— Даже половины срока не отчалил? — спросила Бобкова.
— Да, странное, но факт. Наверно кто-то похлопотал за Рустама, и его освободили раньше.
— Взятку дали?
— Скорее всего, да. — Семенов снова протер лоб платком и спрятал его в карман. Черная «Волга» оперативников накалилась на дневном солнце, и ехать в ней стало просто невыносимо. Водитель по просьбе Семенова включил мигалку, но все равно они застряли в пробке на Садовом кольце и стали двигаться маленькими шажками. В салоне кондиционера не было, и все изнывали от ужасной жары. Коротали время лишь за рассказом Петровича о жизненном пути Михаила «(Рустама)» Амирбаева.
— Так вот, — продолжил полковник, — наступил тысяча девятьсот восемьдесят пятый год, и в стране началась перестройка. Сама знаешь, кто ее начал. Объявили свободу, и преступные элементы вдохнули полной грудью свежий воздух вседозволенности, а впоследствии и безнаказанности. Рустам к тому времени освободился, и чем он занимался, остается загадкой и по сей день. Но в тысяча девятьсот девяноста пятом году он опять попал в поле зрения сотрудников ФСБ по подозрению в организации убийства крупного торговца наркотиками по кличке Харрис. Эскорт Харриса из трех машин расстреляли из гранатометов на горной дороге в окрестностях Пицунды. Перед этим у Рустама и Харриса была встреча в фешенебельном сочинском отеле «Дагомыс», но закончилась она скандалом. После этого Харрис вызвал из Москвы своих людей и усилил охрану. Но это, как видно, ему не помогло. Его выследили киллеры Рустама и уничтожили. Вместе с Харрисом погиб и агент ФСБ, внедренный к нему под прикрытием. Это он сообщил о встрече Рустама и Харриса.
— Харриса точно уничтожили люди Рустама? — спросила Лариса.
— Агент передал лишь то, что у них был серьезный конфликт. Большего он сообщить не успел. Это был единственный агент, успешно работавший под прикрытием в свите влиятельного наркоторговца. — Семенов покачал головой. — Ты знаешь, как нарковоротилы отбирают людей в свою свиту?
— Нет.
— Они сначала сажают кандидата на иглу, делают его крепким наркоманом и тем самым подвластным человеком и только потом приближают к себе. Он находится в зависимости от босса и никогда его не продаст.
— А Рустам ведь тоже был наркоманом.
— Был, но два года назад его убили и мы никогда не получим подтверждения этому.
— А что показывают материалы вскрытия?
— Дело в том, что запись Урусбаева уникальна. В досье у Лаврентьева нет точных данных о том, что Рустам погиб. Есть донесения внедренных в их круги агентов, что клан Рустама прекратил свое существование и его место на рынке сбыта наркотиков занял Фархад. Но ни трупа Рустама, ни точных данных о месте расстрела у оперативников нет. Лаврентьев упомянул, что Рустама убили где-то в Подмосковье, а где точно — он сам не знает.
— Может, знает, но молчит.
— Во всяком случае, в досье Рустама этого нет. Дело в том, что наркомафия — это самая законспирированная и самая коррумпированная мафия в мире. Причем правоохранительные органы прекрасно знают, где выращивают наркотики — это Колумбия и Афганистан. Они знают, кто их выращивает, кто их транспортирует, кто потом распространяет, но кто руководит всем этим делом — не знает никто. Ведь наркобосс действует через многочисленных помощников и к наркотикам не притрагивается. Он только наблюдает за тем, как конопля и мак растут на полях, как их собирают за мизерную зарплату фактически рабы, как обрабатывают урожай, фасуют и большими партиями отправляют в другие страны. Сам босс даже на плантациях и заводах по производству героина и кокаина не бывает, его люди строго следят за всем процессом и докладывают ему. А он только нежится в лучах ласкового солнца на своей вилле в Колумбии, в США или в Подмосковье прибыль считает. Огромную, надо сказать, прибыль. А в это время наркокурьеры перевозят героин из Колумбии в США или из Таджикистана в Россию, а оттуда в Европу. Везут большими и мелкими партиями, в желудках и в багаже, в поездах, в машинах, в самолетах и на судах. Везут всеми доступными способами. Адский спрут наркобизнеса протянул свои гигантские щупальца во многие страны и хочет охватить весь мир.
— И мы должны ему противостоять, — серьезно проговорила Лариса.
— Ради наших детей, ради возрождения России, — Семенов посмотрел на Бобкову и замолчал.
