Однако свет над столом Макса горел, как и раньше, сердце работало в привычном ритме, повинуясь законам гидравлики, масса тела давила на кресло с той же тяжестью, как и всегда, — если они оказались в другой вселенной, различия не так уж и заметны. Вдобавок, если это действительно другая вселенная, все равно они бессильны что-нибудь предпринять.
В дверь постучали. Макс встал, впустил Келли, усадил его на стул, а сам устроился на кровати.
— Какие новости?
— Никаких. Господи, как я устал. Ну, давай пленки.
Юноша выдвинул ящик, вытащил кассеты с пленкой и передал старшему вычислителю.
— Послушайте, шеф, у меня возникла идея.
— Ну, выкладывай.
— Предположим, мы находимся в прежней Галактике, потому что…
— Потому что, если это не так, нечего и стараться, правда?
— Да. Итак, предположим, что мы по-прежнему на Млечном пути. Давайте оглянемся вокруг, быстренько рассчитаем количество звезд на определенном участке, оценим расстояние до центра и направление. Затем постараемся опознать спектры звезд в этом направлении и вычислим их величины для получения класса каждой. Это даст нам возможность…
— …сберечь массу времени, — устало закончил за юношу Келли. — Не учи своего дедушку делать яичницу. Как ты думаешь, чем я сейчас занимаюсь?
— Прошу прощения.
— Не стоит. По крайней мере ты предложил что-то конкретное в отличие от нашего уважаемого босса. Пока я пытался сделать что-то, он бегал по рубке, вопил не своим голосом, искал виноватых и хотел, чтобы я подтвердил, что все его поступки были совершенно правильными, — короче говоря, беспокоился о себе, вместо того чтобы беспокоиться о корабле. Между прочим, как я и говорил, он тут же забрал все материалы, связанные с последними минутами накануне перехода, — как он сказал, «чтобы показать капитану». Капитану, видите ли, они потребовались. — Келли встал. — Ну, мне пора идти.
— Не спешите. Я попрошу, чтобы нам принесли кофе.
— Этот проклятый кофе уже течет у меня из ушей. — Келли достал из кармана кассеты с пленкой и с сомнением взглянул на них. — Я заставил Ногги изготовить два комплекта пленок; это — второй комплект. У тебя здесь хорошее местечко. Может быть, оставим их у тебя, и пусть полежат, а?
— Господи, Келли, неужели из-за этих материалов могут возникнуть неприятности? Мне кажется, что теперь, когда мы заблудились в космическом пространстве, неприятностей и так достаточно.
— Что? Послушай, Макс, когда-нибудь ты станешь хорошим офицером, а пока ты наивный простак. Посмотри на меня — я пользуюсь и подтяжками, и поясом, чтобы не потерять штаны. Я не хочу рисковать. Доктор Гендрикс — упокой Господи его душу! — научил меня этому. — Келли подождал, пока Макс спрячет пакет с кассетами в укромное место, пошел к выходу, но остановился.
— Я забыл сказать тебе кое о чем, Макс. Сейчас мы находимся недалеко от звезды типа нашего Солнца.
— Вот как? — Юноша задумался. — А вы не сумели узнать эту звезду?
— Нет, конечно, я сказал бы об этом. Оценка еще не готова окончательно, но при обычной тяге, которой мы пользуемся во время перелетов от одного перехода к другому, сможем приблизиться к этой звезде не раньше, чем через четыре недели и не позже, чем через год. Я решил, что тебе это будет интересно.
— Ну, спасибо. Вот только мне непонятно, почему это должно меня интересовать.
— Почему? Разве тебе не кажется, Макс, что будет очень неплохо, если мы окажемся недалеко от звезды вроде нашего Солнца, вокруг которого вращаются планеты, похожие на Землю?
— Ну что ж…
— А вот мне это кажется очень важным. Раз уж нам предстоит вести существование вроде Адама и Евы, лучше приготовиться сразу, потому что такая жизнь совсем не сахар, и нельзя исключить, что она может длиться достаточно долго.
Произнеся эту многозначительную фразу, Келли ушел.
На этот раз помощник стюарда не пришел предупредить Макса, что пора ужинать. Увидев, который час, юноша встал и пошел в гостиную. Большинство пассажиров уже сидели за столами, хотя несколько человек еще стояли и разговаривали. Трудно было на заметить, что в зале царила атмосфера беспокойства и тревоги. Макс обратил внимание, что капитана не было за своим столом, равно как и первого офицера. Юноша направился к своему обычному месту, и мистер Хорнсби попытался схватить его за руку. Макс увернулся.
