– Точно, – будто бы роясь в памяти, замешкался я, – это случилось недавно. Когда-то Маша рассказывала об этом. Но как-то вскользь, потому не помню точно.
– Странно, Мария очень переживала из-за смерти матери. Все говорила, что теперь пришла ее очередь. Мы, конечно, смеялись. А потом, когда погибли брат и кузина… стало очень худо. И еще прислуга…
Я задумался над тем, что девушки излишне искренние. С другой стороны, они познакомились с близким другом своей сестры. Почему бы и не поговорить откровенно.
В доме бель-ал Сепио произошла череда загадочных смертей. Самое удивительное, никто из семейства не имел ни малейшего представления, что происходит. Все выглядело так, будто неведомый преступник вознамерился угробить каждого, живущего в поместье. Но не было никаких зловещих гостей, никаких анонимных писем с угрозами, как водится в большинстве детективных историй. Также девчонки не знали о существовании каких-либо врагов. Нет, недружелюбные личности, конечно же, имелись, но никого такого, кто занялся бы столь неприятным делом. Подумать только: послать на Страшное Судилище такое количество невинных граждан и остаться при этом в тени.
– Маша часто плачет и звонит нам на университетский мозгомпьютер. Она уверена, что на наш дом пало какое-то проклятие. Что-то из прошлого отца… Мария говорит, что ОНО убило мать и подстерегает всех нас за каждым углом.
– Мы часто обсуждали эту тему, – я начал привирать. – Была такая гипотеза, мол, ваш папаня где-то согрешил на жизненной тропе. Он воевал?
– По-моему, Мария не очень раскрывала вам душу, – прищурилась Олиель. Как старшая сестра, она была подозрительной. Очень правильный довесок к девичьему характеру – позволяет избежать большинства проблем. Только бы не развилось в паранойю. – Наш отец известный филателист, самый крупный продавец марок на побережье. Он абсолютно близорук, почти ослеп еще в далекой юности и носит с того времени большущие очки. Куда такого в армию? Очень странно, что Мария никогда не говорили с вами об отце.
Я пожал плечами:
– Мы вообще очень мало разговаривали…
– Вот! Они практически не общались – только кувыркались в постели! – обвинительно наставленный палец графа едва не уперся мне в лоб. – Этот подлец еще раз доказал, что все слухи о нем правдивы!
– И какие же слухи? – глаза у девушек загорелись. При этом смотрели не на Раваша, а на меня.
– Весь город уверен, что данный тип – прелюбодей, ловелас и бабник, каких еще мир не видывал. Потому от него ушла жена. Замечательная женщина, которая к тому же приходится мне родной сестрой.
По-моему, граф не соображал, что подобными высказываниемя добавляет мне баллов в женских глазах. Впрочем, девицы разные бывают – некоторым не нравятся ловеласы. Но большинство же явно заинтересуются моей персоной после таких слов. К тому же, при взгляде на надменное личико господина дел-ар Пиллио любая может составить весьма нелестное мнение о его сестричке.
– Как вам не стыдно, детектив? – деланно возмутилась Олиель. При этом ее глазки недвусмысленно показывали специфическую заинтересованность. Я тут же почувствовал, что этой ночью не останусь одинок.
– А что вы увидели постыдного, милая барышня? Неужели добропорядочному оборотню, к тому же разведенному, не позволяется любить прелестных дам? К тому же у меня правило: никогда не встречаться более чем с одной девушкой.
– Дорогой граф, как ни прискорбно это признать, на сто процентов прав, – глаза симпатяшки Натоли смеялись. Кажется, она забыла о пугающей тайне своей семьи.
Я пожал плечами. Моя рука по-прежнему сжимала пальчики студентки.
– А что вы думаете по поводу смертей в нашем доме, господин граф? – спросила Олиель, не отводя, впрочем, от меня многообещающего взгляда.
– Пять оборотней за последние полгода, говорите? – Раваш попытался создать себе образ интеллектуала. – Жуть какая.
– Ну да, – подтвердила Олиель. – Если не учитывать нашу покойную матушку, умерло ровно столько. Сначала брат, позже повар. Бедняга паж… Ему не исполнилось и пятидесяти – совсем еще мальчик. Потом разбилась кузина. А еще перед этим зарезали Орлена где-то в трущобах. И вот, вчера нам позвонили из полиции Дубльвилля…
Внезапно она всхлипнула.
– Что такое?..
…, Я знал ответ на этот вопрос преждевременно. Только не мог догадаться, кого постигла неприятная участь.
Итак, у нас уже семь трупов.
