— Так, кто-то обещал накормить меня ужином, а вместо этого что происходит?
— Виноват. Каюсь. — Протянув мне руку, кавалер добавил: — Мадемуазель, окажите честь разделить со мной скудную корабельную трапезу, сервированную в капитанской каюте.
Что делать? Пришлось согласиться.
Ужин, кроме места проведения, ничем не отличался от вчерашнего варианта, вот только отношения с сотрапезником шагнули за двадцать четыре часа на пару семимильных шагов. То ли вперед, то ли вбок, пока еще было не разобраться. С изяществом и аппетитом каймана потребив десяток креветок, я решила, что пора начать ни к чему не обязывающую светскую болтовню.
— Давно хотела поинтересоваться — ты женат?
Этьен поперхнулся оливкой.
— Я же пират!
— И что? — деланно изумилась я. — На вашей главной базе нет женщин?
— Есть.
— И все как одна незамужние?
— Нет, — неохотно признал Этьен, — в основном как раз замужние.
— Ага. Значит, то, что большинство их мужей являются пиратами, не помешало счастливому объединению? Придумай другую причину.
— Нэтта, а тебе не кажется, что ты излишне любопытна?
— Кажется. Иногда. И что с того?
Этьен поморщился:
— Ты демагог. И софистка. И зануда.
— Замечательно. Уговорил. Так почему ты не женат?
На секунду мне показалось, что сейчас в меня полетит блюдо с креветками, но обошлось.
— Предположим, пока не встретил ту единственную, на которой захотел бы жениться.
— Фу, какими банальностями отделываетесь, мсье. — Я брезгливо сморщила нос. — Нет чтоб рассказать душераздирающую историю о несчастной любви…
— Хорошо, расскажу. Жила-была рыжеволосая принцесса в железном замке. Однажды она пошла собирать маргаритки на луг, и ее украл злой старый дракон. Хотел съесть, но принцесса оказалась такая костлявая, что не вызвала у дракона ни малейшего намека на слюноотделение. А что за радость — жевать всухомятку. Не стал он ее есть. Вроде все хорошо, но их высочество оказалась настолько говорливой и занудной… — На этом месте оливка, фаршированная миндалем, шмякнулась о лоб рассказчика.
— Ах, ты… — Этьен вскочил и бросился на меня. Я, соответственно, от него. Намотав кругов пять вокруг стола, время от времени используя оливки в качестве снарядов, я решила внести разнообразие и отскочила в сторону. Естественно, тут же зацепилась за стул, Этьен для сохранения равновесия ухватился за меня, и в таком составе мы, задыхаясь от смеха, грациозно рухнули на шкуру тигра. Некоторое время вполне полноценно боролись, но потом к обоим одновременно пришло осознание очевидного факта, что когда люди знакомы два дня, восседать на животе у девушки, распростершейся на ковре, не соответствует повсеместно принятому кодексу поведения. Не сговариваясь, мы встали, отряхнулись и отправились за стол. Могу поклясться, на моем лице было написано такое же разочарование, как и на лице капитана. Кто, и главное, зачем вбил в нас эти идиотские понятия о приличиях? Глупо.
— Глупо, — согласно вздохнул Этьен, видимо, читавший на моем лице, как в открытой книге. — Продолжим нашу интересную беседу. С моим семейным положением все ясно, а ты замужем?
Я повторила операцию «поперхнуться». Для разнообразия не оливкой, а креветкой.
— Еще чего не хватало. Зачем мне это?
— Логично. Ты же у нас любитель личной свободы, причем в неограниченных количествах, да?
— В общем-то, нет. Просто я еще не встречала мужчины, который вызвал бы у меня желание поступиться хоть частью своей свободы.
— А мужчин, на нее претендовавших, ты встречала?
— Случалось. К счастью, мне удавалось им объяснить, что они не правы, раньше, чем их желания облекались в слова. Но, может, хватит беседовать на матримониальные темы?
— А какие ты предпочитаешь? — Этьен усмехнулся. — Подобные вашей более чем занимательной беседе с Гвен Ци?
— Ты! — от негодования я задохнулась. — Ты подслушивал?! Ах мерзкий, бесчестный, беспринципный пиратишко… да я…
Стук в дверь прервал мои гневные излияния.
— Войдите! — пригласил Этьен и, невинно улыбаясь, приложил палец к губам. — Нэтта, сделай одолжение, прервись на пару минут.
— Капитан, — начал вошедший, — что-то случилось с пилотом. Его отнесли в лазарет, и врач просит вас подойти.
