– Люк! Ты мог бы остановить этот пожар, если бы захотел?
– Ну конечно! – сказал Люк. Но взгляд его был прикован к охваченному огнем зданию, и он, похоже, слушал вполуха.
– Тогда останови его, пожалуйста! – взмолился Дэвид. – Девушки же сгорят!
Люк рассеянно усмехнулся.
– Дурехи! – пренебрежительно бросил он. – Сперва кинулись причесываться, а потом ударились в панику.
Да, Люк наверняка был прав. Дэвид подумал, что они, пожалуй, именно из таких девушек. Но это совершенно не меняло того факта, что они сейчас отчаянно цеплялись за трубу на узеньком островке в море пламени и звали на помощь. Пожарные приставили лестницу к соседнему зданию, но ясно было, что до девушек им не добраться.
– Люк, – настаивал Дэвид, – ты ведь не умеешь оживлять мертвых! Помнишь?
Видимо, он сказал именно то, что следовало. Люк вздохнул, завороженный взгляд прояснился – Дэвид понял, что теперь он его слушает.
– Люк, – попросил он, – погаси этот пожар, сейчас же.
Люк как будто удивился и несколько обиделся.
– Тебе что, не нравится? – спросил он.
– Нравится, – кивнул Дэвид. – Здоровский пожар. Но вон те дурацкие девчонки все портят. Погаси немедленно. Пожалуйста.
Люк улыбнулся – нормальной, дружеской улыбкой, а не той странной, завороженной, как только что.
– Ну ладно, – согласился он. – Будь по-твоему.
И не без сожаления снова перевел взгляд на здание напротив.
Пожар немедленно начал затухать. Языки пламени отступали от крыши, за ними тянулся широкий черный след. Пламя, бьющее из окон верхнего этажа, как будто съежилось, сникло – и исчезло, оставив пустые черные провалы окон, только на рамах еще кое-где перемигивались искорки. Потом то же самое произошло с окнами следующего этажа. К этому времени пожарные уже карабкались по крыше к девушкам, и женщины вокруг Дэвида с Люком, поначалу не поверившие своим глазам, загомонили.
– Ну вот, что я вам говорила? Все под контролем!
– Я знала, знала, что с девочками все будет в порядке!
Но по мере того как пламя угасало, Люк делался все печальнее и печальнее. Дэвид снова дернул его за рукав и стиснул ему руку:
– Ну, не переживай! Пожар был здоровский.
– Ага, скажи? – улыбнулся Люк.
Глава шестая Мистер Тью
В тот вечер, в первый раз с тех пор, как Дэвид вернулся домой, его не отправили спать сразу после ужина. Астрид все еще была в хорошем настроении и до того увлеклась, рассказывая тете Дот о пожаре, что позволила дяде Бернарду набрать двадцать два очка в состязании на самого больного, не отыграв ни одного. От этого дядя Бернард тоже пришел в хорошее настроение. А тетя Дот была довольна тем, что Дэвид спустился к ужину именно в таком виде, как следует выглядеть мальчику, – по мнению тети Дот. Дэвид не удержался и тайком подмигнул Астрид – совсем как Люк.
Единственным, кто остался недоволен, был кузен Рональд. Он злился оттого, что Англия, судя по всему, проиграет Австралии, и оттого, что нанятый им новый садовник так и не явился.
– Можете себе представить: позвонил днем и говорит, мол, нашел работу получше, в «Грозовом холме», – жаловался кузен Рональд. – Я, разумеется, тут же отыскал другого, но он только завтра явится. Если так пойдет, к среде сад совершенно одичает!
Он повторял это уже в который раз. Его никто не слушал. Кузен Рональд надулся из-за того, что на него не обращают внимания, и попытался втянуть Дэвида в спор, заявив, что вы, мол, как хотите, а он еще перед чаем знал, что серию подач будет делать Глисон.
