– Хорошо, – кивнул Дикси. – Жди посылку в девять часов. Интересно, откуда парень из деревни мог набраться знаний о штучках типа антирадара?
– Как-нибудь расскажу, – пообещал Милан.
– Кстати, почему ты решил, что у меня могут быть такие специальные полицейские приборы?.. Ладно, но разрешение на их применение я не успею подготовить, уж извини. У меня все-таки не настолько мощные связи. Так что советую тебе не попадаться полиции. Последствия для тебя могут оказаться самыми плачевными.
«Человек, имеющий доступ к управлению спутниками, говорит мне о связях», – мысленно хмыкнул Милан, сохраняя самое нейтральное выражение лица. Впрочем, причастность Дикси к гонениям на Рауля еще не была доказана.
– Оружие есть?
– Нет. – Милан слегка запнулся. Чтобы «Лама» заработала, необходимо сначала перешить ее чип памяти, до сих хранящий код Эндьеты, и раздобыть батарейку. Вот что значит всю жизнь иметь собственный семейный пистолет, не сразу и отвыкнешь, что его уже как бы нет. Недели через две после прибытия в столицу Милан посетил-таки специальный правовой сайт и ознакомился с правилами хранения оружия. Итог изысканий огорчил его – придется сдать в полицию, где пистолет должны зарегистрировать на нового владельца и проверить лицензию… Обри, конечно, переписать оружие на Хастича и не подумал. Короче говоря, о «Ламе» можно было забыть, разве что применять ее вместо муляжа.
– Ну и отлично, не хватало еще попасться на ерунде. Когда тебе понадобится что-нибудь «поражающее», будь уверен, я обеспечу. Хотя для таких дел у нас есть другие сотрудники, со специальной подготовкой.
Когда Шмидт наконец отключился, начинающий диверсант смог нырнуть с борта флаера в прозрачные воды. С каждой минутой простой и даже безопасный план приобретал все большую цельность и даже как будто кристаллизовался в его голове, словно соль на дне стакана с морской водой.
Ровно в девять часов прибыл почтовый флаер. Ячейка для приема почты, повинуясь сигналу с машины, вылезла из-под подоконника и приняла в себя внушительный ящик из металлопластика. Глазок сканирующей программы беспомощно поморгал, и охранная система безропотно пропустила взрывоопасную посылку в квартиру. «Это хорошо, – решил Милан. – Значит, на входе в подземелье проблем не будет».
Секрет успеха
Известные не только в Эккарте балерины, мать и дочь Марина и Татьяна Бородулины выбирают балетные костюмы в магазинах фирмы «Пачки – пучком». Продукция этой единственной в нашей стране компании, по мнению большинства коллег знаменитых балерин, является одним из необходимых слагаемых профессионального успеха. Некоторые престижные балетные школы Земли также являются постоянными заказчиками эккартской компании.
«Культура Эккарта»Милан не решился оставить машину прямо на мостовой – 47-я авеню находилась совсем недалеко от центральных кварталов столицы, а там, как он успел убедиться, всегда бурлит насыщенная ночная жизнь. Того и гляди, какой-нибудь отморозок вскроет флаер или, в случае провала своей задумки, в отместку расколотит и поцарапает его.
Покружив среди ярко горящих рекламных цеппелинов и чудом увернувшись от пары лихачей на роскошных машинах, он сел на людной стоянке приземистого, высотой в три десятка этажей домика, сплошь – до самой поверхности земли – увешанного вывесками. Именно такое здание и требовалось Милану для того, чтобы затеряться. Он сел в лифт и очутился в компании с оживленной толстухой, то и дело сверявшейся с электронным указателем на своем микрокомпьютере. Она вышла на восьмом этаже, где располагался магазин одежды со странным названием (а сами наряды на манекенах выглядели как-то дико и смахивали на театральные). Ближайшая девчонка из персонала уставилась на слесарную униформа Милана. «Черт! – подумал он и переложил в другую руку сумку с «инструментом». Черные очки стали сползать на нос, и он поправил их другой рукой. – Не хватало еще засветиться».
Милан придал физиономии самое нейтральное выражение, надвинул на лоб серую кепку со знаком муниципальной ремонтной службы и, насвистывая бессмыслицу, спустился на самый первый этаж. Повернувшись спиной к торговому залу, он толкнул дверь и вывалился на 47-ю авеню.
