Еще одной мишенью юристов Monsanto становятся фермеры, на полях которых непреднамеренно происходит перекрестное опыление с ГМ-культурами, растущими на соседних полях. Такие фермеры оказываются виновными вдвойне: им приходится обращаться к помощи дорогостоящих юристов, доказывая свою правоту и законопослушность, притом что у них есть культуры, дающие «незаконные» семена, и эти семена реагируют только на RoundUp.
Когда-то Моэ Парр зарабатывал себе на хлеб очисткой семян для фермеров, чтобы их можно было сеять на следующий год; в настоящее время эта профессия уже исчезла. Monsanto привлекла его к суду за «побуждение фермеров к нарушению патентного права» (Kenner, 2008). По тому же сценарию, только аналоговому, а не цифровому, развиваются события, если компании упрощают процедуру обхода технических мер защиты, чтобы облегчить потребителям добросовестное использование. Похожая ситуация наблюдается довольно часто. К примеру, в том же деле компании DropBox: несмотря на существующую возможность нарушения потребителями авторских прав путем использования DropBox для файлообмена, это нарушение само по себе не является первоочередной целью работы сервера. Вот и услуги Парра, приводя к нарушению патентного права, предназначались совсем не для этого, тем более что его аппаратура была сконструирована еще до появления патентов. К сожалению, в патентном праве добросовестное использование не предусмотрено, и патентная защита обеспечивает правообладателям возможность защищать свою интеллектуальную собственность еще жестче, чем авторское право.
Терминаторная технология
Но даже патенты Monsanto на генномодифицированные культуры оказались недостаточной защитой от пиратов. Компания по-прежнему нуждалась в создании физических препятствий, чтобы предотвратить попытки повторного использования ее интеллектуальной собственности. Поэтому Monsanto занялась созданием семян, защита которых от пиратов была бы полностью надежна, чтобы ни один фермер не смог воспользоваться ими повторно. Для этой разработки понадобилось так называемое генетическое использование рестрикционных (ограничивающих) технологий (GURT). Более уместным оказался термин «семена-самоубийцы», который означает, что в результате применения терминаторных технологий семена дают стерильные культуры. Ни одно из семян, которые получены от растений, произведенных по этой технологии, не прорастет на следующий год. К доводам в защиту терминаторной технологии относят снижение перекрестного опыления, хотя, как отмечает Хью Уорвик, это равносильно признанию, что ГМ-культуры в действительности перекрестно опыляются с культурами соседних полей и оплодотворяют их (Warwick, 2000). Этот факт негативно отразился на длительной патентной тяжбе Monsanto с владельцами ферм, на чьих землях были обнаружены поля с перекрестно опыленными культурами: компания обвиняла этих фермеров в незаконном применении семян культур RoundUp Ready.
В 1999 году Monsanto согласилась не выпускать в продажу «семена-самоубийцы», так как этому яростно сопротивлялись и фермеры, и правительство[10]. Но вице-президент компании Delta & Pine Land Гарри Коллинз заявил, что работы, направленные на дальнейшую коммерциализацию в этой сфере, будут продолжаться (Warwick, 2000). Через пять лет Monsanto купила Delta & Pine Land.
Если что-нибудь и вселяет в нас надежду на отмену столь катастрофического уровня контроля, так это предпочтения самих потребителей. Как известно, Monsanto занимается производством рекомбинантного гормона роста крупного рогатого скота (rBGH), который стимулирует выработку молока у дойных коров, что существенно сказывается на качестве молока и жизнедеятельности животных (Robin, 2005). Однако рекомбинантный гормон не так прочно укоренился в производстве молока, как ГМ-семена – в растениеводстве. Это случилось лишь потому, что потребители оказывали активное давление на правительство и органы надзора, требуя запретить продажу rBGH-молока или по крайней мере указывать на этикетке, что это молоко получено от коров, выращенных с применением гормона. Молоко таких коров запрещено к продаже во всех странах, кроме США. И даже в Штатах Wal-Mart прекратил продажу подобных продуктов «на основании предпочтений покупателей» (Kenner, 2008).
