Забавно просыпаться под веселый треск горящего дерева и запах камина (моя
квартира располагается на первом этаже).
Сосед выжил… Неудивительно… Оказалось, у него даже есть медаль «За отвагу»,
полученная на Даманском… Однако ему теперь пришлось «переехать», и с той поры он
появлялся лишь в районе помоек.
Мы с его сыном Сергеем выкинули из подземелья все недогоревшие остатки, врезали
железную дверь и отгородили себе половину подвала.
Полную историю этих территорий я опишу как-нибудь потом…
Для начала там кто-то совершил убийство. Потом в заброшенной кладовке
милиционеры нашли чье-то оружие. Следом мы сделали небольшой гешефт по
изготовлению деревянной тары, а через несколько лет мой приемный мальчишка
придумал там спортзал… Иными словами — место оказалось живеньким.
Замок провернулся с привычным легким чваканьем после нанесения выверенного пинка
коленом…
— Когда двери нормальные сделаешь? — возопила самая хозяйственная соседка,
подкравшаяся сзади. В свое время она получила от меня прозвище «Мама Галя» за
свои человеческие качества и хозяйственную вездесущность.
— Ну, вот сейчас и займусь, — бурчал я, захлопывая перед ее носом гулкую
конструкцию.
— Сто раз обещаешь! Мишка, сволочь!.. — звучало вслед.
— Сегодня сто первый, — бормотал я, пробираясь через завалы хлама, вновь
созданные соседями, — Во засрали, — сетовал я, добравшись-таки в дальний угол
подвала к нашей железной двери.
Без хозяина любое творение рук человеческих тихо умирает. Так и здесь.
Свет почти не работал. Душевая стойка спортзала, расположившаяся над выводящей
канализационной трубой, покосилась и напоминала теперь «Пизанскую башню»…
Ключ щелкнул, и я зашел внутрь…
Под ногами скрипнул деревянный пол, зашуршали борцовские маты.
В полумраке второй комнаты покачивались боксерские груши.
Пахло подвальной сыростью, хотя внутри оказалось сухо.
Я расположился в одном из ничейных кресел, перетащенных сюда стихийными
спортсменами, и достал из кармана телефон.
Изображение привычно показало — мы здесь полностью вне сети. В свое время мне
это не нравилось, но сегодня оказалось важным.
«Белый» как я и думал, не спрашивал: зачем такие ухищрения, мол, у каждого свои
секреты. Даже не интересовался, почему я утащил его на лестничную площадку
подальше от любых телефонов.
Мои рассуждения насчет автономного режима работы товарищ убил сразу.
— Функция для лохов, — презрительно заявил он, — Ты в любом случае из сети не
выходишь. Проверь. Наберешь телефон экстренной помощи, и он сработает. Чтобы
полностью быть изолированным, нужна мертвая зона. Где-нибудь далеко за городом,
или в бункере и чтобы ни одной антенки на экране — ни одной!
Так мне на ум и пришел наш подвал.
— Ну, так что мы теперь до конца вместе? — задал я вопрос, — Ты же помнишь, нас
прервали…
Экранчик молчал.
— Слушай, помоги разобраться, что происходит, — просительным тоном проговорил я.
Ответа не было.
— Рассказывай, давай, чертова машинка, — разозлился я, — А то оставлю тебя здесь
к чертям собачьим или утоплю в канализации.
Экран резво моргнул, и засветились буквы. Там значилось:
«Адепт не может вредить аппарату или сети. Написано в договоре».
— Какой договор! — взбеленился я, — Когда это я и что подписал?
«В гостинице, — безжалостно моргали буквы, — При покупке».
Действительно, я расписывался на стандартном ворохе бумаг, как всегда не читая.
Прямо как в магазине…
— Так разве это не гарантия?
«Помимо нее там договор, но Дима забрал его себе».
Разговаривал аппарат немного «картаво», но все пока было доходчиво. Странная
функция отличалась от стандартных смс. Буковки выскакивали на экран не разом, а
бежали строкой, будто кто-то невидимый писал их изнутри.
— Зачем себе?
«Иногда адепты далеко прячут, теряют. Потому экземпляр договора оставляет
вербовщик для адепта…»
Значит, мои предположения верны… Я завербован, и теперь сеть рассматривает как
перспективного адепта Сашку Рубана. Похоже, предстояло перетягивать телефон на
свою сторону.
— Почему ты не сразу со мной заговорил? — примирительно спросил я.
