Молча, с умиротворенным, как всегда, лицом, она поднялась и пошла за ним. Она держалась со столь же спокойным достоинством, с какой гордостью несла свои оковы.
* * *Минбарцы… проклятые минбарцы… сожгли Землю… прикончили Землю… разрушили ее… убили всех…
Убили…
Кэтрин, вернись, Кэтрин! Проснись, Кэтрин… Ты не можешь умереть. Джозеф умер. Ты не можешь тоже умереть. Пожалуйста, Кэтрин.
Пожалуйста.
Минбарцы… Кэтрин… Джозеф мертв… Земля мертва… Земли больше нет… Ничего больше нет… но я… я тут… я всегда тут… Кэтрин…
Я… Я люблю тебя, Кэтрин… Я люблю тебя, Кэтрин… ты не можешь умереть…
Все вокруг него было мертво, и мертв был человек по имени Маркус Коул. Смерть его была не смертью плоти, но смертью духа, смертью прежних жалких мечтаний, стремлений и надежд.
Что — то новое и страшное рождалось в душе Маркуса Коула.
* * *— Как по — вашему, что здесь произошло?
Деленн молчала, глядя прямо перед собой. Наблюдая ее спокойствие, Шеридан чувствовал, что ему хотелось бы обладать таким же. Он не мог смотреть на сожженные здания, руины, опустошение, на весь тот кошмар, в который превратилась Вега-7, и ощущать при этом хоть что — нибудь, кроме медленно вскипавшей злости. Так похоже на Землю. Это было так похоже на Землю.
Посадить челнок оказалось непросто. Здесь осталось слишком мало подходящих, достаточно плоских и чистых от обломков площадок, но им все — таки удалось сделать это, и теперь они шли через опустошенные развалины, перешагивая через мертвые тела, раздавленные или сгоревшие, направляясь к источнику сигнала SOS, который удалось засечь Корвину. Вега-7 лежала в руинах, и Шеридан не мог не размышлять о том, случилось ли это вопреки его действиям, или они послужили этому причиной.
Какой — то звук раздался слева, и Шеридан развернулся, выхватив и взяв наизготовку свой пистолет. Один из охранников службы безопасности сделал то же самое. Шеридан махнул ему рукой, чтобы он опустил оружие, а сам пошел вперед. Все остальные последовали за ним.
Это место раньше было домом. Один труп лежал, наполовину скрытый под обломками стены. Шеридан видел вокруг пятна засохшей крови. Неподалеку находилось другое тело, принадлежавшее женщине. Ее череп был расколот. И, шепотом повторяя что — то снова и снова, над ней на коленях стоял мужчина. Слезы боли и муки катились по его щекам и скатывались на его короткую черную бороду. Он взглянул на людей, и Шеридан на мгновение увидел в его глазах свое отражение. Он увидел в них самого себя, каким был когда — то.
— Мое имя Джон Шеридан, — сказал он, медленно опуская плазменный пистолет. Одного из пяти нашли.
— Старкиллер, — прошептал мужчина. — Она мертва. Они все мертвы.
— Кто это сделал? Что здесь случилось?
— Минбарцы. Наверное. Я их не видел, но кто еще это мог быть? Минбарцы… минбарцы… я Маркус… Маркус Коул.
— У вас есть кто — нибудь, к кому мы могли бы вас отвезти? Семья, может быть, на какой — нибудь другой планете?
— Все мертвы. Никого нет, кроме меня.
У него было странноватое произношение, и Шеридан понял, что это британский акцент. Ему долгие годы не приходилось его слышать.
— Никого нет, кроме меня. И тебя. Помоги мне, Старкиллер. Помоги мне убить их всех.
Ненависть. Цикл ненависти. Он никогда не кончится, верно? Шеридан сказал похожие слова после смерти своей дочери. Найдется ли кто — нибудь, способный вырваться из лабиринта старых путей, старых циклов, старой кровной вражды? Способен ли сам Шеридан на это? Возможно, он просто не желал.
