Договор об аренде банковской ячейки был подписан в 1986 году, и где-то в это же время отец стал меняться на глазах. Стал злее, ожесточеннее и значительно более склонным к насилию. Не тогда ли он и завел себе револьвер, или же тот появился у него намного раньше – возможно, от дяди Таге в качестве средства самообороны?
Ядерный проект исходно подчинялся военно-воздушным силам, и в отличие от армии их личный состав вооружали именно револьверами тридцать восьмого калибра. Это и объясняет, почему дядя Таге с таким упорством хочет получить этот ствол, помимо того, что он не хочет, чтоб тот попал к Хенке.
Он хочет избавиться от револьвера раз и навсегда.
До того, как будет отслежена его связь с событиями прошлого…
Интересно, что он имеет в виду?
А еще эти его таинственные комментарии при прощании, на которые Ребекка не обратила должного внимания до того, как вышла из его машины. Что-то такое о том, что история не должна повториться…
Она закрыла глаза, положила голову на руки и помассировала кончиками пальцев виски.
Ну и история, черт подери!
* * *– А ты высоко поднялась в рейтинге? – запыхавшись и утыкаясь куда-то ей в ноги, спросил Эйч Пи. – Сам-то я был вице-чемпионом, игроком номер сто двадцать восемь. Одно время даже лидировал, но ты, наверное, и так все это знаешь…
Ответа не последовало.
Ну и недотрогу же она из себя разыгрывает, черт побери…
Без предупреждения Нора внезапно остановилась, и Эйч Пи чуть не впилился лбом ей в филейную часть. И не то чтобы ему это было неприятно.
Он собрался уже было открыть рот, чтобы изречь что-то подходящее, но она злобно шикнула на него:
– Ш-ш-ш!
Тут Эйч Пи внезапно увидел впереди слабый свет. Тот сочился с крыши тоннеля, вероятно, сквозь какую-то решетку или что-то в этом роде. На расстоянии слышалось и слабое журчание голосав.
– Который час? – прошептал Эйч Пи.
– Полшестого.
В течение пары секунд он думал, что Нора имеет в виду половину шестого вечера. Что они ползут тут в темноте уже целый день. Его забрали с Лонгхольмена посреди ночи, затем все они шли по большому тоннелю и видели, как ночные поезда едут в депо после смены. Прибавить сюда несколько часов разговоров и передвижения ползком, и уже наступает время завтракать. Нора осторожно продвинулась вперед и остановилась прямо перед решеткой. Сев сначала на корточки, затем аккуратно поднялась во весь рост и протянула руки к свету. Голова ее совсем исчезла из виду, и на мгновение, хоть Эйч Пи и видел остальные части ее тела, он почувствовал себя как-то странно одиноко.
И вот Нора вернулась.
– Пошли! Быстро-быстро! – добавила она и даже помахала ему рукой, когда он не отреагировал достаточно скоро.
Эйч Пи подполз ближе и сел на корточки рядом с ней, так близко, что почувствовал ее дыхание у себя на лице.
– Это станция «Медборъярплатсен». – Нора указала пальцем вверх. – Перрон пуст, но они вот-вот откроют вход в метро, потому что я слышу голоса. Нам нужно подняться наверх до того, как они впустят сюда утреннюю толпу… а то будет немного странно, правда? – продолжила она, когда Эйч Пи ничего не понял. – Умеренно грязная парочка, вылезающая из дыры в полу…
– А, ну да, – пробормотал он.
Блин, какой он стал тормоз!
Нора встала, повозилась с какой-то задвижкой или защелкой, после чего подняла решетку. Затем подпрыгнула и ловко подтянулась вверх.
– Держись!