Однако во многом будущее контроля за интеллектуальными правами представляется отголосками тактики Monsanto. Постепенно под контролем оказываются не только знания или право творить, но и право пользоваться тем, что дано нам естественно, по праву повседневной жизни, – будь то пшеничное зерно, гитарный рифф или рекламный слоган. Однако у компании Monsanto нет ничего, что стоило бы украсть. Ни одна развивающаяся страна не станет создавать методом обратной инженерии ГМ-семена или терминаторную технологию. Хотя конкурирующие компании могут повторить замыслы монополистов, ни одному пирату не придет в голову заниматься чем-то настолько замысловатым и неестественным, как семена, не способные воспроизводиться и нуждающиеся в строго определенной марке удобрения или гербицида. Таким образом, Monsanto предлагает миру прекрасный пример надежной защиты интеллектуальной собственности от пиратов: достаточно произвести то, что никто не захочет копировать, причем произвести так, чтобы рискнуть всем, кроме прибыли.
Ключевые мысли:
1. Пиратство может обеспечить бизнесу неплохую поддержку. Для этого надо прекратить бороться с ним и найти ему достойное применение.
2. Новые бизнес-модели по-прежнему неразрывно связаны с идеей контроля и ограничения, однако они редко оказываются удачными. Попытки понять, каким образом потребители получают мультимедиа, а также внимательно отнестись к формату, затратам и образцам потребители обычно встречают гораздо теплее.
3. Порноиндустрия пользуется возможностями пиратства и файлообмена не в ущерб своему бизнесу, а для того, чтобы развиваться. Каким бы ни был сам по себе контент, модель выглядит надежной.
4. Владение мультимедиа становится все более редким в связи с ростом универсальности и портативности платформ. Персонализированные потоковые мультимедиа – вполне вероятное будущее. Правообладатели по-прежнему борются с переменами или цепляются за материальные мультимедиа, но в конце концов им придется уступить. В противном случае все усилия правообладателей будут напрасны.
5. Некоторые антипиратские стратегии, например патенты на продукты питания, представляют собой опасную модель, маскируя самую вредоносную и хищническую тактику, какая только применяется в борьбе с нарушением прав на интеллектуальную собственность.
Заключение
Оглядываясь на путь, проделанный в целях изучения вопросов авторского права и пиратства, мы наверняка будем обескуражены. Ведь в результате обнаружится, что вся эта тяжеловесная махина прав на интеллектуальную собственность, напоминающая своим действием хорошо смазанный механизм, разрушится при малейшей попытке исследовать ее. И наоборот, осознание того факта, что культура и творчество процветают как при жестком, так и при максимально свободном контроле за соблюдением авторских прав, вселяет надежду и уверенность. По крайней мере, вооружившись новым пониманием мотивов, можно с известной долей скептицизма оценить преобладающие в наших СМИ мантры о том, что пиратство – это зло.
Не менее важно задуматься о скрытом влиянии закона, который, прикрываясь идеями безопасности, вторгается в частную жизнь: следует признать, что жесткие законы об авторском праве могут лишить нас завтрашних создателей контента. Необходимо понять, что любое усиление контроля с целью защиты нынешних мультимедиа будет оказывать равное по силе и противоположно направленное сковывающее влияние на творчество завтрашнего дня. Речь идет о более длительных сроках действия, льготных условиях, технических мерах, судебных процессах, расширении патентного охвата: все это причиняет серьезный ущерб будущему творчеству – ущерб, который в ходе споров становится совершенно очевидным, наряду с мрачными пророчествами, заявлениями об устрашающих потерях и перечислением виновных. Ведь наиболее креативные формы пиратства стали классифицироваться как подсудные деяния только в результате появления законов, распространяющихся на них.
Уверяю, пираты «доберутся до вас» не раньше, чем корпоративное авторское право уничтожит творческий контент. Здоровый цинизм подсказывает, что антипиратские меры и пропаганда имеют больше отношения к сохранению нынешних моделей зарабатывания денег, чем к стимулированию творчества, защите потребителей или предотвращению потерь в ходе работы.
Недавняя история показывает нам наиболее вероятный маршрут, которым сейчас движутся «копирайт-бедные» страны. Они следуют тем же путем, который не так давно проделали страны, ныне относящиеся к «копирайт-богатым». Это абсурд – низводить «копирайт-бедные» страны до уровня криминально опасных за пренебрежение законами об интеллектуальной собственности или даже за контрафакцию из-за использования процессов и технологий, полученных от более развитых стран. Распространенность бутлегерства в стране идеально соответствует спросу на ее дешевую рабочую силу, а успехи в области медицины и сельского хозяйства зачастую соответствуют неуважению к патентам на медикаменты и продукты питания.
