Последний пошел к реке, командир же отряда вошел в лес. К нему подошел Москвитин.
– Здравия желаю, полковник!
– Привет, майор! Рад видеть тебя живым!
– Я тоже!
– Давай присядем, что ли? Сигареты-то есть? А то я тебе вещмешок провизии и табака приготовил!
– Есть еще!
Офицеры устроились на небольшой лужайке.
Москвитин достал карту, захваченную у Ильяса, бросил ее перед собой. Полковник проговорил:
– Ну, давай расскажи о своих подвигах! Сам побег можешь опустить, лейтенант Николаев мне все подробно доложил. Поведай о рейде в Гармун!
Андрей рассказал обо всех своих приключениях с начала марша в Слепое ущелье до нейтрализации Лопырева:
Полковник покачал головой:
– Все же рисковый ты парень, Андрей! А если бы Лопырев не стал выжидать твоего возвращения из ущелья, а влепил бы тебе обойму, как только ты повернулся!
– Данный вариант я исключил. Выстрел пистолета услышали бы боевики с ближайшего поста и немедленно открыли бы шквальный огонь на его звук. Также не мог применить оружие Лопырев и тогда, когда я спустился в ущелье. И в этом случае боевики среагировали бы немедленно и, поняв, что наверху всего один стрелок, постарались бы его кончить. И никто из наемников, включая Джуру, не стал бы разбираться, кто этот стрелок и в кого стрелял! Другое дело, когда я закончу дело и вынужден буду подняться. Вот тогда он имел неплохие шансы завалить меня. Но не учел одного, что так подставляться ни один боевой офицер спецназа не станет, а предпримет отвлекающий маневр. Что я и сделал, взорвав арсенал боевиков. Ну а то, что произошло дальше, ты знаешь!
– И все равно, Андрей, ты рисковал необоснованно!
– Ну не мог же я его просто пристрелить?
– Ладно, черт с ним! Что искал, то он в конце концов и нашел! Что у нас с грузом для Джуры?
Москвитин разложил карту.
– Сброс контейнеров с оружием, как я уже тебе докладывал, должен произойти 21-го числа. Принять его бандиты готовятся на плато у Черного камня, к которому, кстати, выходит это Гнилое ущелье. До плато около тридцати километров. Слева параллельно к нему подходит еще одно ущелье, а также к самой Черной горе с запада подходит участок «зеленки», раскинувшейся между двумя перевалами. Отряд Ильяса имеет задачу вечером двадцатого выйти к плато, чтобы утром в понедельник оцепить его со всех сторон. Туда же тем же утром 21-го числа должны подойти отряды Батыра и самого Джуры, а также вьючный караван. Исходя из месторасположения главной базы боевиков, люди Дахашева и сам караван выйдут на плато как раз из «зеленки»! В том направлении они и должны уйти, перегрузив из контейнеров оружие и боеприпасы. Отряд Батыра, по логике, должен прикрыть Гнилое ущелье частью своих сил. Остальным составом также группироваться на плато! Несомненно, что везде бандиты выставят посты раннего обнаружения противника. То, что отряд Ильяса должен выйти на плато утром, говорит о том, что контейнеры, скорее всего, сбросят где-то в обед или ближе к вечеру.
Карцев, выслушав Москвитина, произнес:
– Да. Наверное, все так и будет. И что предлагаешь ты?
Андрей удивленно взглянул на командира отряда:
– Естественно, накрыть всю эту шакалью стаю вместе с главарями и оружием.
– Но ты же прекрасно знаешь, что я подобные операции без согласования с непосредственным начальником самостоятельно проводить не имею права. А кто мой непосредственный начальник? Правильно! Его превосходительство генерал-майор Петр Константинович Оболенский! Я обязан доложить ему о выходе отряда на боевое применение!
– Нет, ты понимаешь, что говоришь? О каком на хер Оболенском сейчас может идти речь? Ты что, хочешь все загубить?
