(Гарро): Хотелось бы мне знать, письмоводитель, как ты пришла к пониманию божественности Императора. Почему ты думаешь, что он — бог среди человеческих существ?
(Таллери): Я не одинока в такой вере. Даже если это не угодно Лордам Терры, даже если Он сам чурается нашей Имперской Истины… Идёт время, и наши ряды растут. Нас множество — тех, кто разделяет истинное прозрение, тех, кто принял веру.
(Гарро): Ты не ответила на мой вопрос.
(Таллери, со вздохом): Я прочла книгу. Она называлась "Лектицио Дивинитатус". Примитивная вещица, напечатанная на настоящей бумаге, если можете в такое поверить. Её тайно передал мне друг, сейчас уже давно как мёртвый. То, что в ней было написано… Всё, что я могу вам сказать, — оно отозвалось в моей душе. Я не могу внятно объяснить, каким образом. Но я ощущала себя так, словно была слепой всю свою жизнь, и только в тот момент научилась видеть. [вздыхает] Это звучит иррационально, когда я произношу это вслух.
(Гарро): Для некоторых, возможно. Не для меня.
(Таллери, дрожа от холода): В Легионах поклоняются Императору? Вы всё-таки сыны его сынов, примархов.
(Гарро): Мы ему повинуемся. Но считается… неподобающим видеть в Императоре божественное существо.
Письмоводитель смотрела на него внимательным изучающим взглядом.
(Таллери): У вас другое мнение.
[Гарро прекращает свою работу]
(Гарро): Мне тоже сложно облечь это в слова. Мне довелось повидать… ужасы, письмоводитель Таллери. Пылающие планеты. Чудовища. Братья, идущие на братьев. Смерть и война. Всё, что я сберёг, пройдя через это безумие, — это моя несломленная вера.
(Таллери): Во что?
(Гарро): В Него. Я верю, что он для чего-то меня сохранил. Он счёл, что у меня есть предназначение.
(Таллери, дрожа от холода): Тогда я вам завидую. После того, через что я прошла за прошедшие дни, моя убеждённость подверглась суровому испытанию.
Взгляд Гарро стал отрешённым, погружённым в глубины собственной души.
(Гарро): Ты не одинока. Таков характер этой войны. Я прибыл на Ригу, поскольку искал ответы… До этой минуты я не говорил об этом никому другому.
(Таллери, дрожа от холода): Вы искали Святую Киилер, да?
(Гарро): Ты о ней знаешь?
(Таллери, дрожа от холода): Как же иначе? Говорят, что она дарует просветление каждым словом, слетающим с её губ. Но я никогда её не видела. Ходят слухи, что Святая странствует от станции к станции, никогда не отдаляясь от Терры. Вы прибыли на Ригу в надежде, что она будет здесь.
(Гарро): Я ошибался. Эуфратия Киилер когда-то помогла мне обрести ясность взгляда. Я надеялся, что она может сделать это снова.
Какое-то время тому назад, сейчас казавшееся вечностью, Гарро повёл команду беглецов на борту корабля "Эйзенштейн" в отчаянный полёт, чтобы бежать от предательства Хоруса в системе Исстван. Киилер была с ними в том судьбоносном путешествии, и по пути Гарро выяснил, что содеянное Воителем изменило её точно также, как и его самого. Киилер стала тем, кого за неимением лучшего слова можно было назвать пророком… А он стал верующим.
(Таллери, замерзая и хватая воздух): Воздух… становится разрежённее. Тяжело… дышать.
(Гарро): Сюда. Залезай внутрь капсулы. Она будет хранить тебя всё время полёта.
Женщина опасливо прошла вперёд и устроилась в мягком внутреннем отделении капсулы.
(Таллери, замерзая и хватая воздух): Я снова доверяю вам свою жизнь. Во имя Святой… и Императора.
(Гарро): Ты не ошиблась со своей верой.
(Таллери, замерзая и хватая воздух): Как и вы. Подобно мужеству, чей источник лежит внутри, а не в… речах других. [смеётся, пока закрывается крышка] Я прочла это в книг…
Гарро смотрел, как стазисная капсула вбирает хрупкую жизнь Таллери и не даёт ей уйти. Подвергнутая мгновенной заморозке, письмоводитель сможет пережить всё то время, которое понадобится им, чтобы достичь Офриса.
Где бы это ни могло быть.
(Гарро): Спи, Катано Таллери. Я буду стоять на страже.