Стараясь держаться подальше от середины улицы, Милан двинулся на восток, небрежно помахивая сумкой и порой сверяясь с индикатором на дисплее компьютера. Нужный вход в подземные коммуникации находился в километре от места высадки – как раз над узловой точкой, где пучок световодов из «Женской воли» вливался в муниципальную сеть. Достигнув цели, Милан повел себя как вандал: извлек из баула заранее припасенный обломок кирпича, тщательно прицелился и запустил его в лампу над дверью. Потом достал тепловой антирадар и с удовольствием подкинул его на руке: прибор оказался еще более компактным, чем тот, которым он пользовался в бытность Раулем Эндьетой. Закрепив на голове наушники с антеннами, он довершил экипировку тем, что приладил на поясе довольно громоздкий компенсатор электромагнитного поля. Теперь только оптический датчик движения смог бы придраться к человеку, груженному таким «шпионским» набором оборудования. Но в темных подземельях такие оповещатели, разумеется, не ставили, как и звуковые, иначе любая умирающая крыса своим предсмертным визгом могла бы сдернуть с поста полицейский наряд..
Увы, саквояж облегчился совсем ненамного, но с этим приходилось мириться. Расправив лямки, Милан повесил его себе за спину и провел последнюю рекогносцировку местности. Улица оставалась пустынной, рекламные слоганы продолжали греметь в вышине, а всполохи искусственного зарева над городом веселыми бликами играли на черных стеклах нижних этажей.
– С богом, – пробормотал Милан старинное заклятие, напялив тонкие перчатки, и нежно провел по шершавой щели сканера карточкой служебного доступа в подземелья.
Дверной замок натужно щелкнул, и вслед за тем, подаваясь под мощным нажимом «взломщика», массивная плита отъехала вбок. Милан заподозрил, что она должна была проделать это нехитрое движение самостоятельно. На него пахнуло теплым, влажным запахом подземных коммуникаций. Милан обернулся в последний раз, ничего подозрительного не заметил и тщательно задвинул за собой дверь. Люминесцентный фонарь выхватил из мрака банальный провал люка, огражденного низкими перильцами, и крутую спираль трапа.
Пристегнув к поясу карабин, болтавшийся тут на поручнях, Милан начал спуск в глубины. Вскоре он задумался над вопросом, содержатся ли в базе легальных тепловых профилей крысиные. И не возникает ли проблем в этом плане, поскольку каждый зверек, несомненно, отличается от собратьев. «Думай о пустяках, думай, – сказал себе диверсант. – Отвлекайся, но смотри под ноги». Ему было сильно не по себе. Чем ниже он спускался, тем более затхлой и влажной становилась атмосфера. Порой по бокам проступали бока и патрубки толстых пластиковых труб, по которым с шипением текло нечто быстрое и горячее. Трубы убегали во мрак весьма широких и высоких тоннелей. Один раз в свете фонаря мелькнули глазенки грызуна, сунувшего усатый нос в шахту, вслед за чем раздался топот его убегающих ног.
К счастью, световодные кабели проложили не у самой магмы. Колодец вел дальше, а Милан с облегчением сошел с трапа. Метров двести, до самого узла, он прошел пешком, поскольку отчетливо помнил, как несладко ему пришлось, когда он воспользовался электрокаром на складе. Даже ухо у него слегка заболело, когда он обходил машинку, чтобы углубиться в тоннель. Повсюду валялся какой-то неопределимый мусор, обломки и обрывки кабелей, крысиный помет хрустел под ногами.
Достигнув развилки, Милан сверился со схемой на мониторе, аккуратно обогнул громоздкий и глухо закрытый усилительный контур, не позволяющий сигналам в сети затухнуть, и свернул в одно из пяти новых ответвлений. В десяти метрах дальше, как раз между датчиками, Милан и развернул свой диверсионный пункт. В люминесцентном свете фонаря, прицепленного им к пучку световодов, появился резак. «Будет жарковато и дымно», – подумал лазутчик. Физиономию его украсил респиратор.
Для начала он выдал из резака слабый, едва тлеющий луч, и огонек на панели антирадара заалел, сигнализируя о динамической подстройке мощности. Если датчики обеспокоились, то наверняка приняли аппарат за крысу (да и форма у них была сходная). По мере наращивания температуры луча прибор должен был усиливать компенсирующее тепловое поле, позволяя Милану оставаться невидимым для следящей системы. Так и вышло – все время, пока диверсант упорно плавил оболочки световодов, ничего не случилось. Едкий дым пластиковой оплетки заполнил тоннель, но ощутимый ветерок быстро развеял его. Будь здесь газовые датчики, им бы наверняка не понравились действия Милана.
Наконец толстый пласт плотно прижатых к стене оптоволокон обнажил свою внутреннюю структуру – миллионы прозрачных нитей, сплетенных в жгуты. Милан выключил лазер и попытался раздвинуть световоды пальцами, но у него ничего не вышло.
