— Напрасно. Я блокирую вашу связь, — донесся голос барона. — Вы впечатлились серьезностью ситуации?
— Да, милорд, — склонила я голову.
— Вы будете отвечать на мои вопросы?
Только пожала плечами, упрямо пытаясь сосредоточится и позвать милорда Верда.
— В доме есть мой сын или моя жена?
— Нет. — Я с облегчением покачала головой.
— У вас странная реакция, — заметил барон.
— Какая есть.
— Я предполагал испуг или упрямое молчание… Вы способны удивлять, миледи Вероника.
— Надеюсь, это комплимент, — ответила я, а сама мысленно пыталась звать: «Ричард! Мне нужна помощь! Я возле камня…»
— Вчера сын и жена были в поместье милорда?
— Нет, — снова отрицательно качаю головой.
— А в господском доме? В столице.
— Тоже нет.
У барона в глазах смесь удивления и злости.
— Вы знаете, кто устроил побег моей жене? — быстро говорит он.
— Да, милорд, — ответ на этот вопрос я и не думала скрывать.
— Кто же это?
— Ваш сын.
— Это мерзкая ложь, мне назло! — выкрикнул он.
— Сожалею, милорд, но это чистая правда.
— Вы повторяете это за Вердом!
— Думайте как хотите. Еще что-нибудь?
— Кто устроил побег моему сыну? — Отчаяние вытесняет все остальные чувства, и я почему-то это чувствую…
— Он сам.
— И это было его решение?
— Да, — выдохнула я, все же чувствуя непрошеную жалость к этому неприятному человеку.
— Вы знаете, где они?
— Нет, не знаю.
— Надо же… Все, что вы говорите, — правда. Вы знаете, когда мне предложили интригу, по которой мою жену обвинят в покушении на ублюдка императора, я даже обрадовался. Не то чтобы между ними была какая-то неземная любовь — ему, как и мне на тот момент, надо было жениться, а Луизе — выходить замуж. Конечно, он был… привлекательнее. Романтичнее. Эдакий герой, вернувшийся с войны. Но ее род выбрал меня — и понятно почему… И не то чтобы она давала повод для ревности — Луиза всегда была до отвращения правильной. И удивительно приличной. Это в какой-то момент начинает действовать как зубная боль. Такое совершенство… Но ты однажды начинаешь понимать, что за этой правильностью — пустота. А ты женат на статуе, говорящей приятным тихим голосом абсолютно правильные вещи. И это сводит с ума…
— И вы решили, что быть человеком, отрекшимся от супруги, более выгодно.
— Ни я, ни Борнмут не предполагали, что Луизу будут использовать, чтобы прикрыть покушение с помощью кентерберийской змейки… Вы должны знать, что в случае использования этого порождения темной магии наказание ждет не только самого мага, но и весь род.
— То есть вас использовали втемную? Сыграли на вашей неприязни к милорду Верду?
— Может, это и хорошо, что жена и сын исчезли, — пробормотал барон. — Останутся живы.
— Вы опасаетесь за свою жизнь, милорд?
— Не то чтобы я за нее опасался, миледи. Но я подозреваю, что как свидетель я никому не нужен.
— Можно прийти к Его Величеству и все рассказать.
Барон Кромер расхохотался:
— Вы и вправду уникальны. Я пришел вас запугать и узнать истину в надежде обвинить Верда в похищении и препятствовании правосудию… А вы… вы меня вербуете.
— Счастлива, что не разочаровала, — проворчала я.
— И как вы встретились с ублюдком императора?
— Абсолютно случайно.
— Надо же, — улыбнулся он. — И это правда.
— Как-то у вас все с таким удивлением реагируют на то, что я говорю правду. Словно никто, кроме меня, этим не грешит.
— Вы не представляете, какие люди платят деньги за то, чтобы им поставили блок, делающий невозможным их чтение.
— А такое существует?
— Конечно. Те, кто сами по себе сильные маги, как, например, я или Верд, — на этом он скривился, — нарабатывают умение держать этот блок. Те, кто послабее, — пользуются чужим искусством. А у вас… ничего при себе нет. Никакой защиты. И при этом вы говорите правду.
— Просто с тех пор как я узнала, что здешние… умельцы чувствуют правду-неправду, я попросту не лгу.
— А если вам надо что-то скрыть?
— Я отказываюсь отвечать на этот вопрос.
— Вы должны понимать, что такой ответ провоцирует собеседника на то, чтобы узнать правду. Вы, видимо, таким образом и спровоцировали бывшего начальника Управления уголовной полиции, ныне трудолюбивого каторжанина?
