С разрастанием города вал, мешавший строительству, срыли. Остались на прежних местах лишь въезды в город – заставы.
Каждая застава представляла собой выкрашенную в черные и белые полосы будку, пред которой располагался такой же полосатый (чтобы было видно издали) шлагбаум. Управляли шлагбаумом, разрешая въезд или выезд после проверки документов, «инвалиды». Так называли тогда выслуживших свой срок в армии солдат, назначавшихся на не очень тяжелые казенные должности.
Такие же полосатые будки попадались и на улицах города. Призванный наблюдать за порядком на улицах будочник должен был появляться на людях не иначе как с символом своей власти – со старинной алебардой в руках. [23] Будочник – частая фигура на страницах литературных произведений в XIX веке. Один из них даже стал символом тупой нерассуждающей силы, способной лишь «тащить и не пущать»: это Мымрецов – персонаж очерка Г. Успенского «Будка» (1868).
Еще одна специфическая примета старой Москвы – фонари. Они имеют мало общего с теми, что сейчас освещают городские улицы. В пушкинскую эпоху фонари имели форму четырехсторонней усеченной пирамиды, поставленной на деревянный столб расширяющейся частью вверх. Заправлялись фонари конопляным маслом и горели тускло, но все же давали хоть какой-то свет. На окраинах и того не было.
Уличные фонари горели не круглый год, а лишь с 1 августа до 1 мая, причем зажигали их в зависимости от времени года по-разному: осенью и зимой пораньше, весной и летом позднее. Так как каждый фонарь надо было зажигать по отдельности, приходилось держать целую армию фонарщиков, в основном тоже рекрутировавшихся из инвалидов. Жалованье им полагалось такое скудное, что многие годы старики фонарщики поворовывали отпускаемое им масло, употребляя его с кашей и продавая на сторону. Наконец кто-то из градоначальников догадался подмешивать в масло скипидар, и хищения прекратились. Правда, светлее от этого стало ненамного.
Вот колоритное описание фонарщиков того времени. Хотя оно сделано в Петербурге, но годится и для Москвы: фонарщики во всех городах выглядели одинаково. «Заметно темнее; грязные фонарщики кучами сидят на перекрестках некоторых улиц, пристально глядя в одну сторону; когда появится там, над домами Большой Морской, как метеор, красный шар (фонарь, вывешиваемый на пожарной каланче для обозначения начала городского освещения. – В. М.), они, взвалив на плечи свои лесенки, отправляются зажигать фонари. Вы каждого из этих людей примете в темноте за какое-то странное привидение, когда, приставив лестницу к столбу, он закроет от ветра себя и фонарь длинною полупрозрачною рогожей».
Дворцы, сады, монастыри… Ларины едут по Тверской, заселенной знатью, которая и в городе жила, как в усадьбе. Обязательной принадлежностью богатого московского дома был прилегающий к нему сад. Впрочем, тогда и на окраинах почти у каждого домишки имелся хотя бы небольшой садик с огородом. Летом Москва утопала в зелени.
Бухарцы… Это продавцы восточных товаров – шелка, шалей, сластей, которые в основном привозились из Средней Азии, преимущественно из Бухары.
Купцы, лачужки, мужики, бульвары, башни, казаки… Мужиками именовали всех простолюдинов, так что Татьяна видит ремесленников, дворников, разносчиков, вообще «черный люд». Казаки же – это не род войск, а просто конные рассыльные. Башни – характерная примета Москвы, как и храмы. Здесь и ансамбль кремлевских башен, и высокие шпили колоколен, и башни пожарные. На последних время от времени вывешивают шары, цвет и расположение которых сигнализировали о пожаре в той или иной части города – пожары тогда случались часто.
А вот аптеки, хотя они и приметны издали благодаря двуглавым позолоченным орлам на вывесках, мимо Татьяниной кибитки мелькать не могли. «На весь огромный город было пять аптек, из них только одна на Тверской. По старинным законам открыть новую аптеку могли только с согласия владельцев аптек, уже существующих в городе. Пять московских аптекарей такого согласия, разумеется, давать не желали, и москвичам нередко приходилось из-за самого простого лекарства колесить через весь город» (Б. Бродский).
