– Войди в меня, пожалуйста-а-а! – взмолилась Аля.
– Сейчас! Сейчас, прелестница моя!
Он быстро надел презерватив на свой вздыбившийся член, забросил Алины ноги к себе на плечи и начал вторжение, безошибочно выбрав направление, медленно, уверенно, до упора!
– О-о-о! – только и могла выдохнуть Аля.
– Расслабься милая, я не сделаю тебе больно!
Аля попыталась расслабиться, насколько это было возможно при таких размерах оккупанта и, закрыв глаза, поплыла по течению удовольствия. Богдан принялся совершать движения, сначала медленные, потом немного наращивая темп, каждым вторжением, как бы нажимая на выключатель Алиного сознания. Ей от этого хотелось и кричать, и плакать, и смеяться одновременно! Это был какой-то бесконечный оргазм, вырывающийся из темноты ее сознания яркими вспышками! Стенки влагалища сильно и хаотично сокращались, не понимая, чего им больше хочется, то ли вытолкнуть, то ли поглотить этого великана. И если бы сейчас любовники находились в полной изоляции от человечества, то Аля бы просто кричала, а так только сильно вцепилась в края стола и, закусив нижнюю губу, содрогалась всем телом от его проникновений! Наконец-то Богдан, сильным уколом, поставил точку и с животным рыком закончил первый раунд, доставляя ее внутренностям временную передышку.
– Як гарно! Як гарно! – закатил он глаза к небу. – Аличка, кохана моя, як ты?
Аля, не раскрывая глаз, промычала, что-то невнятное.
– Жива, моя русалочка!
Он взял ее на руки и как пушинку перенес на кровать, нежным поцелуем снял капельку крови с Алиных искусанных губ, ополоснулся и прилег рядом, уткнувшись в ее рыжие волосы.
Сколько они так лежали? Может час, может больше… Богдан встал, пошел на веранду, наполнил бокалы кровавым густым вином, на тарелочку положил кусочки дыни и ломтики сыра, все это перенес на прикроватную тумбочку, включил музыкальный канал по телевизору, взял кусочек дыни и принялся водить по Алиным губам. Она открыла глаза и невинно улыбнулась.
– Привет, моя русалочка! Я хочу тебя!
– Привет! – улыбалась Аля.
– Раздвинь ножки, я хочу взглянуть, как поживает моя любимая пещерка.
Аля послушно развела ноги.
– Вот она моя малютка, влажненькая, душистенькая!
Он принялся ласкать ее сладострастницу. Когда Аля снова начала заводиться, он оставил пещерку и переключился на ее грудки. Вокруг сосочков водил дыней, а потом томно облизывал сладкий сок, посасывая розовенькие горошинки.
– Аличка, давай выпьем за сегодняшний вечер!
– За этот сказочный вечер!
Они опустошили бокалы маленькими глоточками, восстанавливая силы и создавая посыл для продолжения любовных утех.
Богдан вальяжно разлегся в кресле, широко расставил ноги и, смакуя вино, предложил Але приласкать его, почти готового к бою мальчика. Аля положила на пол подушку, встала на колени между его ног и взяла в руки его красавца. Это был толстенький, гладенький член с оголенной крупной головкой, размером не менее двадцати трех сантиметров.
– Какой он у тебя большой и красивый!
Аля принялась покрывать его фаллос поцелуями, а Богдан полулежал, довольно улыбаясь, одной рукой, гладя ее волосы.
– Возьми его в свой ротик!
Аля сначала облизала блестящую головку, расцеловала стерженек и умело взяла в ротик член, крепко обхватив его губами, принялась делать так, что Богдан отставил бокал от неожиданности. Он не ожидал такого умения от этой недотроги.
– О-о-о! Вот это да! О-о-о! Да! Да! Да!
Ему хотелось, чтобы это блаженство продолжалось вечно, но мало кто смог бы продержаться в таком положении долго.
– Подожди, Аличка! Подожди милая!