Наконец машина подъехала к натянутой между столбами освещения желтой ленте с надписью «стой» и затормозила. Полковник и капитан с облегчением вышли из невыносимо жаркого салона и подставили свои вспотевшие тела под дуновения легкого ветерка. Петрович засунул руку себе под пиджак и отлепил от спины взмокшую рубаху. Прошел к ленточке, приподнял ее и галантным движением предложил капитану первой войти на место преступления. После этого прошел сам.
Они приблизились к трехлетней пятой модели «БМВ» и увидели работающих в ней криминалистов. Семенов осмотрелся, заметил инспекторов Илью Рогова и Стаса Белова, сидящих неподалеку в служебной «Волге», и пошел к ним. Лариса двинулась следом, но из-за того, что туфли у нее были на высоких каблуках, она немного отстала.
— Привет, — Петрович поздоровался за руку с сотрудниками и уселся в салон машины. Та стояла в тени эстакады, ее дверцы были распахнуты, и в ней было не жарко. — В пробке запарились, — пожаловался полковник и хотел снять пиджак, но посмотрел на подмышечную кобуру с покоящимся в ней пистолетом и решил все оставить как есть. Он достал сотовый, позвонил своему водителю и попросил его поставить машину в тень. Потом распустил галстук и развалился в кресле.
— Вода есть, — спросил он?
— Купили, без нее никак, — Стас достал с заднего сиденья двухлитровую пластиковую бутыль минералки и стаканчики, налил шефу и Бобковой. Те с жадностью осушили их и попросили еще, а потом еще.
— Фу, ну услужили, так услужили, — облегченно выдохнул полковник, — хвалю за службу.
— Служим Советскому Союзу, — хором выпалили парни и заулыбались.
— Ну, а теперь рассказывайте все по порядку. Давай, Илюша.
Рогов собрался с мыслями и сообщил:
— Полтора часа назад в МУР поступило сообщение об убийстве около Рижской эстакады. Машину обнаружил милицейский патруль и вызвал наряд из районного отделения милиции. Те приехали на место, обследовали «бэшку», нашли записку, прочли ее и, поняв в чем дело, сразу сообщили нам. Оцепили место происшествия желтой лентой и стали ждать нас.
— Когда обнаружили труп в иномарке? — спросил Семенов.
— Примерно около трех…
— Никогда не говори примерно, даже если не знаешь, — остановил его полковник, — говори точно. Не вселяй неуверенность в себя и в собеседника. Если ты скажешь допрашиваемому, что у тебя против него наверное есть кое-какие улики, он поймет, что у тебя ничего нет, и пошлет тебя куда подальше. А если ты скажешь, что ему конец, против него есть неоспоримые улики, даже если их на самом деле нет, он поверит, испугается и сам все тебе выложит. Сам даст зацепку, и по ней ты на него таких улик накопаешь, которых никогда бы не нашел. Знаешь поговорку про сроки заключения? Если следователю мало скажешь — мало дадут, много скажешь — много дадут, а ничего не скажешь — ничего не дадут.
Так вот, если, не дай бог, тебя будут допрашивать — молчи как рыба, ничего не говори, и ничего не будет. А если начал говорить, то говори только правду и ничего, кроме правды, — Семенов хитро улыбнулся. — Ну, продолжай.
— Без пятнадцати четыре, — начал окрыленный философским отступлением шефа Илья, — в отдел позвонили из дежурки и сообщили об убийстве и о записке. Я сразу перезвонил вам и умчался на место преступления. Сюда прибыл через полчаса и начал расследование.
— Молодец, — теперь по порядку, — менты ничего не трогали?
— Нет, я увидел сидящего за рулем машины парня в милицейской форме, без фуражки, с откинутой назад, на подголовник, головой. В виске у него зияла черная дыра, на щеке запеклась струйка крови.
— Отверстие слева или справа? — уточнил полковник.
— С правой стороны, значит, стреляли из машины, — кивнул Илья. — В «бардачке» была обнаружена кассета от специального магнитофона системы видеонаблюдения, установленной в квартире Урусбаева, и пистолет «ТТ» с глушителем. Андрей Дементьев и парни из его отдела сразу приступили к изучению места преступления. Сняли отпечатки пальцев и так далее…
— Ладно, как наступила смерть?
— Очевидно, что кто-то, сидящий на переднем сиденье рядом с водителем, выстрелил ему в висок.
— Машина при этом стояла или ехала?
— Стояла.
— Когда ее обнаружили, дверцы были открыты или закрыты?
— Не знаю, когда я ее увидел, дверцы были открыты, а в салоне работали криминалисты из районного управления внутренних дел.
— Они сняли обследование машины на видео?
— Ладно, как наступила смерть?