— Хорошо. Спасибо, вы свободны, и передайте, что я сейчас буду. Мадмуазель, — самым светским тоном обратился он ко мне, — если я вас на пятнадцать минут оставлю, можете вы гарантировать сохранность моего имущества?
— Гарантирую, мсье, — с самым торжественным видом пообещала я.
Стоило Этьену выйти за дверь, я маленьким тайфунчиком пронеслась по комнате в поисках генератора. Конечно, его могло здесь и не оказаться, но удача сопутствовала мне: прибор обнаружился в самом популярном в последнее время тайнике — под подушкой. Удовлетворенно вздохнув, я извлекла его из укрытия и быстренько состряпала сообщение дедушке: «Цела и невредима. Когда вернусь — не знаю. Где я, сказать не могу. Люблю. Нэтта». Неясным оставалось одно — как, собственно, отреагирует дедушка (бывший контрразведчик) на подобное послание.
«Надеюсь только, не поднимет на уши пол-Галактики», — вздохнула я.
«Правильно надеешься. Поднимет всю», — немедленно отреагировал любимый собеседник.
Только я приготовилась выдать убийственно язвительную реплику, как вернулся капитан. Особого огорчения на его лице видно не было.
— Ну что там? — с места в карьер поинтересовалась я.
— Ничего страшного. Банальное пищевое отравление. Только вот на весь завтрашний день страдальцу прописан постельный режим, и заменять его придется мне.
— А как же второй пилот?
— Увы, он не блещет опытом, нам же предстоит не самый простой участок пути. Кстати, можешь завтра заглянуть в рубку. И скучающего пилота развлечешь, и вид из окна оценишь.
— Спасибо за приглашение, не премину воспользоваться.
— Буду надеяться и ждать, — издевательски улыбнулся бравый капитан. — А теперь прости, пора в рубку. Позволь проводить тебя до каюты.
— Позволяю, — милостиво согласилась пленница, и наша сладкая парочка бодро проследовала к моему временному жилищу. Достигнув двери каюты, Этьен галантно пожелал мне спокойной ночи и удалился. Пришлось пойти спать.
Следующий день не принес решительно ничего интересного. Я в тоске и печали слонялась по выделенному для моих прогулок небольшому кусочку огромного корабля и едва не выла от скуки. Хорошо Этьену, он хоть делом занят, а я должна покорно ожидать, когда мы наконец прибудем на главную базу, после чего немедленно отправимся на рандеву с Бешеным Рональдом. Он же Рональд Вен, он же герцог Реналдо Венелоа — король-адмирал пиратов. Мои знания о нем несколько расширились благодаря болтовне с Мари, исполнявшей, как выяснилось, еще и обязанности повара. Я подключилась к приготовлению обеда, за что была вознаграждена имевшейся у нее весьма скудной информацией относительно герцога Венелоа. Немного, конечно, но все же. Например, я выяснила, что пиратский король является горячим поклонником бокса. Может, из этого удастся что-нибудь полезное выжать, ведь кто-кто, а я знала о боксе все. Ну, или почти все.
Кроме кухни я, естественно, несколько раз посетила и рубку. Но там всегда толпилось от трех до пяти членов экипажа, и с пилотирующим корабль Этьеном толком было не поговорить, а местные красоты не вызвали особого интереса ввиду полного отсутствия вражеских крейсеров, выползающих из пояса астероидов. Хотя само лавирование в нем, когда пришло время сей процесс осуществлять, немного щекотало нервы, но и тут компьютер и мастерство Этьена сделали полет донельзя будничным. Скучно — вот исчерпывающее определение дня. Я даже обрадовалась наступлению вечера и перспективе отправиться в постель, чего со мной не случалось лет с трех…
Очередная хорошая новость — спала я как убитая, а проснувшись, немедленно кинулась в рубку искать Этьена. Увы (или наоборот, ура), там обнаружился лишь оклемавшийся от отравления пилот, без лишних выкрутасов сообщивший мне, что мсье Пард ушел спать часа в два ночи, и искать его надо в каюте. Я учтиво поблагодарила за столь ценную информацию и двинулась в нужном направлении, предвкушая очередную перебранку с охранником. Не случилось — на полпути я встретила самого Этьена, и вместе мы беспрепятственно форсировали все преграды, которые могли возникнуть на моем одиноком пути. Оказавшись в каюте, я тут же поинтересовалась:
— Ну и когда же установится связь с базой?
— Доброе утро, Нэтта. Очень рад тебя видеть. Связь уже есть.
— Так чего мы ждем? Или ваш друг еще спит?
— Нэтта, мы, не впадая в истерику, сидим и спокойно ждем раздобытую им информацию. Очень тебя прошу, прекрати, пожалуйста, дергаться — этим все равно ничего не ускоришь и тем более не изменишь.