Она, глядя ему в глаза, замедлила движения и наконец-то освободила пленника. Набухший фаллос, как оловянный солдатик, стоял по стойке смирно.
Богдан лег на кровать, а Аля, повернувшись к нему спиной, добровольно стала насаживать свою пещерку на его горячий стержень. Она сама регулировала глубину проникновения и скорость движения, сначала медленно, а потом по мере погружения в экстаз, все быстрее и быстрее. Богдан обильно смочил палец слюной и проник во вторую дырочку, нежно стимулируя ее. Аля одной рукой, держалась за его колени, а второй ласкала свой набухший клиторок.
Она продержалась совсем недолго, на очередном движении вдруг выгнулась и стала со стоном содрогаться всем телом.
– Так, моя принцесса! Так!
Богдан снял ее безвольное тело со своего стержня и поставил на четвереньки, обхватив крепко упругие бедра, проник в горячую пещерку, стал наносить сокрушительные удары по ее недрам.
– А-у-у! А-у-у! А-у-у! – завывала Аля.
– Да, ты моя, слышишь моя!
Он действовал так яростно, как будто хотел разорвать ее в клочья, разбить на мельчайшие частички, превратить в молекулярное облако!
– О! Сжалься! – простонала как в бреду Аля.
– Да, моя повелительница! Как пожелаешь!
Он вынул свой трепещущий, жадный член из ее недр и по-собачьи принялся вылизывать ее дырочки, как бы извиняясь за доставленные неудобства.
– Расслабься, моя красавица! Я чуть-чуть!
Он взял на палец смазки из ее пещерки и обильно смазал анальное отверстие, принялся нежно вводить в него своего мальчика. Он был мастер в вопросах любви и знал, что те действия, которые возможны с пещеркой, совсем недопустимы с розовеньким анусом, поэтому ввел своего гиганта только на одну треть.
– Аличка, тебе не больно? Тебе хорошо?
– Да-а-а! – бессознательно протянула Аля.
Богдан принялся нежно атаковать узкое отверстьице, одновременно яростно лаская разбухший клитор, и в тот момент, когда Аля снова протяжно застонала, а анус стал быстро сокращаться, он сладко излился.
– О, Да! Да! Да! Обожаю тебя!
Он отвел Алю, как сонного ребенка в ванну, вымыл ее, вытер и отнес на еще не остывшее ложе, сам привел себя в порядок, лег рядом, положил руку на ее попку и крепко уснул.
Сколько прошло времени сказать трудно, но Богдан почувствовал, как его ненасытный член снова поднимается, не в силах выдержать близость рыжеволосой ундины. Богдану совсем не хотелось будить тихо посапывающую Алю, но и уснуть он уже не мог.
Богдан потянулся к Алиной норке и отметил, что она достаточно влажная, для совершения быстрого соития. Он надел презерватив, нежно согнул Але, лежащей на боку, ноги, нащупал щелочку и нежно ввел своего неугомонного мальчика в ее сонную пещерку. Так как поза не позволяла полностью проникнуть в ее недра, то он начал нежное совокупление с Алей, лаская ее грудки и целуя спину.
– У-у-у, – промычала сонная Аля.
– Спи, спи моя рыбка, я потихонечку.
Это потихонечку продолжалось почти полчаса, он все-таки не удержался и принялся ласкать ее жемчужинку, до тех пор, пока она сквозь сон, постанывая, не испытала тихий оргазм, а нежные сокращения влагалища не позволили кончить и ему. Он благодарно поцеловал ее в бархатную лопаточку и, посетив ванну, снова прижав Алину попку к своему животу, уснул молодецким сном.
Аля проснулась, от того что, он не мигая, рассматривал ее лицо.
– Какая же ты, Аля, красивая, я никогда еще не встречал такой необыкновенной женщины! Это просто катастрофа, я постоянно хочу тебя!
Он погладил ее по животику. Аля сладко, как кошечка, потянулась.
– Доброе утро, милая кошечка!
– Доброе утро, мой неугомонный мачо! Ночью что-то было или мне приснилось?