Она протянула ему руку. С секунду Эйч Пи подумывал проигнорировать ее помощь, ведь вылезти из какой-то дыры он, черт возьми, в состоянии и сам. Но тело было измождено настолько, что у него не было ни малейшего желания остаться висеть вот так, на полпути наверх, как какому-нибудь беспомощному ботанику на снаряде в школьном физкультурном зале. Поэтому он взял ее за руку, оттолкнулся от пола и запрыгнул на край люка. Нора просто-напросто вытянула его на перрон.
– Давай быстрей! Они уже запускают народ; я слышала, как там кто-то гремит ключами…
Она не отпускала его руку – сначала для того, чтобы поставить его на ноги, а потом чтобы тащить его за собой к середине перрона. Со стороны лестницы, ведущей вверх к выходу, слышался все приближавшийся металлический лязг. Но утренних пассажиров так пока и не было видно.
Они увидели две пары ног в темных брюках. Затем появились ремни с кобурой и наручниками, после чего показались темно-синие форменные куртки и две головы в пилотках.
Копы – мужик и тетка. Идут прямо к ним!
Проклятье!
На секунду им овладел импульс убежать. Но Нора по-прежнему крепко держала его за руку и заставила успокоиться.
– Надень капюшон, – прошептала она и начала медленно двигаться к ближайшему выходу.
Похоже, что журчание голосов шло оттуда. Он подчинился и медленно натянул на голову капюшон спортивной куртки.
– Уже времени до хрена, шевелись! – рыкнул кто-то наверху, вероятно, сотрудник транспортной охраны, которому предстояло открыть двери метро.
Эйч Пи осторожно оглянулся через плечо. Полицейские приближались к ним с каждым шагом. Похоже было, что они смотрят им прямо в спины.
И вдруг Эйч Пи осознал, какая грязная на нем одежда. Пятна грязи повсюду и прожженные места вдоль левого рукава. Нора тоже не лучше. Ничего странного, что копы ими заинтересовались; они, черт подери, похожи на бомжей.
Нора сжала ему руку, и он ответил ей тем же. Лестница по-прежнему была метрах в десяти от них, а полицейские – намного ближе. Они не успеют дойти до нее. Если не рванут сейчас…
Эйч Пи напряг мышцы, попытался вырвать руку и приготовиться бежать. Но она его не пускала. В тот же миг, как полицейские подошли к ним вплотную, она дернула его к себе, прижалась своими губами к его и яростно поцеловала. Этот поцелуй совершенно его ошарашил, но через пару секунд он пришел в себя и ответил на него. Ее губы и язык были такими мягкими, как он себе и представлял, а слабый, но отнюдь не неприятный привкус жевательного табака стал для него сюрпризом.
Эйч Пи положил ей руку на поясницу и прижал к себе. Ее волосы, заколыхавшиеся из-за потока воздуха из тоннеля, щекотали ему щеку. Но он этого даже не замечал.
– Найдите себе жилье! – ухмыльнулась тетка-полицейский, проходя мимо них.
Через несколько секунд к перрону с грохотом подкатил поезд. По лестнице вниз побежали люди и оттолкнули их, хотя двери поезда еще даже не открылись. Нора отпрянула, отпустила его руку и затылок.
– Вот, – сказала она и достала из кармана брюк мятый конверт. – Поезжай в район Лесного кладбища, там Кент устроил тебе квартиру. Адрес и ключ в конверте, мы с тобой свяжемся через пару дней.
– Э-э, хорошо, – пробормотал Эйч Пи, не уверенный в том, каких слов или действий от него ожидают в данной ситуации.
– Вон твой поезд… – улыбнулась она, ткнув пальцем в сторону открывшихся в метре от них дверей вагона.
– Э-э, хорошо.
Вторай раз подряд, блин, какой же он мастер красноречия! Настоящий ladies’ man[92]…
Лесное кладбище – наиудачнейшее из всех возможных мест; считай, что едешь к себе домой. Маленький подвальчик старины Фенстера для скупки краденого, где Эйч Пи, можно сказать, добывал средства, чтобы финансировать всю свою взрослую жизнь.
