Что в этом было лучшего, подруги не поняли. Но мерзкая баба в самом деле уволокла девушек, поручив им сортировать мерзкие махровые полотенца, которые на этом чертовом теплоходе полагалось менять каждый день. Разумеется, полотенца подруги сортировать не стали. Успеют они ими еще полюбоваться. А пока, обогнув судно, девушки притаились с другой его стороны. Откуда могли хотя бы наблюдать за спуском пассажиров.
Вроде бы все прошло нормально. Никто ни на кого не напал. На берегу воинственных аборигенов тоже не наблюдалось, одни только тетки с семечками, огурцами и прочими дарами щедрой русской земли. И подруги отправились к своим полотенцам.
Однако смутная тревога, охватившая Киру сегодня утром, сжимала свои ледяные руки все сильней и сильней. Кире даже дышать стало трудно. Она распахнула иллюминатор и с жадностью втянула в себя свежий речной воздух. И в этот же момент до ее слуха донесся звук рухнувшего чего-то тяжелого, а потом пронзительные людские крики.
— Что там?
Леся тоже подскочила к окну. И с ужасом уставилась на старинную церковь, из которой сейчас валили какие-то серые клубы. Из храма в дыму выскакивали люди, крича и едва не затаптывая при этом друг друга. Оставаться на месте, когда на берегу явно произошло ЧП, подруги не могли. Плевать им на запрет дуры Карины. Пусть увольняет! Не их, разумеется, а этих Виолетту с Викторией. Да и те должны им спасибо сказать, что не довелось поработать под началом такой стервы.
И девушки стремительно помчались на берег. Туда уже бежали другие члены команды. Матросы и даже помощник капитана. А навстречу им неслись пассажиры и гид-экскурсовод.
— Ужасная трагедия! — кричал он, пытаясь рвать на себе волосы. — Обрушилась часть кровли! Девушку придавило!
Услышав про девушку, подруги еще поднажали. Остальные члены команды наоборот остановились, чтобы переговорить с гидом. И потому девушки примчались к церкви первыми.
— Маша! — истошно кричала Кира, прыгая среди обломков и кашляя от все еще не осевшей пыли. — Маша! Где ты?
— Ответь!
Ответа не было. Но внезапно подруги застыли, увидев, как из-под обломков выглядывают чьи-то ноги.
— Маша! — отмерев, кинулась к торчащим ногам Кира. — Ты жива?
Вопрос был глупым. Каменные обломки выстроили над головой бедной девушки подобие кургана. Оказаться под ним и остаться живой — об этом нечего было и думать. Голова бедной Маши должна была превратиться в кровавую лепешку.
— Ай! Ай! — рыдала Кира. — Не успели! Не уберегли! Все Карина виновата! Дура стоеросовая! И мы с тобой хороши!
— Но что мы могли поделать?
— Не знаю! Должны были что-нибудь придумать!
И вдруг она замолчала, с изумлением и даже страхом глядя на ноги. Вроде бы они дрогнули. Да нет! Чушь какая! Это от слез, которые стоят в ее глазах, ей так кажется. Но ноги дрогнули во второй раз. А потом принялись дрыгаться весьма энергично.
— Слушай, она жива! — возликовала Кира.
— Это чудо! — благоговейно опустилась на колени Леся.
Но Кира была настроена более практично.
— Надо ее освободить! — заявила она. — Скорей, а то никакого чуда не случится. Она там просто задохнется под этим завалом.
Подоспевшие члены команды и наиболее сознательная часть мужчин-пассажиров быстро поняли свою задачу. И под руководством помощника капитана быстро растащила завал. А там под ним в самом низу обнаружилась перемазанная, чихающая и бледная девушка. Живая и относительно невредимая. Но это была не Маня.
Глава восьмая
Пока с пострадавшей девушкой возились, ощупывали ее, заполошно звали врача и одновременно утверждали, что она в рубашке родилась, Кира отозвала Лесю в сторону и прошептала:
— Слушай, это же Ниночка!
— Вижу!
— Но она едва не погибла!
— Просто чудо какое-то, — подтвердила Леся.
Чудо заключалось в том, что два первых самых больших камня упали над Ниной вроде шалашика. И не дали остальным камням засыпать девушку. В результате у нее не было даже пустякового перелома. Так, несколько синяков и ссадин. И она упорно отказывалась ехать в больницу.
— Не нужно мне врача, — твердила она окружившим ее спасателям. — Вы что, не понимаете? Со мной все в полном порядке. Меня даже ни разу не ударило. Просто на землю свалило.
