— Тогда отпусти меня.
— Мы в самом центре гражданской войны с изменившими легионами, — медленно произнес Медузон. — Неужели сейчас самое время начинать новую, междоусобную?
Он посмотрел на Мехозу.
— Извинись, немедленно.
Ларс опустил глаза, ничего не говоря.
— Гражданская война — величайшее преступление, известное человечеству, — сказал ему Шадрак. — Брат, предающий брата? Меня тошнит от одной этой мысли. А что насчет тебя, Мехоза? Или ты того же нрава, что и они? Ты готов без раздумий поднять меч на сородича?
Соррголец поднял на него пламенный взгляд.
— Будь ты проклят, Шадрак.
— Спасибо, я уже, — ответил Медузон, который так и не ослабил хватку на деснице* Лумака.
— Я не предатель, — произнес Ларс.
— Тогда перестань вести себя так, будто собираешься стать им.
Мехоза откашлялся.
— Брат Лумак, я приношу извинения за свои слова. Мы перенесли столько всего, нервы у всех расшатаны… А, я не хочу оправдываться. У меня не было причин так поступать.
Аугос посмотрел на Шадрака.
— Отпусти меня, брат.
Медузон разжал хватку. Лумак убрал ладонь с рукояти меча, обошел стол кругом и протянул руку Мехозе.
— Я бы предпочел умереть вместе со всеми Аверниями, если бы это спасло нашего генетического отца, — сказал Аугос. — Тебя там не было. Ты ничего не видел. Мы не бежали. Мы сражались изо всех сил — но этого не хватило. Случившееся будет преследовать меня до того дня, когда я погибну, окруженный изрубленными трупами предателей.
Ларс принял его руку.
— Я не сомневаюсь в этом. С радостью присоединюсь к тебе в такой смерти.
Все офицеры снова заняли свои места, сел и Шадрак. Плоть у импланта пульсировала болью от усилия, с которым он сжимал руку Лумака.
Из-под обшлага брони сочилась тонкая струйка водянистой крови.
Кто-то постучал кулаком во входной люк каюты. Медузон встал, продолжая перематывать окровавленный бинт на запястье. Легионер был обнажен до пояса, на его туловище и плечах виднелась сотня старых шрамов, а в теле здесь и там выделялись аугментические вставки. Всю правую сторону сращенной грудной клетки занимала имплантированная пластина, приживленная к очищенным от плоти костям. Она была частью Шадрака со времен битвы за Ржавь.
— Войдите! — крикнул он.
Каюта у Медузона была маленькой и загроможденной вещами. Свободного пространства на «Железном сердце» имелось немного.
Люк открылся со скрежетом металла по металлу, и внутрь зашел Джебез Ауг.
— Хоромы у тебя не лучше моих, — заметил железный отец, осмотревшись.
— А что нам нужно, кроме палубы, на которую можно прилечь? — спросил Шадрак.
— Я сплю стоя, — улыбнулся Ауг.
— Мы уже в пути?
Медузон знал, что да: час назад он испытал ощущение соскальзывания при переходе. Задавая вопрос, терранец косвенно интересовался, куда они направляются.
Железный отец кивнул.
— Мне нужна Избранная Длань, — сказал он, сразу переходя к делу.
Чтобы подсластить Аугу и Соррголу превращение в нечистокровный клан, члены Совета объявили Джебеза исполняющим обязанности военачальника флота под их управлением. Фактически, это значило только то, что он отвечает за безопасность Отцов кланов. Но, насколько бы приниженной ни оказалась роль военачальника, Ауг всё равно нуждался в надежном заместителе.
— Хочешь, чтобы я кого-то посоветовал?
— Сначала, конечно, я вспомнил о Мехозе, учитывая его послужной список, но Ларс — невоздержанный хам, — Джебез помолчал и праздно почесал бритый затылок. — Потом подумал о Лумаке, в качестве жеста доброй воли в сторону Аверниев. Но после сегодняшей стычки я не могу выбрать одного из них, не оскорбив другого.
Он посмотрел на Шадрака.
— Кстати, спасибо тебе, — добавил Ауг. — Ты разрядил опасную ситуацию.
— Я говорил то, что думал, железный отец, вот и всё.
— Как и подобает тому, кто стал Избранной Дланью.
— Я?
— Да, сэр, вы, сэр.
— Меня никто не любит, — напомнил Медузон.
— И это одна из самых притягательных твоих черт. Кстати, ты же весьма прямо требовал, чтобы кто-то вышел вперед и принял бразды правления?
— Верно, но не я сам. Мои амбиции ограничиваются полевым командованием.
— Так ты ведь об этом и говорил? — спросил Ауг. — Что никто не хочет брать на себя ответственность? Что Горгона больше нет, и никто из нас не желает показаться наглецом, метящим на его место?
