- Ну да, ну да - подтвердил я - Опять же - плато Фоим оттуда не далеко, а это опасное место. Не так ли, магистр?
- Так - кивнул фон Ахенвальд - От обители до первых каменных россыпей плато - полдня пути. Эта обитель то место, куда легко прийти, но откуда тяжело выбраться.
И он ласково улыбнулся бледной от эмоций Трень-Брень, а следом за ним подарил ей улыбку и я. Еще бы! Всего каких-то полдня пути!
Глава пятая в которой герой частично выплачивает долги
- Не поеду! - негромко, но очень отчетливо произнесла фея - Не имеете права!
- Как же? - удивился фон Ахенвальд - Он твой батюшка, он решает, как тебе жить до тех пор, пока ты замуж не выйдешь. Твое же дело беспрекословно ему подчиняться, так благонравные девицы обязаны поступать.
- Я не благонравная! - заверещала фея - Я сама по себе!
- Может мастера-экзекутора позвать? - деловито осведомился у меня великий магистр - Мы молодых оруженосцев частенько порем за провинности, через это дело они быстрее понимают то, как надо родной орден любить. Ваша дочь не оруженосец, но ей маленько всыпать тоже не помешает.
- Золотые слова - умилился я и поманил фею пальцем - Иди сюда, дитя мое. Будем тебе ума-разума вкладывать древним, но эффективным методом.
По Трень-Брень было видно, что она всерьез перепугалась. Игра-то игрой, но по заднице и здесь никто получать не хочет, мне ли этого не знать?
- Вы чего? - фея вспорхнула повыше и уцепилась за цепь на которой висел железный кругляш со горящими свечами, выполнявший здесь роль люстры - Совсем уже?
- А вот не спорь со старшими - сдвинул брови фон Ахенвальд - Сказано - в обитель, значит - в обитель. Там тебя полезным вещам научат - вышивать гладью, варенье варить, смирению, опять же.
- У меня квест появился - проскулила фея - Меня даже название его пугает: 'Путь добродетели'. Хейген, я не хочу его принимать!
- Пограничные условия есть? - поинтересовался я у нее деловито - Как тебя оттуда забрать можно будет? После квеста, по истечению времени или как-то еще? И самое главное - штрафные санкции за отказ есть?
- Ничего там нет - жалобно шмыгнула носиком Трень-Брень.
- Принимай - жестко сказал я - Не развалишься, покукуешь несколько дней взаперти.
- Да не хочу я! - упорствовала фея - Даже несколько дней. Не по мне это.
- Принимай - добавил стали в голос я - Так надо. Не беси меня!
- Блин, чего я с тобой поперлась? - вздохнула Трень-Брень, видимо осознав, что деваться ей некуда - Ладно, приняла. Чтобы я еще когда...
Надеюсь, что имелось в виду: 'Чтобы я еще когда с тобой куда пошла'. Если это на самом деле будет так, то я уже в огромном выигрыше.
- Ну вот - тут же подключился к разговору фон Ахенвальд, не выказывая никакого удивления по поводу того разговора, который мы вели с феей перед этим - Сейчас я напишу рекомендательное письмо к настоятельнице обители, и можете отправляться туда.
- А проводник? - перешел я к главному, ради чего, собственно, все это и затевалось - Нас бы проводить туда через портал, так-то добираться в те края сколько.
- Думаю, ваш друг фон Рихтер сделает это с удовольствием - сообщил мне великий магистр - Он там раньше бывал, так что места те ему знакомы. Я как-то с ним Клаудии одну вещь посылал.
Да ладно? Вот уж воистину - сам себя перехитрил. Хотя, если призадуматься - что же мне, всех рыцарей Ордена опрашивать: 'Не знаете ли вы, как добраться до плато Фоим?'.
Зато решился еще один вопрос - кого с собой в те места брать, кроме Назира. Есть случаи, когда в одиночку бродить проще, а есть такие, когда пара крепких спутников лишними не будут. Это тот самый. Я еще и Флоси с собой захвачу, почему нет? Опять же - пьянству бой. Ведь ему волю дай, он с этой коронацией снова до пикси в глазах допьется. Причем на этот раз до несуществующих.
