и это его злило. Но Игг Мухомор никогда не был склонен к тому, чтобы беспокоить градоначальника по пустякам.
– А кто это?
– Наемный убийца. Один из лучших в городе.
– Ага. Ну и...
– Мои люди нашли Кривого Билли, – Игг Мухомор всем видом показал, как это было непросто, – слегка его поби... в смысле, допросили. И он сказал, что его нанял маг маленького роста в капюшоне.
– Кого, этого Билли?
– Да, чтобы тот убил студента!
Мэр некоторое время обдумывал полученные сведения. Мозги его крутились с таким напряжением, что по всему черепу, похожему на глобус, выступили капли пота.
Но все было напрасно. Смысл сказанного оставался темен. Студент, убийца, маг в капюшоне...
– А к чему все это? – признав полное свое интеллектуальное бессилие, спросил Мосик Лужа.
– А к тому, что в городе есть только один маг, который ходит, натянув на лицо капюшон, – проговорил начальник городской стражи так, словно об этом знали все, включая старух из диких пригородов, – зовут его Скрытный, и работает он сейчас на Тощего Брыка.
– На Тощего Брыка? – мэр принялся раскручивать всю логическую цепочку заново. – Так что, Тощий Брык хочет убить этого студента?
– Вероятнее всего, – кивнул Игг Мухомор.
– Интересно, – Мосик Лужа задумался.
Командир городской стражи ждал. Нельзя было сказать, что он относился к Мосику Луже с особой симпатией. Окажись на месте градоначальника тот же Брык или Вейл Фукотан, Игг Мухомор служил бы им с той же истовой преданностью.
Ибо он служил не человеку, а великой идее Города. А в данный момент Город олицетворял именно Мосик Лужа.
– Значит этот студент чем-то опасен для Брыка, – мэр сделал вывод, истинность которого не взялся бы оспаривать никто из великих мудрецов, – а кто опасен для него, полезен для меня. Ты, – тут Мосик Лужа пристально посмотрел на Игга Мухомора, – должен послать лучших людей, чтобы они нашли этого студента и доставили ко мне...
Игг Мухомор засопел. На такой исход дела он не рассчитывал, ожидая, что мэр поручит поиск магам, шпионам или еще кому, но никак не Торопливым.
– У городской стражи и так достаточно дел...
– Знаю я ваши дела, – махнул рукой Мосик Лужа, – взятки брать да пиво пить по трактирам. Это приказ! Понятно?
– Да, – ответил Игг Мухомор, уже зная, каких именно «лучших людей» он отправит на это задание.
А именно тех, кого не жалко.
В кабинете Магучего Единственного Ночальника Торопливых нестерпимо воняло хмельным. Запах этот был так же привычен для помещения, как гербовая доска на стене и портрет мэра рядом с ней.
Против него не помогали ароматические курения, заклинания и проветривание. Запах поселился здесь раньше Игга Мухомора, а уйти на покой собирался, похоже, вместе со всем зданием.
И все же в тот момент, когда в кабинет ввалились трое подчиненных, Игг Мухомор заподозрил, что запах стал сильнее.
– Что, опять пили с утра? – гневно вопросил МЕНТ.
– Никак нет! – дружно ответили, воротя морды, сержанты Калис и Ргов, а также лейтенант Лахов.
– Ладно, считайте, что я вам поверил, – сказал Игг Мухомор. – У меня есть очень важное и ответственное задание!
Стражники выкатили грудь (у Ргова по ошибке выпучился живот), вытаращили глаза и придали лицам выражение тупоумной почтительности, для чего им не пришлось сильно напрягаться.
– Вы должны найти студента по имени Арс Топыряк и доставить его ко мне!
– Как же мы его найдем? – поинтересовался Лахов.
– И это я вам должен объяснять? – МЕНТ не упустил повода разгневаться, изо рта его кипящими брызгами полетела слюна, а глаза налились кровью. – Вы стража или где? Слушаете меня или молча стоите?
Стражники вытянулись сильнее, рискуя порваться где-нибудь посередине. Подобные вспышки начальства они наблюдали неоднократно и научились переносить их со стоицизмом, каким обладают лишь старые верблюды да еще некоторые очень продвинутые философы.
