10-я армия французов должна была начать атаку 18 июля, в 5.35, вслед за ползущим огневым валом. Первый рубеж регулирования тянулся от Берзи-ле-Сек через Шодюн до Вьерзи. После того как цель будет достигнута, II кавалерийский корпус должен был развить успех: входящей в его состав 4-й кавалерийской дивизии следовало продвинуться от Тельфонтена (20 километров за линией фронта) через Шодюн и Артене до Фер-ан-Тарденуа, а 6-я кавалерийская дивизия должна была прорваться от Вомуаза (18 километров за линией фронта) через Верт-Фей, Вьерзи и Сен-Реми к Уши-ле-Шато. 2-я кавалерийская дивизия должна была следовать за 4-й в качестве корпусного резерва. В распоряжение наступающих придавалась истребительная авиация, и 6 батальонов пехоты вместе с саперами ждали наготове на грузовиках в Мортфонтене и Виллер-Котре. 6-я армия должна была выступить в одно время с 10-й.
В 5.35 французская артиллерия предприняла короткий, но интенсивный обстрел, и танки, а за ними пехота устремились вперед. Их приближение маскировал легкий туман, и немцы были захвачены врасплох. Уже к 8.30 10-я армия в одиночку осуществила вторжение на глубину более чем 3 километра при ширине фронта прорыва 12 километров, и к полудню она ворвалась на 6 километров в глубь немецких оборонительных позиций по направлению главного удара. Во второй половине дня французы довольствовались строго ограниченными продвижениями, и только к вечеру прибытие свежих танков дало атаке новый импульс, который принес французам еще 2 километра за Вьерзи. 10-я армия вклинилась в глубь немецких позиций в среднем от 5 до 6 километров при ширине фронта наступления 15 километров, и на одном участке локальный прорыв составил 9 километров; продвижение 6-й армии, наступавшей южнее, достигло глубины примерно 5 километров.
Наступление затронуло 10 дивизий 9-й и 7-й армий немцев и 7 дивизий поддержки, находившихся в полной боеготовности. Участки фронта, занятые дивизиями, составляли от четырех с половиной до пяти километров против двухкилометровых участков фронта французских дивизий, принимавших участие в наступлении. Немецкие войска оказались в чрезвычайно скверном положении; их многочисленные потери в предыдущих наступлениях не были восполнены, у них было очень мало хорошо укрепленных оборонительных позиций, и их снабжение было недостаточным. В целом боевая эффективность и стойкость войск уже не были такими, как прежде, и, когда французы внезапно перешли в атаку, большая часть немецкой пехоты была уничтожена прямо на позициях и артиллерия погибла.
И тем не менее, к 8.40 атака фактически прекратилась. Как могло получиться, что наступление выдохлось и достижения французов оказались столь незначительными? Как нам расценить эпизод, подобный тому, который произошел на правом фланге немцев в секторе армейской группы Штаабса, где 241-я егерская дивизия, после того как ее южное крыло было начисто сметено танками, сумела вывести из боя половину своего личного состава с той части своей линии фронта, которая до того времени оставалась незатронутой, и отойти фактически невредимой по долине Эны к Суассону? Почему, начиная с полудня и далее, огонь французской артиллерии временами полностью замолкал? Как смогли жалкие остатки 11-й баварской егерской дивизии занять и удержать западный край Вобюэна на глазах победоносного противника? Ведь к этому времени от целой дивизии оставались только 2 батальона! Во второй половине дня пополнение довело ее численность до 7 батальонов, а к вечеру — уже до 9! Немцы своими глазами видели, как французские силы перегруппировываются для новой атаки, как меняет позиции артиллерия, видели танки и даже кавалерию. И все-таки в их распоряжении оказалась ночь, в течение которой немцы восстановили порядок в частях и подготовились к упорной обороне.