– Но нет у меня таких прав, Андрей, чтобы по своему усмотрению, без согласования выводить весь отряд на боевую операцию, тем более не утвержденную штабом Службы!
– Вот, значит, как? Ну, тогда докладывай в Москву о своих предположениях! Не сомневаюсь, Оболенский тут же утвердит план боевого применения отряда! У него просто не будет оснований запретить его! А сам свяжется с бандитами и таким же продажным генералом-летуном. В результате место сброса оружия перенесут в другой квадрат, боевики к плато не выйдут. Твой отряд впустую прогуляется до Черной горы. Я допустить этого не могу. Давай считать, что ты меня не видел, никакого разговора не было, лови свою рыбу и проваливай на базу. А я один пойду на плато!
Карцев положил руку на плечо майора:
– Ладно, не ершись! Накроем мы плато. Надо только подумать, как грамотней это сделать! Отряду придется столкнуться с превосходящими силами противника. Значительно превосходящими и по количеству личного состава, и по огневой мощи. А следовательно, предстоит отработать вариант нанесения опережающего удара. Но это уже моя забота. Вот только сам Оболенский останется безнаказанным. Причастности Оболенского к акции не докажешь. И он спокойно слиняет за границу, если, конечно, еще захочет линять. А то так и останется на посту руководителя.
– Об этом, Игорь Иванович, не думай. С оборотнем и его «шестерками» я разберусь сам. И мне никаких документальных доказательств не надо. Я буду судить пособников своим судом, приговор которого один – смерть!
Полковник взглянул на Москвитина:
– Ты на что намекаешь?
– На то, что если ты обещаешь мне обработать банду, то я завтра же отправлюсь в Москву. Чтобы не дать Оболенскому уйти от наказания за его паскудное предательство.
– Но что ты один в Москве сделаешь?
– А вот это уже моя забота! Найду варианты, как достать уважаемого Петра Константиновича! Правда, мне понадобится твоя помощь!
– В смысле?
– В смысле ухода из Чечни! Кстати, после моего ареста спальный отсек не шмонали?
– Нет.
– Это хорошо! У меня в тумбочке удостоверение офицера ФСБ осталось. С ним от Ростова до Москвы я доберусь без проблем. Ведь меня в федеральный розыск не объявляли?
Карцев подтвердил:
– Не объявляли! Да и не будут объявлять. Наши проблемы МВД не касаются!
– Вот! Вопрос теперь в том, как до Ростова добраться? Блокпосты в Чечне открыто мне не пройти, контрразведка сразу выпасет. А через горы пешком я и через месяц на равнину не выйду. Так что надо тебе, Игорь, что-нибудь сообразить на этот счет.
– Кажется, Андрюша, есть один вариант!
– Что за вариант?
– Если мне не изменяет память, то завтра должна произойти замена вертолетного звена, приданного пехотному батальону. А полк их дислоцируется на постоянной основе в Батайске. Это рядом с Ростовом.
– Отличный вариант.
– Ты подожди радоваться. Еще все надо уточнить. Давай поступим так. Сейчас еще раз обсудим план действия отряда на плато. Потом я уеду. Поговорю с пилотами. Если вопрос решится положительно, то вечером жди Захарова на «УАЗе». Он будет в курсе всех дел и доставит тебя, куда надо. Ну, а если не пройдет этот вариант, за ночь поищем другой. До Моздока перебросить я тебя смогу и без посторонней помощи. А вот дальше? Дальше – надо подумать. И тогда завтра, часов в десять утра, я вновь прибуду сюда. Может, к тому времени и у тебя родится стоящая идея. Добро?
– Добро!
Полковник нагнулся над картой:
– Так! Если начать выдвижение групп…
Офицеры вновь углубились в поиск решения по применению отряда спецназа против банды Джуры. Предварительное решение приняли спустя полтора часа.
Полковник взглянул на майора:
– Ну, как план, Андрей?