– Приснилось, Аличка! А вот сейчас уже утро и я тебя опять хочу.
– Ну, ты и, правда, неугомонный!
– Только с тобой, только с тобой дорогая!
Он уже весело раздвигал ее ноги и, не обращая внимания на ее легкое сопротивление, ласкал чуть-чуть остывшую за ночь жемчужинку.
– Да, перестань ты, в самом деле! – смеялась Аля, дергая его за густые кудри.
– Сопротивление бесполезно, – он еще настойчивее принялся ласкать клитор.
Вот уже и сопротивление прекратилось, и пещерка наполнилась нектаром, он взял Алю под коленки и, разведя ноги как можно шире, глубоко протиснул свое орудие в горячую щелочку. Аля вцепилась в его крепкие бицепсы, а он, глядя в ее расширенные зеленые глаза, принялся делать свое дело, профессионально, четко и умело. Вот уже Аля прикрыла глаза, от каждого толчка ее прекрасная грудь вздрагивала, а тело выгибалось. Замерев на секунду, она, как бабочка об стекло, забилась в продолжительном оргазме. Это послужило сигналом для Богдана, он вынул свой крепкий член и затолкал в пересохший Алин ротик.
– Ну, давай, моя русалочка, давай!
Она из последних сил крепко обхватила стержень губками, а он, придерживая ее за голову, принялся сам двигать тазом до тех пор, пока со стоном не излился прямо ей в горло. Потом вынул свой обмякший член, и нежно ладошкой прикрыл ее ротик, давая тем самым понять, что, не так уж плохо было бы, если б она проглотила его сперму. Але ничего не оставалось, как сделать это.
– Умница моя! – он нежно прильнул к ее губам.
Они еще немного понежились в постели.
– Богдан, ты иди к себе, а я приведу себя в порядок, увидимся на пляже.
– Умница моя! – он нежно прильнул к ее губам.
Они еще немного понежились в постели.
– Богдан, ты иди к себе, а я приведу себя в порядок, увидимся на пляже.
– Может, сначала сходим в кафе позавтракаем, что-то у меня разыгрался аппетит.
– Ты иди, а я что-нибудь здесь перекушу.
– Ну, хорошо, Аличка! Значит, я жду тебя на пляже.
– Да, до встречи!
Аля не знала, как поскорее его выпроводить. Закрыв дверь, она в изнеможении упала на кровать.
«Это не мужчина, а какой-то энерджайзер!», – подумала она. И сама не знала – то ли радоваться, то ли нет этому факту. Было ясно только одно, что спокойный отдых для нее закончился.
Богдан был очень красивый мужчина, неимоверно сексуальный, добрый и щедрый. Пожалуй, у него был только один недостаток – он был чужим мужем, а это для Али было решающим аргументом, чтобы не броситься в омут любви вниз головой. Уж очень еще были свежи ее личные воспоминания, да и страдать ей уже совсем не хотелось, поэтому она решила в отношениях с ним остановиться на симпатии, дружбе и незабываемом сексе.
Частоту сексуальных контактов ей так же пришлось взять под свой контроль. Потому, что будь воля Богдана, он бы остаток отпуска провел в ее постели, и, наверное, залюбил до смерти. Нет, она ничего не имела против окончания своего жизненного пути во время очередного оргазма, в горячих бронзовых объятиях брутального красавца, но у нее еще были дела на этой грешной земле: сын, мама, да и кошку Нику было жалко, как они все без нее. Пока на земле есть хоть одно любящее или нуждающееся в тебе существо, жизнь все-таки стоит продолжать.