5
[Глубокий вакуум межпланетного пространства.]
Терра уплыла в бездонную тьму, и корабль-призрак продолжал свой дерзкий вояж в одиночку. Судно, сверкающее своими маршевыми двигателями на фоне космической пустоты, было всего лишь трепещущей свечкой, крошечным осколком ржавой стали в беспощадной ночи.
Когда Таллери растворилась в бессознательном не-сне стазиса, Гарро присоединился к ней в своей собственной разновидности анабиоза. Легионер позволил себе впасть в трансовое состояние. Каталептический узел, имплантированный в глубины его мозжечка, давал ему возможность отдыхать без потребности в настоящем сне, как его понимают люди. Когда одно полушарие его мозга погружалось в бездействие, второе поддерживало активность на базовом уровне, передавая функции то туда, то сюда, так что воин никогда не забывался по-настоящему.
Дни растягивались и истончались, точно нагретое стекло. В чёрной, лишённой снов пропасти между мирами тишина была всеобъемлющей. Здесь, вовне, где звёзды вращались на спицах гравитации, а ночь длилась вечно, можно было ненадолго забыть, что это была галактика, объятая огнём.
Но те, кто смотрел более зорким взглядом, те, кто мог заметить мерзость, пятнающую эти далёкие маячки света, видели нити скверны, тянущиеся от мира к миру. Гаснущие солнца; планеты, становящиеся пустынями, испепелёнными и заброшенными. В этой тишине Галактика исходила криком.
Но Гарро его не слышал. Он оставался за стенами своего собственного разума, в обществе мыслей, которые в кабале? полусна двигались с медлительностью ледника. Для бывшего Гвардейца Смерти существовали лишь вопросы, которые не оставляли его ни на миг. Сомнения и опасения.
(Гарро, шёпотом): Киилер… Где ты?
Его беспокойный дух рвался из оков его души, противясь тому, что воин взял себе за истину. Если он и впрямь веровал, как он сказал письмоводителю, тогда почему ему было так трудно смириться с ходом вещей?
Неужто какая-то крошечная часть Натаниэля Гарро всё ещё жаждала увидеть мирное разрешение мятежа? Неужто в нём жила тщетная надежда, что все те ужасные деяния, которые совершились на его глазах, можно каким-то образом отыграть назад?
Слишком много тайн. Гарро прибыл на Ригу в поисках смысла, и, по своей глупости, обнаружил лишь новые вопросы. Так что на передний план выступила более насущная неясность.
(Гарро, шёпотом): Что такое Офрис?
Корабль падал сквозь космос, приближаясь к ответу.
6
Казалось, что перелёт тянется вечно.
Но наконец, в финале путешествия, по прошествии времени, чей счёт был потерян безмолвным недвижимым воином и его вынужденной спутницей, старый израненный корвет позволил, чтобы его захватило тяготением облачной коричневой сферы.
Если бы у иллюминаторов из бронестекла на командной палубе стоял наблюдатель, он отметил бы, что издалека эта малая планета кажется лишённой любого рельефа. Но по мере приближения становилось ясно, что этот мир окутан толстым покровом клубящейся дымки, удерживаемой в атмосфере сильными нестихающими ветрами.
Корабль изменил курс и начал падать к океану завесы, его маневровые двигатели выстреливали огненными струями, выводя его на правильную траекторию. Другие суда, прибывшие с разных румбов небесного компаса, следовали тем же назначенным маршрутом. Некоторые, подобно корвету, едва не разваливались на части, другие были поновее, прямо со стапелей миров-кузниц со всего сегментума. Все они прибыли сюда с тайной целью, укомплектованные экипажами либо из лоботомированных болванов, либо из малого числа душ, облечённых самым глубоким доверием.
Достигнув точки входа в атмосферу, судно вонзилось в плотное чужое небо и пробилось сквозь него, ненадолго преобразившись в огненное копьё. Последний полёт корабля-призрака был почти завершён, и вместо того, чтобы попасть в зубья далёких юпитерианских дробилок, его железные кости и стальная шкура будут утилизированы здесь посредством других рук и для дел, о которых Империум в большинстве своём и предполагать не мог.
Выйдя из густого, вихрящегося облачного подбрюшья, корабль начал широкий разворот над побережьем метанового моря, меняя галс против ветра с углеводородным ливнем. После пролёта над скульптурными утёсами из чёрного льда и криовулканическими[2] хребтами двигатели судна полыхнули один последний раз, устраивая его в захватах гигантских кранов, которые займутся его разборкой.