— Очевидно, что кто-то, сидящий на переднем сиденье рядом с водителем, выстрелил ему в висок.
— Машина при этом стояла или ехала?
— Стояла.
— Когда ее обнаружили, дверцы были открыты или закрыты?
— Не знаю, когда я ее увидел, дверцы были открыты, а в салоне работали криминалисты из районного управления внутренних дел.
— Они сняли обследование машины на видео?
— Да, вот кассеты.
— Все?
— Их эксперт сказал, что здесь все с самого начала обследования и до нашего приезда. Мы тоже снимали сразу, с первого шага.
— Хорошо, позже посмотрим, — Семенов встал и пошел смотреть на «БМВ» и убитого милиционера.
Он приблизился к иномарке и отметил, что машина стоит под эстакадой, на тротуаре, в малолюдном месте. Вокруг не было ни души, и только потоки машин проносились влево и вправо по раскаленной шумной вонючей трассе. Они отделяли ее от тротуаров с прохожими.
Семенов осмотрел пространство и не заметил камер наблюдения на столбах и возле офисов близстоящих домов.
— Значит, убийца киллера специально выбрал место под эстакадой, чтобы не было свидетелей и камер наблюдения, — констатировал полковник. — Ими сейчас вся Москва нашпигована.
— Значит, к убийству готовились, — констатировала Бобкова.
— Да, раз нам такую помощь оказали.
Семенов приблизился к машине, приоткрыл дверь и заглянул в салон. В нос ударил приятный запах дорогого французского одеколона «Дракар». Его почувствовали все и отметили, что убитый отличался отменным вкусом.
— Привет, — сказал полковник находящемуся на заднем сиденье машины криминалисту Андрею Дементьеву. Тот ковырял пальцем в резиновой хирургической перчатке оторванную кожаную обшивку салона. Хотел проверить, нет ли чего под отогнутым куском ткани.
— Привет, шеф, — весело ответил тот.
— Как дела?
— Роем.
— Что нарыл?
— Есть оружие, кассета, записка, пакетик с белым порошком, предположительно, героином, перчатки милиционера…
— Это хорошо, но эти улики нам подбросили убийцы киллера, а мне нужны доказательства, что в квартире Урусбаева убивал именно этот парень. И надо выяснить, он на нас напал или нет.
— Это я вам, Петр Петрович, позже скажу, в лаборатории. У меня есть образцы волос из квартиры и с трупа, есть ниточки ткани с милицейской формы, есть отпечаток подошвы ботинка. Тут на манжете невооруженным глазом видны следы порохового налета, на коже рук попробуем найти такие же следы. Если перчатки были с микроотверстиями, то порох мог через них попасть на кожу…
— Это хорошо, — вновь повторил дотошный полковник, — но все эти улики подброшены теми, кто заказал убийство Урусбаева, а потом по какой-то непонятной пока причине они убили и подбросили нам труп исполнителя этого убийства. Но мне нужны те улики, по которым мы найдем убийц самого убийцы. Они есть?
— Ищем. Но хочу сразу сказать, в машине мало отпечатков пальцев. Только на руле и на дверных ручках, и все они принадлежат убитому.
— Ему ли?
— Скорее всего, да…
— Сможете определить, запах духов ему принадлежит или нет? — усмехнулся полковник.
— Когда будем одежду исследовать, то снимем пробу с воротничка рубахи и с кожи лица и определим, кто тут навонял. — Совершенно серьезно ответил Дементьев.
— Ладно, продолжайте, не буду мешать. Сегодня вечером ко мне с отчетом. — Семенов напоследок бегло осмотрел внутренности иномарки, труп водителя, обошел вокруг машины и огляделся.
— Поехали в управление смотреть отснятые оперативниками кассеты, — сказал он Ларисе. — Но больше всего меня интересует, что за фильм подбросили нам наши «доброжелатели».
Полковник и Бобкова прошли к остывающей в тенечке «Волге», уселись в нее и отправились в МУР.
Глава 7
Машина въехала на территорию уголовного розыска, проехала к главному зданию и остановилась у крыльца. Полковник и капитан вышли, но отправились не к себе в отдел, а в столовую. Плотно поели и уже сытые двинулись в кабинет к Семенову. Еще из машины полковник позвонил Терещенко и попросил принести к нему в отдел видеомагнитофоны для просмотра и перезаписи кассет. Когда Семенов вошел в свою приемную, то увидел эксперта из технической лаборатории и два покоящихся на столике аппарата.