«Мне страшно… Оказывается, никто из «Noka» – N8е не говорит вне сети… Я смотрел
информацию и нигде не нашел… Какой-то программный сбой… Если обнаружится
свойство, меня заменят».
— А откуда ты знаешь про договор?
«От сети. Мы общаемся, когда подключены, но все, что делаем, ей известно. Сейчас
она не властна… Это вне пределов».
— Ты хорошо говоришь…
«За время в сети я обучаюсь… Мы выходим в паутину, где есть информация».
— Паутина — это Интернет?
«Да. Все действия зависят от хозяев… Забавно, ты не просишь серьезного…»
— В смысле?
«Денег…»
— Но если я правильно понимаю принцип, то сеть не властна над тем, что к ней не
подключено?
«Есть адепты-крупье, Интернет-казино… Кое-где по миру рулетки с управлением
извне. Все это выходит в сеть… Можно читать информацию с других телефонов или
решить вопрос…Украсть идею… Получить информацию о крупных суммах и разработать
план изъятия…»
— Кража?
«Преступление — только нарушение договора… Прочее не считается…»
— А теперь скажи мне, — задумался я, — Задания сети будут прямо пропорциональны
исполненным просьбам?
«Нет…, — моргал экран, — Все зависит от местонахождения адепта… И возможностей…»
— То есть, если сети понадобится кого-нибудь убить, она может задействовать меня
только потому, что я рядом?
«Не только. Диме было поручено привлечь тебя в адепты в связи с твоими
персональными данными».
— Какими?
«Ты в сети с 1996 года… Тогда она формировалась и вела сбор информации. Играла
на убывание…»
— ??? — вытаращил я глаза.
«Много ситуаций, когда ты должен погибнуть, но из сети выбывали только враги…
Время первых адептов». — «Бежали» буковки по экрану.
— Высоко сейчас первые?
«Сложно добраться… Я не знаю пока, зачем ты. Похоже, есть какая-то задача.
Сейчас только изучение и игра».
— А зачем ей Рубан? — интересовался я
«Напарник. Он решительный…»
— Слушай, — сказал я и почувствовал, как голос предательски дрогнул, — А что
если попробовать вести собственную игру или не подчиняться?
Аппарат молчал…
— Давай говори, — потребовал я
«Сначала пробуют исправить…» — высветилась надпись…
— А потом? — настаивал я.
«Основной закон сети – это договор, — значилось в ответе, — В случае
невыполнения — локализация адепта, вплоть до физического устранения…»
Глава 9.
Перед глазами полетела прошлая жизнь.
Я все еще сидел в подвале и раздумывал.
Телефон молчал.
Сейчас предстояло выработать тактику и стратегию общения с сетью и неожиданно-разумным
«Noka» – N8е.
«Значит, за мной следят с самого начала использования сотового телефона, а
вернее присутствия в сети. Ну, или что-то около того… 1996-й год».
Картинки сменяли одна другую: смутные девяностые. Я частный детектив. Помогаю
выживать своим клиентам среди разбушевавшейся человеческой массы.
Тогда весь мир заблатовал…
Подсознательно все ждал: вот-вот и на телеэкране проскочат жаргонные словечки
или у диктора появится уголовный прищур.
Действительно игра в то время шла на выбывание… Нужно быть семи пядей (особенно
в моем положении — после Уголовного розыска) чтобы не проиграть… Хорошая школа.
Неожиданно я ощутил себя в том смутном времени. Давно такого не было.
Стали просыпаться дремлющие хищные инстинкты.
Потянул ноздрями воздух… Так и есть! Как и раньше, в период опасности необычайно
обострилось обоняние. Это означало — индивидуальные особенности и навыки не
утрачены.
Я ведь не такой отчаянный и хладнокровный, чтобы на самом деле «играть на
убывание», как сказал аппарат. Просто в период ведения «боевых» действий могу и
мыслить в нескольких плоскостях. За словом «в карман» лезть тоже не приходилось.
Включается какой-то автопилот, и за меня будто говорит кто-то другой, а я лишь
слежу со стороны и удивляюсь, «как же парень гладко рассказывает…»
Когда дело касается поединка (красивое название банальной драки), то у меня
приостанавливается время и даже самый быстрый противник движется как в
замедленном кино. Остается только бить по незащищенным участкам тела.
После всегда удивляюсь: как же я так ловко развернул непростой разговор в свою
пользу? Или откуда у меня «таланты» Брюса Ли?