Гаснущая нота главных двигателей замолкла, затерявшись в неведомых небесах. Офрис заполучил очередную добычу… и счёт был далёк от завершения.
7
[День, поверхность планеты, в вышине грохочет гром, льёт нескончаемый дождь.]
Старый корвет ещё не успел остыть от нагрева при входе в атмосферу, а резаки уже приступили к работе, отделяя от него кусок за куском, как слуга мог бы разделывать на ломтики зажаренное животное, чтобы ублажить ужином своего хозяина.
[звук открывающегося и снова закрывающегося шлюзового люка]
(Гарро): Быстро, письмоводитель. Мы должны убраться с этого корабля.
(Таллери): Хорошо. Что это… Что это вы надели мне на лицо?
(Гарро): Дыхательная маска. Атмосфера этой планеты изобилует азотом. Она годится для моих аугментированных лёгких, но ты…
(Таллери): А, конечно… Я чувствую слабость.
(Гарро): Побочный эффект стазиса. Это пройдёт.
(Таллери): А это?.. Мы нашли Офрис?
(Гарро): Мы достигли конца наших поисков.
(Таллери): Трон! Взгляните на это место!
Позади них рядами тянулись вдаль демонтажные площадки, уходя к ломаному гребню тёмных гор. Они напоминали верфи Риги, но здесь было ясно, что подобранные суда переделываются во что-то совершенно иное. С них массово и планомерно снимали всё, что годилось для повторного использования.
Монорельсовые поезда и гравиподъёмники уносили утилизируемый металл к огромной строительной площадке под сенью гигантской чёрной горы — колоссальному круглому котловану, вырубленному посредством лазеров в твердокаменном льду, который находился под ногами. Таллери окинула площадку беглым взглядом, замечая работу бессчётного множества строительных бригад в защитном снаряжении и экзо-скелетах: некоторые трудились над закладкой рокритовых фундаментов, другие сооружали стены, зубчатые парапеты и донжоны из гигантских блоков мрамора и гранита.
Строительные леса, которые поднимались с нижних уровней котлована над самыми высокими кранами, покачивались на ветру, мерцая предупредительными сигнализаторами сквозь нестихающую маслянистую морось. Письмоводитель разглядела сквозь их решётку фрагменты крупного сооружения, и когда она запрокинула голову, чтобы оглядеть его целиком, её вдруг пронзило озарение.
Точно из центра рабочего котлована вырастал искусственный пик, который почти достигал высоты нависшей над ним горы. Хотя — как и всё остальное перед ними — он не был завершён, Таллери тут же поняла, что смотрит на какую-то крепость. Эта гигантская цитадель была сердцем всей постройки, и у её подножия уже заложили основания для ещё многих строений, схожих по масштабам и величию.
(Таллери, благоговейно): Что они здесь возводят? Никогда не видела ничего подобного.
(Гарро): Я видел. На Барбарусе, построено после прибытия Императора. Это копия аналогичных конструкций на Ваале, Макрагге, Фенрисе и прочих планетах. Бранная крепость. Место, откуда будут вестись войны.
Таллери окатило тошнотворным, леденящим ужасом. Она прищурилась, для лучшей видимости протерев линзы своей дыхательной маски от ржаво-красного дождя. Чем внимательнее она присматривалась, тем яснее становилось, что крепость близка к завершению. Когда Таллери задумалась над тем, что за армию можно разместить в подобной твердыне, у неё засосало под ложечкой. Письмоводитель не была тактиком, но она собаку съела в арифметике и логистике. В её понимании, даже по консервативным прикидкам гигантская крепость и её владения смогут обеспечить содержание тысяч солдат и единиц боевой техники.
Укрывшись за скалистым утёсом, они произвели более обстоятельный осмотр стройплощадки. Гарро долгое время хранил молчание, но мрачное выражение его лица говорило о его настроении.
(Гарро): Я не вижу никаких эмблем Легиона. Ни одного узнаваемого мной обозначения гарнизона или роты.
(Таллери): Прямо как ваша броня… Итак, Офрис — секретная база, как мы и подозревали. Что резонно. Вся техника и всё оборудование, которые тайно перенаправляли с Риги, шли сюда. Их используют, чтобы строить всё, что мы видим.