– За Олиель ухаживал один парень, – сказала Натоли. – Три года снимал у нас комнату на первом этаже. Потом уехал по делам на несколько месяцев, и недавно вернулся. На следующий день после приезда он…
– Мой бедный Торли, – Олиель обмакнула глазки вечным носовым платком. – Он захлебнулся в ванной. Нам так и не довелось…
Я отметил, что на ее прелестных глазках нет и намека на слезы. Весьма занятное наблюдение – сделаем пометку на полях истории бель-ал Сепио.
– Не знаете, Мария ни с кем не встречалась в последнее время? – вопрос мне дался с большим трудом. – А то мы с ней давненько не виделись.
– Бросила урода? – ухмыльнулся граф.
Я ответил безразличным взглядом.
– Насколько знаю – нет, – отозвалась Натоли. – У Маши был постоянный любовник, виконт дел-ар Мелло. Они скрывали отношения – виконт женат на очень вспыльчивой даме. Вполне вероятно, что Машке надоели отношения с занятым мужчиной. Потому она заинтересовалась вами.
Пришлось надеть маску уязвленного ловеласа. Мол, неприятно слышать, что женщины интересуются тобой как запасным вариантом. Но мысленно я ликовал.
Вот и первый подозреваемый. Можно допустить, что благоверная виконта дел-ар Мелло прознала про преступную связь муженька. Некоторые женщины настолько мстительны, что могут поклясться извести со свету весь род любовницы своего ветреного мужа.
– Никогда не слышал о виконте. Он живет в Дубльвилле?
– О да. Семья дел-ар Мелло содержит игорный притон в Дубльвилле и располагает землями как раз по соседству с нашими владениями.
Вот и дополнительный факт. Кому проще всего подсыпать соль в компот соседей? Правильно. Тому, кто живет за стеной. Или же за границей поместья, как в этом случае.
– Скажите, могла ли жена виконта желать смерти кого-нибудь из вашей семьи?
– Сейчас вы спрашиваете не как друг, а как частный детектив, – улыбнулась Олиель. – Но нет. Старушка Донна-Муна не менее двадцати лет не покидает кровати. Говаривают, она даже позволяет виконту бродить по борделям. Лишь бы не ушел. Хотя… Он и так не уйдет, ведь деньги-то ее.
«Старушку» со счета я не списал. Но появились дополнительные варианты. Виконт – бедняк, живущий на средства супруги. Он может спланировать «случайные» смерти в доме бель-ал Сепио, чтобы наследство получила его любовница. Затем внезапно умирает Донна-Муна. А если и не отправляется в мир иной, тогда развод. Вдовец или же разведенный через какое-то время женится на Марии бель-ал Сепио. И живет припеваючи, занимаясь разбазариванием поместья Марии. По-моему, мотив нашелся.
К тому же теперь логично выглядело покушение на мою клиентку. Любовник явно не хотел, чтобы я занялся этим расследованием. Возможно, он бы ворвался ко мне в кабинет и силой утащил спящую Марию. Дальше не составило бы труда переубедить ее в тщетности работы детектива. Мол, идем, дорогая, будем жить вместе, и ты никогда не вернешься в тот страшный дом. Забудь о расследовании.
Но виконт просчитался. Мария умерла, а я незамедлительно вызвал полицию. «Золотая» девушка ускользнула из рук вместе с наследством. Потому убийца в ужасе бежал, бросив орудие преступления на крыше соседнего дома. Затем опомнился и вернулся. А лук в то время уже находился в руках не в меру любопытного сыщика. Полагая, что после смерти заказчицы я не возьмусь за дело, виконт стукнул меня по макушке. Почему не убил? Возможно, не хотел принимать на душу еще один грех, хотя это не вяжется с многочисленными смертями в доме бель-ал Сепио.
– Скажите, когда сестра в последнее время виделась с вами?
Олиель и Натоли призадумались.
– Дня четыре назад. Маша была у нас проездом, попросила, чтобы мы встретили ее на железнодорожной станции.
Итак, девица жила в Валибуре еще два дня до того, как зайти ко мне в гости. Наводила справки? Искала специалиста? Или же готовилась к операции?
– Кстати, она упоминала, что едет к частному детективу, – Олиель посмотрела на меня, прищурив левый глаз. – Но имени не называла.
– Мы полагали, что она собирается нанять кого-то, чтобы раскрыть эту тайну.
Натоли тоже не сводила с меня пристального взгляда.
– Мария действительно наняла меня расследовать происшествия в вашем доме, – признался я. – Потому и еду в Дубльвилль.
Упоминание о городе сестрички проигнорировали. Зато взялись за обсуждение родственницы.
– Это на нее похоже. Небось, маленькая скряга даже не расплатилась с вами. Она всегда пользуется близкими ей мужчинами.
