— На всякий случай, — прокатился по мне волной низкий голос, — не слишком огорчайся, но Дисней наврал: как бы тебе ни хотелось, я по-прежнему буду здесь, когда ты откроешь глаза.
— Я забыла сказать «высокомерный», — с сожалением пробормотала я. — Отвратительный, категоричный, самодовольный, несносный, высокомерный придурок.
От теплого звука его смеха мои глаза широко раскрылись. Кэм опять ухмылялся. Видимо, он заметил мое удивление, потому что пожал плечами:
— Похоже, я ошибся насчет твоей глупости.
Да, я неглупа — всего лишь необразованна. Я не закончила школу и не училась в университете, поэтому чувствовала себя при нем еще более стесненно. Если он это выяснит, то получит превосходное оружие, чтобы еще сильнее меня мучить. От необходимости продолжать разговор меня спасли голоса, просочившиеся в клуб. Появились первые клиенты, и вскоре мы слишком закрутились, обслуживая их, чтобы еще что-то друг другу говорить. Я краешком глаза наблюдала, как справляется Кэм, но у него все шло отлично. Прямо-таки ветеран барменского дела.
Пару раз наши тела соприкасались, и я ощущала словно удар током. Также мне наконец-то удалось разглядеть его татуировку. Это оказался свирепый черно-пурпурный дракон — тело и крылья обвивались вокруг бицепса, длинная чешуйчатая шея и голова спускались на верхнюю часть предплечья. Мастерство исполнения было поразительным. Однако незаметно прочесть надпись на второй его руке никак не удавалось. Не то чтобы я полагала, будто он не замечает моего внимания, — и я его внимание прекрасно замечала. Хуже всего получилось, когда я пролила излишек пива на стойку с кранами и Кэм наклонился мимо меня за салфетками, лежащими на нижней полке. Наши тела прижались друг к другу, и я вдохнула мужской запах туалетной лавровишневой воды и мыла, а потом перестала дышать вообще: его лицо оказалось на одном уровне с моей грудью.
Все мое тело напряглось — я слишком остро ощущала близость этого мужчины.
Продлевая пытку, пальцы Кэма упустили салфетки, и он снова наклонился, задев щекой мою правую грудь.
Я резко вдохнула, и он застыл на месте.
Когда Кэм выпрямился, я украдкой бросила на него взгляд из-под ресниц, и темный сексуальный огонь в его глазах распространился по мне, как физическая ласка, от живота вниз. Мои чувствительные соски проступили под лифчиком. «Ой-ой. Вот черт!»
Челюсти Кэма сжались, и он отодвинулся. Я наконец пришла в чувство — тут же обнаружив, что пена вылилась из стакана и течет по моим пальцам и нужно начинать все сначала.
После этого я старалась избегать любого физического контакта с ним. Никогда и ни к кому раньше я не ощущала столь сильного влечения. Обычно мне требовалось некоторое время, чтобы узнать парня поближе, прежде чем появлялось вот такое глубинное покалывание во всех неприличных местах. С какой стати именно этот тип вызывает у меня такую примитивную и бурную реакцию?
Вечер тянулся бесконечно, разбиваясь на затишья и приливы клиентуры. Во время одного из перерывов я снова проверила телефон. Мне пришла эсэмэска от Коула, сообщавшая, что в штепселе тостера сгорел предохранитель, а новых дома нет. Я написала, что постараюсь купить завтра, в надежде, что смогу об этом вспомнить.
— Это парень с того вечера или Малкольм?
Я отдернула телефон и спрятала за спину, а потом подняла глаза. Кэм глумливо ухмылялся.
Ну что ж, если ему хочется верить худшему обо мне, на здоровье.
— Парень. Его зовут Коул.
— Как ты можешь быть такой бесстыжей?
— Наверное, так же, как ты можешь быть такой сволочью.
— Ничего себе, Джо!