(Гарро): Не только с Риги. Могу поручиться, что данные, которые ты обнаружила на орбитальной платформе, были лишь одним ручейком снабженческих грузов. Чтобы сохранить такую вещь в тайне… уводишь как раз столько, чтобы не поднять тревогу, и так сто раз по всему Империуму. Во время войны не представляет труда перекинуть не в то место корабль там, грузовой караван сям…
(Таллери): Насколько же это хуже, чем мне казалось возможным. Мы обнаружили не просто какого-то коррумпированного губернатора, набивающего себе карман! Это гнездо пособников Воителя на нашей стороне фронта! Я едва способна поверить в то, что такая вещь может пройти незамеченной!
(Гарро): Не забывай, что приспешники Хоруса построили и затем умыкнули "Яростную Бездну". Это — развитие той же самой тактики, только разыгранной в более грандиозном масштабе. Сооруди секретную крепость глубоко на территории своего врага и используй её, чтобы нанести удар в его мягкое уязвимое брюхо. Что гениально, так это то, что предатели использовали для строительства нашу собственную инфраструктуру. Я едва ли не восхищён таким нахальством.
Он поднял руку в латной перчатке и указал вдаль.
(Гарро): Видишь шпили, вон там наверху на линии хребта? Это глушители датчиков. Их тут десятки, ими окружена вся площадка. Они излучают энергетическую сетку, которая собьёт с толку любые прозревательные датчики, глядящие в эту сторону. Это, и облачный покров… Корабль, проходящий в пределах дальности сканирования этой планеты, не заметит ничего неладного.
(Таллери): Но кому под силу срежиссировать затею такого размаха? Никто не способен построить крепость внутри имперского пространства и вечно избегать обнаружения!
(Гарро): Они и не избежали, присьмоводитель Таллери. Они были обнаружены тобой.
Гарро кивком головы указал за её плечо. Она обернулась и увидела группу фигур с накинутыми капюшонами, бредущих колонной по скользкой от дождя земле. На всех них были длинные просторные одеяния грязно-малинового цвета с окантовкой в виде зубьев шестерни. Они шли, поблёскивая в тусклом освещении латунью своих бионических конечностей.
(Гарро): Так значит, их предательство вышло за рамки мятежа на Марсе…
(Таллери): Механикум!
8
Сияние дня, рассеиваемое оранжевым небесным сводом, померкло, и на поверхность планетки упала ночь. Она принесла с собой мороз, превративший маслянистый дождь в сальные хлопья химического снега.
Гарро знал, что если они останутся за периметром стройплощадки, это в конце концов приведёт к их обнаружению. Не отпуская Таллери от своего бока, он так быстро, как только осмеливался, спустился в рабочий котлован.
Они пробрались внутрь герметичного грузового вагона монорельса и позволили ему провезти их весь остаток пути до цитадели. Всматриваясь наружу сквозь решётку, Гарро видел проплывавшие мимо каркасы недостроенных ДОТов и орудийные вышки, оснащённые перепрофилированными корабельными батареями. При сооружении Офриса ничто не шло в отход. Это был проект, который по завершении составит достойную конкуренцию осадным сооружениям Имперских Кулаков… но только если Гарро позволит ему и дальше воплощаться в жизнь.
Воин покрутил в голове идею незаметно пробраться в сердце самой цитадели. Если её строили по правилам проектирования стандартной имперской крепости, на её глубинных уровнях будет мощный реактор. Гарро знал, как превратить подобное устройство в оружие, но катастрофическая перегрузка сметёт всё в радиусе пяти километров. Тайна Офриса сгинет в огне, прихватив с собой и их с Таллери.
Он нахмурился. У Гарро не было способа узнать их точные координаты, и даже если ему удастся уничтожить это место, ответственные за его создание не будут призваны к ответу. Ничто не помешает им начать заново где-нибудь ещё. В лучшем случае он лишь отсрочит исполнение их планов.
(Гарро, сам себе): Нет. Чтобы покончить с этим, необходимо вытащить на свет всю правду, стоящую за нечаянным открытием письмоводителя.
(Таллери): Милорд. Идите, посмотрите на это.
(Гарро): Что ты нашла?
(Таллери): Контейнеры. На всех товарные коды, которые я помню из файлов куратора Лоннда.
Таллери уже сорвала крышки с нескольких транспортных контейнеров. Гарро увидел стойки с плавящими сердечниками для мелта-бомб и коробки с крупнокалиберными болтами. В последнем ящике находились замысловатые рамы для тяжёлого оружия — пушек направленного энергоизлучения. Гарро был лишь поверхностно знаком с такой их разновидностью.