– Идите и найдите его раньше убийц! – в этот раз Игг Мухомор закончил вопить довольно быстро, виной чему была обыкновенная усталость.
– Так точно! – и стражники покинули кабинет, ухитрившись не столкнуться в дверях.
– И где мы будем его искать? – спросил Васис Ргов, когда троица добралась до караульного помещения.
Словно в ответ дверь распахнулась, и трое дюжих стражников втащили в комнату нечто выглядящее как мешок с бородой. При внимательном осмотре мешок оказался чудовищно пьяным гномом. Он дергался, несмотря на сковывающие его кандалы, и что-то орал.
– Куда вы его? – брезгливо поджав губы, спросил Лахов.
– Для воспитательной беседы, – кряхтя ответил один из тех, кто тащил гнома. – Этот тип проявлял расовую нетол... нетолерантность...
– Чего это такое? – изумился Дука Калис. – Всех Толей рубил топором? – Не, ползал на карачках по площади Изопилия и кричал, что феи – козлы.
– И что, это разве преступление?
– Кто же его знает? Но неделю назад был приказ – за подобные выкрики задерживать и разъяснительные беседы вести.
– Это все политика, – вздохнул Лахов. – Мэр наш к выборам готовится. Хочет, чтобы все за него голосовали, и люди, и эльфы, и даже тролли... Нет, не дадут нам тут спокойно головой поработать!
Пьяный гном, которого временно свалили под стол, невнятно выкрикивал знаменитую шахтерскую песню «Штрек да штрек кругом, путь глубок лежит, в забое глухом помирал горняк...», из дальнего конца зала доносились сочные шлепки, словно кто-то месил тесто – там допрашивали подозреваемого в краже спасательного круга из кузнечной мастерской...
Для умственной работы обстановка в самом деле была не лучшей.
– А у меня есть план, – неожиданно сказал Ргов.
– Ну-ну, – поддержал младшего по званию Лахов.
– Мы пойдем искать этого студента по кабакам! Может быть, и не найдем, но зато скучно нам не будет! Да и обстановка там для умственной работы куда лучше. Вдруг еще чего придумаем...
– Правильно, – поддержал Калис. – Искать студента в университете – страшно, на улицах – холодно и сыро, по притонам – неинтересно, чего мы там не видели? Будем искать там, где это делать приятно!
– Логично, – согласился Лахов, хотя план и содержал некоторые существенные недостатки.
Но лучшего все равно не было.
– Мы тут это... искали или нет? – задав сей вопрос, Васис Ргов икнул и едва не упал.
– Где это тут? – спросил Дука Калис, нежно придерживающий соратника за шею.
– Тут в смысле там! – и Ргов ткнул рукой вперед, где сквозь тьму виднелась ярко освещенная вывеска «Плывучий Тапор: лучшия напитки и зокуски».
– Где это тут? – спросил Дука Калис, нежно придерживающий соратника за шею.
– Тут в смысле там! – и Ргов ткнул рукой вперед, где сквозь тьму виднелась ярко освещенная вывеска «Плывучий Тапор: лучшия напитки и зокуски».
Поиск студента по имени Арс Топыряк велся не первый час, и доблестные стражи, посетившие не одно увеселительное заведение, изрядно устали. Ноги их подрагивали, а в головах шумело.
– Так тут или там? – спросил Калис.
– В этом... вон он... «Плавучем Топоре», – пояснил Ргов.
– Нет, – сделал заключение Лахов, который последние пять минут упорно выискивал что-то в придорожной канаве и теперь выбирался оттуда, весь покрытый грязью. – И мы должны зайти!
– И это... найти! – напомнил сам себе Ргов, а то цель путешествия по вечернему Ква-Ква потихоньку начала затуманиваться в его сознании.
Дойти до таверны оказалось делом нелегким, та все время уплывала куда-то вбок, да и земля кривилась самым непорядочным образом, мешая перемещаться прямо. Приличная земля не должна так себя вести.
– А ну стоять! Стрелять буду! – рявкнул разозленный Калис, заподозрив чьи-то злые козни. С кознями он всегда боролся подобным образом.