Меня передернуло:
— У уважаемого начальника вашей Уголовной полиции не было ни малейшего желания слушать от меня хоть правду, хоть неправду. Он приказал мне подписать чистосердечное признание. А когда я отказалась и порвала бумагу, он избил меня до полусмерти.
— Простите, я не знал подробностей.
— Ничего… Вы же ни при чем.
— Вы помогли… моим?
Я долго смотрела в его глаза, прежде чем ответить на этот вопрос. Он обо всем догадался — и кто его знает, как собирается использовать данную информацию. Доложит обо всем прокурору? Или на этот момент бывшему прокурору? Сдаст меня тому, кто это все затеял? Или просто прикончит возле этого самого камня, чтобы досадить милорду Верду? За спокойной приятной беседой я как-то забыла тот момент, что этот человек — враг. И ему, как я понимаю, терять нечего. Ужас ледяной волной прошелся по позвоночнику.
— Вам нечего опасаться, — ответил на мои мысли барон Кромер. — Не скрою, я направлялся в поместье Верда отнюдь не с мирными намерениями, в том числе и в отношении вас. Однако, поговорив, я решил… Вам не надо меня опасаться — я вас не трону. Вы сделали то, на что я не решился, хоть и хотел сделать.
— И что же это?
— Вы помогли моим.
— Честно говоря, это получилось случайно.
— Как я ни злился на жену, у меня все-таки мелькали мысли о том, что так нельзя. Негоже так поступать с членом своей семьи, пусть даже у нас и не сложились отношения. Но были замешаны такие силы, что я не рискнул что-то предпринять. Я не думал, что сын взбунтуется. И я его потеряю.
Он посмотрел на меня — и неожиданно прозвучало:
— Вы не замерзли? Позвольте, я вас провожу домой.
Я уставилась на него в изумлении. Он жизнерадостно расхохотался, став на мгновение симпатичным и молодым:
— Раз уж я не стал вас убивать, то и морозить, рискуя простудить, смысла тоже нет.
Он предложил мне руку, я на нее оперлась, и мы отправились к воротам, которые были неподалеку.
— Я не отступлюсь, конечно, в своей неприязни к Верду, — задумчиво сказал барон Кромер, — и обязательно найду способ поквитаться. Однако этим способом будете не вы. С моей стороны вам ничего не грозит. Но хочу предостеречь вас…
Раздались многочисленные хлопки — и на небольшой полянке, где мы находились, стало как-то многолюдно. И неуютно.
— Отойди от нее. — В этом скрежетании я уже научилась распознавать голос милорда Верда, когда он был взбешен.
— С чего вдруг? — кровожадно улыбнулся ему барон Кромер и, взяв мою ладонь, а это было ему совсем несложно, потому что мы шли как раз под руку, поцеловал ее.
Я посмотрела на него с осуждением. Ну вот только что был человек человеком. А сейчас… Опять аристократ. И морда стала… такая надменная. Хочется огреть чем-нибудь тяжелым.
— Все-таки учитесь скрывать свои мысли — у вас слишком открытый взгляд, — тихо прошептал он мне на ухо.
Должно быть, со стороны это выглядело очень и очень мило, потому что раздался невнятный возглас милорда Верда, похожий на рычание.
— И вот что вы творите? — сказала я барону.
— Злю его. Плачу мерой за меру, — ответил мне он. — Пусть прочувствует, каково было мне.
— То есть вы хотите, чтобы еще и я узнала, каково было вашей жене? Причем безо всякого повода с моей стороны.
— Простите, вы правы. — Он отпустил меня. — Бегите домой. И пожалуйста, будьте осторожны. Пусть ваш… жених закажет вам хороший защитный артефакт.
Я сделала уже несколько шагов по направлению к калитке, как услышала голос барона Кромера:
— Я к вашим услугам, милорд.
И практически сразу же раздался свистящий звук — и его хрип.
Я резко обернулась.
Барон Кромер лежал земле, не подавая признаков жизни. Подбежав, я обнаружила небольшую стрелу у него в горле.
— Что же вы наделали? — спросила я у милорда Верда, который склонился над телом барона вместе со мной. — Мы же только разговаривали…
Глава 30
Милорд Верд ничего мне не ответил, стряхнул с пальца кольцо с грифоном, надел мне. Странно, но оно сразу подстроилось под мой размер. Ричард между тем на мгновение закрыл глаза, я почувствовала, словно вокруг меня воздух стянулся в кокон.
— Шир! — раздался у меня над ухом его голос. — Стрелок на юго-западе от этого места.
— Ищем, — донесся до меня удаляющийся голос Милфорда. — Арбалет?
