- Что за излучение? - удивился Слимми.
- Не знаю. Давай садиться, а там будет видно. Корабль облетел строение на безопасном расстоянии и совершил посадку примерно в сотне ярдов от невидимого края силового поля.
- Воздух нормальный? - спросил Белл.
- Ага. Как у нас. И температура летняя. Ну, идем гулять?
Из корабля космонавты выбрались через герметичный промежуточный отсек. В воздухе планеты как будто никаких вредных примесей нет, но если они, паче чаяния, там имеются, было бы разумно не допустить их проникновения внутрь корабля. Бросив взгляд в сторону зарослей примечательного растения, отдаленно напоминавшего карликовый дуб, друзья двинулись в сторону "заводского корпуса". Оба ловили себя на мысли, что чувствуют себя, словно школьники в первый день каникул. Они ведь провели взаперти три долгих года! Слимми даже пожаловался, что ноги его не особенно слушаются, так как слишком долго не проходили по прямой больше двадцати футов.
Земляне поднялись на пригорок и остановились, разглядывая строение. С этого места его не очень-то хорошо было видно. И никаких признаков жизни вокруг.
- Интересно, почему песок не проникает через барьер? - полюбопытствовал Слимми.
- Сейчас проверим, - сказал Белл и посмотрел туда, где должен был быть невидимый край силового барьера. Внутри купола воздух, очевидно, был совершенно неподвижен, тогда как снаружи дул ветерок, и песчаные барханы слегка шевелились. - Глянь туда. Если я не сошел с ума, это и есть граница силового поля.
Он сделал шаг вперед и швырнул в сторону барьера горсть песка. Песчинки долетели до силовой линии и - исчезли. Слимми повторил операцию, после чего со вздохом заметил:
- Надо полагать, артнейцам не хочется, чтобы кто-нибудь заглянул внутрь.
- Что-то в этом роде, - согласился Белл. - Смотри!
Одна из песчаных дюн неподалеку вдруг дернулась и поползла на шести тоненьких ножках в сторону барьера. Она проскользнула между путешественниками, успешно пересекла линию и затрусила к зданию, около которого задрала жесткий хвост и быстро ушла в песок.
- Что это такое? - ахнул Слимми.
- Артнеец, насколько я понимаю.
- Бр-р, гадость какая, - проворчал Слимми. - Кстати, Белл, по-моему, силовое поле не доставляет этим тварям неудобств.
- Я это тоже заметил. По-видимому, барьер воздвигнут исключительно ради таких, как мы с тобой. Может быть, и ради наших друзей с Марса.
На обратном пути к кораблю Слимми задумчиво проговорил:
- Похоже, мы получили доказательство истинности гипотезы Лэйдло. Если тебя это, конечно, занимает.
- Что ты этим хочешь сказать?
- Разве это не само собой разумеется? Лэйдло предполагал, что обитатели всех планет Солнечной системы происходят от общего предка, просто они проделали разный эволюционный путь. У всех схожие процессы обмена веществ. Ты сам знаешь, что на Марсе, на Земле, на Венере живут двуногие существа, чьи организмы состоят по большей части из углеродных соединений. Такими же были и гиганты с Юпитера, мир их праху. Силовой барьер непроницаем для органических молекулярных структур. По-видимому, подобный же химический состав имеет здесь и песок. Артнейцы состоят из соединений другого типа. Надо будет как-нибудь поймать одного такого и поглядеть, что у него внутри.
- Наверное, ты прав насчет гипотезы Лэйдло. Но меня, если честно, сейчас больше интересует, что внутри этого барака. Если наши догадки насчет барьера правильны, значит, артнейцы не хотят, чтобы жители Солнечной системы здесь кое-что увидели. Уж не это ли главный корпус уранового завода?
Глаза Слимми вспыхнули.
- Уранового завода? Но тут есть передатчик вероятностного потока, а он экранирован от воздействия как марсиан, так и землян.