Помогло и на этот раз. Качка уменьшилась, а таверна вдруг оказалась совсем рядом.
Глава 6
Дверь таверны распахнулась с пронзительным скрипом. Через порог с трудом перевалили три существа. По некоторым признакам можно было определить, что принадлежат они к виду «стражники городские». Лица Торопливых были красны, а глаза хаотично блуждали.
– Всем это... – пробурчал один из стражей порядка, из-под шлема которого, похожего на ночной горшок, торчали аккуратно завитые кудри, – стоять... лежать, пить в смысле!
Разношерстная компания, собравшаяся в таверне «Плавучий Топор», радостно взревела. Тут были купцы, мастеровые с ближайшей улицы, гномы непонятно откуда, но центральный стол занимала компания подозрительных личностей, возглавляемая крошечным человечком с огромной головой и торчащими черными усами.
– Эй, ребята! – крикнул он и радушно помахал рукой в сторону Торопливых. – Идите сюда, сегодня я угощаю! Эй, хозяин, еще три кружки и бочонок темного!
Стражники были не в том состоянии, чтобы отказываться от дармовой выпивки. Бормоча что-то и держась друг за друга, они добрались до лавки, где втиснулись между здоровенным громилой с ножом за поясом и тощим юношей, нарисованные на лице которого язвы несколько стерлись, а по вонючим лохмотьям, заменяющим одежду, скакали полчища блох.
Создавалось впечатление, что их разводили там специально.
– Э, за что пьем? – спросил Васис Ргов, обнаружив в руке полную кружку.
– За меня! – возгласил головастый усач. – За Крофта Лара, вышедшего сегодня из заключения!
– Что-то я не помню тебя среди наших клиентов, – заявил Поля Лахов, скептически прищурившись. От выпитого глаза у него упорно лезли из орбит, и противоборство противоположных сил создало впечатляющую гримасу.
– А я не у вас сидел! – Крофт Лар с плеском вылил в глотку кружку пива и потянулся за следующей. – Мне довелось испытать худшее! Я провел почти месяц в больнице!
На лице его в этот момент отразилось величайшее отвращение.
– Да, за это надо выпить! – согласился Дука Калис. По причине отсутствия здоровья сержант никогда о нем не беспокоился, и больница представлялась ему чем-то смутно-ужасным, вроде филиала Нижнего мира здесь, наверху.
Пьянка шла обыкновенным порядком – иные из гуляк падали под стол, их место занимали новые, привлеченные запахом халявы. Глаза пьющих все больше соловели, а в подаваемом пиве становилось все меньше собственно пива, на что никто не обращал внимания.
– О, какие блохи, – сказал Васис Ргов, упершись взглядом в соседа слева.
– Самые лучшие! – с гордостью сказал юноша с нарисованными язвами. – Я сам собирал и воспитывал! Благодаря их помощи зарабатываю в три раза больше!
Одна из блох, весело прыгающая по рукаву, остановилась и посмотрела на Ргова неожиданно осмысленным взглядом. Тот отшатнулся, кляня разыгравшееся воображение.
– Если хотите, то они могут спеть или станцевать, – предложил нищий.
– Нет, спасибо, – отказался Васис, ощущая, как выпитое пиво начинает проситься назад.
– И тут доктор Садюк мне и говорит, – Крофт Лар продолжал начатую примерно полчаса больничную историю, ужасно путаную и смешную (на взгляд рассказчика, по крайней мере), – шел бы ты к цирюльнику! Ха-ха-ха! А мой сосед по палате, этот студент... как его, Арс! Он тоже...
Васис ощутил какое-то движение. Когда поднял голову, то блохастого соседа рядом не было. Со стремительностью ракеты он покинул «Плавучий Топор» и во все лопатки понесся на запад, в сторону Дыр.
В тот же самый момент пропал еще один затесавшийся в компанию нищий. Если бы кто проследил за ним, то увидел бы, что попрошайка торопится на восток, к Норам.
«Арс... Арс... студент, – мысли вяло кружились в голове Васиса Ргова, словно засыпающие мухи, – где-то я ведь слышал это имя... и довольно недавно... Арс Топыряк?»
