— И где Анатолий? — продолжал Лисовский.
— Он остался в аэропорту, там непорядок с документами, не разрешают везти тело…
Агния повернулась к Алине, сделав соответствующе скорбное выражение лица, и сказала:
— Алина Михайловна, примите мои соболезнования.
Та подняла на нее глаза. И в этом взгляде Агния прочла застарелую ненависть и презрение. Дескать, нужны мне твои соболезнования, как собаке пятая нога. Теперь я здесь хозяйка, а ты недолго будешь тут работать, уж я за этим прослежу.
Агния мысленно пожала плечами и протянула Лисовскому ключ. Самой ей было трудно отстегнуть чемоданчик. Лисовский наклонился и заметил глубокую ссадину у нее на запястье. И сделал вид, что только сейчас понял про аварию.
Вот уж это чистое вранье — Агния знала, что соображает он быстро, за то покойный Боровой его и держал.
— Все так серьезно? — спросил он.
— Я же сказала, что водитель в больнице, — огрызнулась она, — вы что — не слушаете меня? Да открывайте же скорее!
Она готова была поклясться, что он нарочно дернул браслет, чтобы задеть ее рану. Запястье пронзила мгновенная боль, так что Агния едва удержалась от стона. Она закусила губу и решила завтра же заняться поисками новой работы. И пальцем не пошевелит, чтобы перед увольнением разобраться с делами, нарочно все запутает! Вот пускай они тут сами разбираются. Хотя и так ясно, что все, созданное Боровым, очень скоро пойдет прахом. Да ей-то, конечно, все равно, хотя жалко, и ее трудов столько вложено.
На чемоданчик капнула кровь — эта скотина Лисовский ободрал ссадину до крови. Агния с удовлетворением увидела, что он не заметил и провел по капле рукавом своего дорогущего пиджака. Ничего, потратится на чистку, не обеднеет.
Она набрала код на замке и откинула крышку. Кубок был на месте.
— Ну вот, — сказал Лисовский и осторожно взял его в руки. — Алина Михайловна, смотрите!
Он повернулся к подскочившей Алине, но что это…
На месте камня глубокого синего цвета, камня, похожего на синий глаз, смотрящий из глубины веков, зияла пустота.
Агния почувствовала, что сердце ее дернулось, но упало не вниз, а устремилось вверх и застряло где-то у горла. Она потрясла головой, стремясь избавиться от страшного видения, потому что… что это еще могло быть, как не видение, вульгарный глюк — от усталости, от недосыпа, от самолета… Она даже на мгновение зажмурилась, потом открыла глаза и поняла, что это не глюк и не наваждение. Кубок был на месте, но камень исчез. Он был вынут из кубка, причем довольно аккуратно, на взгляд Агнии — вполне профессионально.
Осознав это, она неожиданно почувствовала, что кубок закружился, потом стал расти, приближаясь, и дальше ее накрыла вязкая тягучая темнота. То есть Агния упала в обморок. Как кисейная барышня, говаривал, бывало, дед.
Пришла в себя, надо сказать, она довольно быстро, даже со стула не свалилась. Очнулась от пощечины, отвешенной сильной рукой Лисовского. Она хотела сказать, что это лишнее, но почувствовала, что язык ей не повинуется. Губы тоже онемели.
Вдруг пронзило ее ощущение дежавю. Точно так же с трудом выплывало ее сознание сегодня в машине. Слышались голоса и шум. Только сейчас вместо симпатичного доктора в голубой униформе она увидела перед собой перекошенное от злости лицо вдовы Борового. Вдова держала ее за плечи и трясла изо всех сил.
— Оставь, как бы она не окочурилась тут! — Лисовский настойчиво оттирал Алину в сторону.
— Да она придуривается! — злобно прошипела вдова. — Думает, мы поверим!
С этими словами она больно ущипнула Агнию за шею.
Как ни странно, это помогло. Язык обрел чувствительность, и Агния смогла даже поднять руки и оттолкнуть вдову. Несильно, но все же та отступила.
— Что это значит? — Лисовский потрясал перед ней кубком.
«Авария, — соображала Агния, — тот человек, что подошел к машине. Он брызнул в меня чем-то из баллончика, затем открыл чемоданчик и вытащил камень. Как раз хватило ему времени, поскольку на дороге никого не было. А потом он уехал, и кто-то из проезжавших вызвал ГИБДД и «Скорую помощь». Иначе и быть не могло, в аэропорту камень был на месте, я сама видела…»
— Я могу объяснить это только аварией. Я находилась без сознания, кто-то мог… — начала она.
— Врешь! — заорала Алина и набросилась бы на Агнию, если бы Лисовский не придержал ее. — Все врешь, сука! Все время крутилась вокруг Антона, а теперь решила меня обокрасть!