- Да уж. - Толстый палец Белла почесал за ухом. - Задачка, малыш. Стоило пролететь чуть не десять световых лет и оказаться перед зданием в стиле модерн, охраняемого силовым полем. Я скорее ожидал увидеть что-нибудь типа города, какие-нибудь машины...
- Скверное дело, - сказал Слимми. - Хорошо, давай прикинем, на что нам могут пригодиться наши мозги. Они иногда заводят дальше, чем ноги. Пойдем посмотрим на наших марсиан. Судя по всему, они здесь крутятся довольно давно.
- Берешь быка за рога? - усмехнулся Белл. - Лично я всю жизнь мечтаю как-нибудь поймать марсианина, чтобы выколоть его косые глаза! Ладно, парень, пошли. Может, нам улыбнется удача.
- Если я хоть что-нибудь понимаю в марсианах, - усмехнулся Слимми, - они должны сейчас рыскать возле нашего корабля.
Так и оказалось.
Они рыскали вблизи двери промежуточного отсека. Их было трое. Тела их дрожали (что вообще-то нехарактерно для марсианской расы), и три пары глаз косили (по марсианскому обыкновению) в сторону приближающихся землян. Разумеется, они давно уже ощутили колебания, производимые сердцебиением людей, и тем не менее не скрылись, что означало их готовность к контакту.
- Привет, ребята, - просто сказал Слимми, как бы невзначай дотронувшись до рукоятки атомного пистолета, чтобы убедиться - на всякий случай - что ему будет нетрудно извлечь оружие из кобуры.
- Что вы здесь делаете? - проскрипел тот марсианин, что стоял справа.
- Двигали надыбать хорошего дьюджо, - немедленно отозвался Слимми.
Он овладел искусством так называемого "птичьего языка" еще в ранней юности.
- Вот именно, - подтвердил Белл, угадав тактику товарища. - Мы собирались наполнить альтибоб, и только мы джеллинули - бац! - оказались тут.
Марсиане долго и недоверчиво смотрели на них, после чего один из них сказал:
- Вы говорите не правду.
- Мы не лжем, - притворно-равнодушно возразил Белл.
Да здравствует точность выражений! Жители Марса все, что не является ложью, считают правдой, и наоборот. Их собственный язык основан отчасти на звуковых колебаниях, отчасти на телепатии. Последнее утверждение Белла было истинным, и марсиане знали об этом наверняка. Потому-то они и поверили Беллу. Что же касается предыдущих фраз, то марсиане просто не приняли их в расчет. Ни один уважающий себя марсианин ни за что не признается, что не понимает, о чем говорит человек с Земли.
Мозги марсиан еще обрабатывали полученную информацию, когда Слимми предпринял попытку перехватить инициативу:
- А вы что тут делаете?
Марсиане немедленно приняли угрожающий вид.
- Здесь не вы задаете вопросы, - сказал один из них.
- Ой, сынок, зачем же ты с нами так, - протянул Беля. - По-моему, вы, которые с Марса, всегда говорили нам, что Марс забирает только то, что ему принадлежит по праву, и не желает Земле ничего дурного.
- Ну да! - охотно подтвердил Слимми, причем голос его звучал откровенно издевательски. Но для марсиан "ну да" означает всего лишь "да" - даже на планете Артна. - Так почему же вы так с нами разговариваете? Вы здесь находитесь с той же целью, что и мы. Так почему бы нам не заключить соглашение?
- Так зайдите же к нам! - подхватил Белл. Белл Белью понимал, что с точки зрения стратегии поворачиваться к противнику спиной не стоит, однако с точки зрения дипломатии... К тому же он сообразил, что Слимми Коб лучше других в Солнечной системе ориентируется в боевой обстановке.
Слимми подошел к дверце промежуточного отсека и распахнул ее. Кстати, он умудрился не повернуться спиной к марсианским братьям - чтобы не прерывать диалога.