Но те ей не верили. И ждали врача, за которым послали на судно. Вскоре он прибыл. Внимательно ощупал пациентку и впал в глубокую задумчивость. С одной стороны, он не мог не отправить ее в больницу. Вероятны были внутренние травмы, невидимые снаружи. Но с другой, действовать против воли самой пациентки тоже не мог. Не насильно же ее в машину «Скорой помощи» пихать!
А Ниночка ни в какую больницу не желала. Прочихавшись от осевшей на нее пыли, она приобрела нормальный цвет лица. И стала оглядываться в поисках кого-то.
— А где Маша? — вырвалось у нее. — Куда она делась?
Этот же вопрос интересовал и подруг. Да, где Маша? Та самая Маша, которая, по их предположениям, должна была оказаться на месте Ниночки? Впрочем, Маша вскоре нашлась. За ней поспешили сразу несколько пассажиров. И они привели девушку. Оказывается, она не пошла в мрачную церковь. А вместо этого отправилась погулять на лужок, где собирала цветочки и даже сплела два венка.
— Упади камень на пару сантиметров в сторону, и вы бы эти веночки на могилку своей приятельницы положили, — хмуро произнес помощник капитана.
И увидев гида, закричал на него:
— Безобразие! Вы подвергаете жизнь пассажиров опасности!
— Но я не знал! — оправдывался тот. — Сами видите, тут строительные леса повсюду.
— И что?
— Они в одном месте подгнили. И строительный мусор с них полетел вниз. Все то, что строители затащили наверх.
— Это черт знает что такое!
— Не ругайтесь! Вы в доме божьем! — испугался экскурсовод.
Но помощнику капитана было решительно все равно. Он высказался в таком духе об этом месте, что у некоторых особо впечатлительных пожилых пассажиров и пассажирок немногие оставшиеся на головах волосы встали дыбом.
— За порядком следить надо, а не хренью маяться! — вопил разбушевавшийся помощник. — Экскурсии они тут водят! Ремонт сначала сделайте, а потом уж людей заманивайте. Убийцы!
— Так откуда деньги на реконструкцию храма взять? — оправдывался гид. — Только с туристов и живем. Еще год назад тут и строительных лесов не было. А теперь реставрация вовсю идет!
— Денег жалеете! Гнилье поставили! — ревел помощник. — Года не простояли леса, а уже людям на головы рушатся!
— Но ведь все, с божьей милостью, закончилось хорошо.
— Ага, хорошо! Еще неизвестно, что у девки внутри. Башкой-то она явно поехала. Вишь, в больницу не хочет!
Воспользовавшись тем, что всем было явно не до них, спор шел вокруг Ниночкиной госпитализации, подруги прошмыгнули в церковь. Их интересовала одна вещь: строительные леса рухнули сами или им кто-то помог? Забраться по ним наверх оказалось не так-то просто. И дело было даже не в отсутствии ловкости у девушек и умении карабкаться по деревянным конструкциям. Просто им все время казалось, что вот-вот у них под ногами раздастся предательский треск, и они вместе с досками полетят вниз. А чуда на их долю уже не останется! И будут они лежать неподалеку от Ниночки, тихие и бессловесные, с множественными переломами. А их дальнейшая судьба даже не вызовет таких шумных дебатов. Куда их везти дальше, двух мнений не возникнет. Отправят в местный морг, и все дела.
Кроме того, следовало двигаться крайне аккуратно и бесшумно, чтобы не привлечь к себе внимание сгрудившихся возле Ниночки людей. Им также могло не понравиться, что у них над головами кто-то топает по ненадежным строительным лесам. Кто и зачем?
Но в конце трудного и опасного пути подруги получили достойное вознаграждение за свою отвагу. В том месте, где начинался провал, на досках был четко виден свежий спил.
— Их кто-то подпилил! — ахнула Леся. — Чтобы они свалились!
Кира при виде свежего спила, как ни странно, ничего не сказала, но помрачнела и глубоко задумалась.
— Пошли отсюда.
Пока подруги спускались вниз, Кира не произнесла ни слова. Не стала разговорчивей она и после того, как девушки вышли из церкви. И побрели на ту самую лужайку, где Маша получасом раньше собирала свои цветочки. Тут было тихо, а в церкви теперь могли обойтись и без них. К тому же подругам не хотелось лишний раз попадаться на глаза Маше и Ниночке. По крайней мере до того, как ситуация не прояснится хотя бы отчасти.
— Ты чего? — теребила непривычно молчаливую подругу Леся, когда ей надоело гадать, о чем там думает Кира. — Ты мне скажешь или нет?
— Скажу. Скажу — похоже, у нас возникла проблема.