– Вполне! Думаю, сработает.
– Я тоже так думаю. Вот еще рекогносцировку на месте проведем, пощупаем плато и близлежащие территории, тогда и окончательный вариант действий нарисуется. С этим ясно. Сегодня же в ночь брошу к Черной горе разведгруппу.
Москвитин спросил:
– Уверен, что у твоего заместителя Иванова в отряде собственных осведомителей нет?
Полковник ответил кратко:
– Уверен! Не пойму, как Сан Саныч, боевой офицер, порядочный человек и оказался в стае Оболенского? Ты случайно этого не знаешь?
– Случайно знаю.
И Андрей рассказал командиру отряда историю вербовки генералом подполковника Иванова, услышанную от покойного Лопырева.
Полковник, выслушав Андрея, произнес:
– Ясно! Ну и подонок все же Оболенский!
– Кто бы в этом сомневался! А когда должен вернуться твой начальник штаба из Москвы?
– Послезавтра, 19-го числа.
– Значит, он окажется как раз в самой гуще предварительного этапа операции на плато?
– Ничего! Я сумею вывести его из игры!
– Ну-ну! Тогда все?
– Пока да! Пора возвращаться! Ты же неотлучно находись здесь, ибо вопрос о твоей эвакуации из Чечни может решиться в любое время и неожиданным способом. Если же возникнут обстоятельства, при которых будешь вынужден покинуть рощу, то сообщи мне об этом немедленно.
– Конечно!
– Ну, давай! Сейчас Гоша бросит тебе рюкзак, поешь хоть нормально и жди! Не прощаюсь.
Карцев вышел из кустов, прошел к речке, из которой, как ни странно, прапорщик Захаров действительно натаскал приличную кучу довольно крупной форели. Андрей видел, как полковник что-то сказал подчиненному, достав из кармана рацию. Захаров же прошел к «УАЗу» и с рюкзаком вошел в лес.
Захаров нашел майора, положил на землю рюкзак:
– Я сам его комплектовал. Там и термос с кофе. Взбодритесь.
Вскоре «УАЗ» и бронетранспортер ушли из ущелья. И вновь майор Москвитин остался один. Перекусив, он прилег на траву, задумавшись. И сейчас его мысли были далеко от этого чеченского ущелья.
Глава 3
Станция Андрея пропищала сигналом вызова в восемь вечера.
– Товарищ майор! Захаров! Выехал за вами в ущелье! Приготовьтесь к эвакуации!
– Что, полковнику удалось решить этот вопрос?
– Не знаю, но, наверное, решил, раз послал за вами!
– Хорошо, я жду тебя!
Собрав вещмешок, теперь совершенно ненужный, и подняв сумку, Андрей вышел к кустам, откуда мог видеть подъезд со стороны дислокации российских войсковых частей. Тут же появился «УАЗ». Убедившись, что Захаров один в салоне, Москвитин сделал несколько шагов, выходя на открытое пространство. Вездеход командира отряда остановился рядом. Прапорщик улыбнулся.
– Садитесь, Андрей Григорьевич! Полковник приказал как можно быстрее доставить вас в расположение мотострелкового батальона, к вертолетным площадкам. Он сам вас там встретит.
– Ну, быстрее так быстрее!
Андрей запрыгнул в салон. «УАЗ» развернулся и на предельно возможной скорости направился в обратный путь. Перед блокпостом мотострелков прапорщик попросил Москвитина, сидящего сзади:
– Вы бы пригнулись, товарищ майор, а лучше – вообще на полик опустились. Проверять нас специально не будут, но если через стекло заметят пассажира, то остановят. Вопросы начнут задавать. А это потеря времени!
Блокпост прошли без проблем. Бойцы мотострелкового батальона прекрасно знали автомобиль командира отряда спецназа, тем более тот недавно покинул зону ответственности их части, чтобы забрать рыбацкие снасти, якобы забытые полковником на реке. Таковой выглядела версия причины повторного выезда в ущелье машины Карцева. Ну, а самого Захарова мотострелки знали больше, чем кого-либо из спецов. Слишком общителен был прапорщик-сибиряк.