— Да.
Джебез сел на койку.
— Шадрак, ты родился на Терре. Это значит, что мы, дети Медузы, хоть и относимся к тебе по-братски, всё равно считаем тебя или выше нас, потому что ты раньше прошел генное вознесение, или ниже, потому что ты не настоящий, правильный медузиец. Тебя больше остальных заботит положение Саламандр и Гвардии Ворона. Ты как будто лучше всех понимаешь их и сходишься с ними. Ты, черт тебя дери, везде и всюду говоришь то, что думаешь. Отцы кланов не выносят тебя. И, наконец, ты единственный известный мне человек, обладающий ясным и четким видением того, что мы должны делать.
— А именно?
— Обрести единое командование и прикончить ублюдка Хоруса.
— Так ты меня всё-таки слушал.
— Шадрак… по всем сомнительным причинам, которые я только что перечислил, ты кажешься мне самым разумным выбором. Не могу представить себе лучшей Избранной Длани, особенно учитывая, что заместитель должен помогать мне с удержанием в узде остатков клана.
— Я так понимаю, Избранная Длань имеет особое право на ознакомление с текущими приказами?
Засунув руку в набедренную сумку, Ауг извлек инфопланшет и бросил его Медузону. Машинально поймав устройство левой рукой, капитан поморщился.
— В чем дело? — спросил Джебез.
— Соединение ещё не зажило. С аугметикой всё в порядке, а вот плоть слаба.
Пользуясь методикой скорочтения, Шадрак просмотрел сводку приказов.
— Кое-что здесь мне уже не нравится, — заявил он.
— Я и не сомневался, — ответил железный отец.
— Мне разрешено посоветоваться с воинами других легионов? Поделиться информацией, чтобы получить тактический отзыв?
— Ты моя чертова Избранная Длань и можешь идти, куда тебе угодно, — напомнил Ауг.
Далкот, Нурос и их старшие офицеры ударили кулаками по нагрудникам при виде входящего Медузона.
— Приветствия не нужны, — сказал он.
— Думаю, нужны, — тихо ответил Нурос. — Ты — Избранная Длань. Соблюдая дисциплину и уважение, мы вспоминаем, что ещё не погибли.
Легионеры сели вокруг овального стола, и Шадрак положил перед собой инфопланшет.
— Информацию вы получили, — произнес капитан Железных Рук.
— Тревожную, — подхватил Далкот.
— Просветите меня.
— Ты сам уже всё понял, — заметил Нурос.
— Не повредит, если на это укажет кто-то другой.
— Все ваши Отцы кланов находятся на одном корабле, «Короне пламени».
— Совет должен оставаться вместе, — указал Медузон.
— Что превращает его в большую, заманчивую цель, — ответил Далкот. — Идиотизм.
— Дела Совета кланов, речи Совета кланов… — произнес Шадрак. — Сейчас они — наше коллективное руководство. Никто не возвышен над остальными, все остаются вместе. Рассматривайте их, как одно существо — нашего лидера.
— И одну большую цель, — повторил Гвардеец Ворона.
— Как Десятый вообще завоевывал миры? — спросил Саламандр.
— Грубой силой, — ответил Медузон. — И жесткой дисциплиной. Это хорошо работало, просто превосходно. Но тогда у нас были Горгон и ДюКаин, напоминавшие, когда нужно нарушить правила. Теперь мы слишком малочисленны, чтобы полагаться только на силу, и крепко связаны традициями легиона. Совет кланов всегда собирался в тяжелые времена, чтобы поддерживать чувство единства и солидарности — особенно в отсутствие примарха или лорда-командующего. Мне кажется, это была хорошая, даже замечательная традиция, ведь раньше наши повелители отсутствовали только временно.
— Твой легион должен отучиться от старых обычаев, — сказал Нурос.
— Знаю.
— Или кто-то из вас должен выступить вперед, — добавил Далкот.
— Джебез Ауг избран военачальником на время этой миссии, — напомнил Шадрак.
— Просто почетный титул, — возразил Саламандр. — Если, конечно, я правильно понимаю смутную и переменчивую иерархию взаимоотношений в твоем легионе. Джебез Ауг подчиняется Совету кланов, он военачальник в пределах, установленных ими.
— И это я тоже знаю.
— Также тебе следует узнать, — произнес Гвардеец Ворона, — что, при всем нашем уважении, Восемнадцатый и Девятнадцатый рано или поздно покинут соединения Десятого легиона, если сохранится нынешняя ситуация. Единый взгляд на ведение войны жизненно важен, даже если в ней участвуют разделенные, небольшие и автономные флоты.