— Именно, — ответил ему мой жених, и мне стало стыдно за свои опрометчивые слова. — Метров триста, сверху. Я вызову еще солдат.
— На Веронику защиту поставь.
— Уже. — И посмотрел мне в глаза.
— Прости, — прошептала я.
— Пойдем в дом, — вместо ответа сказал он, достаточно злобно. И потащил за собой.
Успела ухватить взглядом изумленные взгляды слуг — даже Каталина вышла из кухни, чтобы лицезреть наше триумфальное возвращение домой. С непростым выражением лица меня и втащили в кабинет, где, не далее как днем, уже происходили наши разборки.
— Вы вчера встречались с бароном Кромером?
— Нет, милорд Верд, не с ним.
— Каким образом вы договорились о встрече сегодня?
— Никаким. Он направлялся в поместье, думая, что здесь находятся его жена и сын, и встретил меня.
— Для людей, которые встретились случайно, вы беседовали слишком… мило.
— Вас бы больше порадовало, если бы он меня убивал — как планировал до нашего разговора?
— Как это? — спросил милорд Верд практически нормальным тоном.
— Ну, уж не знаю, как там у вас принято истреблять невест тех, кого ненавидишь…
— Ника… — И он бросился обнимать меня. — Ты не представляешь, что я пережил, когда мне сообщили, что барон Кромер ушел из-под наблюдения. А потом и о том, что сработала тревога в районе моего поместья. Я дал команду, переноситься в поместье сразу мы не решились — неизвестно, какая обстановка. Организовали переброску неподалеку. И что я вижу? Вы разговариваете. А потом он взял тебя под руку…
— Кто его убил?
— Не я. И не мои люди. К сожалению, я вообще не уверен в том, что стреляли в него. Он стоял слишком близко к тебе. В последний момент покачнулся, словно что-то почувствовал, и попытался закрыть тебя собой.
— Так… это было покушение на меня?
— Пока не знаю.
— Перед самым выстрелом он сказал, что вас попытаются достать через меня. Но он в этом участвовать не будет.
— Какое благородство! — прошипел милорд Верд.
Я закрыла глаза. Нет, я понимаю — они друг друга недолюбливали. Да что там — больше того, они были врагами. Но человек же погиб… Вот только разговаривали — один звук, одно чье-то движение — и его нет. И только его сын, наверное, огорчится, узнав, что он — сирота… Когда-нибудь.
— Оливия. — Голос милорда пробился через вязкую удушающую пелену, которая застила все вокруг. — Лекарства миледи принеси. Скорее.
И через какое-то время:
— Как это — она их унесла? Почему не доставили новые? Джон, придворного целителя вызывай! Кто прошлый раз лечил! Ирвина.
Я пришла в себя на диване в гостиной, укутанная пледом. За моей спиной находился милорд Верд, который меня обнимал и крепко-крепко прижимал к себе. Возле хлопотал смутно знакомый мужчина, которого я помнила по болезни.
— Простите за истерику, — мне стало неловко. — При мне никого еще не убивали.
— Ника, — прошептал мне в ухо милорд Верд, — слава стихиям.
— Вот и хорошо! — обрадовался целитель. — Милорд, лекарства я отставил. Пусть миледи регулярно принимает их еще неделю. Мерная ложка три раза в день. И — никаких волнений.
— Мне доложили, что на Веронику было совершено покушение, — в нашу гостиную стремительно вошел император. — Ричард, что тут у вас?
— Ваше Величество, — склонился целитель.
Мы тоже попытались подняться с диванчика, но нас остановили раздраженным:
— Оставьте это!
И император Фредерик вопросительно посмотрел на целителя.
— За исключением нервного потрясения, с миледи ничего не произошло, — отчитался он. — Помощь оказана.
— Завтра осмотрите невесту моего сына еще раз, — распорядился император.
— Слушаюсь, — поклонился целитель.
— Можете идти.
Мы остались втроем.
— Что произошло?
— Вероника отправилась прогуляться вокруг поместья, — злобно отозвался милорд Верд.
— На самом деле я пошла в деревню, — поправила я.
— Зачем? — хором взревели и император, и его сын.
— За газетой, — опустила я голову.
— И как вам новости? — злобно посмотрел на меня милорд Верд.
Я ему не ответила.
— Кто посмел напасть? — спросил у сына император.
— Шир прочесывает местность со своими людьми. Плюс там еще мои. К утру будет понятно.
— Прикажи усилить охрану академии — там ваши дети, — распорядился император.
Услышав про то, что опасность может грозить и Паулю с Рэмом, я попыталась вскочить, чтобы узнать, что с ними.