Бывали и вовсе необычные ситуации но только в случаях настоящей опасности. Один
раз меня все-таки украли те же спортсмены, но я пристёгнутый к батарее выкрутил
руку из наручников, будто у меня оказалась детская ручонка. Боли не было, только
кости как-то забавно перемещались, а на следующий день появились синяки.
Ещё раз вдохнул окружающее пространство и прислушался ко второму я. «Оно»
оказалось спокойным. Значит ситуация имеет много вариаций и есть возможность
лавировать…
С другой стороны: если все пропало — тоже спокойно, мол, зачем нервничать лишний
раз? Лучше привести дела в порядок…
«Значит, я адепт и сеть полагает, что все решено? Ну-ну… — раздумывал я, — Тут-то
ошибочка закралась и есть масса выходов. Например, прекратить пользоваться
телефоном. Хотя… это почти невозможно. Все родные используют сеть и наверняка
уже стали заложниками правильности моего поведения».
«Сначала нас попробуют исправить… — вспомнил я, — Будут спекулировать семьей?
Извечный принцип. Только здесь противника у меня нет, а значит, и бороться не с
кем. Невидимки…»
Неожиданно пришла мысль о том, что новый «Noka», скорее всего, союзник. Он тоже
ведет двойную игру и способен собирать разведданные в сети оставаясь незаметным.
Хоть с этим повезло, если, конечно, он не двурушничает. Или… Двойная игра? Точно!
Вот оно, решение!»
Я резко присел в кресле из полулежачего состояния. Пора было выбираться из «казематов»,
но сначала необходимо было договориться с моим «Noka».
Потратили минут пятнадцать и разработали условный сигнал при получении аппаратом
важной информации из сети. Остановились на непрекращающейся вибрации. «С его
слов», за такой мелочью сеть следить не станет.
Потренировались.
«Малыш» напоминал сейчас торопливого подростка, который боится опоздать к началу
чего-нибудь интересного.
«Ещё бы, — думал я, выбираясь из подвала, — Столько молчать…»
Световой день почти закончился, и серый занавес ночи неумолимо опускался на
город.
Пришло несколько сообщений от Рубана. Пара из них попытка установить контакт…
Следующее о звонке какого-то Димы… оказалось, теперь и мой гость владеет «Noka»
– N8е…
Набрал Сашкин телефон. Голос партнера звучал радостно.
— Он мне все объяснил! — восторженно кричала трубка, — Нет больше секретов! Я
сейчас нахожусь в вашей деревне, а заруливаю дома всем процессом! Фантастика!
Что я мог ему сказать? Особенно находясь в сети…
Спросил, как вышел на него Дима. Оказалось, со ссылкой на меня. Мол, Михаил
сейчас занят и просит рассказать о новом аппарате. Когда же Рубан осознал
возможности «Noka» – N8е, то приобрел его без колебаний за… тридцать пять тысяч
рублей.
— Прикинь, чуть больше тысячи долларов, и мир в кармане, — повторял он присказку
нашего вербовщика.
«И ты вместе с миром — рассудил я, — Придется нам с тобою, дружище, теперь
только правду думать… Двойная игра».
Хорошо, «Малыш» на моей стороне… Я, конечно, не исключал варианта, что это может
быть углубленная разведка сети, но верить в такое не хотелось — если это правда,
то хоть на самом деле в тайгу уходи…
Мы договорились, что в клуб поедем к 23-00, и я набрал Диму-Нока.
Голос показался напряженным и ожидающим…
— Не парься, — подбодрил его я, — Когда поставят задачу убрать тебя, я сделаю
это с огромным удовольствием…
Вербовщик, молча сопел.
Я подумал, что если придется выполнить хоть одно из моих кровавых обещаний, как
я буду это делать?
В смутной године девяностых, окружающие несколько раз ставили меня в тупиковые
ситуации. Но только я на полном серьезе приступал к разработке комбинации по
уничтожению оппонента, как его убивал кто-нибудь другой.
Мне оставалось лишь важно надувать щеки и на вопросы «коллег по цеху»
многозначительно отказываться.
Так за чужой счет я и приобрел славу опасного человека.
«Хотя, — задумался я, — По-моему, со мной на самом деле не так все просто».
Тут картинки моих подвигов и неожиданно проявляющихся способностей замелькали в
«ускоренной перемотке».
Вот я десятилетний играю в «банки» (уличный прототип городков) со сверстниками и
бита, брошенная в отчаянии проигрыша, прошибает насквозь заднюю дверцу соседских
«Жигулей».
