Если эта версия была верной, его долгом было предупредить “синекожих” о намерениях Вельда обнаружить их здесь. И если это произойдет, то вельдианцы в качестве наказания превратят жизнь на Дейре в сущий ад. Но даже если дейрианцы и находились сейчас на Ориде, из-за отсутствия дружеских контактов он не мог оставить им письменное послание.
Скорее всего, не они найдут послание, а группа разведчиков с Вельда. Все, что он мог сделать, это попытаться установить контакт и предупредить дейрианцев. Причем сделать это так, чтобы нельзя было установить его авторство. В противном случае Вельд мог бы считать предупреждение доказательством вины “синекожих”.
В данной ситуации нельзя было ограничиваться радиовызовами, которые могли не быть услышанными и на которые Кальхаун не получит ответа. Но Кальхаун все же решил попытать счастья еще раз и сел к передатчику.
Вначале он работал на длине волны открытой связи, хотя было маловероятно, чтобы “синекожие” для контактов друг с другом пользовались этой частотой. Но он должен был попытаться и стал передавать сигналы вызова в самом широком диапазоне в рамках открытой связи, повторяя свое предупреждение без устали и без всякой надежды услышать ответ.
В зоне ретрансляции своего послания Кальхаун обнаружил точку, похожую на настроенный приемник. Но точно установить его местонахождение не удалось. По всей видимости, на приеме никого не было. Исчерпав все обычные способы связи, Кальхаун прибегнул к старому, забытому способу амплитудной модуляции, который делал невозможным использование для приема современных аппаратов, но мог применяться людьми, вынужденными скрываться.
Он продолжал работать длительное время. Наконец, пожав плечами, прекратил все попытки. Смертельно устав, он повторял факты, которые “синекожие” должны были знать. Но ответа не получил. И очень высока была вероятность того, что, даже услышав предупреждение, принявшие его сочтут это частью плана по их обнаружению.
Покачав головой, Кальхаун выключил передатчик и встал. Вдруг у него возникло ощущение, что корабль пуст. Осмотревшись, он увидел Мургатройда, который с выражением муки на мордочке уставился на выходной люк корабля. Сигнальная лампочка указывала на то, что наружная дверь была открыта. Кто-то тайком вышел из корабля. Несомненно, это была девушка.
- Когда это произошло? - в ярости спросил Кальхаун.
“Чи!” - ответил возмущенный тормаль.
Разумеется, это не был ответ, но было ясно, что Мургатройд мучается из-за того, что не вышел вместе с ней. Девушка стала для него близким другом. И раз она оставила зверька на корабле, когда он хотел выйти с ней, это означало, что возвращаться она не намерена.
Кальхаун выругался. Убедившись, что девушки на корабле нет, он включил внешние динамики и вежливо сказал:
- Кофе готов! Мы с Мургатройдом пьем кофе. Не желаете ли вы вернуться?
Он вновь и вновь повторял эти слова. Благодаря динамикам его голос должен быть слышен в радиусе полутора километров. Но девушка так и не появилась. Кальхаун направился к маленькому неприметному ящику и взял оружие. Считалось, что у сотрудника Медслужбы не возникнет необходимости его использовать, но, несмотря на это, для чрезвычайных ситуаций были предусмотрены бластеры.
Когда он установил на плече генератор энергии и направился к шлюзовой камере, все еще не было никаких признаков таинственной пассажирки. Он оставался возле люка довольно долго, приходя в ярость от всего, что его окружало. Почти с уверенностью можно было сказать, что она не пошла в горы искать своих соотечественников, занимавшихся забоем скота. Поэтому Кальхаун с помощью бинокля вначале исследовал максимально возможную площадь в глубине долины, а затем наиболее возможные пути-дороги.
Наконец он обнаружил маленькую точку, которая передвигалась за гребнем продолговатого холма. Это была девушка. Вскоре она исчезла за холмом.
Кальхаун позвал Мургатройда, затем закрыл люк таким образом, что никто, кроме сотрудников Медслужбы, не мог бы его открыть.
- Идиотка! - сказал он Мургатройду с горечью. - Она уходит отсюда. Придется и нам стать идиотами!
Преследование началось.
Небо было голубое, как на любой планете с кислородом в атмосфере, и с желтым солнцем, как на Земле. Как на всех планетах, где время и вулканическая деятельность видоизменяют поверхность, вздымая и сдвигая ее, здесь были горы. Имелась растительность, как везде, где микроорганизмы, разрушая скальные породы, в свою очередь служили пищей. И, естественно, имелись животные.