Георгий подогнал вездеход прямо к одному из вертолетов, возле которого находился командир отряда с офицером в летной форме. Андрей, по пути выложив из сумки автоматы «АКС», «ВАЛ» и «ПМ» бывшего конвоя, оставив свой «Винторез» с тремя двадцатизарядными магазинами, пистолет с глушителем и гранатами, а также специальным оборудованием, вышел из машины.
Полковник, держа в руке пакет, представил ему летчика:
– Знакомься, Андрей, Миша Новиков, тоже майор, командир звена и вот этой самой винтокрылой машины, на которой тебя подбросят почти до Ростова. А здесь, – он передал Москвитину пакет, – твоя гражданская одежда, документы и деньги. Денег немного, но добраться до Москвы и перекантоваться в столице первое время хватит.
Пилот обратился к полковнику:
– Я, Игорь Иванович, в машину! Вы тут попрощайтесь, взлет через десять минут!
Полковник кивнул:
– Хорошо, Миша!
И предложил Москвитину:
– Отойдем, Андрюш, а то сейчас здесь такой грохот начнется! А мне тебе еще пару слов сказать надо.
Офицеры отошли от площадки, на которой вертолеты начали разгонять свои винты.
Карцев ткнул пальцем в грудь майору:
– Ты, Андрей, в Москве аккуратней. Хату твою наверняка пасут, можешь остановиться у меня. Сейчас я ключи тебе дам.
Москвитин прервал его:
– Не надо ничего, Игорь, у меня есть где остановиться в столице.
– Ну, смотри. Учти, Оболенский, как узнает о провале своей акции, сидеть сиднем не будет. Или попытается быстренько прикрыть свою задницу, или слиняет. Ты, коли что, можешь на куратора выйти.
Андрей отрицательно покачал головой:
– Нет, Игорь, что-то я в последнее время не доверяю господам генералам.
– А напрасно! Потапов не Оболенский! Да ты о кураторе у дворника Анатольича порасспроси, он с ним давно знаком, чуть ли не учился вместе!
Москвитин вздохнул:
– Все мы когда-то учились! Вот и ты с Ивановым, своим начальником штаба, вместе, считай, в отряд пришел, а что оказалось? Предатель твой приятель и подчиненный. Так что я уж разберусь со всем как-нибудь сам, как говорится, по обстановке. Но ты можешь дать шанс Сан Санычу хоть как-то реабилитировать себя.
– Каким образом?
Москвитин объяснил. Полковник согласился:
– А что? Это мысль неплохая. Разберемся! Я одного прошу, Андрей! Глупостей не наделай. Знаю, многое ты можешь, не теряй контроль над собой. Не хотелось бы, чтобы и тебя, как Ковалеву, под оркестр и залп салюта…
– Ладно, полковник, мне пора!
– Ну, давай! Удачи тебе!
– Это тебе, Игорь, удачи на плато! Не выпусти с него боевиков!
– Не волнуйся! До встречи, Андрей!
– Прощай, Игорь!
Майор повернулся, подхватил сумку, в которую вложил и пакет, направился к «вертушке». Увидел в стороне Захарова. Крикнул:
– Прощай, Гоша! И спасибо тебе за все!
– Зачем прощай, товарищ майор! Мы еще повоюем с вами!
Москвитин поднялся на борт вертолета. Сел на скамейку у иллюминатора. На поле двумя одинокими фигурами стояли командир отряда спецназа и прапорщик. Провожали Андрея! Вертолет вздрогнул, земля плавно начала удаляться.
Вот и все! Больше он этих гор не увидит. Ему сюда уже не вернуться! Такая доля выпала диверсанту-одиночке – закончить последний бой в столице. Под монотонный гул двигателя и убаюкивающую вибрацию корпуса вертолета он задремал.