Издевается он, что ли? Как тут можно не дергаться?
Похоже, мое лицо являло собой для Этьена книгу с чрезвычайно крупным шрифтом, поскольку он открыл бар, плеснул в бокал мартини и вручил его мне со словами:
— Нет, я не издеваюсь. Просто моя нервная система натренирована значительно лучше твоей — и не в такие переделки случалось попадать.
— А в какие? — Я глотнула. — Вкусно… Расскажи про переделки.
И тут свершилось! Раздался сигнал, возвещающий о поступлении сообщения. Я кинулась к компьютерному комплексу, в два движения распаковала данные и вперилась ищущим взглядом в экран.
— Что ты высматриваешь? — спросил Этьен, неслышно возникнув позади меня.
— И ты, кстати, помогай. Либо фотографию, либо имя. Я бы на месте нашего доктора, слиняв с «Бантама», непременно сделала пластическую операцию. В качестве превентивной меры, так сказать.
— Хорошо. С чего начнем?
— С отдела клонирования, естественно.
Начали. И закончили. Безуспешно. Я растерянно посмотрела на капитана.
— Уже сдаешься, — хмыкнул он. — Как-то рановато. Ничто никогда не лежит на поверхности. Ищите, мадемуазель.
Я скользнула взглядом по строчками и подскочила на стуле.
— Смотри! Смотри! Пол Виттенберг в отделе по изучению нервной жизнедеятельности. Это он, точно.
— Теперь тебя занесло в другую сторону. Прежде чем издавать победный вопль, аккуратно просмотри все до конца.
Подпрыгивая от нетерпения, я послушалась, но единственный, кто тоже при рождении получил звучное имя Пол, был повар, которого мы отбросили по вполне объективной причине: цвет его кожи больше всего напоминал пламенеющий закат. Повар оказался чистокровным представителем расы индейцев…
Этьен вывел на экран фото вместе с информацией о докторе Поле Виттенберге и обратил свой взор на мою скромную персону.
— Ну что, каков окончательный вердикт?
Я присмотрелась к фотографии:
— Может, мне просто хочется, чтобы это было так, но глаза похожи. Я, правда, не очень тщательно изучила оригинал.
— Как же будем проверять гипотезу?
— Просто.
Решительно скомандовав: «В бой!», я выскочила из капитанской каюты и резвым аллюром ринулась на поиски дока. Домчавшись до его обиталища, я тихо приоткрыла дверь, и нашему взору предстала именно та сцена, на которую я и рассчитывала, — доктор сидел за монитором, совершенно поглощенный работой. Едва слышно вздохнув, я позвала:
— Мистер Виттенберг!
— Да? — Мгновенно обернувшись, он увидел нас, и на его лице отразился откровенный ужас.
Как можно более спокойно, стараясь ничем не выдать детской радости, я продолжила:
— Мистер Виттенберг, у нас появились проблемы…
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Глава 1
Спустя пару часов после подтверждения наших домыслов, взгляду стороннего наблюдателя, доведись тому заглянуть в мою каюту, открылась бы следующая картина: я валяюсь на своей лежанке и меланхолично наблюдаю за перемещениями Этьена по отведенным его пленнице квадратным метрам. Причем этим сверх меры конструктивным занятиям было отдано уже с четверть часа. Наконец, устав от однообразия внешних раздражителей, я решила внести в происходящее хоть какие-то изменения:
— Этьен, расскажи мне о главной пиратской базе.
— Что конкретно тебя интересует?
— Все. Это просто орбитальная станция, или же плацдармом служит парочка астероидов?
Собеседник оскорбленно задрал нос:
— Мы? На астероидах? У нас есть вполне симпатичная планетка.
— Bay! А подробнее можно?
— Можно, — вздохнул Этьен. — От тебя же все равно не отвяжешься. Как бы получше объяснить… — Он задумался. — Вот. Ты с земной географией знакома?
— В меру, — чистосердечно признала я.
— О крае Суоми слыхала?
— Это там, где много озер?
— Умница! Именно там. Так вот, вся наша планета — это родная сестрица системы рек и озер, расположенной на Земле, правда, сильно увеличенная в размерах. Соотношение воды и суши у нас примерно один к одному, только вот твердь, не иссеченная бесконечными ручейками и потому пригодная для жизни, встречается исключительно в районах полюсов.
— Там же холодно!
— Отнюдь. Планета находится в непосредственной близости от местного светила, и на полюсах климат почти тропический. Все остальное затянуто густыми облаками, практически не пропускающими солнца, и напоминает гигантский парник.