— Извините, сэр. Я спешу.
— Одну минуту! Я всего лишь хочу спросить…
— Извините.
Макс подошел к столу и сел. За столом не было старшею механика Компаньона, однако пассажиры уже заняли места.
— Добрый вечер, — произнес Макс и взялся за ложку, чтобы не сидеть без дела.
Однако воспользоваться ею он не мог, потому что на столе не было тарелок с супом; отсутствовали также булочки и масло, хотя прошло уже десять минут после часа, назначенного для начала ужина. Странно, подумал юноша. Подобное никогда не случается там, где распоряжается старший стюард Дюмон. Впрочем, Дюмон тоже отсутствовал.
Миссис Дайглер положила ладонь на руку Макса.
— Макс, миленький, скажите мне, что это за глупый слух, который распространился по кораблю?
Юноша попытался сохранить бесстрастное выражение лица.
— Какой слух, мадам?
— Но вы слышали его, должно быть. В конце концов, вы занимаетесь астрогацией. Говорят, что капитан повернул корабль не в ту сторону или что-то вроде этого и теперь мы падаем на какую-то звезду.
Макс постарался засмеяться как можно убедительнее.
— Кто вам сказал такую глупость? Не сомневаюсь, что те, кто распускает подобные слухи, не сумеют отличить звезду от собственного локтя.
— Это правда? Вы не хотите обмануть добрую тетю Мэгги?
— Могу заверить вас, мадам, что «Асгард» не падает ни на какую звезду, даже на самую маленькую. — Он повернулся и взглянул в сторону кухни. — Но что-то несомненно упало на наш камбуз. Ужин ужасно запаздывает.
Макс уставился на дверь кухни, надеясь, что больше ему не будут задавать вопросов. Но уловка оказалась напрасной.
— Мистер Джонс! — резким голосом окликнул его мистер Артур.
— Да? — был вынужден повернуться Макс.
— Зачем обманывать нас? Мне сказали, причем очень убедительно, что наш корабль потерялся в космосе.
Юноша попытался выглядеть озадаченным.
— Не понимаю, сэр. Как это потерялся? Мне кажется, мы по-прежнему находимся в космосе.
— Вы отлично понимаете, что я имею в виду, — фыркнул мистер Артур. — Что-то не получилось с этой, как вы ее называете, астрогацией. В результате переход оказался неточным. Мы заблудились.
С миной учителя начальной школы Макс принялся отвечать, загибая пальцы.
— Уверяю вас, мистер Артур, что кораблю не угрожает никакая опасность. Что касается того, что мы якобы заблудились, хочу заверить вас с не меньшей твердостью, что, если это правда, то капитан забыл сообщить об этом. Во время перехода через гиперпространство я находился в рубке управления, и он был полностью удовлетворен ходом операции. Вы не могли бы сказать мне, кто именно распространяет эти слухи? Это серьезное дело, которое начинается со слухов. Бывали случаи, когда в результате начинались беспорядки и паника.
— Это… это один из членов экипажа. Я не знаю его имени.
Юноша кивнул.
— Я так и предполагал. На основании своего опыта космических полетов… — Макс цитировал слова дяди, — …могу с полной ответственностью заявить, что единственное, способное распространяться со скоростью, превышающей скорость света, — это слухи внутри корабля. Неважно, основываются они на чем-то или нет, все равно слухи распространяются с молниеносной быстротой. — Он снова посмотрел в сторону кухни. — Интересно, что произошло с нашим ужином? Мне не хотелось бы заступать на вахту голодным.
— Значит, нам ничто не угрожает, Макси? — беспокойно спросила миссис Вебербаур.
— Да, мадам, с нами все в порядке.
Миссис Дайглер наклонилась к юноше.
— Тогда почему ты так потеешь, Макс? — прошептала она.
Юношу спасло появление помощника стюарда, который подбежал к столу и принялся быстро расставлять тарелки с супом. Когда он подошел к Максу, юноша остановил его и негромко спросил:
— Джим, а где Дюмон?
— Готовит ужин, — прошептал официант.
— Вот как? А где шеф-повар?
Помощник стюарда склонился к Максу.
— Френчи напился как свинья, — шепнул он. — Думаю, он просто не выдержал. Вы понимаете, о чем я говорю, сэр.
Макс понял, что больше ничего от официанта не добьется, и отпустил его.
— Что он вам сказал? — тут же спросил мистер Артур.
— Я попытался выяснить, что произошло на камбузе, — ответил Макс. — Похоже, что повар заболел и не смог приготовить ужин. — Он зачерпнул ложку и поднес ко рту. На его лице появилась гримаса. — Судя по всему, он обварил свой большой палец в так называемом супе. Ужасный вкус, правда?
