Высокого роста, подтянутый, худощавый, с невероятно умными и живыми глазами.
Дронго делил всех людей на две категории: с умными глазами и пустыми глазами.
Он твердо знал, что можно подделать все, кроме умных глаз. С его точки зрения, мистер Доул относился не просто к первой группе, он был в ней вне конкуренции.
У Доула были не просто умные глаза. У знающих и начитанных людей часто бывает подобный взгляд. У него же были глаза все понимающего человека, а это высшая степень мудрости.
Дронго нравился этот седовласый пожилой джентльмен, приехавший в Дартфорд словно из прошлого. Он улыбнулся в ответ и пошел к себе в номер, чтобы переодеться к ужину.
Почти никто нормально не смог пообедать. И лишь к вечеру, когда сотрудники полиции наконец покинули отель, все начали собираться в ресторане.
Настроение у всех было мрачное. Убийца как будто решил бросить вызов лучшим экспертам мира, собранным здесь сэром Энтони. За ужином все молчали. Даже обе молодые женщины, одетые во все темное, молча сидели за своими столиками.
Несчастье, случившееся с Аланом Эндерсом, казалось, сплотило всех остальных.
Лишь Хеккет продолжал криво улыбаться, а Хашаб плотоядно облизывал губы, глядя на Сюзан Бердсли. У него были похотливые полные губы. Наглыми влажными глазами вишневого цвета он не отрываясь смотрел на женщину. Ему явно нравилась блондинка Сюзан, и он не собирался этого скрывать. Нужно было отдать ему должное: среди всех молодых женщин, оказавшихся в отеле, она была самая эффектная. Миссис Бердсли на этот раз сидела одна, но Ихсан Хашаб понимал, что нельзя сейчас проявлять свое нетерпение. Мистер Тиллих же так и не спустился в ресторан к началу ужина.
Сидевшая за соседним столиком рядом с Полыновым миссис Элиза Холдер обладала менее заметной внешностью, хотя Дронго она нравилась больше. В ней была сдержанная красота, которую он так ценил. Не бьющая в глаза яркая внешность, а лицо, словно светившееся изнутри. Ровные правильные черты, красивые миндалевидные темные глаза.
Дронго обратил внимание, что Полынов иногда смотрит на него с некоторой враждебностью. Ему было неприятно присутствие в Англии такого эксперта, как Дронго. Это было тем более странно, что Дронго никогда до этого не видел начальника личной охраны семьи Чапменов. Он обладал отличной памятью на лица и наверняка бы вспомнил его, даже если бы видел этого человека единственный раз в жизни. Он был убежден, что не знаком с Полыновым, однако чувствовал на себе его взгляд, источающий неприязнь.
Арчибальд, оказавшийся соседом по номеру убитого, почти ничего не ел, лишь испуганно посматривал по сторонам, словно ожидая, когда вернутся полицейские инспекторы, чтобы его арестовать. Тело несчастного врача давно увезли, но Арчибальд все еще не мог оправиться от ужаса, который охватил его, когда он узнал, что провел вторую половину ночи через стену с убитым. И хотя полицейские не нашли никаких признаков насильственной смерти и сделали вывод, что Алан Эндерс мог отравиться в результате несчастного случая или решил покончить жизнь самоубийством, тем не менее в эту версию не верил почти никто.
В том числе и несчастный Арчибальд.
Рядом с ним сидели две женщины. Полная мулатка с большими глазами и широким носом испуганно оглядывалась по сторонам. Это была Альма, которая работала в семье Чапменов более двадцати лет. Вторая женщина, Линда, была ее полной противоположностью. Очень худая, бледная, сидевшая спиной ко всем остальным, она почти не дотронулась до еды.
Дронго сел ужинать рядом с комиссаром, причем последний только мрачно кивнул своему молодому коллеге, не произнеся ни слова. За ужином почти никто не разговаривал. Стояла тишина, нарушаемая лишь стуком тарелок и чуть слышными шагами официантов. Неожиданно двери отворились, и в зал ресторана въехал сэр Энтони. Он был не один. За ним вошли Стивен Чапмен и мистер Тиллих. Сидевший в своем кресле сэр Энтони был в темном костюме, в белой рубашке и в бабочке.
— Господа, — хрипло сказал сэр Энтони, — как вы теперь убедились, я был прав, что собрал вас здесь. Наши доблестные блюстители порядка считают, что мистер Эндерс мог отравиться сам. Чепуха! Я убежден, что его отравили. Нас осталось не так много. Только семнадцать человек. Семнадцать человек. И убийца мистера Эндерса находится среди нас. Я хочу, чтобы вы знали, господа. Гонорар того, кто найдет… — Он закашлялся и, пытаясь отдышаться, наклонился. Кашель разрывал его легкие. Мистер Тиллих протянул ему носовой платок. Старик оттолкнул его руку, продолжая кашлять. — Гонорар… — попытался выдавить он, но сильный кашель снова потряс его тело. Сэр Энтони взглянул на сына.
