– А куда так особенно торопиться? – спросил я.
– Я же тебе сказал – я терпеть не могу эту работу и эту шахту и буду счастлив только тогда, когда мы снова поднимемся наверх, и чем скорее это произойдет, тем лучше. Это последний взрыв?
– Не знаю, – сказал я. – Возможно. – Тут я схватил его за плечи. – Послушай. Фраер. – сказал я. – Ты чего-то боишься, чего-то, что неизвестно мне. Выкладывай поскорее, в чем дело. – И поскольку он не ответил, я сказал: – Пока не скажешь, я не буду бурить. Тебя пугает совсем не вода, а что-то такое, что происходит внизу, в шахте. Что вы там обнаружили вчера ночью? – Я стал трясти его за плечи. – Вы же что-то нашли? Что это было? И почему ты так беспокоишься о старике, все время спрашиваешь, крепко ли он заперт? Это связано со стариком, да?
Он медленно кивнул.
– Ну давай, говори. – нажимал я. – Неужели ты думаешь, что я стану продолжать работать, не зная, с какой стороны грозит опасность? Говори. Чего ты боишься?
– Я не боюсь, – хныкал он. – Честно, не боюсь. – Кадык на его шее ходил взад-вперед, так как он все время сглатывал. – Просто… – Он не решался продолжать. Потом посмотрел прямо на меня: – Ты ведь не скажешь капитану?
– Конечно нет.
– Ну ладно. Вчера было вот что. Мы спустились в шахту искать старика, помнишь? Капитан, похоже, знал, где искать. Он повел нас прямо к старым выработкам. Иногда приходилось ползти на брюхе – так там было узко. Он повел нас прямо туда, где шахта сужается между Боталлеком и Кам-Лаки. Там мы его и нашли. У него были кайло и пара ручных дрелей, и он долбил скалу в конце галереи. Воды там было полным-полно. «Что ты делаешь?» – спросил его кептэн. «Хочу помешать тебе затопить Мермейд!» – заорал он совсем как ненормальный. Он и есть ненормальный. Тут мы на него навалились, а он отбивался – ну псих, да и только. Слим спросил кептэна, что старик собирался сделать, кептэн сказал, что не знает. Но он прекрасно знал, так же как и мы со Слимом. Эта галерея находится как раз под Кам-Лакн. И старик хотел пробить проход в затопленную шахту. Если бы он пробил этот тонкий пласт, вода хлынула бы через него в нашу шахту. И нам была бы крышка.
Вот. значит, в чем дело. Неудивительно, что он испугался. Я закурил сигарету.
– Ты ведь не скажешь капитану, нет? – канючил он. – Я ведь обещался молчать.
– Не скажу, – успокоил я его.
Платформа вернулась назад, на галерею. Мы слышали грохот, несмотря на рев компрессора. Я снова начал бурить. К тому времени как завал был разобран, я покончил со шпурами, компрессор был погружен па платформу, а я работал длинным буром, чтобы проделать пробное отверстие. Однако до морского дна мы все еще не добрались, хотя воды повсюду было предостаточно. Менэк взобрался ко мне по лестнице.
– Ну как? – крикнул он. – Будет на этот раз конец? Я вытащил бур и велел Фраеру пойти и выключить
компрессор.
– Нет, – сказал я Менэку. – На этот раз не получится. Нужно будет рвануть еще раз.
Он посмотрел на часы:
– Ты слишком осторожничаешь. Ведь уже десятый час.
Я пожал плечами:
– Ничего не поделаешь. Даже если заложить заряд побольше, все равно скалу не пробить,
Компрессор стал медленно останавливаться, потом кашлянул и затих. Наступившая тишина казалась почти сверхъестественной. Был слышен лишь шепот струящейся воды. Мы вернулись в убежище и стали ждать взрыва. Менэк на этот раз не пошел в дом, хотя Фраер дважды предлагал ему это сделать. Всем нам было неспокойно, все слегка нервничали.