Вздрогнув от неожиданности, я повернулась на знакомый голос. По другую сторону стойки стояла Джосс, а за ее спиной Элли. Эти двое смотрели на меня, раскрыв рот, хотя у Джосс уголки губ уже ползли кверху. Она перевела взгляд на Кэма:
— Похоже, ты ее по-настоящему достал. Это что же надо сделать, чтобы Джо перешла к оскорблениям.
— Забавно, — буркнул Кэм. — Я уже счет потерял ее оскорблениям.
Джосс снова посмотрела на меня, ее серые глаза сияли от гордости.
— Джоанна Уокер, ты только что перешла на новый уровень крутости.
Я хмыкнула, все еще красная от смущения, что меня застукали на брани в адрес Кэма.
— Только ты можешь похвалить меня за то, что я назвала человека сволочью.
— О, нет-нет, я тоже похвалю, — вмешалась Элли, проскальзывая поближе к стойке и переводя оценивающий взор на Кэма. — Особенно если человек это за служил.
Я чуть не расхохоталась над сменой ролей у Элли и Джосс. Обычно первая всех оправдывала, но вот на Кэма явно смотрела с некоторым подозрением. По моему единственному предположению, она раньше никогда не видела меня нападающей на людей и посчитала, что для этого должна быть веская причина. И была права.
В глазах Джосс плясали чертики, пока она изучала сначала мое лицо, затем Кэма.
— Элс, это Кэмерон Маккейб. Зови его просто Кэм. Кэм, это моя подруга Элли.
— Сестра твоего парня? — непринужденно спросил Кэм, шагнув к ним.
— Ну да.
Он протянул руку Элли, широко и дружелюбно улыбнувшись, отчего мое сердце глухо забилось, а в груди больно кольнуло. Мне он так не улыбался.
— Приятно познакомиться, Элли.
Очевидно, моя подруга не обладала иммунитетом к его обаянию, потому что заулыбалась в ответ, и вся ее подозрительность исчезла. Элли пожала ему руку:
— Джосс говорит, ты графический дизайнер?
В бар вошел клиент, и я принялась обслуживать его, пока Кэм болтал с моими друзьями. Мне удавалось слушать клиента одним ухом, а Кэма — другим.
— Ну да, но сейчас пытаюсь устроиться на работу здесь. Если мне не удастся быстро что-то найти, то придется уехать из Эдинбурга.
— О, это будет печально.
— Угу.
— Есть новости с поисками квартиры? — спросила его Джосс, и я вдруг поняла, что эти двое, похоже, довольно хорошо поладили в субботу вечером, раз у них получилось нормально поговорить в самое загруженное время.
— Пару-тройку подходящих видел. Ни одна не хороша так же, как моя нынешняя, но ведь приходится жить там, где тебе по средствам.
— А как насчет Бекки? — спросила я, не сумев удержаться, и ждала ответа, одновременно отсчитывая сдачу клиенту.
Брови Кэма сошлись, и он посмотрел на меня:
— А что Бекка?
Я как-то раз попала в ее квартиру на вечеринку. Это было огромное помещение в Брантсфилде, которое Бекка делила еще с троими. Однако я полагала, что местечко для Кэма там нашлось бы.
— Ну, у нее же такая огромная старинная квартира на Лимингтон-террас. Конечно же, там будет комната для тебя.
Он резко помотал головой, отвергая мое предложение:
— Мы встречаемся всего месяц.
— А как вы познакомились? — спросила Элли.
Я не удивилась. Элли неисправимо романтична и повсюду выискивает любовные истории.
Мой желудок неприятно тряхнуло от мысли о Кэме и Бекке как о героях дамского романа.
Что со мной такое? Я же с Малкольмом, а Кэм — чертова заноза в заднице.
— Вечеринка у друзей.
— Вы, наверное, хорошо ладите? Бекка ведь тоже художник?
Он чуть скривил рот:
— У нас довольно разные мнения о том, что является искусством, но да, мы вполне ладим.