— Я сделаю все, что получится, — просто сказал он. — Вы будете желанным гостем на «Вавилоне», мистер Коул.
— Благодарю вас.
— Мы можем… организовать похороны этих людей, если вы пожелаете.
— Оставьте их. Просто пустые оболочки. Могу ли я помочь вам чем — нибудь?
— Вы знаете дорогу к главному местному центру управления? Мне нужно знать, выжил ли там кто — нибудь.
— Да, это туда. Идите за мной.
Шеридан поразился неестественно четкой, выдержанной манере речи Маркуса. Для человека, пережившего такую потерю, подобный самоконтроль должен был быть невозможным, и, рано или поздно, предвидел Шеридан, скорбь снова вырвется наружу. Шеридан предполагал, что это случится, когда Маркус увидит Деленн, но он просто проигнорировал ее, как если бы она была пустым местом.
Маркус вел их через заполненные развалинами улицы, мимо раздавленных трупов. Должно быть, он знал кого — то из них раньше, но ни разу не подал вида. Это выглядело так, как если бы вместе с уничтожением его окружающего мира, был уничтожен и его внутренний мир. Шеридан посмотрел на Деленн, но она пока так и не проронила ни звука. Действительно ли минбарцы сделали это? Могли ли они? Это было очень похоже на Землю. Слишком похоже на Землю.
Наконец, они их нашли. Франклин и Конналли, склонившись, занимались двумя лежащими фигурами. Одной из них был нарн, а другая…
— О, Боже, — тихо сказал Шеридан. — Как он, Стивен?
— Плохо.
Шеридан махнул рукой, и доктор Кайл, который настоял, чтобы его взяли с собой, рванулся вперед. Вместе с Франклином они начали работать над Кеффером. Он стонал, но все тише. И тут Шеридан обратил внимание на нарна. Это был На'Фар.
— Он почти ничего не говорил, — сказала Конналли. — Он тоже умирает. О чем бы вы ни хотели его спросить, лучше сделайте это сейчас, капитан.
Шеридан бросил еще один, последний взгляд на своего боевого товарища, и подошел к предавшему его нарну. Его ноги были сломаны, а лицо обожжено. В его кроваво — красных глазах была невероятная печаль и утрата.
— Г'Кван, помилуй меня, — прошептал он на одном из нарнских диалектов, который Шеридан понимал. — Г'Кван… упокой меня.
— Что здесь случилось? Кто сделал это?
— Враг… древний, темный… враг… ах, Г'Кван, помилуй меня… должен выслушать… должен выслушать… слушай… минбарцы… они… знают…
Речь нарна стала неразборчивой, и Шеридан поднял взгляд от его лица. Он не услышал двух последних слов, но того, что он услышал, ему было достаточно.
— Проклятье! — услышал он голос Франклина. Шеридану не нужны были объяснения. Кеффер умер.
— Нас… держали под землей, — говорила Конналли. — Я не знаю, как нам удалось выжить. Но… Уоррен… он не мог двигаться так быстро, как мы… Его, наверное, ударили очень сильно. Он не мог быстро двигаться, и когда стена упала…
Шеридан отвернулся, молчаливый и спокойный. Все остальное казалось несущественным. Он слышал, как Маркус сказал что — то Конналли, и она ответила ему. Франклин и доктор тихо разговаривали, но единственные слова, достигшие его слуха, были слова Деленн:
— Вален, храни ваши души.
Шеридан резко повернулся к ней. Без всякой мысли, без злобы или ненависти, лишь с холодным, жестким чувством бесповоротности внутри, он ударил ее по лицу. Ее руки были скованы, и она упала навзничь на пепелище. Шеридан достал пистолет, по — прежнему ни о чем не думая, и прицелился в нее. С коротким жужжанием оружие набрало энергию. Мгновение тянулось долго, целую вечность, и все, что имело в этот миг значение — это выражение ее глаз. Как у испуганного ребенка, потерявшего невинность.