Наконец мы его услышали – отдаленный глухой звук, за которым вскоре последовала воздушная волна. Мы выждали всего несколько минут, а потом спустились в клети вниз и, спотыкаясь, пошли по галерее Мермейда сквозь удушающие клубы пыли. Она забивалась в нос и в рот. слепила глаза. Мы шли пешком, оставив Слима позади, чтобы он пригнал потом платформу. Не знаю, чего я ожидал. Мы, должно быть, подошли совсем близко к морскому дну. Я бы не удивился, если бы увидел, что путь в галерею закрыт, что там уже морская вода.
Но все было в порядке. Мы продолжали спускаться, пока вода, сочащаяся из стен, не указала нам на то, что мы находимся под морским дном. Галерея все еще была открыта. Я не знаю, что чувствовали другие, но, когда мы шли по этой галерее, мои нервы были напряжены до предела. Было совершенно неизвестно, какой толщины преграда отделяет нас от моря, – самое неприятное состояние, в котором только может оказаться шахтер.
Наконец мы добрались до места последнего взрыва. Я направил свою лампу наверх, в темный зев шахты. Вода сочилась отовсюду – стенки шахты от этого казались серебряными. Мы стояли в луже из жидкой грязи не менее шести дюймов глубиной. Капитан Менэк позвонил Слиму и велел ему пригнать платформу. Трос натянулся, выскочил из жидкой грязи, с него лилось и капало.
Мы с Фраером взгромоздили лестницу и забрались наверх, в конец шахты. С потолка сорвался кусок породы и упал вниз, едва не ударив меня по голове. На меня отовсюду лилась вода. Верхний слой породы казался совсем тонким. Фраер, стоя рядом со мной, воскликнул:
– Господи помилуй! Ведь прямехонько у нас над головой плавают все эти рыбы и прочие морские твари!
Я ничего на это не сказал. Нс нужно было никаких слов, и так было понятно, что мне все это совсем не нравится. Прибыла платформа с компрессором. Менэк поднялся к нам, и мы начали устанавливать бур. Он был в достаточной степени инженером, чтобы понять, насколько ненадежна эта пронизанная трещинами порода. Я отправил Фраера вниз, чтобы он включил компрессор.
– Будь поосторожнее, когда начнешь бурить, – сказал Менэк.
Я кивнул:
– На этот раз я поставлю двойные заряды.
– Правильно. Постараюсь расчистить завал как можно скорее. Здесь лучше особенно не задерживаться. – Он усмехнулся, похлопав меня по плечу. – Старайся особенно не рисковать.
Заработал компрессор, заглушив все остальные звуки. Я смотрел, как Менэк спускается вниз. Ну и человек! Безрассудный до безумия и совершенно беспринципный, он тем не менее знал, как следует обращаться с людьми.
Фраер поднялся ко мне, и мы начали бурить. Было около одиннадцати. Два часа мы работали, вгрызаясь в мокрую скалу. Всякий раз, когда я начинал новый шпур, душа у меня уходила в пятки. Один раз вниз свалился большой кусок камня, едва нс сломав лестницу, на которой стоял Фраер. Его спасло только то, что он ухватился за буровой станок и повис на нем. Если по делу, то нужно было отказаться бурить дальше. Но я знал, что Менэк не такой человек, чтобы мне это позволить. Он не раз поднимался ко мне, чтобы посмотреть, как идут дела. И каждый раз я чувствовал, что все это ему нравится. Ощущение опасности его возбуждало.
К часу они кончили расчищать завал внизу шахты. Посмотрев один раз вниз, я поймал взгляд Дэйва, который с опаской поглядывал наверх. Вода поднималась. Она доходила уже почти до верха их сапог. В оранжевом свете ламп его лицо казалось особенно бледным. Они убирали деревянный настил, закрывающий яму.
– Скоро мы кончим? – спросил меня Фраер. По его лицу текли потоки грязной воды, глаза лихорадочно блестели.