Львы на воротах… Это геральдические скульптуры, поддерживающие герб знатного владельца особняка. Встречается и еще одна разновидность каменных царей природы. Они украшают крыльцо двора и обычно выглядят более добродушными. Эти на принадлежность к аристократическому роду не претендуют. Подобных львов можно было встретить и у входа в деревенскую усадьбу, не блистающую особой пышностью. «Московский пейзаж… описан значительно подробнее, чем петербургский, на фоне «однообразной красивости» [24] которого подчеркивается пестрота московских видов. <… > Отстраненность повествования в изображении московского пейзажа объясняется тем, что он лежит и вне «петербургского» мира Онегина, и вне «деревенского» мира Татьяны» (Ю. Лотман).
Остается выяснить адрес, который разыскивают Ларины. У Пушкина он обозначен в традициях времени – «у Харитонья в переулке». Нынче по такому адресу вряд ли кого отыщешь, а в начале XIX века почтальоны легко оперировали такими данными: пишущих было немного, и все их места проживания были почтальонам известны.
Уже существовала нумерация домов, но в письмах ее почти не употребляли. В Москве адреса обозначались по церковным приходам, поэтому данный адрес с присовокуплением фамилии вполне правомочен. Вот, например, как Грибоедов сообщает В. Кюхельбекеру о своем пребывании в Москве в 1823 году: «Пиши ко мне в Москву, на Новинской площади, в мой дом». Он же извещает В. Одоевского двумя годами позднее: «Пиши прямо в Тифлис на имя военного губернатора его превосходительства Романа Ивановича Ховена. Твой адрес пребеспутный: что такое ваш монастырь Георгиевский и Тверская, без обозначения дома, чей он?..»
Дом тетки Татьяны, куда она прибыла с матерью, принадлежит к числу старозаветных. Здесь царствует дух прошедшего столетия, о чем говорит выразительная деталь. В прихожей гостей встречает «с чулком в руке, седой калмык». В XVIII веке было модно иметь слугой в доме мальчика, привезенного из калмыцких степей, которые были присоединены к Российской империи в последней четверти столетия. За минувшие сорок—пятьдесят лет мальчик состарился, но по-прежнему исполняет те же обязанности. Мы уже отмечали, что специальный швейцар содержался лишь в богатых и тянущихся за модой семействах (у Фамусова). В остальных домах эту роль исполнял кто-либо из свободных на данный момент слуг, а чтобы он не бездельничал, его нагружали каким-нибудь нехитрым рукоделием, в данном случае вязанием чулок для дворни.
Итак, «коллекция старинных костюмов и причесок… старинной мебели и старинных ужимок» (Д. Писарев) у Пушкина оказывается выразительным средством художественной характеристики персонажей, позволяющим мотивировать их поступки, объяснять их желания и чувства. Лет через пятнадцать—двадцать после «Онегина» русские писатели начнут объяснять психологию своих героев подробнейшим описанием их среды обитания – жилищ, одежды и т. п. Пушкин и здесь опередил свое время, добившись максимального эстетического эффекта минимальными средствами.
КОММЕНТАРИИ
Глава первая
Мой дядя самых честных правил… – Многие комментаторы пушкинского романа полагают, что выражение «самых честных правил» есть цитата из басни И. Крылова «Осел и мужик» («Осел был самых честных правил…»). Ю. Лотман находит это утверждение неправомерным, так как это расхожее выражение пушкинской эпохи и современники едва ли воспринимали его как заимствование из басни.
Так думал молодой повеса… – В «Толковом словаре» В. Даля «повеса» разъясняется как шалопай, проказник, дерзкий шалун, докучливый баловник. В светском обиходе 1810-х годов этим понятием обозначали молодых людей, чье поведение характеризовалось демонстративным нарушением светских приличий и разгульной бесшабашной веселостью.
Служив отлично-благородно… – Здесь также использован канцелярский штамп, употреблявшийся при аттестации служащих («отличных дарований», «вел себя благородно»).
Потолковать об Ювенале… – Ювенал (около 60 г. – около 127 г. н. э.) – римский поэт-сатирик, чье имя стало нарицательным для обозначения резкого непримиримого обличения социальной несправедливости («Ювеналов бич»).
Из Энеиды два стиха. – «Энеида» – эпическая поэма римского поэта Вергилия (I в. до н. э.), оказавшая значительное влияние на развитие новой европейской поэзии.