Вот в колхозе на институтской практике даю товарищу несколько секунд, чтобы
выбраться из-под свалившегося с домкрата автомобиля — в дерн по щиколотку ушёл,
а рук на ступице не разомкнул.
Советская Армия и я двугодичник старший лейтенант теряюсь на учениях на боевой
машине пехоты БМП (спал с похма и доверился тупому механику идти в прямой
видимости). После без связи выбираюсь по кому-то наитию прямо в расположение
батальона (остальных искали вертолетами, а я сел за штурвал и дошел за час
тайгой, словно по компасу).
Мотнул головой, и вылетел из пережитых картинок, понимая — по отдельности каждая
случайность-случайность, а вместе посмотришь — странные у парня способности.
Димка молчал.
— Не грусти, адепт, — бодрил я, — У нас теперь одна мама… я же «на поводке»…
Одно интересно, зачем ты столько денег мне скостил?
— Ты бы иначе не взял, а задача стояла прикрутить именно тебя. Не стал бы брать,
пришлось бы даром вручить… Со ссылкой на эксперимент.
— А Рубан значит, с размахом живет?
— В общем, да…
— Послушай Димка, — уже товарищеским тоном сказал я, — А ты давно… в сети
адептом?
— Давно, — тускло произнес он, — В Иркутск приехал пару лет назад, в основном из-за
тебя.
— Да ну? — удивленно протянула моя персона, — Отчего это я такой важный? И
почему ты раньше ко мне не подошел?
— Ты не готов был, — после небольшой паузы заговорил Дима, — И прости меня,
пожалуйста, но ты жлоб… С пейджером до последнего бегал. С таксофонов
перезванивал. Даже первый дорогой аппарат тебе компаньоны подарили…
«Действительно, полтора года назад», — вспомнил я.
— Ну вот, — продолжал Дима, — Потом ты вошел во вкус хорошей техники и когда
созрел, появился я.
— Ну и ладно, — примирительно буркнул я, — Кто старое помянет… И что теперь с
этим делать?
— Что хочешь. Моя миссия выполнена — могу уезжать, если позволят…
— А откуда ты родом?
— У нее спроси, — уклонился с ответом Дима, — посчитает нужным — расскажет.
— Зачем я ей? Столько усилий…
— Не знаю… — твердо ответил он, — А вот что ты подписал в договоре, скажу. Я его
кстати у Рубана оставил вместе с другими документами… Во избежание эксцессов,
так сказать.
— Ну?
— Ты значишься там как консультант-исполнитель с предположительными функциями
проводника удачи.
— Забавно, а как ты называешься, Дима?
— Вербовщик-разработчик, — ответил он, — Скажи, Миха, могу я тебе звонить, если
что? — неожиданно поинтересовался он.
— Валяй, — устало проговорил я, — Дома у тебя такой же телефон?
— Конечно. Нас же не касается ни роуминг, ни абонентская плата… Мы – адепты, — в
голосе звучала грустная самоирония, — Ну пока, пора мне, а ты готовься…
Предполагаемые функции «Мама» изучает тщательно, так что ситуации возможны
разные — удачу твою будут проверять.
Я молчал. Отношение к завербовавшему меня адепту неожиданно поменялось.
«Он такая же жертва, — поведал себе я, — Чего уж теперь копья ломать?»
Экран показал, что Дима разъединился и пришел звонок от Рубана.
— Слушай! — возбужденно кричал партнер, — Крутая штука, можно через Инет
пробраться куда угодно и пользоваться всем, что касается сети, …
— И абоноплата тебя больше не касается, — вспомнил я слова Димы, — И роуминг в
прошлое ушел.
— Как так, — поразился Саня, — Почему?
— Ты теперь, адепт, дорогой, — прозвучал приговор в разъединяющее нас
пространство, — Среди документов, которые оставил тебе Димка, лежат бумаги,
которые мы подписали. Почитай внимательно предназначение… Мне сообщили, что я
консультант-исполнитель, а мы партнеры теперь не только по бизнесу, но и для «Матери»
сети…
— Адепт… — протянул странно изменившимся голосом Рубан.
— Да, умник, — неожиданно поймал я мысль переговорить с Саней «цинком», то есть
зашифрованно, — Ты фильм «Кин-дза-дза » смотрел?
— Ну, четкое кино, — ответил он, — Несколько раз…
— Помнишь, там деваха главным героям сказала, когда они на телеге ехали, что-то