Стивен выступил вперед. Он был олицетворением надежности.
— Гонорар будет увеличен в два раза, — сообщил он собравшимся, после чего взглянул на Тиллиха. Тот развернул кресло старика, все еще не пришедшего в себя, и они втроем удалились из зала. Полынов почти сразу поднялся и двинулся вслед за ними. Спустя несколько мгновений из зала вышли и обе молодые женщины, поспешившие к Стивену Чапмену узнать о его распоряжениях.
— Мы вляпались с вами в некрасивую историю, господа, — раздался наглый голос Хеккета, но его никто не поддержал. Только Квернер недовольно оглянулся на говорившего, поправил свои очки и отвернулся. Хеккет пожал плечами и замолчал.
После ужина комиссар Брюлей предложил Дронго пройти в бар. Они сидели и разговаривали, когда к ним подошел Мишель Доул.
— Я пригласил мистера Доула за наш столик, — сообщил комиссар.
Дронго пожал руку пожилому англичанину. Рукопожатие оказалось неожиданно сильным. Мистер Доул сел рядом с ним и достал свою трубку. Дронго с трудом удержался от улыбки. Оба эксперта любили трубки, тогда как сам Дронго не выносил даже запаха сигарет. Но он сидел рядом с такими профессионалами! Дронго знал, как много великих побед на счету этих двоих.
Минут десять все молчали, и оба эксперта, сидевшие рядом с Дронго, дымили своими трубками. Он был намного младше их и поэтому деликатно молчал.
Наконец комиссар Брюлей сказал:
— Сюда не мог проникнуть посторонний.
— Да, — согласился мистер Доул, — доктора убили ночью. А это значит, что он знал убийцу, если пустил его к себе в номер.
— Ночью, — напомнил комиссар. — Может быть, это женщина?
— Возможно, — согласился мистер Доул, — но в отеле четыре женщины, из них три молодые. Однако не обязательно, чтобы к нему пришла именно женщина.
— Вы так полагаете? — заинтересовался Дронго. — Значит, там мог оказаться и мужчина?
— Возможно, — сказал Мишель Доул. — Дело в том, что он был убит примерно в четвертом часу утра, а приехал около часа ночи.
— И около трех часов сидел в одежде, явно ожидая своего убийцу, — согласился комиссар. — Это могла быть женщина. Но в таком случае у него не было с ней близких отношений, иначе он не стал бы ждать ее в столь формальной одежде. В четыре часа утра женщину, с которой имеешь интимные отношения, встречают несколько иначе.
— Так получается, что это был мужчина, — спросил Дронго, — или возможно, что это была женщина?
— Это был кто-то из живущих в отеле, — пробормотал комиссар.
— Верно, — согласился мистер Доул. Они продолжали дымить своими трубками, и вокруг головы Дронго уже образовался своеобразный дымовой нимб.
— Вы думаете, что убийца решил убрать опасного свидетеля, чтобы мы не могли добраться до мистера Эндерса? — спросил Дронго.
— Нет, — одновременно сказали оба эксперта. И оба улыбнулись.
— Прошу вас, — предложил комиссару высказаться первому Мишель Доул.
— Я думаю, что убийца решился убрать мистера Эндерса не потому, что он был опасным свидетелем, — сказал, словно размышляя, комиссар Брюлей. — Если бы мистер Эндерс был таким важным свидетелем, убийца не позволил бы ему добраться до отеля. Ведь не было никакой гарантии, что мы не допросим его сразу после приезда. Кстати, я обратил внимание, что вы не спали, когда он приехал, — добавил комиссар, обращаясь к Дронго.
— Надеюсь, вы меня не подозреваете? — улыбнулся Дронго. — Иначе я верну вам комплимент, напомнив, что вы могли меня видеть только в том случае, если сами не спали.
— Согласен, — добродушно заметил комиссар.
— Я думаю, что Эндерс не был особо важным свидетелем, — соглашаясь с комиссаром, продолжил Мишель Доул, — но он, несомненно, знал, кто именно организовал звонки с угрозами в адрес некоторых экспертов. Причем обратите внимание, что Эндерса убили сегодня ночью. Значит, убийца получил дополнительную информацию, которая заставила его перейти к решительным действиям. Этой информацией могло быть только сообщение экспертов о том, что им угрожали. Возможно, что мистер Эндерс мог узнать голос говорившего.
Дронго слушал не возражая. Впервые в жизни он столкнулся с людьми, чья аналитическая мощь была не хуже его способностей. И он получал подлинное наслаждение, продолжая следить за их рассуждениями.