Войдя в вагон, он обернулся. Пару секунд они так и оставались стоять друг напротив друга.
– Поджоги, – сказала Нора в тот же миг, как послышался писк, предупреждающий о закрытии дверей.
– Что?
– Ты спрашивал, что я делала в Игре.
– Да-а-а…
Двери стали медленно закрываться.
– Я устраивала поджоги…
Глава 20 A Friend[93]
На голове шарф, темные солнцезащитные очки в пол-лица, к тому же длинное пальто и перчатки. Все, как будто ее взяли с какого-то склада 50-х годов, и это совершенно не она. Но, с другой стороны, в этом и заключался смысл этого маленького маскарада. Поздоровавшись с охранником в приемной, Ребекка протянула ему свою карту-пропуск. На этот раз перед ней был другой человек – во всяком случае, ей так показалось.
– Прошу, – сказал он, проведя карточкой через считыватель.
– Спасибо!
И Ребекка прошла дальше в помещение хранилища. Огромная сумка, висевшая у нее на плече, немного натирала, но сейчас нужно было просто перетерпеть. Проведя карточкой снова, она попыталась не глядеть в полусферу видеокамеры на потолке.
План был прост: открыть новую ячейку, засунуть металлический ящик целиком в сумку, затем уйти и никогда больше туда не возвращаться. Нельзя было терять время. Раньше или позже Стигссон с подручными получат данные о траффике карт-пропусков и сложат головоломку. Она не может позволить им найти револьвер, потому что они тут же свяжут его с событиями у «Гранд-отеля» и наверняка используют его в качестве улики, указывающей на то, что Хенке на самом деле собирался застрелить Блэка. Самое простое – это отдать ствол дяде Таге, что она ему, собственно, и пообещала. Но сейчас эта идея уже не казалась ей настолько же привлекательной, как во время их беседы в автомобиле. Ну, ладно, она примет решение позже, после того, как достанет отсюда револьвер.
Дверь на другом конце пропускного шлюза открылась, и Ребекка вошла в хранилище. Все выглядело точно так же, как и в прошлый раз, но на всякий случай она помедлила некоторое время перед дверью, прислушиваясь, нет ли там других посетителей.
Все было тихо, и через несколько секунд Ребекка пошла к центральному проходу. Сначала медленно, но затем ускорив шаг, как будто боялась чего-то не успеть. Стук ее каблуков отскакивал от стен, отдаваясь странным эхом в маленьких боковых помещениях вдоль прохода. Пройдя мимо решетчатой двери в помещение с той старой ячейкой, она не смогла удержаться от того, чтобы туда заглянуть. Было отлично видно отверстие, где раньше сидел замок латунной дверцы. И тут Ребекка еле справилась с импульсом, чтобы не остановиться и не посмотреть внимательнее. Вместо этого она прошла мимо еще двух решетчатых дверей, пока не дошла до того места, где горел свет зеленой лампы. Сердце начало биться все сильнее, и она на пару секунд сделала паузу, чтобы оглядеться. Одна из черных полусфер-видеокамер была у нее прямо над головой, и она снова еле справилась с импульсом и не посмотрела вверх.
Зайдя в маленькое помещение и найдя дверцу своей ячейки, Ребекка сразу же успокоилась. Все было в порядке, замок не тронут, и ни малейших признаков того, чтобы кто-то пытался его вскрыть. Вставив ключ в замок, она на всякий случай оглянулась через плечо. Затем повернула ключ.
Она не сразу поняла, что видит перед собой. Стального ящика на месте не было, ячейка была почти совершенно пустой. Пустой, если не считать маленького круглого предмета посередине. Маленького стеклянного шарика, сантиметров пять в диаметре.