Уверяю, пираты «доберутся до вас» не раньше, чем корпоративное авторское право уничтожит творческий контент. Здоровый цинизм подсказывает, что антипиратские меры и пропаганда имеют больше отношения к сохранению нынешних моделей зарабатывания денег, чем к стимулированию творчества, защите потребителей или предотвращению потерь в ходе работы.
Недавняя история показывает нам наиболее вероятный маршрут, которым сейчас движутся «копирайт-бедные» страны. Они следуют тем же путем, который не так давно проделали страны, ныне относящиеся к «копирайт-богатым». Это абсурд – низводить «копирайт-бедные» страны до уровня криминально опасных за пренебрежение законами об интеллектуальной собственности или даже за контрафакцию из-за использования процессов и технологий, полученных от более развитых стран. Распространенность бутлегерства в стране идеально соответствует спросу на ее дешевую рабочую силу, а успехи в области медицины и сельского хозяйства зачастую соответствуют неуважению к патентам на медикаменты и продукты питания.
История также учит нас тому, что все творчество – повторение созданного ранее. Авторизованные римейки или идеи «в новой упаковке» ничем не лучше неавторизованных ремиксов – они не превосходят их ни новизной, ни практичностью. Единственная разница заключается в юридических нюансах, но, как известно, юристы, законодатели и судьи не в состоянии по достоинству оценить степень таланта.
Тот факт, что законы об интеллектуальной собственности как монополии по-прежнему не в состоянии постоянно предотвращать пиратство или защищать рынки, должен порождать сомнения, а не обескураживать. Мы проделали долгий путь в попытках предоставить креативному пиратству тихую гавань, и, увы, в закреплении за ним «пиратского» статуса. Первым шагом на пути к успеху стало признание того факта, что пользовательский контент, нарушающий авторские права, не угрожает коммерческому контенту, защищенному авторскими правами. Также важно понимать, что контент представляет собой художественное творчество – вопреки существующим законам об авторском праве, а не благодаря им. В конце концов, все базовые мультимедиа противятся неавторизованному контенту, ссылаясь на количество пользователей, которым он нравится, или на огромные суммы, «потерянные» в связи с тем, что платные мультимедиа проигрывают бесплатному контенту. Необходимо положить конец демонизации креативного пиратства, чтобы впредь мы не порочили его так, как многие другие произведения пользователей.
Нужно понять, что файлообмен и произведения пользователей будут существовать всегда. Но, в конце концов, можно очернить их до такой степени, что мы начнем воспринимать нарушение авторских прав только как преступление и никогда – как творчество. Колоссальный объем информационного наполнения, которому мы радуемся и которого ждем от интернета, сегодня буквально балансирует на краю пропасти. Ни закон, ни предпочтения потребителей не помешают попыткам правообладателей искоренить его, если они того пожелают. Однако правоприменение зачастую оказывается не произвольным, а точно рассчитанным. Медиамагнаты оценивают значимость пользовательского контента для своей прибыли и сравнивают ее с наносимым вредом. Как правило, если пользовательский контент способствует продажам мультимедиа основного направления, приносит деньги благодаря рекламе и представляет опосредованную угрозу отраслевой прибыли, его не трогают. Иногда людям достаточно бесплатного просмотра машинимы в сети – и они уже могут не выкладывать 20 долларов (12 фунтов) за билет в кино. Скачанные бесплатно музыкальные ремиксы занимают почетное место в iPod чаще, чем платный контент. Выпущенные независимыми авторами по принципу «заплатите, сколько захотите» игры или моды для существующих игр наверняка получают больше внимания и контактного времени, чем релизы, продаваемые по максимальным ценам. Фанфики принимают гораздо теплее, чем романы или фильмы, по которым они созданы. И когда давно занесенный правообладателями топор закона наконец опустится на головы пиратов, от последствий этого решения пострадаем мы все.