Дронго слушал не возражая. Впервые в жизни он столкнулся с людьми, чья аналитическая мощь была не хуже его способностей. И он получал подлинное наслаждение, продолжая следить за их рассуждениями.
— Тогда получается, что он выполнял поручения убийцы, — пробормотал комиссар, — а значит, он невольный свидетель или сообщник.
— Он ведь знал о намерении сэра Энтони вызвать сюда экспертов, — возразил Мишель Доул, — и тем не менее вернулся в отель поздно вечером. Значит, он невольный свидетель. Сообщник не стал бы так рисковать.
— Только в том случае, если у него не было еще одного помощника, — задумчиво добавил комиссар, — среди наших экспертов.
— Да, — согласился мистер Доул.
Дронго посмотрел на них несколько встревоженно.
— Вы полагаете, что среди экспертов есть пособник убийцы? — спросил он у комиссара Брюлея.
— Возможно, — уклонился от ответа Брюлей.
— Наверняка, — сказал Доул.
— Но почему? — не понял Дронго. — Почему вы так уверены в этом?
— Я не уверен, что в мире есть человек, способный бросить вызов такому количеству умных людей, — пробормотал Доул, — конечно, если не предположить, что организатором убийства Роберта Чапмена и возможным убийцей Алана Эндерса был один из нас.
— Два человека вне подозрений, — добавил комиссар.
— Вы, — сказал мистер Доул. — Вам не позвонили и не угрожали.
— И вы, — добавил комиссар. — Вам тоже не звонили.
— Подождите, господа, — решительно вмешался Дронго, — почему вы считаете, что если какой-то неизвестный позвонил остальным экспертам, а не позвонил вам, то это автоматически подтверждает ваши алиби? Я, безусловно, считаю вас самыми лучшими и не имею никаких оснований для подозрений, но, ради Бога, объясните, на чем именно вы базируете свою уверенность?
— Вчера шесть экспертов из восьми подтвердили, что им звонил неизвестный и предлагал не появляться в Лондоне, — объяснил Мишель Доул. — Согласитесь, что если убийца — один из нас, то он наверняка бы организовал подобный звонок и самому себе, чтобы не выделяться среди остальных.
— Не согласен, — улыбнулся Дронго.
— Почему? — поинтересовался Доул, доставая новую порцию табака для своей трубки.
— Если бы организатор убийства был обыкновенным человеком, он бы наверняка захотел обеспечить себе алиби, — объяснил Дронго — Но если учесть, что среди наших экспертов все выдающиеся специалисты, то логично предположить, что эксперт, замешанный в подобном преступлении, обязательно захочет подставить кого-то из своих коллег, выгораживая самого себя. И он наверняка сделал бы таким образом, чтобы ему не позвонили, вследствие чего остальные эксперты справедливо рассудили бы о профессионале, который ни при каких обстоятельствах не захочет оставаться в одиночку. А второго эксперта сюда прибавили для того, чтобы запутать всю историю. Такой вариант возможен?
— Возможен, — согласился Мишель Доул, — но это слишком сложно.
— А убийца вообще может оказаться очень изобретательным человеком, — сказал Дронго. — Он мог оставить яд в стакане, который стоял на тумбочке у кровати Алана Эндерса. Для убийства не обязательно было подниматься к убитому поздно ночью, рискуя себя обнаружить.
— У вас склонность к аналитическому мышлению и хватка бульдога, — заметил явно довольный напористостью своего молодого коллеги мистер Доул, — но есть один момент, на который следует обратить внимание. Мистер Эндерс был в одежде. Зачем в четвертом часу утра ему оставаться в одежде, если он не ждал гостя?
— А если убийца сознательно все рассчитал и предупредил мистера Эндерса, что поднимется к нему именно в это время? — не успокаивался Дронго.
— Каким образом? — спросил Доул. — Позвонить убийца не мог. Для этого необходимо воспользоваться внутренним телефоном, а все звонки фиксируются дежурным портье. Предупредить при встрече — слишком рискованно. Убийца придумал нечто другое, о чем мы пока не знаем.
— Убийца все рассчитал верно, — вставил комиссар, — и решил не звонить именно двоим экспертам. Бывшему комиссару полиции и единственному среди нас англичанину, который мог узнать его диалект или тембр голоса. Позвонивший не мог даже предположить что его разговор Симура запишет на пленку.
— Ваши объяснения кажутся мне весьма логичными, — согласился Мишель Доул, — и возможно, в этом кроется причина внезапной смерти несчастного Алана Эндерса.