— Значит ли это, что ты так же высокомерно себя ведешь со своей девушкой, как со мной? — буркнула я, не удостоив вниманием смешок Джосс.
Кэм одарил меня на удивление примирительной улыбкой:
— Ты же там была, Джо. Не говори мне, что ты не сочла ее картины дерьмовыми.
Джосс громко расхохоталась, а я только покачала головой, изо всех сил сдерживая ответную ухмылку:
— Предполагается, что ты ее парень. Предполагается, что ты должен ее поддерживать, а не смеяться над ней.
— Ты же знакома с Беккой, правда? Очень ей нужно чужое вранье. Эта девица — самая самоуверенная особа из всех, кто мне попадался.
— Погоди… — растерянно спросила Элли. — Ты говоришь так, будто она тебе не особенно нравится.
— Конечно же нравится, — фыркнул Кэм и, пожав плечами, стрельнул в Элли лукавой усмешечкой. — Я нахожу ее самоуверенность возбуждающей… и заодно забавной.
Я отвернулась, притворяясь, что заинтересовалась клиентами, отплясывающими на маленьком танцполе. Стало любопытно, то же ли самое чувствовал Малкольм по отношению к Бекке. И если да, то как выгляжу в сравнении с ней я? Скучной и закомплексованной?
Боже, надеюсь, нет.
— С тобой все в порядке, Джо? — спросила Джосс, и я перевела взгляд обратно.
Они все теперь смотрели на меня, и Кэм тоже.
Я кивнула и мягко, убедительно улыбнулась Джосс:
— Конечно.
Она наморщила лоб:
— С Коулом все в порядке?
Я внутренне передернулась, заметив, как напрягся Кэм при упоминании Коула. Мне не хотелось, чтобы он выяснил правду насчет моего брата. Если этот парень так решительно настроен видеть только то, что видит каждый, глядя на меня, тогда я не хочу менять его ошибочные представления.
— С ним все хорошо. — Я не стала углубляться в подробности, надеясь, что Джосс сменит тему.
Конечно же, она этого не сделала.
— В воскресенье он казался молчаливей обычного. Точно все нормально?
«Да, а теперь заткнись!»
— Конечно.
Элли одарила меня сочувственным взглядом:
— Когда Ханне исполнилось четырнадцать, она перешла на классическое подростковое поведение: перепады настроения и молчание. Хуже, когда ребята застенчивы, как Ханна и Коул, потому что если они расстраиваются из-за чего-то, то совершенно замыкаются в себе.
«Блин».
Кэм выпрямился во весь рост, так что стал на пару дюймов выше меня. Его брови вопросительно изогнулись.
— Четырнадцать?
«Вот спасибочки, Джосс и Элли».
— Коулу, — разъяснила Джосс, как-то уж слишком готовая делиться с Кэмом информацией обо мне. Я серьезно рассматривала вариант подарить Элли и Брэдену кусок угля на это Рождество в качестве благодарности за превращение Джосс в нормального человека, который приводит друзей в бешенство своими чудовищно неумелыми попытками сводничества. — Это младший брат Джо. Она его опекает.
Взгляд Кэма метнулся ко мне, острый и изучающий, впитывающий новую информацию обо мне во всех новых красках.
«Да, Кэм, я умею читать и писать, и у меня довольно хороший словарный запас. Я не обманываю своего богатого бойфренда. Я взрослый человек, отвечающий за подростка. И пошел ты ко всем чертям со своими предвзятыми мненьицами. Козел».
Я пожала плечами на вопрос в его глазах.
А Джосс уже было не остановить:
— Мы все разрешаем Джо оставлять телефон при себе на тот случай, если что-то понадобится Коулу, так что будь снисходителен, если покажется, что она его проверяет слишком часто. У нее есть склонность к гиперопеке. Джо — прекрасная сестра.
«Да перестань уже меня рекламировать!»