Ребекка осторожно вынула его из ячейки, держа большим и указательным пальцами. Вдруг ее правая рука затряслась, и она чуть не уронила шарик на пол. Быстро переложив его в левую, подняла шарик к свету и стала внимательно его рассматривать, пытаясь одновременно заставить мозг объять ситуацию. Сразу же все показалось таким нереальным, почти как сон. Шарик, который она аккуратно крутила между пальцев, был совершенно прозрачным.
В самой серединке у него был маленький пузырек.
* * *Площадь квартиры оказалась не более метров двадцати пяти. Крошечная кухня с впитавшимся запахом чада и одна комната с подзаплесневелым пробочным покрытием пола, гарнитуром с раскладной кроватью из «ИКЕИ» и рулоном бумажных полотенец. Не «Хилтон», прямо скажем. К тому же дико душно и жарко.
Утреннее солнце жарило прямо в окно, а рулонные шторы изнутри скорее накапливали тепло, а не отражали его. Эйч Пи поднял в руке прозрачную банку с таблетками и потряс ей. Внутри заплясали пять больших пилюль. Уже, наверное, в десятый раз за последние пять минут он открывал крышку и доставал одну. Ему бы, конечно, следовало сейчас вылезти из постели, выпить стакан тепловатой воды из покосившегося крана на кухне и проглотить одну из этих штуковин. Давно пора, он проспал здесь уже целые сутки, то есть пропустил уже как минимум шесть приемов лекарства. В голове тревожно стучало, и, несмотря на жару, его уже пару раз бросало в озноб.
И все-таки он сомневался.
Видимо, Нора сунула ему банку с пилюлями в тот момент, когда они целовались. Других разумный объяснений у него не было. Он засунул пилюлю обратно в банку, достал пачку «Мальборо», прихваченную по пути от метро, и прикурил сигарету.
Я устраивала поджоги…
Милая девушка…
Действительно, милая…
Пожаров было несколько, на выбор. Домик Эрмана. Магазин Манге. Не говоря уже о его собственной квартире… Выбирай любой…
В прошлый раз, поев этих лошадиных таблеток, Эйч Пи заработал расстройство желудка. До этого он, конечно, и сам отравился, но это были другие ощущения – он осознал это уже сейчас, по прошествии времени. К тому же недобровольное промывание желудка, случившееся с ним во время плавания в проливе Польсундет, помогло ему поправиться практически немедленно, чего сложно было ожидать после передозы кебабобациллами.
Если бы ему внезапно не поплохело, он бы уже давно свалил далеко-далеко. Куда-нибудь в леса, закопался бы в яму так, что Саддам Хусейн бы ему позавидовал. А вместо этого он шатался по Лонгхольмену, в полубессознанке, пока не додумался до чудесной мысли заночевать в катере.
После чего они очень легко его запеленговали.
А теперь он уже лежит у них в квартире. Именно там, где они и хотели.
И все это благодаря Манге.
Чертов козел Манге, надул его просто по-королевски, нет, по-императорски! А теперь они ждут, что он просто возьмет и забудет все, что было, проглотит эту историю о том, что он все это время был на побегушках у Игры…
FUCK!!![94]
Эйч Пи швырнул банку с пилюлями в потолок. Сделав вмятину в гипсовой плите, та отскочила к входной двери. Будь у него компьютер, он бы смог немного пошарить в Инете о всей этой чертовой кухне, насчет которой ему втирал Манге. А вместо этого он лежит тут… ни тебе широкополосного кабеля, ни телефона, ни даже вонючего телевизора. Эдакая вариация на тему Эрмана, только в спальном районе. Эрман, да уж…
Маленький дружок Гейм-мастера, очевидно, один из тех, кто пользовался по необходимости офисом в тоннеле. Изгой, вернувшийся из опалы, сумевший пробиться к кормушке. Если он вообще когда-то выходил из Игры, так сказать. Это Манге тогда связал его с Эрманом. Манге, которого, как думал Эйч Пи, он знал вдоль и поперек. Тот же Манге, которому он достал его первый «Коммодор 64»[95], обменяв его за углом у Фенстера на три автомагнитолы. Манге, который всегда ему помогал, несмотря на все его насмешки, всегда…
Нокакогохрена!..