- Заходите, - кивнул он. - Может, протянем друг другу руки? Давайте сначала добудем информацию, а уж потом решим, что с ней делать.
Три пары глаз мгновенно обменялись мнениями, и трое марсиан вошли в серебристый космический корабль.
Минуту спустя они сидели рядышком, потягивая через соломинки легендарную кока-колу, производимую только на Земле. Позы их излучали дружелюбие.
Путешественники с Земли давно заметили, что все они разного роста. Поскольку земляне в принципе не могут произнести марсианские имена, содержащие телепатическую составляющую, Слимми прозвал новых знакомцев на свой лад: Гулливер, Наш Парень и Лилипут.
- Выпейте еще по коле, - радушно предложил Белл.
Наш Парень тут же подставил ему пустую флягу. Белью метнул быстрый взгляд на Слимми, и тот кивнул. Обоим землянам было известно, какое действие производил данный напиток на марсиан. Опьянением такое состояние назвать было нельзя. Под воздействием колы марсианин постепенно терял способность двигаться и начинал быстрее соображать. Выпив известное количество колы, любой марсианин становился гением и лежал пластом. Белл решил напоить марсиан только затем, чтобы сделать их на какое-то время пассивными; нелепо было бы надеяться обмануть пьяного марсианина.
Марсиане приняли предложенный им напиток. С их стороны это было жестом доброй воли, трубкой мира, выкуренной за счет землян; Марс давно научился действовать за счет Земли.
Когда кожа гостей начала приобретать бледно-голубой оттенок, Слимми принялся их обрабатывать.
Когда кожа гостей начала приобретать бледно-голубой оттенок, Слимми принялся их обрабатывать.
- Ребята, - провозгласил он, - для нас нет смысла резать друг другу глотки. Вы наверняка догадались, для чего мы здесь. Мы знаем, что двести тридцать пятый, поставляемый на Землю, производится не на Марсе. Он производится на Артне, а точнее, в этом низком здании, что содержится под защитой силового поля. Мы желаем узнать, каким образом получен изотоп и возможно ли применить данный технологический процесс в Солнечной системе!
- И при чем тут мы? - насторожился Лилипут.
- Если позволите, на этот вопрос отвечу я, - вступил в разговор Белью. Вам хотелось бы знать, как много известно нам. Это естественно. Нам известно, что значительная часть экономики как Марса, так и Земли ориентирована на добычу бора, необходимого для обмена на дешевый артнейский уран-235. Нам известно, что влады.., что первенство Марса в Солнечной системе в полной мере может быть обеспечено в том и только в том случае, если Марс овладеет здешней технологией, поскольку все признаки говорят о том, что артнейцам переработка урана не стоит практически ничего. Нам известно, что три года назад, когда наш корабль покинул пределы Солнечной системы, марсианским властям сущность артнейского процесса переработки была неведома. Неведома она вам и сейчас, поскольку иначе вам нечего было бы здесь делать.
Гулливер прервал Белла вопросом:
- Для чего вам нужно овладеть технологией?
- Я мог бы сказать, что Земля намерена отплатить Марсу добром за добро, с легкой усмешкой сказал Слимми. - Или я мог бы сказать, что наша любознательность является нашим личным делом. Но я не стану ничего утверждать. Ваш изощренный разум вполне в состоянии найти правильный ответ на поставленный вопрос.
Взгляды косых глаз марсиан скрестились, и молчаливый обмен мнениями продолжался несколько секунд. Выйдя наконец из прострации, Гулливер сказал:
- У нас имеется кое-какая информация. Что мы выиграем, если поделимся ею с вами? Настала очередь Белла отвечать.
- Мы не знаем, как долго вы находитесь на этой планете, но мы уверены, что до сих пор вы не вышли на правильный путь. Предположим, мы воспользуемся добытой вами информацией. Найдем ли мы ответ? Не знаю. Если да - прекрасно. Если нет - что вы теряете?