Я устремила обвиняющий взгляд на Элли, чьи глаза растерянно округлились.
— Это ты во всем виновата, — сообщила я ей.
Элли вздохнула, растерянность в ее глазах сменялась пониманием.
— А что, помогло бы, если бы я ее получше натренировала?
— Помогло бы, если бы ты нажала ей кнопку сброса настроек.
— Эй! — запротестовала Джосс.
Элли решительно замотала головой:
— Нет, мне нравится новая Джоселин.
— Все, я запутался. — Взгляд Кэма метался между нами.
«Ага, хорошо бы ты так и остался».
— Не обращай внимания, — покачала я головой и посмотрела на Джосс. — Что ты вообще здесь делаешь сегодня вечером?
— Просто проверяю, — ехидно ухмыльнулась Джосс.
Я не смогла удержать раздражения во взгляде, и Элли поперхнулась смешком.
— Думаю, нам уже пора, мы все проверили. — Она схватила недовольную Джосс за руку и потянула к выходу.
— Ладно, — буркнула Джосс, переводя оценивающий взгляд с меня на Кэма. — Джо, расскажи ему о комиксах Коула.
Я мысленно застонала.
— Доброй ночи, Джосс. И тебе, Элс.
Элли помахала на прощание и утащила Джосс из бара.
Хотя в баре стоял гул разговоров, приправленный довольно громкой музыкой, за стойкой вокруг меня и Кэма образовался пузырь молчания. Никакой шум не мог проникнуть сквозь концентрированное напряжение между нами.
Наконец Кэм шагнул ко мне. Впервые с момента нашего знакомства (а было странно сознавать, что я видела его всего два раза, — казалось, будто мы знаем друг друга гораздо дольше) он выглядел смущенным.
— Так, значит… Коул — твой младший брат?
«Чтоб тебя черти взяли!»
Я тупо уставилась на него, пытаясь понять, что следует сказать, и наконец пришла к выводу, что будет лучше, если между мной и Кэмом останется некоторая дистанция. Как бы Джосс ни хотелось, чтобы он увидел меня в ином свете, я-то к этому не стремилась. Он, как и прочие, сразу сделал свои выводы, а я, честно признаться, не желала дружеского общения с человеком, который поспешил разнести меня в пух и прах, еще даже ничего не зная обо мне. Я вздохнула и гордо прошествовала мимо Кэма:
— Я иду на перерыв.
Он не ответил.
И остаток вечера принимал мою демонстративную холодность молча, плотно сжав губы.
Глава 6
На следующий день я проснулась разбитой, как и каждую среду до этого. Вторничное дежурство в «Клубе 39» и последующая дневная смена в «Мейкл и Янг» были худшей частью моей недели. Я делила должность личного секретаря мистера Мейкла с еще одной девушкой — Люси. Мы никогда не встречались, но все время оставляли друг другу записочки, сообщая, что сделано и что еще нужно сделать, поэтому складывалось ощущение знакомства. Она всегда рисовала смайлики после просьб, чтобы они не выглядели требованием. Я считала, что это очень мило, и часто гадала, хорошо ли мистер Мейкл относится к девушке со смайликами. Надеялась, что хорошо.
Ко мне-то он уж точно хорошо не относился.
В то утро мне почти удалось сделать все как надо. За три часа до конца рабочего дня я занималась оплатой почты, которая должна была уйти вечером, и пыталась выбросить дурацкий самоуверенный голос Кэма из головы, когда мистер Мейкл вышел из кабинета и бесцеремонно сунул мне под нос письмо.
Взглянув на босса снизу вверх, я на секунду задумалась, нет ли связи между его претензиями и моим ростом, поскольку была на добрых три дюйма выше его, и он всегда выглядел сконфуженным, когда мы оба стояли, но довольным собой, когда я сидела, а он нависал надо мной.
— Сэр? — спросила я, скосив глаза и пытаясь разобрать, что за ерундой он трясет перед моим носом.