— Конечно, тоже мне открытие! Конечно, проблема. Ниночку чуть не убили.
— Дело не в этом.
— Дело не в этом.
— А в чем же? — удивилась Леся.
— У преступника, похоже, есть сообщник.
— Ясное дело! Дима и нанял преступника.
— Нет, не Дима. То есть не только Дима.
— А кто еще?
— Не знаю пока. Но этот человек не плывет с нами на теплоходе, а движется… м-м-м… параллельно.
— Как это? На чем?
— На машине, я думаю.
— И что за человек?
— Не знаю, кто он. Но именно этот человек и подпилил строительные леса, которые свалились на голову Ниночке.
— Думаешь?
— Тут и думать нечего! — вспыхнула Кира. — Никто из пассажиров или команды теплохода не успел бы добраться до церкви, подпилить леса, а потом скинуть их и строительный мусор на голову Ниночке.
И тут Кира снова оцепенела.
— Что с тобой?
— Ниночка, — прошептала Кира. — Ничего не понимаю. Почему Ниночка?
Леся тоже задумалась. В самом деле, при чем тут Ниночка, если убить планировали Машу? Преступник не мог перепутать девушек. Они были совсем разные. Ниночка высокая и анемичная. А Маша просто чахлый цветочек, перекрасившийся зачем-то в брюнетку. Ни ростом, ни лицом, ни прическами подруги друг на друга не были похожи. Если издалека, в сумерках со спины их еще и можно было перепутать, то днем всякая ошибка исключалась.
— Ты понимаешь, что происходит? — произнесла Кира. — Убить хотели именно Ниночку!
— Кто?
— Откуда я знаю?
— А зачем?
Кира рассердилась.
— Если я даже не знаю, кто это сделал, то откуда мне знать — зачем?! — воскликнула она. — Одно ясно, Ниночка теперь вне подозрений, раз она сама пострадала, чуть не погибла.
— И мы можем открыться Маше? — искренне обрадовалась Леся.
— Думаю, что время пришло. Раз преступников не один и даже не два, а трое, то нам против них вдвоем не выстоять. Чисто физически за всеми не уследить.
— Трое преступников? И кто же они?
— Считай сама, — предложила Кира. — Дима, который, собственно говоря, и затеял устранение жены, на больничной койке. Остается, предположительно, женщина, которая и должна будет привести в исполнение замысел Димы. Еще некто на теплоходе, кто наблюдает за Машей и ее подругой. Он же корректирует действия сообщника, находящегося на суше. Этот действует решительно, как видишь.
— Другими словами, опасность подстерегает не только Машу, но и Ниночку?
— Выходит, что так.
— И угрожает она им только на остановках?
— Думаю, что да. Но расслабляться и в пути не стоит.
— А Дима? — спросила Леся. — Его мы не считаем? Ты сказала, он на больничной койке.
— Пока. А когда поправится? Возможно, их будет четыре.
Леся в этом что-то сомневалась. В последний раз, когда она звонила матери Димы, тот был совсем плох. Она сидела возле него, и Дима в сознание так ни разу и не пришел. И врачи начали отводить глаза, когда встречали в коридоре бедную женщину. Что и говорить, симптомы были весьма пугающие.
— И все равно, даже если и не поправился, все равно вредить может, — настаивала Кира. — Одним фактом своего существования. И что за человек такой вредный?
Кира озабоченно уставилась на Лесю, словно та была виновата в том, что не раскусила вовремя Диму. Не поняла, что он за фрукт.
— Так ведь он же таился, — развела руками Леся. — Сама знаешь.
— Я?
— Ты ведь тоже была с ним знакома.
— Была, — признала Кира.
— Почему же ты его не раскусила?
— Сравнила тоже! Я его видела всего ничего. А ты с ним все свое свободное время проводила.
— Так он был прелесть!
И в самом деле, с ней Дима был само совершенство. В первое время, во всяком случае, он был очень мил. Дарил Лесе цветы, говорил комплименты, водил в рестораны и гулял с ней за ручку по городу. Все было так романтично. И потом тоже.
А уж какое было начало! Любая пара может позавидовать подобному роману, который вспыхнул во время совместного детективного расследования. Да, Лесе сейчас было что вспомнить. Были у них с Димой и всякие приключения, когда в итоге стали работать в туристической фирме «Орион».
Правда, как-то так получилось, что владельцами фирмы стали Дима и его приятель — Борисов. А подруги выполняли роль обычных служащих. Потом им это надоело. Со своими приятелями они к этому времени разругались. И из фирмы тоже уволились.