Вскочив с кровати, Эйч Пи судорожно начал искать что-нибудь, на чем можно было бы сорвать злость, и, не найдя, начал вместо этого ходить туда-сюда по обшарпанному полу. С каждым шагом головная боль все усиливалась.
Нужно что-то решать.
Ему просто-напросто надо принять какое-то решение.
Проглотить пилюлю и тем самым поверить в историю о том, что он, Нора, Хассельквистишка и Мясной Йефф – на стороне добра. Что они сформировали группу сопротивления, чтобы скинуть Гейм-мастера.
Или же он не будет верить…
Пора принимать решение, мистер Петтерссон!
Красное
или
Черное?
* * *Револьвер исчез. Кто-то вскрыл ее ячейку, не оставив ни малейших следов, и забрал и ствол, и железный ящик. Помимо нее самой, о том, где находился револьвер, знал только один человек. И очевидно, что ждать он не хотел или, что еще хуже, не доверял ей.
Всем пузырям суждено рано или поздно лопнуть…
Взяв из сумки телефон, Ребекка пролистала телефонную книжку, пока не нашла нужный номер.
– Привет, это Ребекка, – произнесла она запустившемуся автоответчику. – Я знаю, что звонить на этот номер можно только в случае крайней необходимости… – Сделав секундную паузу, набрала воздуха в легкие. – Но мне кажется, что Хенке в беде. По-настоящему в беде, и я сделаю все, что угодно, чтобы ему помочь. Буквально все, что угодно…
* * *При звуке звонка Эйч Пи чуть не выпал из кровати. В течение нескольких секунд он был дезориентирован, а поняв, где находится и почему, смог локализовать и источник звука.
Трезвон шел из прихожей, а точнее, это был дверной звонок. Сделав несколько осторожных шагов в сторону входной двери, Эйч Пи прежде, чем подойти к ней вплотную, взглянул на щель для почты. И, невольно вздрогнув, отступил на пару шагов обратно в комнату. Квартира находилась на четвертом этаже, прыгать высоковато. Если начнет гореть, ему крышка.
– Это я… – услышал он, как кто-то сказал в щель в двери, – я, Кент.
Эйч Пи с облегчением выдохнул. Вернувшись в прихожую, он отпер дверь.
Хассельквист с двумя «с» зашел в квартиру и быстро проскользнул мимо него. В ноздри Эйч Пи ударило резким запахом пота от его нейлоновой рубашки.
– Все нормально, – сказал тот прежде, чем Эйч Пи успел открыть рот. – Слежки за мной не было, я провел все трюки, что есть в учебнике по контршпионажу.
Он пошел в кухню и влил в себя стакан воды из-под крана. Затем еще один.
– Вот, – запыхавшись, произнес он и швырнул на кухонный стол пакет из продуктового магазина. – Решил, что твои запасы, должно быть, истощились.
Эйч Пи заглянул в пакет. Молоко, белая фасоль, готовые обеды «Финдус», разные овощи и – йесс! – сигареты, черт, вот классно! Он чуть не кинулся на шею Хассельквистишке, чтобы расцеловать его, но вместо этого открыл пачку и достал сигарету.
– Ну, и что теперь?
Пару раз он жадно затянулся. Хассельквист ничего не ответил, вместо этого окинул Эйч Пи неодобрительным взглядом.
– Если не терпится покурить, то хотя бы встань рядом с вытяжкой…
– Да, конечно…
Эйч Пи пожал плечами и подошел поближе к плите.
– Остальные направляются сюда, – сказал Хассельквист. – Будут где-то через час. Тогда и узнаешь подробности. У Йеффа есть план того, как нам попасть в «Форт».