– Остался еще один, – сказал я.
И вдруг внизу кто-то громко закричал. Крик был слышен, даже несмотря на работающий компрессор. Я заглянул вниз. Капитан Менэк находился на дальнем краю ямы, там, где был телефон. Вид у него был взволнованный, он что-то приказывал Слиму, который вдруг посмотрел наверх, на нас. Фраер схватил меня за рукав.
– Там что-то случилось! – крикнул диким голосом, больше напоминавшим визг.
Менэк перебирался по выступу на другой конец ямы. Слим повернулся и исчез в глубине галереи. Дэйв последовал за ним, бросив испуганный взгляд в нашу сторону. Менэк взобрался по лесам, а потом по лестнице к нам.
– Сколько еще осталось? – крикнул он мне в ухо. Голос его был вполне спокоен.
– Один, – сказал я ему.
О'кей. Мы все приготовим. Как только ты вставишь заряды в шпуры, позвони Слиму, и он заберет тебя вместе с. компрессором. Я кивнул.
Он похлопал меня по плечу и спустился вниз, а я стал бурить последний шпур. Не успел я дойти до половины нужной глубины, как почувствовал, что Фраер тянет меня за рукав. Я выключил бур.
– Здесь что-то неладно, – сказал он. Он весь дрожал, в глазах его застыл ужас, а по лицу градом катился пот. – Мне это не нравится! – кричал он. – Они все ушли.
Я посмотрел вниз. В галерее было темно. Там никого и ничего не было, только работающий компрессор.
– Почему они нас бросили? – кричал он. – Это ловушка. – Он обернулся ко мне, трясясь от страха. – Говорю тебе, это ловушка. – Он полез вниз по лестнице.
– Не будь дураком, – сказал я, хватая его за плечо.
– Отпусти меня! – визжал он. – Говорю тебе, он собирается нас погубить. Откроет проход в море, не дав нам уйти.
Я затащил его назад.
Я затащил его назад.
– Никто, кроме нас, не может открыть этот проход! – крикнул я. – А ну, возьми себя в руки. – Я тряхнул его так, что он едва не слетел с лестницы.
Наконец он немного успокоился, глаза приняли нормальное выражение.
– С нами ничего не случится, пока между нами и морем держится этот пласт. Ты это понимаешь?
Он кивнул.
– Вот и хорошо. Давай кончать шпур.
Когда бур вошел в породу на нужное расстояние, я послал его вниз, чтобы он выключил компрессор. В наступившей тишине он крикнул мне наверх:
– Вода поднимается, дошла уже до двух футов!
– Неси сюда заряды, – велел я ему. Мне хотелось поскорее закончить.
– Нет, – заявил он. – Нет, я ни на минуту здесь не останусь. Если хочешь, оставайся один, а с меня довольно. Я возвращаюсь назад.
– Вернись, Фраер! – крикнул я.
– И не подумаю! Ни в жисть больше не спущусь в эту проклятую шахту. – Голос его замер в глубине галереи.
Я спустился вниз. Заряды лежали на платформе рядом с компрессором. Я подобрал их, но потом меня охватило сомнение. Стояла мертвая тишина, если не считать журчания воды. Светилась только одна моя лампа. А лампа Фраера мелькала далеко в глубине галереи, отражаясь в воде. Тишина и ощущение покинутости были почти непереносимы. Я снова положил заряды на платформу и перебрался по выступу на другой конец ямы. Отодвинув камень, я покрутил ручку полевого телефона. Ответа не было. Я покрутил ручку еще раз. Снова молчание. А вокруг продолжала журчать и капать вода. Я посмотрел наверх: нужно ли мне подниматься наверх и забивать в шпуры заряды? Мне казалось, что я чувствую, как скала крошится у меня под руками. Всем своим существом я ощущал над собой море, от которого меня отделял всего лишь тонкий пласт породы. Я мгновенно вспотел, и мне захотелось броситься отсюда вон, со всех ног бежать по галерее.