Но это все было потом. А если говорить о самом начале, то Дима был выше всяких похвал. И к тому же он оказался прекрасным любовником. Действительно прекрасным и неутомимым. После целой ночи страстной любви всегда оставался бодрым. И варил Лесе кофе, умудряясь даже не пережечь зерна, не разлить напиток на постельное белье и угадать с количеством сахара в чашке.
Как ему это удавалось? Объяснял все своим чутьем, которое помогает ему угадывать желания женщины. Но Леся сомневалась. Никакое чутье не могло подсказать Диме, что она любит растворимый кофе с молоком и сахаром, а вот сваренный из зерен пьет только черный. И чай она любит с ломтиком лимона и тремя ложечками сахара. А если без лимона, тогда две или вообще не надо.
— И потом, я была в него по уши влюблена, — призналась самой себе и подруге Леся. — Поэтому он и казался мне идеальным.
— Ага, особенно когда изменял тебе направо и налево.
— Так я же об этом не знала!
— Должна была догадаться!
— Он говорил, что любит меня.
Киру это возмутило до глубины души.
— Подлец! — воскликнула она. — Гнусный подлец и обманщик! Уверена, что он запал на твою квартиру.
— Думаешь?
— Конечно.
— Но он был так убедителен, доказывая мне свою любовь.
— Которой на самом деле не было.
— А вдруг была?
— Зачем же он тогда женился на другой женщине?
Леся развела руками.
— А я тебе скажу: он женился на ней потому, что, как оказалось, она побогаче тебя!
Леся удрученно молчала. Неприятно признаваться, но ее идеальный возлюбленный, по которому она сходила с ума больше года, страдала и ревновала, на самом деле оказался банальным искателем богатых наследниц.
— Теперь я вспоминаю, охлаждение между нами наступило после того, как он узнал, что квартира принадлежит не мне, а моей маме. И к тому же приватизирована была в свое время только на нее. И я могу в ней исключительно проживать.
— Тогда он и решил, что игра не стоит свеч, — сказала Кира. — Видишь, какой лицемерный обманщик!
— Жук!
— Жучара!
Но обсуждение и осуждение моральных качеств бывшего Лесиного возлюбленного хотя и принесло подругам моральное удовлетворение, но никак не помогло им в том, что касалось распутывания преступлений. Улик, чтобы вычислить личность убийцы, упорно не хватало.
— Ладно, хватит тут Димке кости перемывать, — внезапно поднялась с земли Кира. — Пошли назад в церковь.
— И что там?
— Расспросим служку или сторожа, не видел ли он в храме на строительных лесах сегодня кого-нибудь подозрительного постороннего.
— Ага! — оживилась Леся. — Например, с пилой в руках.
И подруги пошли. Гид, который водил экскурсии по храму, был для подруг недоступен. Он по-прежнему уламывал вместе с остальными упорствующую в своей нелюбви к больницам Ниночку. И лезть к нему подруги не стали. Их внимание привлек к себе другой персонаж. Это был ветхий старичок, который стоял в дверном проеме и бесстрастно взирал на происходящее в храме. Старичок был одет в валенки и толстый тулуп. Учитывая теплую погоду, его наряд выглядел бы странно. Но только если не учитывать одно условие: ледяной холод, который стоял в храме.
По неизвестной подругам причине, хотя снаружи была летняя жара, в самой церкви было никак не больше десяти-пятнадцати градусов. И еще от каменных стен шел холод, и через отсутствующие окна и открытые двери по храму гулял сквозняк. На улице легкий ветерок с реки воспринимался как божья благодать, а тут он превращался в настоящую стужу.
В общем, подруги подумали, что костюм старичка как нельзя лучше подходит для человека, которому постоянно или долгое время приходится находиться в этом стылом помещении.
— Здравствуйте, дедушка, — подойдя к старичку, вежливо поздоровались с ним девушки. — Как ваше здоровье?
— Не жалуюсь.
— А как ваши дела? Ничего не беспокоит?
Дед окинул подруг неожиданно цепким, проницательным взглядом.
— А вы кто такие, чтобы моими делами интересоваться?
Поняв, что лаской угрюмого деда не проймешь, Кира решила особенно не церемониться.
— Да вот нехорошая какая история произошла, — сказала она. — Девушку-то чуть не убило.
— А не фиг шляться, под ноги не смотрит, вот и задела опору.
— Вы чушь-то не мелите! — возмутилась Леся. — Задела ногой! Да если бы она целый день по опоре ногами колошматила, ничего бы не случилось.
— Но ведь случилось.
— Потому что дерево наверху было подпилено.
— Ась? — прикинулся глухим дед, хотя только что все прекрасно слышал. — Не знаю ничего. Не видел!