Единственная причина, отчего Дэвид не стал опровергать это смехотворное утверждение – а уж тогда бы его наверняка отправили спать! – это что ему было не до крикета: он был поглощен мыслями о Люке. Он думал про нечестное чудо, которое Люк сотворил с Астрид, и про пожар. Думал-думал и пришел к двум выводам. Во-первых, на Люка не распространяются все те правила, которым подчиняются обычные люди. А во-вторых, дружить с Люком – серьезная ответственность. Нет, с ним ужасно интересно – но все-таки впредь придется следить за тем, что ему говоришь. А все эти слова Люка насчет заточения и признательности – тут Дэвид по-прежнему считал, что его приятель, наверно, все-таки шутит. Однако теперь Дэвид уже не был в этом так уверен.
Как бы то ни было, Дэвид с Люком отлично провели вечер вместе. После ужина Дэвид спустился в палисадник. Чиркнул спичкой. И в калитку, широко улыбаясь, вошел Люк. Они отправились болтаться по окрестностям. Люк был из тех людей, которые просто не могут пройти мимо какого-нибудь дворика, старых ворот или заброшенного дома, не попробовав сунуть туда нос. Они нашли с десяток чудесных подобных мест и, когда Дэвиду настала пора ложиться спать, вернулись усталые, чумазые и счастливые донельзя. Дэвид вошел через дверь. Люк забрался в окно Дэвида по плющу. Дэвид уснул, глядя на Люковы каля-маляки, вереницей драконов ползущие по стене комнаты.
Люк говорил, что уйдет, но на следующее утро, когда Дэвид проснулся, Люк спал в ногах его кровати. Он закутался в коврик и, судя по всему, ему было весьма уютно.
Дэвид осторожно сел, чтобы его не потревожить, и некоторое время смотрел на спящего Люка, гадая, кто же он такой на самом деле. Лицо у Люка было все в веснушках. Ожог на щеке почти зажил – Дэвиду это показалось странным. Он думал, что ожоги обычно заживают куда дольше. Странным казалось и то, что сейчас, когда Люк спал, было совершенно невозможно сказать, сколько ему лет. Он мог быть старше кузена Рональда или младше Дэвида. Дэвид все прикидывал-прикидывал, сколько же лет Люку, пока не вспомнил, что одно он знает наверняка: обычные правила на Люка не распространяются. Ему захотелось, чтобы Люк проснулся.
Но Люк мирно спал. Дэвид встал, надел джинсы. Дэвиду пришлось оставить его у себя, а самому спуститься вниз: он хотел позавтракать прежде, чем выйдет тетя Дот, чтобы не переодеваться в кусачую приличную одежду. Он прислушался, выждал, пока миссис Терск вынесла в столовую тосты, и рванул вниз. Дэвид собирался утащить тосты к себе в комнату и поделиться с Люком, но ему не повезло: в столовой сидел кузен Рональд и ждал свою кашу.
– Если этот новый работник не явится с утра, – сообщил он Дэвиду за неимением лучших собеседников, – я в газеты напишу, ей-богу! Ну сядь уже, что торчишь тут?
Дэвиду пришлось сесть. Он умял шесть тостов, пока кузен Рональд рассказывал ему о ходе тестового матча с участием Англии и о том, как тяжело найти садовника. Дэвид уже надеялся улизнуть, но тут кузен Рональд развернул газету.
– «Машинистки в плену огня!» – прочел он. – Гляди-ка, Дэвид, тут про этот ваш пожар…
Дэвид почувствовал, что краснеет. Пожар-то и в самом деле был их!
– «Сумма ущерба оценивается в тридцать тысяч фунтов!» – сурово сообщил ему кузен Рональд. Дэвид заерзал. – «Причины пожара все еще не установлены», так-так! – сказал кузен Рональд.
Тут Дэвид услышал, как миссис Терск, грузно топая, поднимается наверх, и понял, что она пошла прибираться у него в комнате. Он завертелся на стуле. Ну должно же Люку хватить ума вылезти в окно или спрятаться в ванной? О том, что миссис Терск скажет тете Дот, и о том, что тетя Дот скажет Дэвиду насчет мальчишек, чьи друзья ночуют у них в ногах кровати, завернувшись в приличный коврик, не хотелось даже и думать.
По счастью, тут кузен Рональд выглянул в окно и раздраженно вскочил на ноги.