Аля почти все свое время проводила с Богданом. Утром они загорали на пляже, плескались в море, вели душевные разговоры, в полуденный зной отправлялись либо к нему, либо к ней и, передохнув, придавались любовным утехам, потом снова море, небольшой отдых поврозь перед вечерним променадом… прогулки по ночной, сверкающей огнями набережной. Иногда они посещали кафе-кондитерские, в ресторан Богдану, так и не удалось затащить Алю. Ей больше нравилось сидеть на морском берегу и слушать музыку прибоя, в его нежных объятиях, и, конечно же, ночной двухчасовой бурный секс. После этого, Аля деликатно просила Богдана отправиться к себе в гостиницу и дать ей хоть немножко отдохнуть. Он не прекословил ей, желание женщины – закон, лишь нежно целовал и уходил в темную южную ночь. А утром на пляже, предусмотрительно, заняв, ей лежак под зонтиком, а себе рядом, снова весело махал рукой, пробиравшейся сквозь лежбище разомлевших на солнце тел, Але.
2 ЧастьТак прошло три дня… А на четвертый утром раздался резвый стук в дверь его гостиничного номера. Сонный Богдан открыл дверь, и здравствуйте, на пороге стоял, весело улыбаясь, его лучший друг Остап.
– Привет! Дружище! – раскрыл Остап свои объятия.
– Привет! Что случилось?!
– Да, что ты сразу – что случилось? Все хорошо! Просто соскучился, бросил все, к чертям собачим, и приехал к тебе на недельку, позагорать. Вот как-то завидно мне стало, я пашу, а ты на солнышке нежишься.
– А как же Вера? Как дочь твоя?
– Они в деревне у родственников, даже не знают, что я у тебя, мы в начале сентября поедем в Ниццу.
– А почему не позвонил?
– Сюрприз тебе хотел сделать! Да ты я вижу и не рад совсем! Чего перепуганный такой стоишь?
– Да уж! Это в твоем духе сюрпризы устраивать! Ну, заходи уже, шалопутный. Если что попросим, чтобы здесь поставили раскладушку.
– А вот это необязательно, мне здесь на втором этаже предложили скромный одноместный номер, по не совсем скромной цене, так что не беспокойся по этому поводу.
– Тогда хорошо! Значит в душ, на завтрак в ресторан и на пляж.
– Принимается!
Через час они уже пробирались по пляжу, выискивая свободные лежаки. Когда Богдан оплатил два лежака, Остап удивился.
– А почему два?
– Это для одной женщины, она подойдет попозже.
– Для какой это женщины? Ты что уже успел здесь женщиной обзавестись? А как же твои принципы? А ну колись, кто она?
– Отстань! Да вон и она идет!
– Кто? Вон та худосочная молоденькая блондинка?
– Нет, дальше.
– А-а-а! – протянул Остап и замер, разглядывая Алю.
Легкий сарафанчик развивался на ветру, соблазнительно обнимая, ее постройневшую за лето фигуру, волосы, еще не спрятанные под бейсболку, отливали медью на ярком солнце.
– Так это же не женщина!
– А кто?
– Фея!
– Знаю!
Аля подошла и, не подозревая, что Богдан уже не один, нежно поцеловала его в губы.
– Привет, дорогой! Как ты?
– Доброе утро, милая! Отлично!
«До-ро-гой! Ми-ла-я! Ничего себе!», – Остап сидел молча с отвисшей челюстью, то ли от того, что его правильный друг любезничал с чужой женщиной, то ли от того, что ужасно ему завидовал.
– Аля! Познакомься, это мой лучший друг, приехал сегодня утром.
– Очень приятно, Аля! – она в легком недоумении протянула ему руку.
– Остап, мне не менее приятно познакомиться с тобой, Аля!
– Пойду, искупаюсь, – Аля положила сумку, разделась, собрала волосы и направилась к морю, ловко маневрируя между телами.
– Ничего, себе! Где ты ее нашел! Какая попка! – Остап не мог скрыть своего восхищения.
– Ты губу закатай! Это моя женщина!
– Твоя Олеська! А эта женщина мне тоже нравится. Хочу ее и баста!
– Ну, ты нахал! Тебе что баб мало, оглянись вокруг сколько красоток! – Богдан уже начинал горячиться.
– А ты не кипятись! Баб много, а такой нет! Ты что не мужик, не понимаешь, я хочу ее! Думай, что хочешь, может это любовь с первого взгляда!