– Это на нее похоже. Небось, маленькая скряга даже не расплатилась с вами. Она всегда пользуется близкими ей мужчинами.
Я замешкался.
– Хватит об убийствах! – взревел Раваш. – Надоело. Предлагаю выпить за знакомство.
– Это дело.
Молоденькие девушки всегда не прочь выпить с приятными спутниками. Тем более, когда среди мужчин наличествует настоящий граф. Но, к сожалению, сегодня и в ближайшее время господин дел-ар Пиллио не мог позволить себе ни грамма алкоголя.
Удачно припрятав довольную ухмылку, я вызвал демона-проводника.
Тот появился в купе мгновенно, точно подслушивал за дверью, в служебном коридоре.
Спустя какие-то мгновения между спальными полками возвышался маленький столик из дымчатого стекла. На нем – запотелая бутылка амброзиума, вазочка с фруктами, горка эклеров, пепельница и стопка салфеток.
Не слишком церемонясь, граф привычным жестом схватился за бутылку. И тут же едва ее не выронил. Он посмотрел на сосуд, словно бы тот вдруг превратился в активированную магобомбу. Затем его взгляд переметнулся на мою переносицу.
Я сохранил невозмутимую мину. От спиртного отказался, аргументируя тем, что герой за столом – ничто в кровати. Девушки незамедлительно поинтересовались, о какой кровати речь. Пришлось принять загадочный вид. И, конечно же, мельком улыбнуться обеим красавицам.
Надо признаться, меня немного покалывала совесть. Каков подлец – не рассказал девчонкам о гибели сестры. Вскоре они узнают сами, и бедный Ходжа Наследи мгновенно вылетит из списков замечательных парней. Возможно, они поймут, что я не хотел травмировать их молоденькие души. А сейчас…
С некоторым усилием шурин все же разлил искрящуюся жидкость по бокалам. Девчонки с радостным гомоном пригубили и заметили, что напиток неплох. Раваш последовал их примеру. Я в тот момент неотрывно следил за ним. И моя любознательность была вознаграждена.
Сделав глоток, граф стремительно побледнел. Лицо приняло стальной оттенок, затем позеленело.
– Какая гадость, – с трудом выдавил он, бросился к окну и опустил его до конца.
В купе ворвался холодный ветер пустошей. Шурина стошнило. Хвала богам, он успел высунуться из окна и «выбросить» содержимое желудка через деревянный подоконник.
Сестрички-белки с широко открытыми глазами наблюдали за мучениями графа.
Минус две девицы из постельных планов дальнего родственничка! Охо-хо-хо, какой я подлый оборотень. Не получится из меня друга богатеньких графов.
– А мне амброзиум показался отличным, – Олиель задумчиво принюхалась к бокалу.
– Глубокоуважаемый господин дел-ар Пиллио страдает печенью, – сурово ответил я. – Вы пейте, пейте девушки. Только не злоупотребляйте. Знаете, алкоголь очень неблагоприятно действует на организм…
От моих слов Раваша опять стошнило. Вот что такое истинное влияние служителей церкви Трезвого Спасения.
9. Пустошь
– На станцию прибывает поезд номер шесть-двенадцать «Валибур – Северная граница», – слабо донеслось из открытого окна. – Мальчика в синем свитере просим отойти от колеи и напоминаем, что бастарк еще не завтракал…
Граф полулежал с закрытыми глазами и постанывал. Девчонки сторонились «болезного», как назвала Раваша наивная Натоли. Они сидели рядышком со мной и медленно потягивали прохладный напиток.
– Еще две станции, – сказала Олиель, – и мы уже у цели.
– Эх, совсем забыл, что вы не возвращаетесь домой, – грустно констатировал я. – Мне так хотелось проделать этот путь в обществе прелестных дам, а не слабого желудком графа.
– В поместье мы точно не вернемся, пусть даже одна из лун упадет на пустошь. Намного интереснее находиться в артиллерийском расчете и планировать магический артобстрел.
Я повернулся к Натоли:
– Неужели дома настолько тяжко?
– А вы бы хотели каждую ночь просыпаться в холодном поту и думать, что в соседней комнате ужасным образом скончался человек?
– Кто-нибудь из ваших слуг относится к семейству смертных?
– Нет. Все – оборотни высшей касты. Разве что первый помощник конюха из низших инициированных.