– Ах вон он, этот садовник! Уже занялся георгинами! – воскликнул он. – Ну что ему стоило постучаться в дверь, как было сказано?
– Извините, я пошел! – с облегчением сказал Дэвид, выбежал из столовой и взлетел наверх, прыгая через две ступеньки.
Его худшие страхи сбылись. Из комнаты послышался голос миссис Терск, потом голос Люка. Дэвид стиснул зубы, готовясь встретить беду лицом к лицу, и отворил дверь. Оба обернулись к нему. Люк выглядел растерянным, чуть ли не напуганным, но миссис Терск была совсем не так сердита, как ожидал Дэвид.
– Дэвид, – с укором произнесла она, – твой друг так и уснул, дожидаясь тебя, несчастный обжора! Как же тебе не стыдно? Давай отведи-ка бедного Люка в столовую и дай ему кашки и тостов.
– Ага, – сказал Дэвид. – Ага, сейчас, конечно.
Он понял, что Люк сотворил очередное чудо, на этот раз с миссис Терск. Она буквально ела у него из рук – ну, точнее, Люк ел у нее из рук. Но Дэвид видел, что она чем-то напугала Люка – вид у него был весьма расстроенный.
– Сильно она орала? – с тревогой спросил Дэвид, когда они с Люком начали спускаться вниз.
– Да нет, ничего, – отмахнулся Люк. – Просто… Слушай, Дэвид, помоги мне выбраться из этого дома, а? И если захочешь меня призвать, сделай это где-нибудь подальше отсюда, пока он не уберется, ладно?
– Ага, – сказал озадаченный Дэвид. – А что случилось-то?
Люк схватил его за запястье и с опаской подвел к окну на лестничной площадке. Он указал вниз, но Дэвид обратил внимание, что сам Люк к окну старается не подходить. Дэвид выглянул на улицу, ожидая увидеть… да он и сам не знал, чего он ожидал, – страшное что-нибудь. Но увидел он только широкую спину нового садовника, нанятого кузеном Рональдом. Садовник неторопливо полол клумбу.
Люк схватил его за запястье и с опаской подвел к окну на лестничной площадке. Он указал вниз, но Дэвид обратил внимание, что сам Люк к окну старается не подходить. Дэвид выглянул на улицу, ожидая увидеть… да он и сам не знал, чего он ожидал, – страшное что-нибудь. Но увидел он только широкую спину нового садовника, нанятого кузеном Рональдом. Садовник неторопливо полол клумбу.
– Видишь его?
– Садовника-то? – Дэвид обернулся к Люку, гадая, что может быть страшного в пузатом пожилом дядьке. Дэвид уже собирался отпустить какую-нибудь шуточку, но увидел, что лицо у Люка осунулось и сделалось затравленным. Дэвид понял, что Люк напуган не на шутку. – Кто это? – спросил он.
– Это Тью, – ответил Люк. – Понятия не имею, как он… Но я не мог вылезти в окно, пока он там. Мне придется выйти через входную дверь, если только ты сумеешь в это время отвлечь его разговорами. Он очень тупой. Ты, главное, говори и говори, он ничего не заподозрит.
– Ладно, – согласился Дэвид, хотя никак не мог понять, отчего Люк боится такого толстого и глупого дядьку.
Они спустились вниз и встретили в прихожей Астрид.
– А, Люк! Привет! – улыбнулась Астрид. – Рада видеть тебя снова. Про вчерашний пожар в газетах написано. Ты читал?
Люк обернулся к Астрид с самой что ни на есть обаятельной улыбкой, но локтем ткнул Дэвида в бок, давая понять, чтобы он отвлек этого садовника. Дэвид вошел в столовую и направился к двери в сад. На полпути он остановился как вкопанный и едва не выбежал обратно в прихожую.
Он услышал, как тетя Дот говорит самым что ни на есть надменным тоном:
– Астрид, это еще кто такой?
– А-а… э-э-э… Это Люк! – объяснила Астрид довольно-таки виновато.
Дэвид подумал, что раз уж Люк сумел очаровать Астрид и миссис Терск, с тетей Дот он как-нибудь управится. Он бросился к двери в сад – и налетел на кузена Рональда.