— Мокро?
— Мокро, — подтвердил Этьен. Тут меня пронзила жуткая мысль.
— Слушай, а насекомые там есть?
— Уйма. Стой, не пугайся ты так, они, к счастью, еще не додумались, что люди съедобны, и в те разы, когда я посещал наши джунгли, совершенно мне не докучали.
— А зачем ты в них совался?
— Местное развлечение, охотой зовется. Откуда, по-твоему, эта замечательная шкура взялась? — Он указал на главную достопримечательность моей каюты.
— Ты что, собственноручно убил бедного тигренка? — возмутилась я.
— Не такой уж это был и тигренок. К тому же их там еще много, не волнуйся.
— Варвар! — Я демонстративно отвернулась к стене. Повисло молчание. Убедившись, что Этьен не собирается в раскаянии ломать руки и просить прощения непонятно у кого, я смилостивилась, перевернулась на спину и продолжила допрос с пристрастием:
— А где, собственно, в этом парниковом раю находится главная база?
— На границе зоны облаков, почти на полюсе. Но лишь небольшая часть населения живет там постоянно. Наши корабли на планету не опускаются, только легкие катера, и вся деловая активность сконцентрирована на двух орбитальных станциях, а поездка вниз — это для большинства желанный отпуск на курорт.
— А у вашего герцога есть своя резиденция?
— Конечно. Он построил себе замок на берегу живописного озера. Издали глянешь — точно средние века.
— И мы полетим прямо к замку?
Этьен поморщился:
— Нэтта, ты вообще меня слушаешь? Во-первых, космопорт на планете один, и он довольно далеко от замка герцога, а во-вторых, и в главных, крейсера на планету вообще не опускаются.
— Угу. Поняла. И каков наш генеральный план?
— Довольно банальный. Подлетаем к базе, получаем указания, к какому шлюзу пристыковываться, собственно пристыковываемся, нас встречают, сажают в катер, и мы спускаемся.
— Хороший план. Просто отличный план. Вот только уточнить бы, кто эти «мы»?
— Я и все мои пленники, естественно.
Вроде все выглядело логично, но меня не покидали дурные предчувствия.
— Этьен, а герцог точно даст нам слово вымолвить, прежде чем бросить в озеро на радость акулам?
— Скорее всего. Он не склонен к импульсивным решениям, обычно они тщательно взвешенны и продуманны. А по поводу акул не переживай, их в озерах не водится. Вот местный аналог осьминога — тот да, встречается, но только в районе экватора, где абсолютно все озера соединены протоками.
— Успокоил, нечего сказать, — только и проворчала я. — И когда мы пристыкуемся?
— Часа через три-четыре. Кстати, спасибо, что напомнила. Пора бы мне заняться выполнением своих непосредственных обязанностей. — Этьен усмехнулся. — А то попаду под статью «злоупотребление служебным положением». Правда, — помрачнел он, — я под нее и так уже влез, терять нечего.
— Остаешься?
— Увы. Лучше ты соберись и приходи в рубку. Посмотришь издали на наши орбитальные станции. Внушительное, надо заметить, зрелище.
С этими словами Этьен не спеша удалился, дабы, пользуясь его собственной терминологией, принять живейшее участие в выполнении служебных обязанностей. Я же осталась в каюте, одна-одинешенька, всеми покинутая. Даже привычного черно-желтого шланга на шкуре убиенного тигра не было.
«Вернусь домой — заведу питона», — легкомысленно пообещала я себе и, вздохнув, занялась очередными сборами.
— Как-то часто в последнее время мне приходится переезжать с места на место, вам не кажется? — вслух поинтересовалась я у предметов обстановки. Но они, как раньше Этьен, сочли мои вопросы риторическими, и молчание было мне ответом. Может, пора раздвоением личности обзавестись? Хоть будет с кем поговорить.
«Неплохая идея! — немедленно откликнулся внутренний голос. — Не жизнь — мечта! Тихая, уютная палата сумасшедшего дома, и ты, ведущая неспешные, высокоинтеллектуальные беседы сама с собой. Соблазнительно, правда?»
«Брысь!»
Обнаружив по окончании этого плодотворного диспута, что каюта приобрела вполне пристойный вид, а немногочисленные вещи оказались собраны, я провозгласила:
— Спасибо этому дому, пойдем к другому, — и покинула свое очередное временное пристанище. По пути в рубку меня не оставляли нехорошие предчувствия, ибо, по слухам, в ближайшие два часа мне предстояло очутиться не то чтобы в сердце, но примерно в районе печени пиратской империи.