Богдан с Остапом были знакомы с детско-садовского горшка, были ровесниками, ходили в один сад, школу, учились в одном университете, правда на разных факультетах, оба женились на киевлянках, правда Остап на пять лет позже, каждый создал свой успешный бизнес, они были ближе братьев, и никогда между ними не стояла женщина. Подобное произошло впервые.
– Ну, что мы с тобой из-за женщины будем морды друг другу бить, как пацаны, – сказал Богдан.
– Сжалься, со мной такого никогда не было, смотри, как встал, – Остап прикрывал увеличившийся член полотенцем и весь покрылся испариной.
– Да, упокойся ты, наконец, может, что-то и придумаем, я сам от нее без ума!
– Не мудрено! Эта женщина просто создана для любви!
– Ладно, иди, завоевывай ее благосклонность, иначе не видать тебе ее попы, как собственных ушей. Я пока позагораю.
– Спасибо, друг! Ты самый настоящий друг!
Остап немного успокоился и вприпрыжку побежал к морю, наводить мосты с Алей.
Он бодренько подплыл к, качающейся на волнах, Але и сразу перешел в наступление.
– Аличка, а ты долго здесь отдыхаешь?
– Не очень, неделю.
– Тебе здесь нравится?
– Конечно, как может не нравиться теплое море и Ялта.
– Вот и я решил приехать к Богдану на несколько дней, только он что-то не очень обрадовался моему приезду.
– Я думаю, что он рад, но не показывает этого, – заулыбалась Аля.
– А ты знаешь, Аля, мы с ним дружим, можно сказать с детского сада, уже тридцать пять лет, он на редкость замечательный человек.
– Хоть я знаю твоего друга недавно, но уже заметила это!
– Аля, а ты замужем?
– Нет. Я живу в Москве с восемнадцатилетним сыном, а родилась в Харькове.
– А мы с Богданом родились в Белой Церкви. Оба женаты, дружим семьями.
– Это очень хорошо!
– Я руковожу работой, довольно-таки, успешной типографии, а ты кем трудишься, Аличка?
– Преподавателем русского языка и литературы в частном медицинском колледже.
– Здорово, у нас с тобой немного родственные профессии.
– Разве что немного.
– Аля, мне не хочется обидеть тебя, но и молчать я не могу, ты мне очень нравишься, это любовь с первого взгляда, видимо! – он как из ружья выпалил эту фразу и замер в ожидании приговора, уставив на нее свои большие серые глаза.
«Этого мне еще не хватало, становиться между друзьями», – подумала Аля, а вслух сказала.
– Это тебе, Остап, наверное, показалось.
– Нет, Аля, не показалось! Ты разрешишь мне дружить с тобой?
– Только если это понравится Богдану.
– Надеюсь, что он не будет возражать!
Остап очень обрадовался, что Аля не послала его куда подальше, и принялся рассказывать ей смешные анекдоты. Аля сначала пыталась казаться строгой, но потом не выдержала и принялась звонко смеяться, как маленькая девочка, которой щекочут перышком пятки. Остап с трудом сдерживался, чтобы не наброситься на нее прямо здесь, в море. Он уже представлял, как целует ее губы и страстно овладевает ее телом. К счастью подплыл Богдан.
– Аличка, что это ты так весело смеешься?
– Твой друг меня веселит, рассказывает анекдоты.
– Он такой у нас, веселый!
Они подплыли к берегу и оба мужчины протянули ей руки, чтобы помочь выйти на берег, она подала руку Богдану, а Остапа поблагодарила, одарив обворожительной улыбкой.
Аля посмотрела критическим взглядом на Остапа. Он был прямой противоположностью Богдана. Немного ниже ростом, светло-русый, коротко стриженный, с большими лукавыми серыми глазами. У него была утонченная фигура, тонкие пальцы на руках, ровный нос, большие чувственные губы. И в общении он был более легок, источая каскады разнообразных шуток. Одним словом мужчина, приятный во всех отношениях.