Дронго обратил внимание, как в холле отеля Хашаб любезничал с миссис Бердсли. Она сдержанно улыбалась, несмотря на утреннюю трагедию. В холле вообще было много людей. Бар «Чино», где расположился Дронго с двумя экспертами, находился между рестораном и холлом отеля. В ресторан нельзя было попасть минуя кафе. Можно было пройти мимо стойки, отделявшей пространство кафе, но любой направлявшийся в ресторан человек все равно должен был пройти мимо столиков, за которыми располагались гости кафе.
Напуганный бармен и его помощница молча выполняли заказы гостей.
Убийство потрясло всех служащих отеля. До сегодняшнего утра они считали подобный сбор экспертов лишь вздорным капризом старика Чапмена. После убийства врача все осознали, насколько опасно оставаться в гостинице. А беременная официантка даже попросила разрешения уехать пораньше, взволнованная произошедшими событиями.
Квернер играл в шахматы с Симурой. Оба эксперта о чем-то тихо говорили.
Не было видно Хеккета и Важевского. Очевидно, они отправились после ужина в бассейн, расположенный в левом крыле здания. Попасть в бассейн можно и извне, но двери, ведущие на улицу, были всегда закрыты изнутри. Чтобы пройти к бассейну, сначала следовало войти в тренажерный зал. Из него, свернув направо, можно попасть в мужское или женское отделение, где находились душевые кабины и комнаты для переодевания. Затем обе раздевалки выходили к сауне, откуда можно было пройти по длинному проходу и оказаться у бассейна. Рядом с пятидесятиметровым бассейном находился небольшой бассейн для любителей джакузи.
В глубине тренажерного зала была установлена стойка, за которой находились двое дежурных — три пары сменявших друг друга молодых ребят и девушек, которые выдавали полотенца и следили за чистотой в бассейне. Их фотографии были прикреплены к специально установленной доске.
— В любом случае нам нужно немного подождать, — сказал комиссар Брюлей.
— Убийца рассчитывает, что сможет провести два дня в нашем обществе. Я не думаю, что у него выдержат нервы. Рано или поздно он себя выдаст.
— Мне кажется, убийцу нужно подтолкнуть, чтобы заставить его нервничать, — предложил мистер Доул.
— У вас есть идея? — уточнил комиссар.
— Я как раз сейчас ее обдумываю, — признался Доул. — Может быть, нам попросить еще одну шахматную доску и сразиться в шахматы?
— Убежден, что вы у меня выиграете, — пробормотал комиссар, доставая очки.
— Вы носите очки? — удивился Доул.
— Иногда, — усмехнулся комиссар. — Не забывайте о моем возрасте, коллега.
— Извините, — поднялся Дронго. — Можно я вас оставлю?
Он увидел, как в сторону бассейна прошли Никита Полынов и Элиза Холдер.
Оба одеты в спортивные костюмы. В руках у обоих были сумки. Дронго вспомнил, что хотел поговорить с Полыновым, и поднялся, чтобы пойти следом за ними.
— Полагаю, что вы отличаетесь от нашего арабского коллеги, которого, кажется, серьезно волнуют только ноги миссис Бердсли, — пробормотал комиссар.
Дронго прошел к кабине лифта, поднялся на третий этаж, достал карточку, собираясь открыть дверь. И замер, чуть наклонившись. Внизу, на полу, виднелся клочок бумаги. Очевидно, кто-то положил ему бумагу под дверь.
«Надеюсь, это не счет за проживание», — невесело подумал он, открывая дверь.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
На полу лежала записка. Дронго наклонился и поднял бумагу. «Сегодня вечером, в полночь, я к вам зайду», — прочитал он. Никакой подписи не было.
Дронго повертел бумагу в руках. Написано было от руки. Если бы писавший хотел остаться неизвестным, он бы не стал посылать подобного письма. Дронго положил бумагу на столик и достал из чемодана плавки и шорты, чтобы переодеться, перед тем как спуститься вниз.
Переодевшись, он направился в тренажерный зал, чтобы расписаться в журнале. По строгим правилам, установленным в отеле, каждый гость, вошедший в тренажерный зал и собирающийся пройти к бассейну или в сауну, должен был зарегистрироваться в журнале посетителей. При этом он получал персональную карточку, чтобы пройти в коридор, ведущий в мужское и женское отделения.
Дронго обратил внимание, что в тренажерном зале находится только Полынов, который поднимал тяжести. Мрачно посмотрев на Дронго, он отвернулся, ничего не сказав. Дронго подошел к стойке, взял ручку, чтобы зарегистрироваться, и услышал за спиной веселые голоса. Это был Хашаб, направлявшийся в бассейн со своей очаровательной спутницей. Сюзан Бердсли посмотрела на Дронго с некоторым вызовом, словно ожидая его осуждения. Но Дронго расписался и, получив полотенце с карточкой, даже не пошел в раздевалку.