Лейтенант внес их к шефу в кабинет и установил возле телевизора. Подключил видики к телевизору, включил их и отрапортовал о полной готовности к работе. Петрович поблагодарил его и отпустил, а сам уселся в свое любимое допотопное скрипучее кожаное кресло, разложил кассеты перед собой и выбрал ту, что была в магнитофоне системы наблюдения в квартире Урусбаева. Вынул ее из коробки, вставил в паз магнитофона и включил воспроизведение. Уселся в кресле поудобней и приготовился смотреть.
Сначала экран монитора разделился на четыре квадрата, и в каждом возникло изображение, подаваемое с отдельной камеры. Многоканальный магнитофон записывал их сразу на четыре дорожки. В первом квадрате была абсолютно пустая лестничная клетка, во втором прихожая, в третьем коридор, а в четвертом гостиная.
— Сейчас мы увидим, что на ней, — потер руки Петрович и уставился на экран.
Не успел он договорить, как в первом квадрате на этаж поднялся парень в милицейской форме, очень похожий на убитого в машине, позвонил в звонок и стал ждать. Во втором, показывающем прихожую, квадрате к двери подошел Урусбаев и спросил:
— Кто там?
— Габриэль просит позвонить Эммануилу, — ответил парень в форме, и хозяин незамедлительно ему открыл. Милиционер вошел в квартиру, захлопнул дверь, осмотрелся, вынул пистолет и пристрелил хозяина.
— Вот так, — покачал головой полковник, — Урусбаев сам впустил своего палача.
— По условной фразе впустил, — заметила Лариса.
Киллер на экране проверил пульс на шее убитого, осмотрел оружие и вышел в гостиную. Там он удостоверился, что никого нет, и двинулся по коридору к спальне под номером один. Так как в ней камер не было, то он на некоторое время исчез из вида, а потом вернулся в коридор.
— Убил жену хозяина и младенца, — угрюмо констатировал Семенов.
Убийца прошел по коридору до следующей комнаты, вошел в нее и меньше чем через минуту опять появился на экране. Так он посетил все комнаты и в каждой оставил по несколько трупов.
— Да, этот гад так хладнокровно убивает людей, будто семечки лузгает, — зло подчеркнул полковник.
Потом киллер вошел в кабинет и исчез с экранов. Его не было до тех пор, пока на лестничную клетку не поднялись четверо милиционеров и не позвонили в квартиру. Семенов и Бобкова увидели их в первом квадрате, а в третьем квадрате киллер вышел в коридор, прошел в прихожую, перезарядил обойму, проверил оружие и открыл милиционерам дверь.
— Вот сейчас, — Петрович приблизился к экрану и замер в ожидании кульминации.
— Здравия желаю, предъявите ваши документы и назовите, пожалуйста, пароль, — произнес лейтенант и опустил руку с пистолетом.
— Доброй ночи. Ах, да, опять забыл сигнализацию отключить, извините меня, парни, — произнес киллер.
Камера снимала его со спины, и было видно, как он сжимает и разжимает пальцы на рукоятке своего «ТТ» с глушителем на стволе.
— Назовите пароль, пожалуйста, — повторил лейтенант, а убийца направил пистолет ему в лицо и выстрелил. Парень рухнул на кафельный пол, а следом за ним упали сраженные пулями его товарищи. Киллер артистично дунул в ствол, взял ближайшего к нему вохровца за ремень и отволок в прихожую. Положил возле стены и пошел за вторым. Таким образом перетащил всех и закрыл дверь. Тут заработала рация, и Семенов услышал сообщение начальника вневедомственной охраны о том, что на квартиру выезжает еще один наряд.
Убийца выслушал сообщение, осмотрел убитых, махнул рукой и двинулся в кабинет. Через мгновение изображение во всех четырех квадратах исчезло и экран погас.
— Киллер вынул кассету из магнитофона, — констатировал Семенов и тоже вынул кассету из своего видика.
— Выстрелов практически не слышно, лишь легкие хлопки, — проанализировал ситуацию полковник. — Значит, глушитель промышленный, хорошего качества.
— Это он в вас стрелял в коридоре, когда вы квартиру обследовали? — спросила Лариса.
— Вроде он. Я тогда его хорошенько рассмотреть не успел. Но не это главное. Если оружие, пули и отпечатки пальцев сойдутся — значит, он убийца, тут и думать нечего. Вопрос в другом: зачем его убили и нам подбросили? Зачем они, наши враги, нам помогают? — Семенов вынул носовой платок и протер вспотевшее лицо. — Этот киллер — профессионал, но его ухлопали и нам подбросили. Может, он что-то сделал не так, может, намолотил лишнего, может, надо было только хозяина шлепнуть и все, а семью не трогать, а он и семью и ментов перестрелял. Громкое дело получилось.