6-Я АРМИЯ
В других местах были, развернуты:
9-я армия 90 — Chars legers
I кавалерийский корпус и 5-я армия — 45 Chars legers
кроме того, в других местах — около 45 Chars legers
Приблизительный итог — 180 Chars legers
10-Я АРМИЯ
Точно такая же история произошла с соседней армейской группой Ваттера, примыкающей с юга. Когда французская артиллерия открыла огонь, немецкие части поддержки были приведены в состояние боевой готовности, и немецкая артиллерия начала вести заградительный огонь. Основной удар французской атаки поразил только 2 правофланговые дивизии армейской группы. В этом секторе французы уже в 8.20 захватили Мисси. Артиллерия 42-й егерской дивизии, сколько могла, оказывала сопротивление французским танкам, которые едва можно было разглядеть среди высоких хлебов, но она вынуждена была отступить, и к 8.30 немцы лишились всех орудий, развернутых к западу от позиций Шодюн — Мисси. И все-таки именно здесь немцы сумели создать организованную оборону. На участке 14-й резервной дивизии (где сражались также 3 полка 46-й резервной дивизии) немцев удивил тот факт, что французы при атаке игнорировали глубоко прорезанную долину Савьера с его лесистыми берегами; они довольствовались тем, что открыли по узкому распадку огонь на подавление, в то время как главный удар наступления был направлен вдоль линии высот на юг и север. Причина была в том, что ущелье Савьер предоставляло мало возможностей, чтобы развернуть или эффективно использовать танки, и французы вместо этого намеревались захватить его двойным обходом с флангов.
Когда немцы производили разведку местности, они забыли принять в расчет особенности французской наступательной тактики. Эта оплошность, вероятно, и дала возможность французам добиться столь высокой степени внезапности, а также способствовала их прорыву под Вокастлем. И поэтому 159-я егерская дивизия, доблестно удерживавшая долину Савьера, была уничтожена двойным охватом. Когда в 6.00 французы прорвались, из 53-го резервного егерского полка, который примыкал слева, удалось спастись только 1 офицеру, 4 унтер-офицерам и 6 рядовым. Основная часть — 14-я дивизия — лишилась своей артиллерии. Пришлось задействовать последние немецкие резервы, включая даже несколько рот ополчения второго разряда, которые в 7.30 заняли Вьерзи.
Слева с 14-й дивизией соседствовала 115-я егерская дивизия, которая смогла отразить атаку французов, за исключением одного локального нападения. Причина? У противника не было танков. Однако дивизию окружали с флангов, и поэтому она вынуждена была к вечеру отступить.
К 8.00 немецкое высшее командование составило достаточно исчерпывающее представление о критической ситуации, сложившейся на фронте, и приказало своим силам занять и удержать рубеж, идущий от Шодюна через Вьерзи к Молою. Для этой цели каждой дивизии был придан дополнительный полк пехоты, хотя артиллерии при этом не предоставили. Поучительно проследить, насколько действенны оказались эти меры, особенно после того, как танки противника с исключительной энергией и скоростью атаковали армейскую группу Ваттера.
А. 109-й гренадерский полк был предоставлен в распоряжение 42-й егерской дивизии, но два его батальона прибыли слишком поздно, так как противник уже захватил Шодюнский рубеж массированной танковой атакой; тем не менее артиллерия, приданная полку, а именно 2-я батарея 14-го полевого полка, не допустила продвижения танков ни на шаг дальше.
Б. 14-й резервной дивизии был придан 40-й стрелковый полк, который в 8.45 отправился из Визинье на Лешель и храбро пошел навстречу интенсивному артиллерийскому огню, чтобы успеть добраться до юго-западного края Шодюна как раз перед тем, как это сделали бы французы; здесь у него появилась возможность продержаться с помощью артиллерии сопровождения (3-я батарея 14-го полка полевой артиллерии) и двух противотанковых взводов. С 13.30 атаки противника прекратились, и немцы получили возможность привести свои войска в порядок и до некоторой степени восстановить связь между частями. Из тех батарей, что имелись к началу сражения, оставалась только одна, но временное затишье между боями позволило немцам увеличить их число до пяти, прибавив батареи поддержки 40-го егерского полка и 16-го резервного егерского полка.
В. 2-й резервный егерский полк был отдан в распоряжение 155-й егерской дивизии. Он уже был размещен непосредственно за линией фронта в лесах Молоя как корпусной резерв. Уже в 7.30 два его батальона были брошены в сражение, а третий также был приведен в состояние боевой готовности. Достойно внимания, что эта дивизия оказалась на месте в должное время, и как раз позади единственной дивизии, по которой не нанесли удар танки. Единственной потерей среди артиллерии стала одна подгруппа.
Помимо этого армейская группа Ваттера располагала корпусным резервом в виде пехотного полка, стоящего в Вильмонтуа, и еще одного в Тиньи. В 14.00 штаб группы распорядился подтянуть основной товарный состав и все резервные транспортные средства к северному берегу Эны — передвижение, выполнению которого ничто не помешало. После полудня и вечером 42-й егерский полк сумел отразить отдельные нападения противника, и в ходе сражения немецкая артиллерия подбила несколько танков. По сравнению с этим атака, начавшаяся в 20.40 и нацеленная на 14-ю резервную дивизию, была в целом более крупного масштаба, и вмешательство свежих танковых сил, подошедших через Вьерзи, явилось, как уже было сказано, причиной успеха французов. Как могло получиться, что французские танковые резервы появились на месте событий так поздно? В конце концов, от их района сосредоточения между Пюизо и Флери было только 14 километров.