Исполнившись внезапным отвращением, не то к себе, не то к ней, Шеридан убрал оружие.
— Смерть — слишком легкая участь для тебя, — выпалил он. — Пошли. Несите тело Уоррена в челнок. Он заслужил, как минимум, нормальные похороны.
И они оставили Вегу-7 позади, мертвый мир, принадлежащий отныне лишь мертвым и памяти живущих.
* * *Доктор Эрнандес бежала. Она боялась. Она не сделала того, что должна была сделать. Доктор Кайл заметил ее, и теперь ее искали. Служба безопасности. Почему? Неужели они не понимают? Этой минбарской сучке нельзя позволить жить. Ее нужно убить и оставить гнить, как они сделали со всеми на Земле, с ее мужем, с ее сыном.
Но у доктора Эрнандес была подруга, подруга, которая все ей объяснила, которая рассказала ей об этом, которая заставила ее понять, и которая сказала ей, что она должна была сделать.
— Ты там? — тяжело дыша, спросила Майя. Это было то место, в котором, как ей было сказано, будет безопасно. Ее подруга сказала ей, что они встретятся здесь. Теперь все будет хорошо.
— Ты здесь?
— Я здесь, — ответил тихий голос.
— Меня… меня поймали. Служба безопасности ищет меня. Но почему? Она ведь заслуживает смерти, правильно? Ты мне сама так сказала. Она заслуживает смерти. Почему они охотятся за мной за то, что я собиралась сделать то, что нужно?
— Ты провалила задание. Мне было нужно, чтобы эта минбарская сучка умерла. Она знает, кто я, что я такое. Ты все испортила, и ты привлечешь внимание ко мне. Я не могу позволить тебе сделать это.
— Ты… ты пугаешь меня.
— Хорошо.
— Ты провалила задание. Мне было нужно, чтобы эта минбарская сучка умерла. Она знает, кто я, что я такое. Ты все испортила, и ты привлечешь внимание ко мне. Я не могу позволить тебе сделать это.
— Ты… ты пугаешь меня.
— Хорошо.
Неслышное движение, тупой удар, и доктор Майя Эрнандес умерла прежде, чем сумела понять, что с ней происходит. Сьюзен Иванова сложила свой боевой посох и вышла из тени. Так… Одна попытка провалилась. Что ж, это еще не конец света. У нее еще есть время.
Достаточно времени, чтобы увидеть, как эта минбарская шлюха сдохнет.
* * *— Со звезд мы пришли, и к звездам мы возвращаемся. Отныне и до конца времен.
Шеридан закончил читать речь похоронного ритуала и стал смотреть в темный обзорный экран. Темный, потому что внешние камеры не работали. Они должны были бы проводить ритуал в обзорном куполе, но тот также был поврежден. Это было нечестно. Кеффер заслужил лучшего погребения, чем это. Не было времени даже на то, чтобы послать с ним эскорт истребителей. Все это было просто нечестно.
Шеридан отвел взгляд от пустого экрана и посмотрел на всех, кто стоял в рубке. Франклин был тих, горечь и злость читались в его глазах. Иногда он все еще проявлял чувства врача. Корвин выглядел неловко. Конналли не было здесь, возможно, она где — то выпивала в память о Кеффере. А Деленн… Были ли это настоящие слезы в ее глазах, или всего лишь последствия его оплеухи?
— Через какое время двигатели гиперперехода будут работать, мистер Корвин?
— Боюсь, что только через добрых полчаса. Им крепко досталось. Понадобится основательный ремонт, когда мы вернемся на Проксиму.
Шеридан понимающе кивнул, и тут Деленн начала говорить:
— Капитан, пожалуйста, выслушайте меня. Мой народ никогда бы не сделал ничего подобного. Это была другая раса, старшая раса. Ваша компаньон — часть той силы, что служит им. Они злые, темные и ужасные. Мы называем их…
— Заткнись! Меня не волнует, как вы их там называете, но Сьюзен мне уже все рассказала о них. Я знаю о вашей маленькой вендетте против них. Не знаю, из — за чего она началась, и это меня не волнует. Все, что мне известно, это то, что впервые за четырнадцать лет мы больше не одиноки.