— Совет может только советовать, — указал Нурос. — Он не может командовать. Сколько времени у них уйдет на принятие любого тактического решения в пылу битвы?
— Больше обычного, — признал Медузон. — Никто не желает выступить вперед. Нам нужно учиться пересаживать головы.
— Что? — спросил Далкот.
— Ничего. Не важно.
— Давайте вернемся к обсуждению, — предложил Саламандр.
— Да, давайте, — согласился Шадрак.
Гвардеец Ворона постучал по экрану инфопланшета.
— Значит, сейчас мы заняты этим? Это наша текущая миссия?
Медузон кивнул.
— Были получены субвоксальные сообщения. Закодированные. Боевой жаргон Железной Десятки. Согласно им, флотилия Железных Рук скрывается в солнечной «тени» Малой Оквет. Там же находятся подразделения Гвардии Ворона. Лоялисты ждут подкреплений, и мы выдвигаемся на соединение с ними. Приказ Совета. Объединившись, мы превратимся в довольно серьезную боевую группу.
— Если бы я был Хорусом, — сказал Далкот, — и охотился за остатками своих врагов, то хотел бы выманить их из укрытий. Я изобразил бы друга, зовущего на помощь.
— Так действует Гвардия Ворона? — уточнил Шадрак.
— Иногда.
— Предатели знают боевой жаргон Железной Десятки? — спросил Нурос.
— С чего бы им его знать?
— С чего бы им его не знать? — возразил Далкот. — Мы изучали друг друга, все так делали. Исследовали сильные и слабые стороны остальных легионов. Чертовски уверен, что предатели занимались тем же самым. Как же ещё они добились такой ошеломительной победы на Исстване? Мы доверяли изменникам, а те прослушивали все наши переговоры.
— Фулгрим и твой генетический отец в прошлом были добрыми товарищами, — тихо добавил Саламандр, — близкими, как любые братья. Они доверяли один другому. Но Фулгрим без единого сомнения отсек голову Ферруса Мануса. Подумай, если предатели способны на столь мерзкое деяние, долго ли они колебались перед тем, как украсть ваши шифры?
— Значит, это ловушка?
— Нет, — ответил Гвардеец Ворона. — Мы имеем в виду, что это может оказаться ловушкой.
— Готов выслушать ваши предложения, — сказал Медузон.
— Если дойдет до абордажа или контрабордажа, действовать будем по старинке, — заявил Джебез Ауг. — Переходные трубы. Десантные торпеды. На межкорабельную телепортацию уходит слишком много энергии, к тому же она печально известна своей ненадежностью. Осуществив незащищенный перенос во время боя, мы, скорее всего, потеряем пятую часть легионеров.
— Не волнуйся, — пробормотал Шадрак, — это, в основном, будут Гвардейцы Ворона.
— Твой юмор стал ещё чернее, брат, — заметил Ауг.
— Так мы собираемся использовать их опыт или нет?
— Отцы кланов на это никогда не пойдут.
— А они тут ни при чем. Командование в твоих руках. Это твой корабль, ты — исполняющий обязанности военачальника.
— Это надежный совет моей Избранной Длани? — уточнил железный отец.
— Лучше бы так и оказалось, — ответил Медузон.
Джебез поджал губы, после чего кивнул.
— Хорошо, — произнес Медузон. — Далее, более четкая калибровка щитов в сражении.
— Бессмысленно при обстреле с дальней дистанции.
— Но идеально для ближнего боя, а именно так всё и будет, если опасения оправдаются. Далее, все боеприпасы установить на ударную детонацию, а не взрыв по таймеру или пройденному расстоянию. Далее…
Шадрак не ступал на поверхность Исствана V. Клановые роты Сорргола находились во втором эшелоне под командованием Амадея ДюКаина; это был орбитальный резерв основных наступающих сил Горгона.
Все они следили за разворачивающимся внизу кошмаром, не веря своим глазам. Затем началась лихорадочная деятельность: сначала Железные Руки пытались спасти кого-то из братьев живыми, потом просто дрались, чтобы вырваться из окружения. Тяжелые корабли-убийцы IV и XVI легионов приближались к ним, ведя артиллерийский огонь, терзая орбитальные построения.
Из-за ракетного удара в левый борт «Ионобокому» не удалось бежать сразу. Двигатели корабля остановились, и его взяли на абордаж. Сыны Хоруса врывались через брешь в корпусе, жаждая лично убивать врагов. Легионеры сражались в коридорах, где по палубам текли кровавые реки, и в разгерметизированных отсеках, где, рядом со всевозможными обломками, кружили дрожащие шарики крови и прочих жидкостей.
Медузон бился с болт-пистолетом в правой руке и гладием в левой. Он всегда лучше стрелял правой, а быстрее и увереннее фехтовал левой. В этом крылась сила и гибкость капитана.