От дальнейших уверток Макса спасло появление первого офицера. Мистер Уолтер подошел к столу капитана и постучал ложкой по бокалу. Наступила тишина.
— По поручению капитана хочу сделать объявление. Те из вас, кто знаком с теорией астрогации, знают, что космическое пространство непрерывно меняется из-за перемещения звезд, так что не бывает, чтобы два полета точно походили один на другой. Иногда возникает необходимость по этой причине внести определенные изменения в маршрут корабля. Подобная необходимость появилась и во время нашего перелета. Вынужден сообщить, что «Асгард» прибудет в пункт назначения с некоторым опозданием. Мы сожалеем об этом, но не в наших силах изменить законы природы. Мы надеемся, что вы отнесетесь к этому обстоятельству, как к незначительной неприятности, если хотите, это можно рассматривать как дополнительные каникулы в комфортабельной и дружеской атмосфере нашего корабля. Прошу также учесть, что вы все застрахованы от ущерба, нанесенного вам опозданием в конечный пункт путешествия.
Первый офицер спрятал лист бумаги в карман; Максу показалось, что мистер Уолтер не читал текст, а произносил его наизусть.
— Это все, что просил передать вам наш капитан, но мне хотелось бы добавить кое-что от себя. Мне стало известно, что кем-то распространяются глупые слухи относительно этого незначительного изменения в нашем маршруте. Мне жаль, что подобные слухи кого-то из вас встревожили, и поэтому хочу вас заверить, что приму самые решительные меры против тех, кто эти слухи распространяет. — На лице первого офицера появилась уверенная улыбка. — Но вам известно, насколько трудно отыскать источник слухов. Как бы то ни было, еще раз хочу заверить вас, что «Асгарду» ничто не угрожает. Этот старичок летал в космосе еще до того, как родился любой из нас, и он будет совершать космические рейсы после того, как все мы умрем от старости — благослови Господь его крепкие кости!
Мистер Уолтер тут же повернулся и вышел из гостиной.
Макс выслушал заявление первого офицера, открыв рот от восхищения. Он был родом из страны, где обман считается разновидностью устного творчества, достойного всяческого уважения, и ему еще никогда не приходилось слышать, чтобы кто-нибудь лгал более убедительно, перемежая ложь с правдой так умело. Никто не смог бы заявить, что слова первого офицера не соответствовали действительности, а в целом из выступления мистера Уолтера следовало, что «Асгард» отнюдь не затерялся в космическом пространстве. Юноше еще не приходилось слышать такого обмана. Он повернулся к своим соседям по столу.
— Прошу вас, передайте мне масло, пожалуйста.
Мистер Артур взглянул ему в лицо.
— А ведь вы утверждали, что с нами ничего не случилось, — недовольно заметил он.
— Оставьте его в покое, Артур, — проворчал мистер Дайглер. — Макс отлично исполнил свой долг, принимая во внимание все обстоятельства.
На лице миссис Вебербаур появилось озадаченное выражение.
— Но ведь мистер Уолтер только что заявил, что все в полном порядке!
Дайглер взглянул на нее с жалостью.
— У нас крупные неприятности, мама Вебербаур. Уж это совершенно очевидно. Но нам нужно сохранять спокойствие и положиться на офицеров «Асгарда». Правильно, Макс?
— Вы абсолютно правы, сэр.
Глава 15 «Это не пикник…»
Весь вечер Макс провел у себя в каюте. Не выходил из нее он и на следующий день, не желая отвечать на вопросы пассажиров или выслушивать соболезнования по поводу своего отстранения от службы. В результате он не присутствовал при возникших беспорядках, потому что просто спал. В первый раз он узнал о них, когда помощник стюарда, занимавшийся уборкой его каюты, пришел с огромным синяком под глазом.
— Кто это так врезал тебе, Гарсия?
— Не знаю, сэр. Это произошло во время драки вчера вечером.
— Драки? Какой драки?
— Вы что, ничего не знаете?
— Первый раз слышу об этом. Так что же случилось?
Гарсия Лопес уставился на потолок.
— Мне не хотелось бы говорить об этом слишком много. Вы меня понимаете — кому хочется катить бочку на приятеля?
— Тебя никто об этом и не просит. Можешь не называть имена — расскажи, что произошло?
— Видите ли, сэр, у некоторых членов экипажа не хватает здравого смысла.