— Капитан, пожалуйста, выслушайте!
— Мне что, заткнуть тебе рот? Ты находишься здесь потому, что я желаю держать тебя там, где я могу тебя видеть, потому что ты нужна мне живой, но когда наступит тот день, когда ты уже не будешь иметь значения, я первый вызовусь нажать кнопку, которая выбросит тебя в космос.
— Я приму смерть, но не раньше, чем я скажу…
Шеридан достал пистолет и направил оружие прямо на нее. Она встретила его взгляд с холодным безразличием, но в глубине ее глаз читалась затаенная мольба. Он пожалел о словах, что сорвались с его языка, но ничего поделать было уже нельзя.
— Как ты примешь смерть, меня не касается. А теперь заткнись, или я прикажу вставить тебе кляп.
— Капитан! — неожиданно вмешался Франклин. — Прямо над нами открываются две точки перехода!
— О, черт! Минбарцы! Начать маневры уклонения, Дэвид. Запустить истребители и заставьте работать эти гипердвигатели как можно быстрее. Как они могли найти нас здесь? Мы же ведь за луной, черт побери.
— Без понятия, капитан, — сказал Корвин. — Они вызывают нас.
Шеридан сжал зубы и взглянул на Деленн. Ее взгляд был опущен к полу.
— На экран. Может быть, нам удастся уцелеть, поговорив с ними.
Лицо минбарца появилось на экране. Он не был склонен к долгим вступлениям.
— У вас сатаи Деленн. Вы вернете ее нам и немедленно сдадите корабль.
— Знаете что, ребята, вашими бы устами да мед пить. У нас есть преимущество. Вы не можете стрелять по нам, или вы рискуете убить вашу драгоценную сатаи Деленн. Не можете ведь, так?
Экран потемнел.
— Они не могут?
— Они из касты воинов, капитан, — неожиданно сказала Деленн. — Моя смерть, особенно при обстоятельствах, когда можно обвинить в ней вас, их вполне устроит.
— Политика. Превосходно! Дэвид!
— Я делаю все, что могу, сэр. Я… подождите… Открывается еще одна точка перехода.
Шеридан вскочил на ноги.
— У нас должен быть хоть какой — то выход!
— Я… о, Боже, — прошептал Франклин. — Оба минбарца уничтожены. Я… Там что — то есть, но… я никогда не видел ничего подобного.
— Этого не может быть. Не бывает кораблей такой силы и быстроты. Попытайтесь вызвать их на связь.
— Пытаюсь, сэр. Пытаюсь, и у меня не получается. Они ушли.
— Невероятно. Вот это скорость. Им ведь нужно было сперва дать своим двигателям гиперперехода возможность хоть немного остыть. Кто такие, черт побери, они были? Что — нибудь было на внешних камерах?
— Никак нет, сэр, — ответил Дэвид. — Они все еще не работают, и у нас не было времени, чтобы запустить хоть один истребитель. Чем бы эта штука ни была, ее никто не видел.
Шеридан сел назад в свое кресло.
— Что же это могло быть?
— Один из моих друзей, капитан.
Это сказала Сьюзен, войдя легкой походкой в рубку и мило улыбаясь.
— Точнее сказать, наших друзей. Я подумала, что у нас здесь могут возникнуть неприятности, так что я попросила их в случае чего придти к нам на помощь.
— Это был один из наших друзей? Два минбарских крейсера за десять секунд?
— При необходимости. Они теперь на нашей стороне, капитан. Они не станут помогать нам во всем, но когда у них есть возможность, они будут рады сделать это.
Шеридан обвел взглядом команду рубки, и увидел на их лицах страх, смешанный с благоговением. Страх и еще кое — что, чего он не думал увидеть больше в своей жизни.
Надежду.