Он как раз выпустил последние болт-заряды в лицевую пластину вражеского легионера, когда сгусток плазмы изуродовал и поджарил его левую кисть. Подобрав упавший гладий, Шадрак начал сражаться правой рукой.
Вскоре после этого лихорадочно работавшие инженерные команды перезапустили двигатели, и, совершив серию отчаянных, неуверенных рывков, «Ионобокий» освободился от вцепившегося в него абордажными переходами вражеского корабля.
Стоя на мостике, Шадрак, с которого капала чужая кровь, принял последнее сообщение от Амадея ДюКаина.
Его старого друга, его командира с самого начала.
— Горгон мертв! — прокричал ему ДюКаин по каналу связи. Изображение воина разрывалось помехами и пропадало.
— Что, мой господин?
— Он мертв! Его больше нет! Фулгрим прикончил его! Они все погибают там, Шадрак! Это гребаная резня! Полный…!
— Мой господин, отводите корабль с линии огня!
— Слишком поздно, парень! Двигателям крышка. Пластины корпуса раскалываются. Они уже здесь, внутри! Долбаные ублюдки…
Изображение моргнуло и исчезло на секунду, после чего вернулось.
— … мни Ржавь!
— Повторите, мой господин.
— Я говорю, помнишь ли ты Ржавь? Судьбы, ты же был там! Ты был одним из первых, Шадрак, одним из моих Буреносцев с самого начала! Чертовым воином самого Императора!
— Да, мой господин.
— Тогда не забывай Ржавь, парень! Не вздумай лечь и умереть! Никогда! Ты же помнишь, с какой кошмарной ордой мы сражались там! Миллионы зеленокожих ублюдков! Но мы подняли бурю. Мы подняли гребаную бурю! Мы превозмогли!
Голос лорда-командующего превратился в хриплый, пронзительный крик. Медузон не знал, что стало тому причиной — боль или помехи, забившие вокс-канал.
— Мой господин? Лорд-командующий ДюКаин?
Разбившееся на отдельные фрагменты изображение вспыхивало и угасало.
— Подними бурю, Шадрак! Подними чертову бурю, мой мальчик! Скажи Десятке, что нужно поднять бурю, которая зашвырнет всех этих ублюдков в ад!
Изображение пропало, экран заполнился белым шумом.
Потом оно на мгновение появилось в последний раз. Амадей ДюКаин кричал.
— Не вздумай забыть ме…
Связь оборвалась.
Корабль лорда-командующего, находившийся по направлению от носа поврежденного крейсера Медузона, моргнул, словно пропадающий сигнал связи. На его месте возник жаркий, сияющий шар новорожденного солнца.
Флот выживших совершил обратный переход из варпа, и, сбрасывая скорость, направился к Малой Оквет. Это была бледная, зловещая звезда.
— Контакты! — доложил офицер обнаружения. — Тридцать кораблей!
— Сверка кодов? — спросил Джебез Ауг.
— Коды подтверждены.
— Ясное дело, — пробормотал Шадрак.
— Параметры кораблей? — продолжил железный отец.
— Совпадают со стандартными. Различные классы. Все в числе используемых Легионес Астартес.
— Это вообще ничего не подтверждает, — прошептал Медузон командиру.
— Увеличить разрешение, визуальный осмотр, — приказал Ауг.
— Ожидайте, командующий… Корпуса выглядят почерневшими. Воздействие огня. Видимые обозначения либо регистрационные номера отсутствуют.
— Тебе это не нравится, верно? — произнес Джебез, обращаясь к Шадраку.
— Военачальник, мне с восьмого дня рождения мало что нравится, — ответил тот.
— Далкот готов?
— Готов.
— Я поведу отряд, если дойдет до дела.
— Нет, военачальник, это работа Избранной Длани. Ваше место здесь.
— Наш флагман вызывает их, — доложил вокс-офицер.
Наступила долгая пауза.
— Обмен кодами завершен. Шифры проверены. Передовой корабль идентифицирован как «Магистр железа» под командованием Отца клана Борргос. Совет приветствует его.
Ауг нетерпеливо забарабанил пальцами по приборной панели.
— Ну же, ну же…
— Просьба нашему флагману подойти к «Магистру железа» для воссоединения членов Совета, — сообщил вокс-офицер. — Запрос удовлетворен Отцами кланов.
— Энергию на орудийные батареи? — спросил артиллерийский офицер, из Железом Откованных легионеров.
— Это слишком провокационно, не будем рисковать, — ответил Джебез. — Но подготовьте механические автоподатчики. Все орудия должны быть готовы к стрельбе по моей команде в течение десяти секунд после начала боя, если он начнется. Вы меня поняли?