Понемногу Макс узнал, что волнения в команде были более значительными, чем среди пассажиров, возможно, потому что члены экипажа лучше пассажиров понимали опасность создавшегося положения. Некоторые посоветовались с водкой бедняков из запасов Джиордана и в результате решили всей командой отправиться к капитану и потребовать объяснения. Когда старшина корабельной полиции попытался остановить их при входе на палубу «В», началась свалка.
— Кто-нибудь пострадал?
— Не то чтобы серьезно… порезались… мне вот синяк посадили… — Гарсия осторожно прикоснулся к подбитому глазу. — Был слишком любопытным и протиснулся слишком близко. Ковак сломал лодыжку.
— Ковак? А он-то как там оказался? — Макс не мог понять, почему специалист из «беспокойной дыры» принял участие в какой-то дурацкой драке.
— По-моему, он спускался по трапу, только что сменившись с вахты. Ваш друг Сэм Андерсон — вот он уж точно принял самое активное участие.
Опять Сэм! Макс почувствовал, как у него упало сердце — Сэм снова замешан в чем-то дурном.
— Ты уверен?
— Да я ведь был там.
— Надеюсь, это не он оказался зачинщиком?
— Нет, мистер… мистер Джонс, вы не так меня поняли. Он навел порядок. Схватит пару драчунов — и хлоп! — стукает их лбами друг о друга, затем хватает следующую пару.
Макс решил выйти из своего убежища и сделать две вещи: заглянуть к Коваку, узнать, как его здоровье, и выяснить, требуется ли ему какая-нибудь помощь; затем отправиться к Сэму. Но не успел он одеться, как явился Смит со списком специалистов, назначенных на вахту. Юноша увидел, что он назначен вахтенным офицером, а другую вахту возглавит Саймс. Макс отправился в рубку управления, пытаясь понять, почему это Саймс смягчился.
В рубке сидел Келли; Макс оглянулся по сторонам, но Саймса нигде не было.
— Вы сейчас на вахте, шеф? — спросил он.
— До тех пор, пока вы не смените меня, сэр. Это моя последняя вахта.
— Почему? Неужели теперь вы стали его козлом отпущения?
— Можно считать и так. Но не совсем. Он составил список вахт, где он и я должны были сменять друг друга. Я вежливо напомнил ему о существовании правил своей гильдии и что мне не платят за то, чтобы я нес ответственность за вахту в качестве вахтенного офицера.
— Вот это да! Ну и что он ответил?
— А что он мог ответить? Саймс мог отдать мне письменный приказ, причем мои возражения будут записаны в вахтенном журнале, и тогда ему грозят крупные неприятности. Таким образом, перед ним был выбор: или поручить вам нести вахту, просить капитана разделить с ним ответственность и взять на себя одну из вахт, или сменять самого себя на протяжении нескольких недель. Поскольку Ковак сломал лодыжку, выбора у Саймса не было. Слышали, что случилось с Коваком?
— Да. А что это было? — Макс посмотрел на Ногучи, сидевшего у компьютера, и прошептал: — Мятеж?
Келли удивленно посмотрел на юношу.
— Ну что вы, сэр. Насколько я понимаю, Ковак поскользнулся на трапе и упал.
— Ах, вот как. Понятно.
— Именно так записано в вахтенном журнале.
— Гм… ну что ж, полагаю, мне пора сменить вас. Что произошло во время вашей вахты?
Корабль продолжал полет по траектории в направлении к ближайшей звезде типа земного Солнца; тяга была высока, но пассажиры и экипаж, заключенные в сферу действия силового поля, не чувствовали дискомфорта. Распоряжения, касающиеся полета корабля, были внесены в вахтенный журнал — почерком Саймса, но внизу расписался капитан. Максу показалось, подпись капитана была какой-то необычной, словно у него дрожала рука. Келли уже перевел корабль на требуемую траекторию.
— Мы что, уже больше не пытаемся выяснить, где находимся? — спросил Макс.
— Нет. В соответствии с приказом, мы тратим на это время, которое остается от выполнения повседневных работ. Но я готов биться об заклад, что мы ничего не обнаружим. Дело в том, Макс, что мы находимся в совершенно другой вселенной.
— Я не собираюсь сдаваться. Откуда вам это известно?
— Инстинкт.
Тем не менее Макс действительно сделал все, что мог, но безуспешно. Спектрограммы, снятые и обработанные, являются для звезд тем же, чем являются отпечатки пальцев для людей; они подвергаются классификации и затем сравниваются с образцами, собранными заранее, которые почти идентичны им. Хотя Максу удалось найти много спектрограмм, напоминавших уже известные образцы, они все-таки не походили на них.