Очнулся от легкого потряхивания за плечо.
Рядом сидел майор Новиков – командир экипажа.
Андрей спросил:
– Что, подлетаем, Миша?
– Почти! Тебе переодеться надо!
– А! Ну да, конечно, я как-то совсем выпустил это.
Пока Москвитин переодевался, пилот инструктировал его:
– В Батайск, на базу, я тебя затащить не могу. У нас особисты тоже шустрят не хуже пехотных. Особенно когда с войны летим. Оружие ищут, наркоту! Поэтому я высажу тебя в поле недалеко от Зернограда.
– А это еще что за населенный пункт?
– Есть такой! Так вот высажу тебя в поле, недалеко от лесополосы. Как скроюсь, выходи на трассу Сальск – Ростов, как раз за посадкой эта трасса пересекается с дорогой от Зернограда. Ты увидишь поселок с места высадки. Рядом с перекрестком остановка. Лучше дождись рейсового автобуса. Их, в отличие от частников, на посту перед мостом через Дон не проверяют. Частников, бывает, трясут. Да и доставит тебя автобус к станции, от которой железнодорожный вокзал через трамвайные пути. Ну, а дальше посмотришь. Лучше, конечно, на «Тихий Дон» билет взять, но… это уже сам решишь! Все понял?
– Понял, командир!
– Ну, тогда будь готов на выход. Скоро начнем снижаться!
Через двадцать минут переодетый в джинсовый костюм майор Москвитин спрыгнул с зависшего в метре от земли вертолета. Пригнувшись от мощных потоков воздуха, прижимавших его к земле вращением несущего винта, помахал рукой командиру. Тот из кабины ответил тем же, и «вертушка», взмыв вверх, пошла догонять своих оторвавшихся в небе собратьев.
Андрей, точно последовав советам пилота, в полдень уже был в Ростове. Откуда в купейном вагоне фирменного поезда «Атаман Платов» в 18.36 отправился в Москву. Билетов в это время года, как обычно, в кассах не было. Но для чего по вокзалу снуют носильщики со своими огромными тележками? Не только для того, чтобы перевозить багаж. Эти ребята способны на многое в пределах территории вокзала. В том числе и на то, чтобы без особых проблем, правда, за тройную плату, оформить билет на любое направление.
В Москву Андрей прибыл ровно в 14.40 пятницы, 19 июня. Столица встретила его приятной прохладой. Решив не светиться в метро и зная повадки московских таксистов, от вагона по перрону не пошел, встав у скамейки, на которую бросил сумку, и закурил. Долго ждать ему не пришлось. Подошел щуплый мужичок, спросил:
– Такси не желаете?
Андрей ответил, что желает.
Водитель, ободрившись, задал второй вопрос:
– И далеко ехать?
Москвитин назвал улицу.
Мужичок произнес:
– Штука!
Майор, не глядя на него и не выпуская изо рта сигарету, процедил:
– Иди дальше!
– Восемьсот!
Сошлись на шестистах рублях.
Через час с небольшим Андрей вышел у парка. Зашел на его территорию. Прошел боковой аллеей, параллельно забору, присел на свежевыкрашенную скамейку, предварительно проверив, не испачкается ли? Уж слишком подозрительно блестела краска на деревянных брусках. Достал сотовый телефон, нашел в памяти аппарата номер своего соседа с первого этажа. Лишь бы тот был дома и не пьян в стельку, как обычно. Но услышал в ответ на удивление совершенно трезвый голос:
– Алло!
– Привет, Слава!
– Андрей? Ты откуда, чертила! Я уж думал, тебя грохнули!
– Да? И с чего взял, что меня должны грохнуть?
– Так сам же говорил о проблемах! Кстати, ты где сейчас?
– Недалеко! В парке!
Павлов резонно заметил:
– Парк большой!
– На дальней крайней боковой аллее, а что?
– Будь там! Подойду!