Помимо этого армейская группа Ваттера располагала корпусным резервом в виде пехотного полка, стоящего в Вильмонтуа, и еще одного в Тиньи. В 14.00 штаб группы распорядился подтянуть основной товарный состав и все резервные транспортные средства к северному берегу Эны — передвижение, выполнению которого ничто не помешало. После полудня и вечером 42-й егерский полк сумел отразить отдельные нападения противника, и в ходе сражения немецкая артиллерия подбила несколько танков. По сравнению с этим атака, начавшаяся в 20.40 и нацеленная на 14-ю резервную дивизию, была в целом более крупного масштаба, и вмешательство свежих танковых сил, подошедших через Вьерзи, явилось, как уже было сказано, причиной успеха французов. Как могло получиться, что французские танковые резервы появились на месте событий так поздно? В конце концов, от их района сосредоточения между Пюизо и Флери было только 14 километров.
Армейская группа Винклера действовала слева от группы Ваттера. Оборонительная тактика была одна и та же в обоих случаях, и в этом секторе также противник избегал сложностей рельефа, которые могли бы задержать атаку; в данном случае это был Буассон-де-Крене, где 40-я егерскую дивизию (самую северную дивизию группы) танки обошли своим вниманием, и она получила возможность продержаться довольно значительное время. Поначалу французы получили преимущество в сражении против 10-й баварской егерской дивизии, после того как в 9.30 их танки вступили в бой и сумели углубиться примерно на три с половиной километра в направлении Нейи — Сен-Фрон. Однако затем благодаря находчивости нескольких наших младших командиров они были остановлены. Успех немцев тем более удивителен, что главный удар французов, поддержанный 132 танками, был направлен именно на эту дивизию. Как же это произошло?
Ответ заключается в том, как именно танки взаимодействовали с пехотой. 10-я баварская егерская дивизия была атакована двумя линиями французских дивизий — 2-й и 47-й дивизиями в первой линии и 63-й во второй. Похоже, французы не рассчитывали, что 63-я дивизия вступит в бой в первый же день, и, тем не менее, ей были приданы 30 танков, которые, следовательно, не участвовали в наступлении 18 июля. Из оставшихся 102 танков 45 были переданы в подчинение 2-й дивизии, а 57 танков — 47-й; эти дивизии, в свою очередь, распределили танки между атакующими цепями пехоты. Таким образом, первый удар был нанесен всего лишь частью совокупных танковых сил. Затем последовал перерыв в атаке, пока французы перемещали свою артиллерию, что позволило немцам восстановить порядок в частях. Французы начали очередную атаку только в 17.45, и она потерпела неудачу. То ли из-за недостатка проницательности, то ли из-за нехватки храбрости французы оказались неспособны использовать собственную бронетехнику для сохранения силы атаки в критический момент, когда их артиллерия меняла позиции.
Следующий участок немецкого фронта занимала 78-я резервная дивизия. Она не попала под такой прямой натиск танков, как другие, но ее северный фланг становился угрожающе уязвим, и она тоже вынуждена была отойти, потеряв при отходе несколько своих батарей.
Группа Винклера получила значительные подкрепления в виде 51-й резервной дивизии, которая уже в 7.20 получила приказ двинуться походным порядком к северо-западу из района Бевара. Вскоре после этого, в 11.00, первые подразделения дошли до Армантьер-сюр-Урк, что юго-восточнее Уши-ле-Шато, в 11 километрах от установившейся на тот момент линии фронта. И точно так же, как произошло севернее, обороняющиеся в течение нескольких часов успешно подтянули мощные резервы, что именно и показывает, как мало времени имелось у атакующих сил для достижения подлинного прорыва, даже после того, как его удалось начать с полнейшей неожиданностью. И это было еще тогда, в далеком 1918 году, когда немцам приходилось подтягивать большую часть резервов пешим ходом! 18 июля единственным немецким соединением, обеспеченным грузовиками, была 10-я егерская дивизия, которую транспортировали из Бевара в Наптей-су-Мюре, Мюре-э-Круте и Друази и тем же вечером бросили в бой. Сейчас, имея моторизованные и аэромобильные резервы, мы должны придавать еще большее значение повышению темпа атаки.
Остается только упомянуть корпусную группу Шёлера, которая была развернута между Сен-Женгульфом и Марной под Шато-Тьерри. Наступление задело только самый правый ее край, где она потеряла населенный пункт Курша.