— С этим кубком все непросто, — продолжала Агния, обращаясь теперь только к Лисовскому, — это из-за него убили Борового. Они крутились возле него еще на аукционе.
— Почему же не взяли кубок теперь, если вы, как утверждаете, были без сознания? — прищурился Лисовский. — И почему так получилось, что вы поехали с такой ценной вещью одна? Где охранник?
— Но я же вам говорила: он остался в аэропорту ждать документов, иначе не разрешали увезти тело! И он вам звонил, вы сами сказали, чтобы я ехала одна с водителем, это лучше, чем болтаться в аэропорту полтора часа!
— Мне никто не звонил, — отчеканил Лисовский, — и это очень странно. Более чем странно.
Агния почувствовала, как наползает на нее что-то темное и страшное. Ей хотелось вскочить, затопать ногами, заорать, забиться в истерике, бросить на пол вон ту вазу, что стояла на подоконнике. И топтать ногами осколки.
Она сжала руки в кулаки, так что ногти врезались в ладони. И стиснула зубы. Не помогло.
Но то, что ей так хотелось сделать, получилось у Алины. Она вскочила с дивана, куда с трудом усадил ее Лисовский, затопала ногами и завизжала что-то вовсе уж несуразное, самыми приличными словами были «воровка» и «стерва».
И пока Лисовский пытался успокоить безутешную вдову, Агния глубоко вдохнула и выдохнула — раз, два, три. И еще раз, как учил дед — раз, два, три.
Помогло после пятого раза. Теперь она полностью успокоилась.
— Продолжим, — сказала она негромко, по-прежнему обращаясь только к Лисовскому.
Это дед в свое время ее учил — никогда не реагируй на провокации. Пускай сколько угодно человек орет, ты будь спокойна и холодно-вежлива. Тогда гораздо большего добьешься.
— Итак, — сказала она, полностью игнорируя Алину, — вы утверждаете, что я подстроила аварию для того, чтобы украсть камень. Учтите, что авария была, можете справиться в ГИБДД, а также водитель подтвердит, когда придет в себя. Но для чего мне такие сложности? Отчего тогда я не украла кубок целиком? Или еще проще — прихватила бы его там, в Венеции, и исчезла в Европе навсегда. Я вас уверяю, у меня хватило бы связей найти покупателя, который не стал бы интересоваться происхождением такой дорогой вещи. Вы можете это объяснить?
— Это вы должны мне объяснить, — ответил Лисовский.
— Я рассказала вам правду, все так и было, — повторила Агния.
— Да что ты с ней церемонишься? — Алина снова сунулась ближе. — Она тебе мозги запудрит только так! Отдай камень, сука! — заорала она. — Говори, куда его дела!
Она схватила сумку Агнии и вывалила из нее все на пол. И принялась рыться в вещах, как собака в куче прошлогодних листьев.
Агния подавила порыв пнуть вдову ногой в зад и осталась сидеть на месте.
— Хорошо, — процедила она, — вижу, что вы не хотите прислушаться к голосу рассудка. Тогда вызывайте полицию. Вот прямо сейчас, по горячим следам. Раз вы считаете, что камень украла я, — вызывайте!
С этими словами она встала, чтобы быть вровень с Лисовским. Он был роста невысокого для мужчины, так что на каблуках она была даже чуть выше.
— Думаю, вы и сами знаете, — заговорила Агния вкрадчиво, — что будет, если обратиться в полицию. Прежде всего они устроят всестороннюю проверку всех дел фирмы. Мы-то с вами знаем все подводные камни и сложности в деле торговли антиквариатом. У меня, я так понимаю, уже нет никаких обязательств, так что я спокойно смогу ввести их в курс дела. Мне скрывать нечего, я буду достаточно откровенна. А потом вы уж будете разбираться с последствиями.
Агния не шутила — она прекрасно знала, что некоторые сделки Боровой проводил как бы в обход закона и от налогов укрывался. В общем, полиции будет чем заняться, и они устроят владелице фирмы большую головную боль. Можно и вообще дела лишиться. Или на взятках разоришься.
Вдова этого не понимала — она, как уже говорилось, в бизнесе разбиралась, как свинья в апельсинах. Но Лисовский тут же уразумел подтекст и помрачнел.
— Оставь это! — Он рывком поднял Алину с места и бросил на диван.
— Теперь с тобой, — прошипел он, глядя на Агнию. — Пошла вон! Сию минуту, чтобы я тебя больше не видел здесь. Поняла?
— Поняла уж. — Агния взглядом показала ему, чтобы придержал Алину, которая срывалась с места, собрала, не глядя, все мелочи в сумку и вышла, не обернувшись и не простившись.