— Похоже, что наши дела, наконец, пошли на лад. Наконец — то, после четырнадцати лет борьбы и унижений!
Он позволил себе усмехнуться, и через секунду все, кто находился в рубке, улыбались, смеялись и ликовали. Первая крупица надежды после десятилетия разочарований.
Все… кроме одной.
— Что ж, сатаи Деленн, — издевательски произнес Шеридан. — Похоже, что мы больше не одиноки. Я не знаю, кто наши союзники, но они, по крайней мере, готовы сражаться, в отличие от нарнов. Что вы думаете об этом, а, сатаи Деленн? Да, что вы думаете обо всем этом?
Она встретилась с ним взглядом. Ее лицо стало смертельно бледным. Бездна ужаса была в ее глазах.
— Я думаю, что мы все обречены, капитан.
Она опустила голову.
— Вален, спаси нас, мы обречены.
Часть 2. Имеющий уши, да услышит
Шеридан пытается выяснить, кто его предал. В своём поиске он доходит до самого Кха'Ри. В это время для Деленн наступает пора тяжёлых испытаний — она в руках жестоких следователей земной Службы Безопасности. Некто готов сразиться с Врагом, и собирает для этого силы. Но он не подозревает, что Враг уже у самого его порога.
Глава 1
Начиналась новая эра в истории Человечества. Мы знали о том, что она приближается, но знали также и то, что нам не суждено увидеть её рассвет. Десять лет мы были расой отверженных. Мы оказались лишены родины и рассеяны по бескрайней Вселенной. Десять лет нашей единственной надеждой был один-единственный корабль, и один-единственный человек. Но даже эта надежда была несбыточна, ибо мы были слабы, а минбарцы всесильны.
Но потом мы встретили древнюю расу, чьё могущество превосходило наши самые невероятные предположения. Не потребовав ничего взамен, они предложили нам свою помощь. Мы не понимали тогда, что самая дорогая цена — та, что кажется самой ничтожной, и что больше всего тайн у того, кто ничего не скрывает.
Но когда на карту поставлена судьба человечества, кто станет сомневаться в том, что друг — это друг, а враг — это враг? Наша величайшая надежда могла обернуться нашим величайшим проклятием, а наш заклятый враг — самым верным другом.
Из личных дневников командора Дэвида Корвина.
* * *— Г'Кван говорил, что есть тьма ужаснее той, против которой мы сражаемся. Это тьма души, потерявшей свой путь. Мы ведём войну не только против чуждой силы и злой воли, но также против хаоса и отчаяния. Страшнее смерти плоти смерть надежды, смерть мечты. В этом заключена величайшая опасность для нас, и мы не должны пасть перед лицом ниспосланного нам испытания.
Нарн-проповедник обвёл взглядом собравшихся слушателей, и, внезапно, тёплое чувство благодарности вспыхнуло в нём. Так много их пришло для того лишь, чтобы послушать, как он говорит, чтобы услышать его слова. Он не мог не быть благодарен им за это. Новое рождалось здесь и сейчас. Отсюда он, вместе со своим народом, сделает свой первый шаг на долгом и трудному пути, ведущему к спасению.
— Мы слишком долго были одержимы смертью. Смерть преследовала нас, пока мы не свыклись с её присутствием, пока она не стала нашим естественным уделом… Бремя горя и скорби тяготило нас, подобно тяжким оковам, которые мы сделали себе сами. Центавриане сковывали нас цепями из железа, но мы уничтожали свою свободу цепями ненависти. До тех пор, пока мы не разобьём эти оковы, не разорвём круговорот ненависти, злобы и горя, до тех самых пор мы будем одержимы смертью, и ничего мы не будем заслуживать, кроме смерти, и смерть будет нашим уделом. Сделать это будет нелегко. Не существует вечных истин, но мы должны всегда надеяться, ждать, когда придёт заветное мгновение — тот блистательный, неповторимый и священный миг откровения, который принесёт нам весть о грядущем нашего народа.