- Мы поделимся с вами тем, что знаем, - внезапно решил Наш Парень. - Итак: артнейцы - это раса, не имеющая ничего общего с расами, когда-либо обитавшими в нашей системе. Они питаются рудами, а отходами их жизнедеятельности являются сульфиды, следовательно, обмен веществ у них проходит на минеральной основе. Их культура принципиально непостижима для разумов Солнечной системы. Они ни разу не предпринимали попыток изгнать нас с планеты, но и не вступали с нами в контакт, хотя им известно, что мы с Марса, то есть с нашей расой у них давние торговые связи. Сквозь силовое поле, окружающее завод, проникает только свет. Барьер непроницаем даже для наших телеглаз. Оценить уровень развития их цивилизации, их технологий мы не можем. На поверхности планеты артнейцы показываются редко. Возможно, Артна - искусственная планета. Скорее всего наука здесь развивалась по совершенно иным направлениям, нежели у нас. Насколько важна для них торговля с Марсом, мы тоже не знаем. Нет абсолютно никаких критериев, по которым мы могли бы об этом судить. Вот все, что нам удалось установить в результате наблюдений на месте.
- Эта информация, - заметил Белью, - может оказаться полезной. Хотя кто знает. Мы все это обмозгуем. А теперь нам осталось обсудить еще одно.
Можем ли мы быть уверены, что в нашем соглашении нет двойного дна? Что вы не убьете нас, если мы откроем тайну. И можете ли вы быть уверены в том, что мы вас не уничтожим, если почему-либо сочтем необходимым?
- Мы можем обещать вам безопасность, - ответил дребезжащий голос Нашего Парня.
- Друг мой, этого мало, - вкрадчиво заговорил Слимми. - Не обижайтесь, пожалуйста, мы помним, что марсиане до сих пор никогда не нарушали данного ими слова, но у нас нет гарантий, что на Артне такое не может произойти в первый раз. Если мы умрем, ваша репутация пострадает. Может быть, можно найти другой вариант?
Белью едва заметно кивнул другу, давая ему понять, что он несколько перегибает палку. Увы, по интонации марсиан невозможно было понять, довольны они, или оскорблены, или разгневаны. Наверное, из-за того, что речи марсиан совершенно чужды эмоциональные оттенки, по голосу Нашего Парня нельзя было догадаться, какое впечатление на него произвел отказ от его предложения.
- Мы могли бы, - сказал Наш Парень, - позволить вам уничтожить все наше оружие, а сами тем временем избавились бы от вашего.
Белл и Слимми не поверили своим ушам.
- Вы действительно согласитесь? - воскликнули они в унисон.
- Да, - также дружно ответили три марсианина. Извинившись, Белью отозвал своего товарища в сторону. Он вдруг вспомнил, что марсиане способны читать мысли людей Земли только в том случае, если они сопровождаются работой речевого аппарата.
При письменном обмене мыслями марсианская телепатия бессильна. Поэтому он взял бумажку и нацарапал на ней:
"Раз они готовы на такое, значит, они загнаны в угол. Что скажешь?"
"Соглашаемся", - быстро написал Слимми. "Риск. Безоружный марсианин намного проворней и сильнее безоружного землянина".
"У нас есть мозги и космический корабль". Белью отвел взгляд от листка и внимательно посмотрел Слимми в глаза, потом встал и подошел к марсианам.
- Ладно, ребята, - сказал он. - Мы согласны. И раз уж мы договорились, давайте сделаем так: один из вас остается здесь со Слимми и занимается нашим арсеналом, а я иду с двумя другими к вам. Бортовую артиллерию мы взрываем, а личное оружие забрасываем внутрь силового купола.
- Стоп! - запротестовал Слимми. - Мы тут все, конечно, братья по разуму, но разлучаться бы не хотелось.