В приемной теперь стоял запах валерьянки, которую пила Нелли Леонидовна.
В приемной теперь стоял запах валерьянки, которую пила Нелли Леонидовна.
— Дать? — спросила она, кивнув на пузырек.
— Спасибо, обойдусь! — И Агния прикрыла дверь, за которой разгорался скандал. Алина визжала, Лисовский что-то отвечал ей отрывисто.
Агния прошла через приемную и открыла дверь в свой кабинетик. Заперев дверь изнутри, она плюхнулась за стол и уронила голову на руки. Вот так подлянку подкинула ей судьба!
Но как же так вышло?
Все было рассчитано очень тщательно, поняла она. Если оставить пока в стороне вопрос, для чего кому-то понадобился камень, а не весь кубок, то операция проведена очень грамотно. Неизвестный подстроил аварию, затем сделал так, чтобы Агния потеряла сознание на время, достаточное ему для того, чтобы открыть чемоданчик и вынуть камень из кубка. Если бы он украл кубок, то Агния, очнувшись, по весу поняла бы, что чемоданчик пуст. Подняла бы тревогу, благо полиция уже приехала. Кто знает, может быть, она запомнила бы человека в лицо или увидела бы его машину…
Допустим, полиция бы по горячим следам проверила все проезжающие машины и что-то нашла. Маловероятно, но риск есть, хотя и небольшой. А так все чисто. Пропажу камня обнаружили только в офисе, то есть похитителя уже не найти. Его никто не видел, кроме Агнии, а ей веры нет — то ли привиделось со страху, то ли в бреду показалось, а скорее всего она вообще все врет.
Да, во всем этом чувствуется тонкий расчет. Фуру наняли и точно знали, когда и каким маршрутом поедет машина с Агнией. А кто мог про это знать? Она сама, водитель Василий Степанович и Толик. Она не в счет, водитель тоже отпадает — сам же чуть жизни не лишился в аварии этой. А просто так сказать лишнее тоже никому не мог — сдержанный человек, спокойный, неболтливый.
Стало быть, остается Толик. Вот как.
Агния встрепенулась, потому что в дверь кабинета кто-то постучал. Не дождался ответа и ушел. Она нашла в углу коробку от принтера и стала выгребать в нее содержимое ящиков. Деловые бумаги она, конечно, не возьмет, а вот личные вещи, некоторые мелочи, что накопились за два года работы, надо забрать. Чтобы никто потом тут не рылся и не выносил ничего на помойку.
Первой попалась под руку фотография деда. В красивой рамочке, она не стояла на столе, а лежала в верхнем ящике, так что Агния иногда смотрела на нее, когда сильно уставала или было муторно на душе. Или когда не знала, как поступить. Не то чтобы она советовалась с дедом, просто, глядя на фотографию, успокаивалась, и решение приходило само.
Сейчас она бросила на фотографию лишь мимолетный взгляд. Сейчас не время для раздумий, и так все ясно.
Стало быть, Анатолий. Не просто так он потерял или спрятал куда-то нужный документ, не из вредности, не из желания нагадить Агнии по мелочи. Нет, тут был у него расчет посерьезнее. Задержаться в аэропорту, чтобы она поехала с кубком одна. А с него таким образом снимается подозрение.
И еще: Лисовский ничего не знал про задержку в аэропорту, Толик ему не звонил, тут Лисовский сказал правду — зачем ему врать? Но кому же тогда звонил Толик? Ведь Агния видела, как он говорил по мобильнику. Она-то думала, что он позвонил Лисовскому, чтобы выслужиться перед новым начальством. Еще усмехнулась тогда про себя — все равно, мол, уволят Толика, кому нужен охранник, который хозяина не уберег?
Выходит, эта скотина Толик сговорился с похитителем. И все делал, как ему велят, потому что сам придумать такой план он уж никак не смог бы, мозгами, что называется, не дорос.
Таким образом, получается, что все упирается в Анатолия. Виноват он или не виноват в смерти шефа — вопрос сложный, скорее всего, договорились с ним уже после убийства Борового. Он своим умишком как рассчитал? Все равно выгонят, а так денег можно срубить, ничего особенного не делая. Свалить все на Агнию — это он с радостью и бесплатно сделает, не сложились у них с самого начала отношения. Агния и сразу-то не больно его привечала — наглый мужик и ленивый, а уж как вздумал к ней приставать, да еще так хамски, тут и вовсе Толик вразнос пошел.
Но чтобы на такое согласиться… Хотя в гадость про эту скотину Агния точно поверит.
Но как заставить его выложить то, что он знает?