Есть четыре касты оборотней. Первая и самая чистая каста – высшая. К ней принадлежат потомственные перевертыши, то бишь уже рожденные оборотнями. Вторая, самая малочисленная, – средняя. К ней причисляются те, кто родился оборотнем от смертного и перевертыша. Низшие териантропы числятся в третьей касте. Это рожденные смертными люди, насильственно или по желанию произведенные (научный термин – «инициированные» или «териантропированные») в оборотни. Последний вид оборотневых – внекастовый. Он также ошибочно считается наивысшим. К нему принято относить морфоборотней – существ, способных принимать личину любого зверя или человека, в зависимости от веса.
Так у меня появился новый подозреваемый. Можно предположить, что этот «человек» и совершает убийства в поместье бель-ал Сепио. Это если он затаил бо-о-ольшую злобу на тех, кто сделал его оборотнем. Такой вполне способен замышлять убийство. Вы меня превратили в чудовище, а я вас превращу в безмолвный прах. Примерно вот такая мысль.
Поезд окружали бескрайние пустоши. Везде, куда ни глянь, тянулись заросшие жухлой травой холмы. Кое-где виднелись чахлые деревья, занесенные песком и пылью. Первое валибурское солнце почти докатилось до горизонта; далекие горы сияли бирюзовыми и темно-синими тонами. Рельсы отсвечивали насыщенным апельсиновым цветом – второе светило блистало во всей красе прямо над железной дорогой. Его зеленоватое гало притягивало взгляд – спокойное, не обжигающее, теплое.
Как и прежде, пахло разгоряченным металлом и бастарковой отрыжкой. То и дело над пустошью пролетали клочки белесого дыма – машинисты притушили огонь.
Посреди пустынного ландшафта, на каменном островке, вздымающемся из песка, обрисовался городок. Его окружали восьмиметровые стены из колдетона, на башенках магической защиты мерцали тяжелые коконы противовоздушной обороны.
– …ожидающих просим отойти от колеи и ворот. Солдаты стреляют без предупреждения!..
Перед мордой бастарка заскрипели гигантские магиталлические ворота. Наш тягач был столь огромен, что мог бы без особого труда перепрыгнуть их на одном дыхании. Но, к сожалению, вагоны прыгать не умели.
Ворота издавали несогласные звуки, не желая поддаваться натужно воющим механизмам. Под створки и в соединения широких петель набился песок и грязные комки растений.
– Эй! – заорал кто-то из машинистов. – Открывайте скорее!
В воротах приоткрылась маленькая дверка. Оттуда выскочил широкоплечий гремлин в зеленом комбинезоне работника железной дороги и с округлым ранцем красного цвета. В руке он держал длинную трубку, покрытую копотью и следами ржавчины. Проделав какие-то манипуляции, гремлин наставил оплавленный раструб «оружия» на створки ворот. Вспыхнул огонь, раздался оглушительный рев. Даже бастарк встрепенулся и немного попятился под бранные вопли машинистов.
– Ты нам скотину испугаешь! – верещали из поезда. – А ну вали отсюда со своим огнеметом!
Привратник невозмутимо полил огнем забившийся под ворота сор. Ветки и мелкая пыль мгновенно сгорели, песок оплавился и превратился в маленькие комочки стекла. Гремлин достал из нагрудного кармана раскладной веер-совок и метелку. Быстренько сгреб образовавшиеся отходы, выбросил их в сторону. Отряхнул руки и тотчас растворился за своей дверкой.
Ворота медленно открылись. Поругивающиеся машинисты загремели цепями, подгоняя бастарка. Поезд лениво покачнулся и начал медленное движение к пятачку станции.
В этих местах шалят кочевники – гоблины-индейцы и дикие гномы. Также встречаются бастарки, гарпии, семейства купидонусов, стихийных демонов и куча других, не менее опасных существ. В глубинах пустоши обитают каменные инкубы и песочные виверны, которыми правит дэв-хан Сарухамимам. Хотя официально эти территории входят в состав государства Валибур, их считают нейтральными землями.
Если посмотреть на карту, окрестности Валибура выглядят как расширяющийся к югу изогнутый баклажан. Северный его конец почти наполовину «откушен» на западе. Это и есть нейтральные земли. Тут постоянно точатся бои с изрядно поредевшими рядами кочевников. Здесь рождаются и взрослеют самые закаленные и суровые оборотни. Горожане пренебрежительно называют их провинциальными нейтралами. Впрочем, это нелестное определение абсолютно неверно. Здешние жители первыми встречают армии Хаоса и Дальних кругов. Они партизанят, вступают в стычки, не позволяя демонам прорваться вглубь страны.
– Как красиво, – вздохнула Натоли, глядя в окно. – Вы посмотрите на первый закат!
– Чего тут такого? – скривился граф, чем заработал себе еще один минус от девушек. – Обычный первовечерник, к тому же в таких местах. Пыль, грязь, зыбучие пески. Индейцы с допотопными копьями…