– Куда тебя несет, малый? – бросил кузен Рональд.
– Ой, извините, – пробормотал Дэвид. – Кузен Рональд, а как зовут нашего нового садовника?
– Мистер Тю, – сказал кузен Рональд. – Китаец, что ли… Гляди не путайся у него под ногами!
Дэвид не обратил внимания на это наставление. Он торопливо пересек лужайку и резко затормозил у массивного правого плеча мистера Тью. Мистер Тью был не толстый. Скорее широкий, поскольку скроен он был по образцу гориллы и являл собой сплошные мускулы. Дэвид понял, отчего Люк его так боится, когда увидел, как массивная правая рука мистера Тью, оплетенная мышцами и густо поросшая грубым черным волосом, тянется к сорняку. Здоровенная, мозолистая лапища мистера Тью зависла над сорняком, а потом стремительно сцапала его. Пальцы, которые, похоже, способны были вырвать дерево с корнем, выдрали сорняк из земли. Мистер Тью – или все-таки Тю? – крякнул, кинул сорняк в кучу к остальным и потянулся за следующим.
– Доброе утро, мистер Тью! – нервно сказал Дэвид. Мистер Тью ответил невнятным горилльим рыком, который, возможно, был адресован не Дэвиду, а сорнякам. – Как раз самая подходящая погода для тестового матча, да, мистер Тью? – продолжал Дэвид.
В ответ снова раздался рык.
– А вы, вообще, крикетом интересуетесь? – спросил Дэвид. Он был близок к отчаянию.
Тут мистер Тью все-таки ответил по-человечески.
– Нет, – уронил он увесисто, как ком земли бросил.
– Ничего, я вам объясню, – воодушевился Дэвид. – В каждой команде – одиннадцать человек. Устраивается питч – площадка длиной в двадцать два ярда…[4]
Мистер Тью повернул голову и уставился на Дэвида. Дэвид вздрогнул. Мистер Тью не был китайцем. У него были лохматые жесткие брови, и высокие скулы нависали над смуглыми плитами щек. Рот был будто вырублен в камне, подбородок выпирал вперед. Нос смахивал на хищный клюв. Глазки были крохотные, черные-пречерные, пронзительные и почему-то очень свирепые. Дэвид бы ничуть не удивился, если бы мистер Тью распрямился и принялся разрывать его на части. К тому же он был уверен, что мистер Тью способен это сделать без особого труда.
– И там еще есть калитки… – промямлил Дэвид, пытаясь не отклоняться от темы.
– Ты! – рявкнул мистер Тью. Его свирепые глазки смотрели прямо в глаза Дэвиду. – Тебя как звать?
– Дэвид, сэр! – ответил Дэвид. «Сэр» вырвалось у него совершенно неосознанно.
Мистер Тью немного поразмыслил, а пока размышлял, он не сводил глаз с Дэвида.
– Мне надо с тобой потолковать, – выговорил он наконец.
– Ага, – согласился Дэвид. – Я тоже хотел с вами потолковать. Про крикет, – отважно продолжал он. – Я вам хотел рассказать, как я взял пять калиток в матче против Рэдли в прошлом…
Мистер Тью беспощадно оборвал этот жалкий лепет.
– Жди, – приказал он.
– Ладно…
Дэвид стоял и смотрел, как мистер Тью вырвал сорняк, потом еще один. А что прикажете делать, когда собеседник не намерен ни говорить, ни слушать? Дэвид подумал, что прополка, по крайней мере, отвлекает мистера Тью от Люка. Он незаметно поднял руку и посмотрел на часы. Судя по всему, он провел рядом с мистером Тью не больше двух минут. А за две минуты с тетей Дот даже Люк не управится.
Мистер Тью перешел к следующему сорняку, и Дэвид заметил нечто, что его встревожило. Всякий раз, когда мистер Тью вырывал очередной сорняк, он продвигался вдоль клумбы все ближе и ближе к дому. Люк говорил, будто мистер Тью тупой, но ведь с Люком обычные правила не действуют – Дэвид начал подозревать, что все дело в этом. Он догадывался, что большинство людей сочли бы мистера Тью не тупым, а, наоборот, очень хитрым. И Дэвид решил сделать все, что в его силах, чтобы остановить мистера Тью.