Бранил Гомера, Феокрита, / Зато читал Адама Смита… – Феокрит (IV–III вв. до н. э.) – древнеримский поэт, создатель жанра идиллий, небольших сценок из жизни счастливых пастухов и пастушек, обитающих на лоне природы. А.Смит (1723–1790) – шотландский экономист и философ. В «Исследовании о природе и причинах богатства народов» (1776) обосновал теорию стоимости и распределения доходов.
Когда простой продукт имеет. – Пушкин использует здесь один из терминов, употреблявшихся французскими экономистами XVIII в. Под «простым продуктом» понималась продукция сельского хозяйства, составлявшая тогда основу национального достояния.
…Наука страсти нежной, / Которую воспел Назон… – Публий Овидий Назон (43 г. до н. э. – 17 г. н. э.) – римский поэт, автор эротических поэм «Наука любви» и «Средства от любви» и эпической поэмы «Метаморфозы».
Фобласа давний ученик… – Фоблас – главный герой многотомного романа французского писателя Луве де Кувре (1760–1797) «Любовные похождения кавалера де Фобласа» (1787–1790). Имя Фобласа стало нарицательным для обозначения циничного женского соблазнителя. В не вошедшей в печатный текст IX строфе первой главы Пушкин писал:
К Talon помчался: он уверен, / Что там уж ждет его Каверин… – Ресторан Талона считался одним из самых модных в Петербурге. П. Каверин (1794–1855) – гусар, известный своим разгульным поведением и свободомыслием, друг Пушкина, Грибоедова, Вяземского, Лермонтова.
Обшикать Федру, Клеопатру, / Моину вызвать… – Публика в театре шикала вследствие неудовольствия от игры актеров. Федра – героиня одноименной трагедии (1677) знаменитого французского драматурга. Ж. Расина. Моина – персонаж трагедии В. Озерова «Фингал» (1805).
И переимчивый Княжнин. – Я.Княжнин (1742–1791) – автор популярных в свое время комедий и трагедий. Переимчивым он назван потому, что часто заимствовал коллизии своих пьес у западных авторов.
С младой Семеновой делил. – Е.Семёнова (1786–1849) – трагическая актриса, которую Пушкин высоко ценил.
Там наш Катенин воскресил… – П. Катенин (1792–1853) – поэт, драматург, переводчик, друг Пушкина и Грибоедова.
Там вывел колкий Шаховской… – Князь А… Шаховской (1774–1846) – драматург, режиссер, историк театра. В его комедиях нередко присутствовали пародии на реальных лиц (Жуковский, Карамзин и др.)
…Дидло венчался славой… – Ш.Дидло (1767–1837) – знаменитый петербургский балетмейстер, постановщик многих впечатляющих спектаклей.
Узрю ли русской Терпсихоры… – Терпсихора – в древнегреческой мифологии муза танцев.
Стоит Истомина… – А. Истомина (1799–1848) – первая балерина петербургского балета.
Торгует Лондон щепетильный… – Щепетильный – здесь: торгующий галантерейными и парфюмерными товарами.
Бренчат кавалергарда шпоры. – Кавалергарды – офицеры привилегированного гвардейского полка.
Дианы грудь, ланиты Флоры… – В древнеримской мифологии Диана – богиня Луны, изображавшаяся юной девой; Флора – богиня цветов и юности. Ланиты (старосл.) – щеки.
Лобзать уста младых Армид… – Армида – волшебница, героиня поэмы итальянского поэта Торквато Тассо «Освобожденный Иерусалим» (1581).
Как Child-Harold… – Чайльд-Гарольд – герой поэмы Байрона «Паломничество Чайльд Гарольда» (1812–1818), ставший нарицательным обозначением человека, смолоду во всем разочарованного.
Толкует Сея и Бентама… – Ж. Б. Сей (1767–1832) – французский экономист, автор «Трактата политической экономии…» (1803). И. Бентам (1748–1832) – английский философ, социолог, юрист, основатель учения об утилитаризме (направление в этике, считающее пользу основой нравственности и главным критерием человеческих действий).
Как описал себя пиит. – Здесь подразумевается М. Н. Муравьёв (1757–1807), один из основоположников русского сентиментализма.
Но слаще, средь ночных забав, / Напев Торкватовых октав! – Речь идет об упомянутой поэме Торквато Тассо «Освобожденный Иерусалим», написанной октавами (октава – строфа, состоящая из восьми стихов).
Адриатические волны, / О Брента! нет, увижу вас… – Имеется в виду Венеция, область Италии, расположенная на островах Адриатического моря, и ее главный город одноименного названия. Брента – река, в дельте которой расположен город Венеция, знаменитый своей красотой и богатством.