К вечеру 18 июля французы успешно вклинились на участке около сорока километров, то есть по всей ширине фронта атаки. Многие немецкие дивизии были на грани дезорганизации, а другие жестоко потрепаны.
Как получилось, что это вклинение не переросло в настоящий прорыв? Объяснить это необходимо для использования этого опыта в будущем и, следовательно, для организации бронетанковых войск. Среди прочего наш анализ должен коснуться следующих вопросов:
а) как войска, и особенно танки, были введены в атаку;
б) насколько тактика танкового сражения соответствовала ситуации;
в) какова была структура резервов и как они использовались.
Мы будем рассматривать эти пункты по очереди.
А. Французское высшее командование справедливо рассудило, что немецкие силы в Марнском выступе, пусть и более многочисленные, плохо расположены, не в последнюю очередь за счет уязвимости основных линий коммуникации, проходящих через Суассон. По этой причине главный удар намечалось нанести с запада из леса под Виллер-Котре, и эта задача была возложена на 10-ю армию. Затем высшее командование решило отступить от своей прежней практики и построить внезапное наступление по образцу Камбре, применяя танки en masse. Определившись с направлением удара со стороны Виллер-Котре, французы должны были затем сосредоточить всю имеющуюся в их распоряжении наступательную мощь, под которой мы понимаем в первую очередь их танки и авиацию, на упомянутой оси наступления. Более того, 5-я, 9-я и 6-я армии должны были действовать без танков, чтобы усилить бронетанковые части 10-й. Нехватка пространства не составляла проблемы — не такое уж огромное число танков было у французов, чтобы 10-я армия не смогла найти для них места, особенно если бы французы сосредоточили только такое количество вооружений обычного типа, какое было необходимо для эффективной атаки в обстоятельствах позиционной войны. К тому же уровень сложности местности как к северу, так и к югу от Урка был одинаков, и особой причины делить танки между двумя армиями не было. Имеет смысл проанализировать, как могли быть использованы танки, если все части были бы переданы 10-й армии, другими словами, введены в бой севернее Урка. Здесь мы должны обратить особое внимание на глубоко прорезанные ущелья, которые располагаются к югу от Эны, а именно Пернан, Саконен-э-Брей и долина Криз с ее ответвлениями. Большую часть танков следовало пустить южнее первых двух узких ущелий, в генеральном направлении на Гран-Розой и Артене.
Б. Из опыта своих прежних танковых акций французы сделали вывод, что только при условии теснейшего взаимодействия с пехотой атака бронетехники может дать реальное преимущество, способствуя успеху сражения в целом. Соответственно танки были приданы каждой пехотной цепи, и только 3 отряда самых современных и самых быстроходных танков придерживались в качестве армейского резерва. Точно так же, согласно образу мышления французов, можно было предпринять успешную атаку без предварительного артобстрела, но не без текущей артиллерийской поддержки, которую мог обеспечить только ползущий огневой вал. Когда стена огня достигала своего предела дальности, нужно было сделать только одно — переместить батареи вперед. Но на перемещение большой массы артиллерии требовалось несколько часов, особенно в пору, когда орудия тащили лошади, а пока это происходило, атакующие силы — пехота и танки — должны были останавливаться и ждать именно тогда, когда они только разогнались. Это случалось, как правило, на открытой местности, где люди и машины оказывались на виду у обороняющихся и попадали под огонь противника, который все усиливался и приводил к большим жертвам. И в результате атакующие добивались внезапности только для того, чтобы затем растратить ее впустую. Имеются также свидетельства, что ползущий огневой вал применялся механически, поскольку он обошел некоторые легко распознаваемые центры сопротивления и опорные пункты, при размещении которых использовались сложности рельефа. Танки не могли с ними справиться, и в результате атакующая пехота подставлялась под огонь с флангов Подобные случаи повторялись всякий раз, когда танковую атаку привязывали к незащищенной пехоте и артиллерии на конной тяге.
Практика подчинения танков каждой линии пехоты сводила на нет также и любую попытку первого эшелона бронетехники развить успех быстро и энергично. Старшие офицеры танковых сил были сняты с места действия и низведены до роли «консультантов» при штабах, где на них была возложена неблагодарная задача. Во время сражения они становились непопулярны — очевидно, потому, что нарушали плавный ход оперативной мысли своими тактическими требованиями и техническими возражениями. Впоследствии они спрашивали себя, где же они допустили ошибку, и погружались в унылое занятие: принимались восстанавливать остатки своего некогда гордого воинства.