Наконец толстый пласт плотно прижатых к стене оптоволокон обнажил свою внутреннюю структуру – миллионы прозрачных нитей, сплетенных в жгуты. Милан выключил лазер и попытался раздвинуть световоды пальцами, но у него ничего не вышло.
– Проклятье, – не сдержавшись, пробормотал он. – Неужели я что-то не продумал?
Точно, все кабели прочно крепились к стене посредством металлопластиковых ремней, порвать которые было немыслимо, так же как отодрать от креплений в стене. Помочь тут могли обычные стальные кусачки, но их-то у начинающего диверсанта и не было. Оставалось надеяться на резак, но выдержит ли антирадар повышенной температуры, которой потребует металлополимер? Делать было нечего, оставалось положиться на удачу.
Милан выбрал ближайший к месту диверсии крепеж, ухватился за него левой рукой, а правой навел лазер на верхнюю точку крепления. К счастью, пережигать пластик не пришлось – под действием веса Милана он потек, растягиваясь, и отпустил хватку. Оптоволокна получили относительную свободу, и диверсант затолкал в их гущу световую мину. Таймер был установлен на момент времени 16:13:46 – начало трехсекундного интервала, в течение которого сектор носителя, содержащий пакет с опасными документами, будет сбрасываться в архив.
«Олимпия» в небе Эккарта
В нынешнем году завод дилижансов в Саут-Пойнте (подразделение корпорации «Локхид») рассчитывает собрать 300 пассажирских машин среднего класса «Олимпия». Макетный образец этой вместительной и красивой машины впервые был показан публике еще в 45 году на выставке в Парадайс-Хилле. Современный дизайн кузова (несущая сварная конструкция, выполненная с применением металлополимерных панелей, литые стекла, огромный панорамный «ветровик»), по мнению большинства специалистов, не очень гармонирует с упрощенной конструкцией гравиблока. Однако он свидетельствует о желании «Локхида» создать демократичную машину, доступную для самых глухих и редко эксплуатируемых трасс Эккарта.
«Турбо»Милан покинул подземелья тем же путем, что и проник в них. Не выходя на улицу, он скинул форму ремонтника и заменил ее на свою обычную одежду – длинные шорты и рубаху навыпуск, все скромных, не привлекающих внимание расцветок. Инфракрасные очки также исчезли в кармашке саквояжа.
– Пока все идет как надо, – сообщил Милан, добравшись до своего флаера.
Дикси кивнул и сразу отключился – кажется, звонок оторвал его от какого-то важного занятия. Но диверсант не обиделся: что тут можно было обсуждать?
Проснулся он часов в десять утра, в уже привычном бессолнечном полумраке своей квартирки, где даже отблеск солнца гостит час в сутки. Сухой завтрак и кружка доброго кофе быстро привели Милана в форму, и первой связной мыслью стало желание позвонить Свете. Все-таки он серьезно опасался, что шмидтовские «психологи» могут сделать с ней что-нибудь гнусное, вытряхивая из памяти сведения о проклятом диске. И тревога за себя не отпускала – в афере с брахмапурскими данными он принимал слишком живое участие.
На звонок с терминала долго не отвечали, а когда дисплей отобразил лицо собеседника, им оказалась вовсе не журналистка, а человек в белом медицинском колпаке. Сурово взглянув на Милана, он сказал:
– Кто вы, сэр?
– Это вы кто? – насупился Милан.
– Минутку. – Человек в белом протянул руку к чему-то невидимому, и спустя пару секунд на мониторе нарисовался бородатый тип в зеленоватой униформе, с торчащими по бокам черепа ушами, которые не смогла скрыть даже защитного вида кепка.
Выглядел он озабоченным. Милан мысленно чертыхнулся – общаться с полицией ему никак не хотелось. Но теперь делать было нечего: сигнал отслежен, избегнуть разговора не выйдет, к тому же разрыв связи навлечет на него ненужные подозрения.
– Роман Лодзински, капитан ПУЭ, Сектор преступлений против здоровья граждан, – сообщил новый абонент. – Назовитесь.
– Милан Хастич. В чем дело, офицер? Это ведь номер госпожи Сергеевой?
– Светлана Сергеева находится на временном излечении после тяжелой психической травмы, – сообщил полицейский. – В настоящее время проводится стандартная процедура опроса всех лиц, лично знающих ее. Полагаю, вы были знакомы, не так ли?