Встречались деревья очень практичной формы, кустарник и ползучая растительность, похожая на траву. Короче, экологическая система Орида была абсолютно предсказуема. Органические молекулы, которые породили здесь жизнь, должны были состоять из тех же элементов и в тех же комбинациях, как и везде при схожих температурных условиях, влажности и солнечной энергии.
Это был явно земной мир, и он не мог быть иным. Поэтому вполне логично, что здесь и рос, и развивался скот. Только люди не хотели здесь жить.
Девушка получила определенную фору. Дважды Кальхаун приходил к развилке и не знал, по какой дороге она пошла. И оба раза он вынужден был определять выбранное ею направление. На этом он терял драгоценное время. Неожиданно горы закончились, и до самого горизонта протянулась широкая равнина. На ней виднелись по крайней мере две большие темные массы, которые могли быть стадами скота.
Девушка уже была хорошо видна. Кальхаун ускорил шаги. Он стал настигать ее, а она шла, даже не оглядываясь.
Мургатройд сказал жалобно: “Чи!”
- Мне нужно было оставить тебя на корабле, - сказал Кальхаун недовольно. - Но есть вероятность не вернуться назад. Так что придется продолжать путь.
Кальхаун ускорил шаг. Местность вокруг шахтерского поселка подсказывала ему, что девушка двигалась без определенной цели. В то же время она не пребывала в таком отчаянии, чтобы желать заблудиться. Кальхаун пришел к выводу, что девушка исходила из предположения, что, если дейрианцы находятся на планете, они должны держать под контролем посадочную решетку.
Увидев одинокую фигуру девушки, удалявшуюся от корабля, они могли перехватить ее и попытаться выяснить цель прибытия корабля Медицинской службы. Она в свою очередь могла открыть им свое происхождение и предупредить об опасных замыслах Вельда по отношению к планете Дейра.
“Но в таком случае, - мрачно продолжил Кальхаун свои раздумья, - они уже заметили, что я ее преследую, а это может расстроить ее планы. Я также хочу ей помочь, но дорога, которую она выбрала, очень опасна!”
Спустившись с очередной возвышенности, он увидел совсем близко группу из дюжины или более животных. Бык посмотрел вверх и заревел, а коровы свирепо уставились на него. В их поведении и близко не было пресловутого коровьего спокойствия.
Кальхаун постарался побыстрей уйти прежде, чем бык бросится на него. И тут он вспомнил о том, что натворили животные накануне. Он почувствовал, что бледнеет.
- Мургатройд! - сказал он громко и сухо. - Мы должны бежать! Быстро! Следуй за мной изо всех сил. Даже если ты потеряешься, должен бежать! - добавил он на ходу.
Бегом и шагом он преодолел около ста метров. Вновь побежал. Наконец он увидел ее на вершине небольшой возвышенности. Девушка остановилась. Кальхаун бросился к ней. Затем он увидел, что она поворачивает назад. Сняв оружие с предохранителя, он, чтобы привлечь ее внимание, выстрелил в землю.
Неожиданно девушка в панике бросилась бежать к нему. На мгновение она исчезла во впадине. На верхушке холма показались рога, а затем и все стадо. Четыре, двенадцать, пятнадцать, двадцать! Животные с яростью устремились вслед за девушкой.
Кальхаун вновь увидел девушку, бежавшую изо всех сил. Чтобы указать ей направление, он еще раз выстрелил и побежал быстрее. Мургатройд очень старался не отстать. Время от времени тормаль кричал, умоляя не бросать его: “Чи-чи-чи!”
На горизонте показалось еще большее стадо, состоявшее почти из ста животных. Оно двинулось вслед за первой группой. Вожак группы и его “гарем” побежали еще быстрее. Девушка убегала от них, но следовало учитывать инстинкт диких животных на открытом пространстве. Сам Кальхаун узнал об этом всего два дня назад. Животные атаковали только тех, кто находился на ногах. Человек на лошади был для них существом, которое можно терпеть или убегать от него. Человек же, стоявший на ногах, должен быть брошен на землю, растоптан и растерзан рогами.
Животные в первых рядах опустили головы. Бык бежал с закрытыми глазами, но коровы, часто более опасные, чем быки, бежали впереди с широко раскрытыми глазами и в злобном напряжении. Они бежали гораздо быстрее, чем это могла сделать девушка.
Она появилась на ближайшем холме, белая как мел, с развевающимися волосами. Ближайшее из животных было на расстоянии каких-то десяти метров, когда Кальхаун выстрелил. Одно из животных взревело, когда луч попал в него.