Разумеется, по доброй воле он ни слова ей не скажет, а никаких рычагов воздействия на него у Агнии нет… Черт, ну что же это такое, ничего в голову не идет! Да и немудрено, после стольких-то неприятностей…
Вещей набралось неожиданно много, почти полная коробка. Просто удивительно, до чего быстро обрастает человек барахлом. Сложив остальные мелочи в сумку, Агния спустилась в гараж, оставив ключи от кабинета в двери. Ей они больше не понадобятся. Перед выходом она причесалась и подкрасила губы, заклеила рану на запястье пластырем и решила, что вид у нее не то чтобы приличный, но в глаза не бросается.
В гараже фирмы она перед отъездом оставила свою собственную машину. Она часто так делала, Боровой разрешал.
В гараже, на ее счастье, дежурил механик Дима, с которым у нее всегда были хорошие отношения. Нормальный парень, приветливый, спокойный, всегда с улыбкой встречает, и никаких нареканий у него от начальства не бывает — порядок в общем.
— Ты за своей ласточкой? — спросил Дима, увидев Агнию. — Забирай, она в полном порядке, я провел профилактику и бак заправил, — с этими словами он показал на маленький темно-красный «Пежо» Агнии.
— Спасибо, Димочка, ты просто ангел! — Агния поцеловала его в щеку. — Слушай, а Толик еще не вернулся?
— Давно вернулся, часа полтора уже…
— Полтора? — удивленно переспросила Агния. — Ты ничего не путаешь?
— Зачем мне путать? У меня время отмечено! — Дима показал на пришпиленный к стене листок.
Агния подумала, что это — еще одна из многочисленных нестыковок. Если Анатолий вернулся полтора часа назад, значит, он выехал из аэропорта сразу же вслед за ней. Но ведь он должен был дождаться, пока из Италии пришлют факс потерянного документа, если только… Если только никакой документ он на самом деле не терял, а сделал вид, чтобы Агния уехала без него. Ну, разумеется, так оно и было, это еще одно доказательство.
— Да, вот и он! — проговорил Дима, показав на экран, куда выводилось изображение с камеры перед входом в гараж. — Сюда идет!
— Ой, Димочка, не говори ему, что я тут! — взмолилась Агния.
— Что за кошка между вами пробежала? — удивленно спросил Дима.
— Не говори — и все! — И Агния юркнула в свою машину, поставив коробку на сиденье рядом.
Анатолий вошел в гараж, огляделся. Агния согнулась на сиденье, чтобы он не заметил ее. Анатолий переговорил с Димой, сел за руль темно-синей «BMW» и выехал из гаража. Молодец Димка, не подвел, ничего ему не сказал про Агнию. Хороший парень, что и говорить…
Едва машина Анатолия скрылась в воротах, Агния поехала за ним. Она еще толком не знала, что собирается делать, но решила проследить за подозрительным охранником. И лучше это сделать прямо сейчас, по горячим следам.
Темно-синяя машина свернула направо, выехала на проспект и помчалась в сторону Петроградской стороны. Движение в городе очень интенсивное, и следить за машиной Анатолия было просто.
Единственное, что беспокоило Агнию, это приметный цвет ее «Пежо», поэтому она старалась, чтобы между ними всегда были две-три посторонние машины. Впрочем, Анатолий вряд ли думал, что за ним следят. Небось списал ее уже со счетов. Либо, думает, она после аварии в больнице, либо Лисовский сейчас ее по стенке размазывает. В любом случае с Агнией дело уже кончено.
«Ну, это мы еще посмотрим…» — стиснув зубы, подумала Агния.
На Петроградской машин было еще больше, и они еле ползли. Наконец Анатолий свернул с Большого проспекта в один из тихих переулков, припарковался там и дальше пошел пешком. Агния немного выждала и попыталась поставить свою машину неподалеку, но как назло, рядом не было свободных мест. Она медленно объехала вокруг квартала, отыскивая свободное место и в то же время стараясь не упустить Анатолия. Он тем временем сел за уличный столик кафе и оглядывался по сторонам, явно кого-то поджидая.
К счастью, как раз в это время одна из припаркованных напротив кафе машин отъехала, и Агния быстро заняла освободившееся место.
Она заглушила мотор, но не вышла из машины: отсюда ей хорошо был виден Анатолий за столиком кафе.
Едва она заняла наблюдательную позицию, к столику Анатолия подошел какой-то мужчина.
Увидев его, Агния вздрогнула. Светлая куртка, темные очки, но самое главное — характерный, легко узнаваемый жест, которым он поправил волосы…
Это был тот самый мужчина, подошедший к ее машине сразу после аварии. Тот самый мужчина, что брызнул ей в лицо какой-то дрянью, от которой она потеряла сознание.
Агния довершила эту мысль: это был тот самый мужчина, что украл камень из ее чемоданчика.