Но все-таки мне удалось взять себя в руки. Кровля держалась вот уже два часа. Держалась все то время, пока я бурил. Если она выдержала все это время, значит, выдержит и дальше. Я дурак. Просто я заразился от Фраера и потому поддался страху. Вот если бы только Слим ответил мне по телефону. Но может быть, они просто еще не успели добраться до главного ствола.
Я буквально заставил себя вернуться назад по выступу, взять заряды и взобраться наверх. Дважды я останавливался. Каждый мой нерв пронзительно кричат, требуя, чтобы я вернулся. Но я снова заставлял себя двигаться дальше. Наконец я добрался до самого верха, оказавшись под этой тонкой перемычкой, с которой на меня лилась вода. Я начал закладывать патроны в шпуры. На этот раз в них был двойной заряд. Работа меня немного успокоила. Я сосредоточил на ней все свое внимание.
И вдруг сквозь журчание воды пробился новый звук. Я прекратил работу и прислушался. Звук повторился. Он был похож на звон колокольчика. Неужели это повысилось давление и у меня звенит в ушах? Что, если не выдержала перемычка галереи, ведущей к Кам-Лаки? Фраер говорил, что старик пытался там что-то бурить. Может, она в результате ослабла? Если вода заливает галерею Мермейд, то давление непременно возрастет и у меня будет звенеть в ушах. При этой мысли у меня стали дрожать руки и все тело покрылось потом. Я напрягся, ожидая услышать рев воды, заливающей галерею. Но все было спокойно, только вокруг капало и журчало да звенел этот колокольчик. Видно, это скала шутит свои шутки. Я направил лампу на потолок. Там всюду зияли трещины. Шипела вола, попадая на пламя лампы. Я облизнул губы. Они были мокрые и соленые от воды, которая лилась по лицу. А колокольчик все звенел у меня в ушах. Звук был такой слабый, что его было еле слышно за шумом воды. Воображение? И все-таки… Я вспоминал обо всех тех случаях, когда шахтеров предупреждали об опасности. Иногда это были звуки, иногда просто шестое чувство. Или изменение давления, от которого звенит в ушах. Звук не прекращался, настойчивый, тревожный, словно предназначенный специально для меня.
И вдруг я вспомнил о существовании телефона. Оставив патрон, который держал в руках, я кубарем скатился вниз по лестнице. Последние несколько футов я просто пролетел и свалился в волу. Поднявшись на ноги, я увидел красную лампочку, которая горела над тем местом, где находился телефон. Я громко рассмеялся, тут же испугавшись звука собственного голоса. У меня даже закружилась голова – такое я испытал облегчение. С трудом дойдя по воде до одного из выступов – в сапогах у меня было полно воды, – я по выступу добрался до телефона.
Но голос, который я услышал, когда поднял трубку, принадлежал не Слиму. Это был голос Кити.
– Это ты, Джим? – спросила она. – Слава Богу! Я не знала, что случилось. Они все поднялись наверх, кроме тебя и Фраера. Я звоню, звоню без конца.
Голос у нее был взволнованный, она тяжело дышала.
– Что случилось? – спросил я.
– Ничего, – ответила она. – Просто я заволновалась, когда увидела, что они вышли наверх. У капитана Менэка был такой вид, словно он… словно он чего-то боится. И мне захотелось убедиться, что с тобой все в порядке.
– Со мной ничего не случилось, – сказал я. – А почему Менэк поднялся наверх?
– Я ему позвонила минут десять тому назад.
– А зачем позвонила?
– Да ничего особенного, просто сказала, что миссис Брайнд выпустила его отца из той комнаты. Он направился прямо к шахте. Я видела, как он стал спускаться.
– Ты хочешь сказать, что старый Менэк не сидит под замком? Что он в шахте?
– Да.