Справедливости ради отметим: если правообладателям удобно обвинять пиратов и превозносить авторское право, то стоит помнить, что у этой медали есть и обратная сторона. Пираты привычно заявляют: мы обмениваемся мультимедиа из-за протеста против ТСЗАП или потому что информация должна распространяться свободно. Но этот акт инакомыслия, в свою очередь, позволяет им неплохо экономить. Более здравым проявлением инакомыслия была бы оплата только тех игр, книг или фильмов, правообладатели которых воздерживаются от ТСЗАП, разрешают создавать моды, поощряют авторов ремиксов и предлагают приемлемую ценовую модель. Более красноречивым актом неповиновения стало бы нарушение авторских прав путем создания других произведений. В итоге общественность укрепилась бы во мнении о креативности культуры ремиксов и пользовательского контента, усомнившись в целесообразности любого свода законов, запрещающего подобное творчество.
И наконец, нам следует воздержаться от привычки приписывать влиянию жестких законов об авторском праве состояние нынешней творческой культуры и степень доступа к мультимедиа. Судебные процессы против герл-скаутов – результат законов об авторском праве. Дрянные сиквелы – результат законов об авторском праве. Искусство и культура, радующие нас, будут существовать и при наличии обеспеченной государством монополии, и без нее. Неважно, как мы при этом будем называть авторов контента – пиратами или наемными работниками. Достаточно беглого взгляда, чтобы обнаружить в интернете множество авторов контента, стимулом для которых служит исключительно творчество. Но зарабатывание на средствах мультимедиа – модель, которая ничем не хуже любой другой. Она подразумевает адаптацию к способам потребления и отказ от моделей, ставших неэффективными в цифровую эпоху. Ужесточение контроля – всего лишь модель, и, пожалуй, гораздо менее эффективная, чем стремление приспособиться к тому, как люди пользуются информацией, обмениваются ею и создают ее.
Создавайте то, чего хочет рынок. Пренебрегайте неавторизованным использованием. Получайте прибыль, не вызывая осуждения. И потребители с радостью последуют за вами.
Благодарности
В любой книге, достойной прочтения, автор по традиции выражает благодарность нескольким лицам, и теперь я готов признать, что без этого никак не обойтись. Во-первых, я благодарю всех читающих эти строки. Если бы не внимание, уделенное вами (неважно, хватило его на несколько страниц или на вдумчивое прочтение), влияние этой книги началось и закончилось бы исключительно на стадии общения с клавиатурой.
Благодарю всех, кто обеспечивал обратную связь или подавал идеи, в особенности Криса, Грега и Стампера, а также моих друзей, собирающихся за игрой в покер, и незнакомых людей, встреченных на дворовой распродаже. Авторское право и пиратство – вопросы, мнение по которым у одних людей приходится выпытывать, в то время как другие свободно делятся им. Все эти взгляды и суждения оказались бесценными.
Сердечно благодарю читателей моего блога, как бы мало их порой не было, а также всех людей, пишущих в Tech Dirt, Ars Technica, Torrent Freak и Slashdot: получилась прекрасная панель наблюдения за новостями IP news.
Спасибо моим коллегам из Carilion Clinic за терпеливое выслушивание длительных и, по всей видимости, нудных размышлений на тему авторского права во время наших совместных обедов.
Я твердо убежден, что для работы следует правильно выбирать инструменты, а Word – извини, Билл, – оставляет желать лучшего. Поэтому спасибо вам, трудолюбивые и одаренные разработчики из Scrivener, Evernote, Dropbox и OneNote (это намного лучше, Билл). Все они в полном объеме получили с меня деньги, как только достоинства их программ стали очевидными. Это повторялось столько раз, что теперь у них есть пожизненный клиент и преданный сторонник.
Благодарю художницу Нину Пейли за уморительные и ехидные комиксы «Мими и Юнис», предшествующие каждой главе.
Моя искренняя и глубокая благодарность Сюзанне Лир за помощь в составлении отличного коммерческого предложения.
Спасибо моим близким: отцу и Марсии за то, что занимались хозяйством и обеспечили мне необходимые для работы недели уединения. Моему брату Брэндону – за умение быть настоящей ходячей медиаэнциклопедией. Моей кузине Дебби – за вычитывание текста, несмотря на ее беременность и сумасшедшую занятость. Моей маме, которая несколько ночей допоздна читала и перечитывала текст, борясь с материнской тягой к одобрению в пользу конструктивной критики.
И наконец, я благодарю мою жену Серену и сына Беккетта. Если бы не их самопожертвование, если бы не их готовность предоставлять мне бесчисленные и бесценные часы для работы над книгой, она так и осталась бы на стадии замысла лишь в моей голове, не принесла бы пользы никому и не посеяла бы ни в ком семян любопытства и сомнения.