Она появилась на ближайшем холме, белая как мел, с развевающимися волосами. Ближайшее из животных было на расстоянии каких-то десяти метров, когда Кальхаун выстрелил. Одно из животных взревело, когда луч попал в него.
Зверь упал, а вслед за ним попадали и другие. Девушка уже увидела Кальхауна и, задыхаясь, из последних сил бежала к нему. Кальхаун встал на колено и без колебании открыл огонь по первой группе животных.
Но это не принесло успеха. За первыми появлялись все новые и новые животные. Казалось, что весь скот равнины объединился в этой безумной и слепой атаке. Слышен был частый, как барабанная дробь, громовой грохот копыт.
Все больше рогов и голов возникало над горой убитых Кальхауном животных. Их постигала та же участь. Образовался своеобразный барьер из убитых животных, который, однако, пытались преодолеть некоторые из все прибывающих коров. А Кальхаун все стрелял и стрелял без устали…
Ему все же удалось повернуть стадо. Сначала бросилась бежать небольшая группа, а затем за этой группой последовали остальные животные, подчиняясь извечному инстинкту диких животных: в случае возникновения опасности присоединяться к себе подобным. Появилось плотное, густое, все более непроницаемое облако пыли, за которым слышались топот копыт, рев, мычание.
Прошло несколько минут, и топот стал не таким интенсивным. Затем резко оборвался - и Кальхаун с девушкой оказались одни перед ужасной горой животных, которая спасла им жизнь. Они могли видеть крупы животных, которые даже мертвые словно продолжали свою безумную атаку, не понимая, куда они бегут и с какой целью.
Кальхаун задумчиво дотронулся до ствола своего бластера и округлил глаза, увидев, что ствол почти раскалился.
- Я только сейчас вспомнил, - сказал он холодно, - что не знаю вашего имени. Кто вы?
- Мэрил, - ответила она, судорожно сглотнув. - С-спасибо.
- Мэрил, вы - идиотка! Тот факт, что вы в одиночку покинули корабль, свидетельствует о том, что с головой у вас не все в порядке! Вы могли бы заблудиться, и мне это стоило бы нескольких дней поиска. А эти дни мне необходимы для гораздо более важных дел!
Он замолчал и перевел дух.
- Вы могли уничтожить даже ту маленькую возможность хоть что-то противопоставить планам, которые разрабатываются на Вельде! Вы действовали с такой концентрацией глупости и безумия, какую только можно вообразить!
А затем добавил с горечью:
- Кроме того, я вынужден был бросить Мургатройда где-то сзади, чтобы успеть вовремя. Он остался где-то на дороге, по которой двигались животные!
Он повернулся к ней спиной и мрачно сказал:
- Ладно! Возвращаемся на корабль и отправимся на Дейру. Мы должны туда добраться во что бы то ни стало. Эх, Мургатройд…
В это время они услышали, как кто-то тихо чихнул. Из облака клубящейся пыли появился Мургатройд. Измученный, весь покрытый пылью, с опущенным хвостом, он все чихал и чихал. Он передвигался, едва переставляя лапки, но как только увидел Кальхауна, чихнул еще раз и скорбным голосом сказал: “Чи!” Затем сел, ожидая, что Кальхаун подойдет и возьмет его на руки. Когда Кальхаун сделал это, он вцепился в него и трогательно зачастил: “Чи-чи-чи-чи”, словно человек, испытавший невероятные ужасы и несчастья. По правде говоря, то, что такому маленькому животному, как Мургатройд, удалось спастись, и в самом деле было удивительным. Бог знает, как он не угодил под копыта сотен обезумевших животных! Большей частью это произошло благодаря везению, но необходимо было обладать фантастической ловкостью, чтобы не оказаться растоптанным.
Кальхаун направился в долину, где находился шахтерский поселок и где приземлился корабль. Мургатройд цепко держался за его шею. Мэрил уныло плелась за ним. Она была в том возрасте, когда девушки (да и мужчины соответствующего склада) из-за отсутствия многообещающего личного романа могли страстно увлечься какой-либо идеей или делом. Когда они посвящали себя подобным делам, то безгранично верили, что любой драматический поступок имеет смысл. Но сейчас Мэрил была убита случившимся.
Кальхаун больше не разговаривал с ней и молча шел вперед. В полутора километрах от гор были видны отдельные животные, оставшиеся от уничтоженного стада. Вскоре животные обратили на них внимание. Если бы речь шла о домашних молочных животных, не было бы причин для беспокойства. Но речь шла о диких животных. Кальхауну пришлось дважды применить оружие, чтобы пресечь попытки разъяренных животных атаковать их. Причем коровы были более озлобленными, чем быки. В основном это были отелившиеся коровы, которые защищали своих чад от возможного нападения со стороны Кальхауна.