И в этот момент усталость нанесла коварный удар. Васис Ргов заснул еще до того, как голова его коснулась столешницы.
Убийцы обычно не встают рано. Во-первых, из-за того, что ложиться им приходится поздно, после выполнения ежедневной нормы злодейств. Только в этом случае душегубам гарантирована спокойная совесть и крепкий сон. К тому, кто не выполняет норму, являются видения получивших пощаду и заунывными голосами спрашивают: «И зачем ты нас помиловал?».
Второй причиной служит то, что убийцам просто не положено вставать раньше полудня. Судьбой и обычаями им предписано дрыхнуть в мрачных притонах как можно дольше и только в вечернем сумраке выходить на улицы, тая зло в душах и нож за поясом...
Понятно, что эта профессия нелегко дается «жаворонкам».
Убийца, осмелившийся встать рано, рискует профессиональной репутацией. О нем тут же поползут самые гнусные слухи: «Может, он и зарядку делает?», «Наверняка, тайком совершает ДОБРЫЕ деяния!», «Не иначе как собирается завязать!».
Но в это утро традиции оказались нарушены. Два самых известных убийцы Ква-Ква поднялись раньше, чем большинство их коллег отправилось спать. Кривой Билли, чувствуя необычное смущение, выбирался из Нор крадучись, переулками и дырами в заборах.
На другом конце города тем же способом двигался Косой Эдди.
Попав в центральную часть города, оба вздохнули спокойнее и зашагали быстрее. Траектории движения двух убийц, проходя через сырые и вонючие испарения утреннего Ква-Ква, с неизбежностью сходились на улице Дохлых Кошек, у Фиолетовой больницы.
И в тот момент, когда солнце поднялось над горизонтом, они сошлись.
Убийцы столкнулись у ведущей на территорию больницы калитки. Лязгнули, скрестившись, взгляды.
– У, одноглазый, в натуре, – прохрипел Кривой Билли, с ненавистью глядя на конкурента. До сих пор они никогда не встречались, но наслышаны друг о друге были в достаточной мере, чтобы не любить друг друга заочно.
– От такого слышу! – ответил Косой Эдди, нашаривая рукоять ножа.
– Я войду туда первым! – заявил Кривой Билли.
Ситуация зашла в тупик. Противники сопели, сверкали глазами (точнее будет сказать, глазом) и все больше склонялись к тому, чтобы решить дело привычным способом.
Поножовщиной.
– Хорошо, – сказал Косой Эдди, в черепе которого пряталось на несколько грамм серого вещества больше, чем у оппонента. – Ты пришел сюда убить Арса Топыряка?
– Да, типа, – мрачно ответил Кривой Билли, заподозрив какой-то подвох.
– Так давай убьем его вместе!
Само понятие «сотрудничество» было настолько чуждым трущобному миру Ква-Ква, что Косой Эдди, первым отважившийся на него, заслуживал благодарности всего человечества, Нобелевской премии мира и хорошего нового ножа в придачу.
– Чего, в натуре? – не понял Кривой Билли. Ощущение, что его обманывают, усилилось.
– Давай убьем его вдвоем! – пояснил Косой Эдди, оказавшийся титаном умственного труда и пророком преступной кооперации. – Воткнем в него ножи одновременно и оба получим деньги!
Кривой Билли обдумал предложение, для чего ему пришлось замереть минут на пять.
– Гм, – неуверенно сказал он после напряженных размышлений. – Типа, в натуре?
– В натуре, век падлой буду, – заверил его Косой Эдди.
– Ну, если в натуре, то тогда типа да, – кивнул Кривой Билли. – Пошли.
В узенькую калитку, рассчитанную на то, чтобы в нее прошел один человек нормальной комплекции, они ухитрились протиснуться одновременно, ревниво следя, чтобы соперник не вырвался вперед.
Женщина в будочке оторопело вытаращилась, когда перед ней воздвиглись два здоровенных громилы. Лица обоих покрывали шрамы, у одного отсутствовал правый глаз, а у другого левый. На одежде виднелись пятна, подозрительно похожие на кровь.
– Куда? – спросила обитательница будочки. Убийцы молчали, в их головах со скоростью мельничного колеса во время засухи вращались мысли.