- Не волнуйся, - успокоил его Белью. - Твоя карманная игрушка останется у тебя до тех пор, пока братец Лилипут будет ломать все остальное. К тому же мы нужны нашим братьям по разуму. В общем, встречаемся через два часа у границы силового поля. Личное оружие при нас. Береги себя, малыш.
Взмахом руки он пригласил двоих марсиан следовать за ним к выходу.
Два часа спустя Слимми Коб и Белл Белью обменялись впечатлениями. Выяснилось, что конструкция марсианского корабля принципиально не отличалась от земного, но Белл подтвердил, что телеглаз марсиан, шпионящий за землянами, работает постоянно, поэтому разговаривать следует предельно осторожно.
Слимми согласно кивнул, поднялся, налил себе стакан колы, вернулся на место, вырвал из блокнота лист бумаги, взял карандаш и протянул товарищу. Белл принялся усердно строчить. Через несколько минут Слимми читал: "Хочешь посмеяться? Едва мы с Гулливером и Нашим Парнем вышли отсюда, как они забросали меня вопросами: из-за чего ты перед посадкой пытался убить меня. Наш расчет оправдался; они видели, как ты стрелял в меня из водяного пистолета. У них буквально мозги расплавились, так как они не могли взять в толк, для чего тебе меня убивать и почему я, одолев тебя, не покончил с тобой. И они мне предложили уничтожить тебя, если мне это зачем-то нужно. Они дали мне склянку с возбудителем марсианского паралича. Если мы откроем тайну Артны, сказали они, то я смогу тебя убить и буду пользоваться их покровительством и вместе с ними вернусь в Солнечную систему".
- Угу, - произнес Слимми вслух. - Славные ребята живут на Марсе.
Белл кивнул ему на блокнот, подмигнул и спросил:
- Может, пойдем поспим?
В эти слова он явно вложил противоположный смысл. И Слимми ответил:
- Да, конечно, пора.
При этом оба космонавта помнили, естественно, что накануне полета они подверглись хирургической операции - абсолютно незаконной - по удалению сонных центров мозга.
Пока Слимми разувался, Белл прошел в душевую, сунул под майку две пары очков с толстыми стеклами и два диска, сделанных из того же материала, что и стекла очков, вернулся в спальный отсек, откинул койку, расположенную над койкой Слимми, швырнул товарищу очки и диск и забрался наверх. И он, и Слимми прикрутили диски к ночникам у изголовья коек и включили свет. Марсиане, способные воспринимать ультрафиолетовое освещение, совершенно нечувствительны к красной и инфракрасной части спектра. Если их телеглаз включен - а в этом сомневаться не приходилось, - они не увидят на экране ничего, а услышат только шорох карандаша, скользящего по бумаге.
"Я тут задумался насчет артнейцев", - написал Белл. - "С чего они построили завод на поверхности, когда сами живут под землей?"
"Наверное, завод должен быть рядом с тем местом, откуда осуществляется передача. Насколько мне известно, вероятностный поток работает только на поверхности планеты".
"Да, видимо, так. Что ты думаешь о сущности процесса переработки?"
"Брат, тут у нас слабое место. Марсиане втыкали в землю свои датчики возле края силового поля, но никакой вибрации не уловили. Точнее, они зафиксировали колебания почвы под ногами артнейцев, зафиксировали, как артнейцы зарываются в землю, но и только. Еще было слышно, как работает межпланетный транспортер. Со всем оборудованием управляются не больше восьми, максимум десяти артнейских рабочий. Время от времени внутри здания проходит воздушная волна, после чего включается всасывающий клапан, и порция урана-238 в виде порошка поступает в перерабатывающий цех. Спустя некоторое время новая воздушная волна выносит из цеха другой порошок. Еще их приборы улавливают некую вибрацию почвы, связанную, по-видимому, с ростом растений - либо внутри здания, либо снаружи, сказать сложно".