— Отец, — недовольно протянул милорд Верд, удерживая меня. — Вероника и так не в себе. Я не думаю, что сыновьям что-то угрожает. Охрана после нападения герцога Борнмута усилена.
— Добавьте людей. А еще лучше… Ричард, а может, ты уберешь семью отсюда на пару дней? Смена обстановки и твоей невесте, и мальчикам пойдет на пользу. А я тем временем перетрясу всех в этом государстве и объясню, на кого можно охотиться, а на кого — нет.
— Вы думаете, отправлять ее куда-нибудь, пусть даже с охраной, — это разумно?
— Зачем с охраной? Поезжай сам.
— Но расследование…
— Мы с Милфордом управимся.
— А назначение нового прокурора?
— Без тебя не будем ничего предпринимать. Заодно и посмотрим, кто замешан. Не торопясь, тщательно. А то назначишь — и опять на рудники. Или на плаху. Так утомишься документы готовить.
— Ваше Величество, я вообще не уверена, что покушение было на меня. — Какой у меня голос хриплый.
— Ричард? — посмотрел император на сына.
— Погиб барон Кромер, с которым миледи беседовала в тот момент.
— А с чего вы решили, что беседовать с покойным бароном — это хорошая идея?
— Боюсь, что у меня не было выбора…
— Он вам угрожал?
— Он хотел узнать, в поместье ли его жена и сын.
— А они в поместье? — Взгляд черных глаз императора уперся в сына.
— Нет, Ваше Величество, — иронично поклонился милорд Верд.
— Но их тут нет не потому, что ты ничего не предпринимал…
— Совершенно верно. Кто-то меня опередил. И я не знаю, где они.
— Только не говори, что планировал похитить еще и юного барона Кромера.
— Честно говоря, эта идея мне в голову не пришла. Я собирался освободить лишь Луизу и укрывать ее.
— Вы с таким напыщенным видом говорите мне правду, — протянул недовольно император, — что я иногда жалею, что вы мне не лжете.
— Только прикажите, — надменно ответил его сын.
— А каким же образом вы не ввязались в этот рыцарственный, но совершенно нелепый порыв?
— Я проспал, — в голосе милорда Верда послышалось смущение.
Император с явным удовольствием расхохотался.
— Миледи Вероника, я должен вас поблагодарить. Помимо того что мой сын счастлив, вы еще и на редкость благотворно на него влияете.
Я покачала головой и почувствовала, как краснею.
— Только я вот чего не пойму, — император уставился на меня, — почему на Веронике моя защита, которую я ставил на тебя, Ричард, давным-давно? Когда ты был еще ребенком? На тебе из артефактов — ничего. А защитного перстня рода Рэ на твоей невесте нет?
— Так получилось, — ответил милорд Верд.
— Понятно, поругались, — протянул император. — А потом в критической ситуации надел на Веронику свое защитное кольцо. Ричард, распорядись насчет ужина, я поем у вас. И перстень рода Рэ принеси.
Он осуждающе оглядел нас и покачал головой:
— Как дети малые, право слово…
— Но… — Сын не спешил выполнять приказ отца.
— Ничего я твоей невесте не сделаю. Изволь выполнять.
Милорд Верд не смог ослушаться прямого приказа. Он поднялся с диванчика, коротко поклонился и вышел из гостиной.
— Вероника, — обратился ко мне император. — Я выдвину вам только одно требование, но я желаю, чтобы оно выполнялось неукоснительно.
— Да, Ваше Величество.
— Вы можете выяснять с моим сыном отношения вволю. Ругаться с ним, трепать ему нервы. Это ваше право. И кстати, это ему даже полезно… Единственно, на чем я настаиваю, — это на вашей безопасности. Вы ни при каких обстоятельствах не будете снимать перстень рода Рэ. Это самый сильный защитный артефакт, который только есть в Империи. И как бы ни сложились ваши отношения с Ричардом, я не хочу, чтобы он сходил с ума оттого, что не уберег любимую.
— Вы делали этот артефакт для мамы Ричарда? — тихо спросила я.
— Я не делал его, перстень был в семье Рэ с незапамятных времен. Но дед Милены был вынужден продать часть родовых сапфиров. Я выкупил этот перстень, усилил защиту, доведя ее практически до совершенства. И надел на Милену. К сожалению, больше я ничего не смог сделать…
— А как же тогда получилось, что…
— Моя возлюбленная погибла? — Он посмотрел на меня совершенно пустым взглядом.
— Простите, — прошептала я.
— Ничего… Я это уже пережил. — И он закрыл глаза, похоже, что-то вспоминая.
Послышались звуки из столовой — видимо, слуги выполняли распоряжение милорда и накрывали стол к ужину. Император вздрогнул и очнулся.