Силы внезапно покинули меня. Я смотрел на темный тоннель, который тянулся передо мной. В любой момент можно было ожидать, что по нему хлынет вода.
– Слушай, Кити, – сказал я ей, стараясь, чтобы она поняла, насколько это важно. – Немедленно поднимайся наверх, слышишь? Немедленно поднимайся наверх.
Я нс стал дожидаться ответа. Бросив трубку, я спустился вниз с выступа и что было сил, спотыкаясь и преодолевая сопротивление воды, помчался по длинному тоннелю, который вел к спасению.
Глава 10. КАМ-ЛАКИ
Я думал, что этому тоннелю не будет конца. Дыхание с силой вырывалось из груди. Я бежал так, как не бегал никогда в жизни. Пот заливал мне глаза. Галерея пошла вверх, и воды стало меньше. Но сапоги были словно свинцовые, и я вынужден был остановиться, чтобы вылить из них воду. Эти драгоценные мгновения, которые пришлось потерять, казались бесконечными. Каждую минуту я готов был услышать взрыв, а потом рев потока воды, врывающегося в шахту.
Вдруг впереди показался свет. У меня не было сил крикнуть. Он оставался на месте, пока я бежал, задыхаясь, вверх по галерее. Тут раздался голос:
– Это ты, Джим? – Голос принадлежал Кити. Эта дурочка так и осталась здесь.
– Немедленно поднимайся наверх! – крикнул я. Она не двинулась.
– Поднимайся наверх! – крикнул я еще раз. От крика мне стало больно в горле. Кровь стучала в ушах, дышать было невероятно трудно.
Кити по-прежнему оставалась на месте.
– Что произошло? – спросила она, когда я подошел. – У тебя такой вил, словно ты увидел привидение. Что случилось?
– Кам-Лаки, – ответил я, хватая ее за руку.
Я видел, как расширились ее глаза, когда она поняла, в чем дело. Дальше мы побежали вместе; добежали до шахты, которая вела наверх, к главной штольне. Я колебался, однако желание оказаться как можно выше пересилило. Я толкнул се к лестнице. Мы карабкались наверх с невероятной скоростью. Кити меня обгоняла. Руки и ноги у меня были как свинцовые. Весь этот день я непрерывно работал, и дополнительное напряжение всех сил давалось мне с трудом. Я так устал, что мне казалось, я никогда не доберусь до верха. В ушах стучала кровь, в точности совпадая со стуком далекого насоса.
Мы добрались до верха. В ту же секунду я услышал, как кто-то кричит. В свете шахтерской лампы стало видно, как ходит вверх и вниз огромный шатун насоса. Затем лампа нырнула под шатун и понеслась в направлении к нам. Мелькнуло лицо старика Менэка, покрытое потом и грязью, бледное от напряжения. За насосом показалась еще одна лампа.
– Остановите его! – Это кричал Менэк-младший. Он промчался мимо нас вслед за отцом.
Я схватил Кити за руку и потащил ее по узкому поперечному проходу к главной штольне. Было слышно, как у выхода из штольни плескалось море, а позади раздавался мерный стук насоса, словно это билось сердце шахты.
Мы свернули в штольню, ведущую к главному стволу. Менэки неслись впереди, перед нами, свет их ламп внезапно исчез за поворотом. Мы бежали следом. Насоса я больше не слышал. Единственное, что еще было слышно, – это мое собственное хриплое дыхание, вырывавшееся из груди. Я напряг последние силы.
Мы повернули вслед за Мснэками, однако их ламп не было видно, зато из шахты, которой пользовался старик, падал тусклый оранжевый отблеск. Мы добрались до нее и заглянули вверх. Там, в шахте, светились две лампы, напоминающие светлячков. Старик опережал сына примерно футов на сорок. На проросших мхом стенах блестела вода. Они поднимались со страшной быстротой. Я подтолкнул Кити к лестнице. Она начала подниматься, и я вслед за ней.