— Я уже собирался подписать это письмо, которое вы, Джоан, должны были отослать нашему клиенту, когда обнаружил две ошибки. — Красный от досады, он отдернул бумагу и ткнул мне в лицо два пальца: — Две.
Я побледнела. Чертов недосып.
— Извините, мистер Мейкл. Я это сейчас же исправлю.
Он фыркнул и швырнул письмо мне на стол:
— Оно сразу должно было быть идеальным. Вот Люси всегда может это сделать, Господь свидетель. — Он прошагал обратно в свой кабинет, а затем резко развернулся, и его глаза за очками сузились. — По-моему, сегодня у меня две встречи с клиентами, Джоан?
Я работала на мистера Мейкла уже два года, так что поздновато было исправлять произношение моего имени. Он с самого начала называл меня Джоан, а не Джоанной, хотя лично выдавал мне зарплату в конце месяца. В ведомости четко значилось: «мисс Джоанна Уокер». Болван.
— Да, сэр. — Одним из сегодняшних клиентов был Малкольм. — Через пятнадцать минут у вас мистер Хендри, а в четыре часа встреча с миссис Драммонд.
Не сказав больше ни слова, Мейкл унесся обратно в кабинет, хлопнув дверью. Я посмотрела на его дверь, а потом на письмо, которое он швырнул мне на стол, и увидела, что он обвел две ошибки красной ручкой. Оказывается, я написала вместо «Мейкл» «Майкл» в «Мейкл и Янг» и пропустила двоеточие после слова «телефон».
— Педантичный зануда, — пробормотала я, придвигаясь обратно к столу.
Мне потребовалась всего пара секунд, чтобы найти в компьютере нужный файл, исправить ошибки и распечатать правильный вариант. Я молча положила письмо начальнику на стол и закрыла за собой дверь его кабинета.
Фирма арендовала помещение на первом этаже одного из георгианских зданий на Мелвилл-стрит. Улица была квинтэссенцией Эдинбурга — старинные дома как с картинки, с чугунными оградами и большими блестящими дверями. Кабинет и приемная мистера Янга располагались в передней части перестроенной квартиры, а еще две комнаты бухгалтеров — через коридор от территории мистера Мейкла. Большое окно в приемной выходило на улицу, и в его кабинете — тоже. К сожалению, личность босса не соответствовала утонченной элегантности фирмы.
Когда вошел Малкольм, я поспешно убрала с экрана пасьянс «Солитер», чтобы он не поймал меня за лодырничаньем, и радостно заулыбалась. Мне приятно было его увидеть, тем более что именно здесь мы с ним и познакомились.
После разрыва со Стивеном я встречалась с двумя или тремя неудачниками. Потом, несколько месяцев спустя, в нашу фирму на консультацию пришел Малкольм. Ожидая, когда Мейкл пригласит его в кабинет, он успел совершенно очаровать меня своим самокритичным юмором и замечательной улыбкой. Он попросил мой телефон, а все остальное, как говорится, уже история.
— Привет, детка, — улыбнулся Малкольм.
Я с удовольствием смотрела, как он подходит к моему столу — облаченный в очередной прекрасный серый костюм от «Сэвил-роу», чисто выбритый и загорелый, даже зимой.
«Такой незаурядный, классный мужчина — и мой», — подумала я с гордостью и признательностью.
Малкольм пришел с дарами.
Он протянул мне кофе в стакане и коричневый бумажный пакет:
— Латте с шоколадной крошкой и печенье с кусочками белого шоколада. — Его теплые губы коснулись моих — мягко, нежно, волнующе. Я немного огорчилась, когда он отодвинулся, но жаловаться не стала, ведь мне принесли мой любимый кофе и печенье. На самом деле я прямо-таки растаяла. — Подумал, что тебе не помешает что-нибудь тонизирующее. Ты слишком много и тяжело работаешь.