Только вернувшись в долину, они вздохнули с облегчением. Но еще предстояло дойти до посадочной решетки и корабля. В воздухе витал запах смерти.
До корабля оставалось каких-то шестьдесят метров, когда раздался звук выстрела из бластера и луч прошел так близко, что Кальхаун ощутил его чудовищную энергию. Никакого предупреждения. Просто выстрел, который чуть было не положил конец карьере Кальхауна, да еще таким несправедливым способом.
Глава IV
Пять минут спустя Кальхаун выявил одного из кандидатов в убийцы. Тот прятался за грудой обломков из досок, которые со временем образовали прочную стену. Кальхаун поджег лучом своего оружия деревянную груду, а затем без всякой жалости выстрелил еще несколько раз, не давая покушавшемуся укрыться от пламени, охватившего доски. Он раз десять мог бы его уничтожить, но гораздо важнее было установить контакт. Поэтому он сознательно промахнулся.
Мэрил закричала, что прибыла с Дейры с посланием, но никто не ответил. Их было трое, вооруженных тяжелыми бластерами. Бластер того, укрытие которого поджег Кальхаун, взорвался в огне. Оставались двое.
Один, как наконец обнаружил Кальхаун, полз кустарником по направлению к платформе, откуда он мог выстрелить более удачно. Кальхаун прыгнул в какую-то яму, потащив за собой Мэрил, и тем самым укрылся от первого выстрела. Он почувствовал себя счастливым, убежденный, что наступит момент, когда можно будет накрыть незнакомца огнем, словно рыбу в бочке.
Третий незнакомец, выстрелив раз шесть, исчез из поля зрения. Очевидно, он решил обойти Кальхауна с тыла, в надежде, что с этой стороны у того нет защиты. Через некоторое время он доберется и до него.
Поэтому Кальхаун сконцентрировал огонь на том человеке, который пытался занять доминирующую на местности позицию. Незнакомец спрятался за валуном, примерно таким же, которые окружали Кальхауна. Тогда он поджег заросли кустарника там, куда целился противник. Дым укрыл его. Затем дюжину раз выстрелил по скале, служившей щитом для незнакомца. Скала запылала. Повалил белый пар, который уносило в противоположном от Кальхауна направлении. Он увидел, как убегает его противник. Видел настолько хорошо, что мог заметить синее пятно на правой стороне затылка.
Кальхаун что-то проворчал и повернулся в поисках третьего. Тот пробирался через густые заросли кустарника, и Кальхаун поджег довольно приличную площадь. Огонь быстро распространялся. Было очевидно, что эти трое в отличие от него не имели навыков тактики ведения боя с использованием бластеров. Между тем, прочертив в дыму дугу, позади него упал какой-то предмет. Ветер понес на Кальхауна густое облако белого дыма.
Инстинкт подсказал ему, что делать в данной ситуации. Он заставил девушку подняться и бежать к медкораблю. Дым от бомбы практически не достал ни его, ни Мэрил. Кальхаун, однако, почувствовал какой-то странный, не похожий на горящую растительность запах. Он задержал дыхание и ринулся вперед. Добежав до чистого воздуха, с силой выдохнул и глубоко вдохнул. Они пробежали половину расстояния до корабля. Мургатройд прыжками двигался впереди.
Но вдруг Кальхаун ощутил сильнейшее сердцебиение. Мускулы свело, и они стали очень напряженными. Появилось необычайно сильное волнение. Кальхаун чертыхнулся, но как сотрудник Медслужбы он не мог реагировать на эти симптомы как обычный человек без какой-либо медицинской подготовки. Кальхаун был хорошо знаком с действием слезоточивого газа, используемого полицией на некоторых планетах.
Но это было совсем другое и гораздо хуже. Он понял все, уже когда помогал Мэрил и заставлял ее бежать вперед, автоматически оценивая свои ощущения. Это был газ, вызывающий паническое состояние. Полиция его не использовала, потому что паника еще хуже, чем беспорядки. И сейчас Кальхаун испытывал все физические признаки страха и безграничного ужаса.
Он не мог преодолеть эти ощущения, но его клиническое состояние позволяло ему действовать. Наконец они достигли места посадки корабля. Один из его противников потерял оружие, и его можно было списать со счетов. Другой убежал от огня, и на какое-то время о нем также можно было забыть. Вдруг раздался выстрел, заряд прошел совсем рядом и ударился в обшивку корабля. Перебежав на другую сторону, Кальхаун стрелял до тех пор, пока не израсходовал все заряды.