– Э-э… мистер Тью! – начал он.
– Жди, – повторил мистер Тью.
Дэвид послушался – а что ему оставалось? Они вместе медленно, но верно продвигались в сторону дома. Да не так уж и медленно, кстати сказать. К тому времени как они уперлись в дом и Дэвид снова посмотрел на часы, прошло всего лишь еще четыре минуты. Оставалось только надеяться, что тетя Дот сразу выставила Люка за дверь.
Когда они оказались у стены дома, мистер Тью распрямился. Дэвид невольно попятился. Мистер Тью был невысок, но он нависал над собеседником. В нем поместилось бы шестеро таких, как Дэвид. Он неспешно окинул стену взглядом, который Дэвиду очень не понравился, и наконец указал пальцем.
– Вон то окно, – произнес он. – Чье это окно?
Дэвид задрал голову и посмотрел вдоль ручищи мистера Тью. Это было все равно что смотреть вдоль дубового ствола. Он отлично понял, чье окно имеет в виду мистер Тью, но у него наконец-то появился повод потянуть время, и он им воспользовался.
– Вы которое окно имеете в виду? Вон то, самое верхнее, – это чердак. Следующее рядом с ним – это…
– Третье снизу, – уточнил мистер Тью.
– Ах это окно! – сказал Дэвид. – Вы вон то имеете в виду, да? Это окно – оно…
Мистер Тью повернулся и свирепо уставился на него.
– Оно мое, – признался Дэвид.
– Там, под ним, – прорычал мистер Тью, указав чуть ниже. – Это что такое?
– Вы про плющ, да? – спросил Дэвид.
– Да, – подтвердил мистер Тью. – С ним что-то неладно, а?
– Да-да, – торопливо согласился Дэвид. – Да, я понимаю, о чем вы.
Плющ, по всей видимости, засох. Листья пожелтели, скукожились и выглядели опаленными. Любой садовник обратил бы на это внимание. Но Дэвид знал почти наверняка: мистер Тью обратил на это внимание не потому, что он садовник. Хотя Дэвид и не мог бы сказать, кто он такой на самом деле.
– Это растение обгорело, – заметил мистер Тью. – Так ведь? Расскажи, как это вышло.
– Не знаю, – сказал Дэвид. В конце концов, подумал он, он ведь и в самом деле не знает, как это плющ обгорел только оттого, что по нему забрался Люк.
– Не знаешь? – переспросил мистер Тью.
– Не знаю, – повторил Дэвид.
– Я с тобой еще поговорю, – пригрозил мистер Тью. – И может быть, к тому времени ты вспомнишь.
– Да нет, вряд ли, – помотал головой Дэвид. – Я же правда не знаю.
– Вспомнишь, вспомнишь, – сказал мистер Тью. Он говорил медленно, и каждое слово падало тяжко и угрожающе, словно увесистые земляные комья. – А не вспомнишь – пожалеешь.
Дэвид принялся потихоньку пятиться назад. Мистер Тью был довольно страшный – но ведь Дэвид давно привык, что ему угрожают и пытаются заставить рассказать то, чего он рассказывать не хочет. Так что не обращать внимания на угрозы было даже проще, чем на чувство вины.
– Ну все, увидимся! – крикнул он.
– Еще увидимся, – пообещал мистер Тью.
Дэвид свернул за угол. Прошло восемь минут. Если Люк до сих пор не сумел выбраться из дома, тут уж ничего не поделаешь. Мистер Тью явно решил, что разговор окончен, а продолжать ошиваться рядом с ним означало напрашиваться на неприятности. Дэвид вышел за калитку и пошел по улице, гадая, как же ему теперь найти Люка, и заглядывая через забор в палисадники, в надежде, что Люк прячется где-нибудь там. Он заглянул в калитку, которая раньше была калиткой Кларксонов, и очутился нос к носу с пожилым джентльменом, опрыскивающим розы.