Язык Петрарки и любви… – Ф. Петрарка (1304–1374) – итальянский поэт, один из родоначальников культуры Возрождения, воспевший в ряде произведений свою возлюбленную Лауру.
И far niente… – Обычно употреблялось полное выражение «dolce far niente» – сладкое безделье (итал.).
И деву гор, мой идеал… – Подразумевается черкешенка, героиня пушкинской поэмы «Кавказский пленник».
И пленниц берегов Салгира. – Имеются в виду персонажи поэмы Пушкина «Бахчисарайский фонтан». Салгир – река в Крыму.
Глава вторая
Приют задумчивых дриад. – Дриады – в древнегреческой мифологии нимфы, живущие в ветвях деревьев.
Поклонник Канта и поэт. – И.Кант (1724–1804) – немецкий философ, чьи труды оказали значительное влияние на развитие европейской философской мысли.
Племен минувших договоры… – Речь идет о трактате Ж. Ж. Руссо «Об общественном договоре» (1762), весьма популярном в кругу либерально настроенной молодежи.
Плоды наук, добро и зло… – Подразумевается другой трактат Руссо «Способствовало ли возрождение наук и искусств очищению нравов?» (1750), в котором доказывался тезис о тупиковом развитии всей человеческой цивилизации.
Его цевницы первый стон. – Цевница – архаическая многоствольная флейта, свирель. В литературе начала XIX века цевница служила символом идиллической поэзии.
Она влюблялася в обманы / И Ричардсона и Руссо. – С. Ричардсон (1689–1761) – английский писатель, автор знаменитых романов «Памела, или Вознагражденная добродетель», «Кларисса Гарлоу» и «История сэра Чарльза Грандисона». Герой последнего выступает как образец безукоризненной добродетели.
Вела расходы, брила лбы… – Рекрутам (новобранцам) при медицинском их освидетельствовании и признании годными к военной службе брили лбы, тогда как не прошедшим призывную комиссию – затылок. По царским указам (1766 и 1779 годов) помещики имели право сами сдавать неугодных им крестьян в рекруты, так что обритый лоб превращался в форму серьезного наказания.
Любили круглые качели… – Имеются в виду качели в виде вращающегося вала с продетыми сквозь него брусьями, на которые подвешивались ящики с сиденьями. На таких качелях на ярмарках обычно каталось простонародье.
Носили блюда по чинам. – Старозаветный обычай, согласно которому слуги сначала предлагали кушанья наиболее знатным гостям. В столичном быту он уже не соблюдался.
Господний раб и бригадир… – Бригадир – военный чин, среднее между полковником и генерал-майором. В конце XVIII века бригадирский чин был упразднен.
Своим пенатам возвращенный… – В римской мифологии пенаты – второстепенные боги, охраняющие домашний очаг. В переносном смысле – родной дом.
Его Очаковской медалью! – В 1787–1791 годах Турция, желавшая возвратить себе Крым, начала войну с Россией, но потерпела целый ряд поражений (при Рымнике, Измаиле, Фокшанах, Очакове и др.). Медаль за взятие турецкой крепости Очаков в 1788 году была пожалована всем офицерам, участвовавшим в штурме.
Ему надгробный мадригал. – Мадригал – небольшое по объему стихотворение хвалебного содержания, адресованное конкретному лицу, чаще всего женщине. В данном случае «мадригал» употребляется в значении «эпитафия» – надгробная стихотворная надпись.
Быть может, в Лете не потонет… – Лета – в древнегреческой мифологии река забвения, которая отделяет царство живых от владения мертвых. Этот стих напоминает о стихотворении К. Батюшкова «Видение на брегах Леты» (1809), в котором изображена гибель произведений бездарных авторов в водах Леты.
Глава третья
Увидеть мне Филлиду эту… – Условно-поэтическое имя, распространенное в идиллической поэзии.
Любовник Юлии Вольмар… – Вольмар – персонаж романа Ж. Ж. Руссо «Юлия, или Новая Элоиза» (1761).
Малек-Адель и де Линар… – Малек-Адель – благородный мусульманин, герой романа французской писательницы М. Коттен «Матильда, или Крестовые походы» (1805). Де Линар – персонаж романа французской писательницы Ю. Крюднер «Валери, или Письма Гюстава де Линара к Эрнесту де Г.» (1803).