Милан кое-как обуздал эмоции, позволив вырваться наружу лишь малой их части – недоумению и горечи. Он сразу догадался, что Дикси все-таки послал к журналистке своих специалистов по снятию ментальной блокады, а те уж постарались на славу, доведя девушку до помешательства. Оттого к его чувствам примешались страх и раскаяние, но увидеть их офицеру не довелось – когда-то «деревянное» лицо диверсанта теперь легко поддавалось контролю.
– Да, мы познакомились в середине июня и встречались несколько раз.
– Может быть, вам неудобно отвечать мне по телефону? – участливо поинтересовался капитан. – Не хотите ли приехать в мой отдел? Он совсем недалеко от вашего района. Заодно ознакомитесь с расписанием движения вашего флаера с 20 по 30 июля и распишетесь в протоколе. Если хотите, можете пригласить своего адвоката.
– Я отправлю вам электронную подпись, – сухо проговорил Милан. – Спасибо, я бы не хотел занимать ваше время… Вы позволите мне успокоиться и привести… э-э… нервы в порядок? Часа вполне достаточно.
Лодзински понимающе усмехнулся, отчего его уши смешно пришли в движение, словно у собаки, делающей стойку на подкаменную лисицу.
– Вы так хорошо знали… знаете госпожу Сергееву?
– Достаточно.
– Примите мой прямой телефонный номер. Не советую вам тревожить сотрудников клиники расспросами.
Первые пять минут Милан просто сидел перед терминалом, закрыв глаза ладонями, и не знал, что ему следует предпринять. Понятно, что рано или поздно Свету удастся вернуть в нормальное состояние, вот только помнить она будет, скорее всего, только то, что случилось до злополучного контакта со шмидтовским «психиатром». Слишком уж хорошие специалисты состоят на службе у «Антипова». Ему жаль бестолковую девчонку, так и не сделавшую множество копий файла на всех доступных носителях.
Настал момент воспользоваться государственными каналами связи. Выведя на монитор карту района, он нашел ближайшую станцию общественного транспорта – та располагалась в двух кварталах восточнее, в старом пакгаузе на берегу одного из рукавов дельты.
Милан запаковал аппаратуру Дикси, кинул ее в сумку и вышел из квартиры. Пеший переход до станции занял минут пятнадцать, но диверсант и не вспоминал о машине – воспользоваться ей он все равно сейчас не мог. Милан не сомневался, что его флаер находится «на крючке» у полицейских спутников.
К счастью, старый пакгауз, давно годящийся на слом, не был оборудован автоматической охранной системой, а скромно одетый Милан ничем не привлек внимание разморенного сержанта. Тот лениво таращился в экран терминала, следя за беготней стреляющих фигурок. В почти пустом зале, перерезанном острыми тенями и яркими прямоугольниками солнечного света, нетерпеливо прохаживалось лишь десятка три оборванцев и даже приличных с виду людей. Милан, затесавшись между ними и стойками с багажными ячейками, быстро закинул саквояж в камеру хранения и запечатал ее фрагментом кода. Дождавшись, когда освободится телефонный автомат, он чиркнул карточкой по сканеру и набрал номер Дикси.
– У меня проблема, – негромко сказал он. Чтобы не привлекать внимание, диверсант не стал тратиться на видеосигнал.
– Полиция? – быстро спросил Дикси. Кажется, он не удивился тому, что не видит собеседника. – Скрываешься, значит…
– Пока нет. – Признаваться в звонке по телефону Светы не хотелось, но деваться было некуда. – Я позвонил Сергеевой, но она в клинике, а номер контролируется полицией. Они хотят, чтобы я рассказал о ней и возможных причинах ее помешательства.
– Нет ничего проще, – хмыкнул директор. – У нее в квартире нашли «болт». Ты слышал об этом новом галлюциногене?
– Да, конечно. Во всех криминальных хрониках трубят о нем.
– Так вот, по некоторым данным, пока не проверенным, он может вызывать продуктивное нарушение сознания. Иными словами, сперва интоксикация нервной системы, а потом наступление аментивного состояния.
Все это звучало для Милана совершенно непонятно, вот только ощущение от слов Дикси все равно оставалось тягостное.
– Передозировка «болта»? – промямлил он.
– Точно, – как будто обрадовался Шмидт. – Пара недель «отдыха» в клинике ей обеспечена, а затем – частичная амнезия. На ноги ее поставят, а вот память о последних неделях жизни испарится, словно их не было. Так что выброси это дело из головы, полиция к тебе не подкопается. Или у них есть что-то еще?
Милан окинул взглядом помещение станции. Все, в том числе сержант у входа, терпеливо ожидали прибытия дилижанса.
– Только информация со спутника ДВС, – сказал он. – Они скачали с него данные о перемещениях моего флаера…