- Так, где тут у меня чернила? - фон Ахенвальд отошел в угол комнаты, к конторке - Сам давно ничего не писал, все секретарь, секретарь. Артрит, знаете ли. Вот такая штука - великий магистр рыцарского ордена в руках меч не удержит. Пора бы на покой, да не отпускают, говорят, и без меня мечами есть кому помахать.
- Не 'г-говорят', а 'г-говорит' - поправил магистра брат Юр, без стука входя в комнату - Это мои с-слова, и я от них не отказываюсь. Что за д-документ, если не с-секрет?
- Рекомендательное письмо - фон Ахенвальд окунул перо в чернильницу - Хейген все-таки решил отправить дочь к Клаудии, в обитель.
- В-верное решение - одобрил брат Юр - Т-там свежий воздух, з-здоровый коллектив, сб-балансированное питание и много к-книг. Я бы и сам в т-таком месте месяц-д-другой провел, отдохнул бы от в-всего на свете.
- Мне страшно - пожаловалась с люстры фея - Особенно пугает здоровый женский коллектив. Я такого никогда не видела и даже о подобном не слышала.
- Ну да - согласился с ней я - Разве такое в природе встречается? Две женщины - беседа ни о чем, три - хоровое пение после бутылки 'мартишки', четыре - механизм для сплетен и слухов друг о друге, пять и более - гремучая смесь, бахающая с интервалом раз в полсуток.
- Я знаю, о ч-чем говорю - успокоил меня брат Юр - Ей п-понравится. Я собственно, что з-зашел? Пойдем, п-побеседуем, пока великий м-магистр упражняется в эпистолярном ж-жанре. Надо кое-что об-бсудить. А вы двое - т-тут посидите. В-вы, юная л-леди под потолком, т-там от вас вреда м-меньше, а т-ты, Назир, прямо з-здесь. И п-проследите, чтобы она никуда не сб-бежала, лови ее потом по всему з-замку.
Ей-ей, была бы возможность - в жизни бы с ним не пошел беседовать. Знаю я эти разговоры и то, чем они заканчиваются. Я ту цепочку, что сегодня завершилась, вот таким же образом получил. Но - не откажешь, особенно в свете того, что он для меня нынче сделал. И для себя тоже, это понятно, но все-таки. Да и будущее - оно еще не наступило, кто знает, что там дальше будет.
- Ко мне не п-пойдем - заметив, что я завертел головой, вспоминая, где тут его покои, сказал мне Юр - С-смысла нет - разговор н-недлинный. Но и в к-коридоре его вести не станем, т-так дела н-не делаются. Мы же себя ув-важаем, да?
Тебя бы в застенки Азова, там те же интонации и такой же подход к вопросу. Его вообще не с безопасника 'Радеона' слепили? Замашки временами очень похожи.
Брат Юр зашел в соседнюю с покоями фон Ахенвальда комнату, обставленную более чем скромно - там были только стул и стол, придвинутый к смежной с соседним помещением стене, на котором лежали листы пергамента и стояла чернильница.
- П-помещение секретаря - пояснил мне казначей - П-просто его сегодня н-нет.
Ну да, так я и поверил. Впрочем, мне нет дела до того, кто тут кого слушает и стенографирует.
- В-вот какой у меня вопрос к т-тебе - брат Юр сел на стул, я же прислонил зад к столу - Т-ты что в Эйгене устроил?
- В Эйгене? - я заморгал глазами, показывая, что даже не понимаю, о чем идет речь - Когда?
- Д-давай вот без этих б-балаганных трюков - поморщился казначей - Или ты всерьез д-думаешь, что я н-ничего не знаю? Да вот, бишь, к-как там?
Он достал из-под рясы свиток пергамента, развернул его и процитировал:
- 'А еще при п-принце Вайлериусе был нек-кий ч-человек, в грязной красной р-рубахе и босый, к-коей его явно и сп-подвиг на безумства, а после куда-то ск-крылся. Принц же, об-бнаружив сие исчез-зновение крайне опеч-чалился, а после изрек: 'Сами р-разберемся. Всем кровь п-пущу, умоется ей маменька'. И ведь пускает, стервец, причем ум-мело, весь в отца св-воего пошел. В-вчера вечером был убит Бран, к-капитан королевской гвардии и п-приближенное к королеве Анне лицо, ну, т-ты его помнишь. Он, п-по сути был тем, к-кто держал в уз-зде гвардию, а т-теперь его нет и в Эйг-гене вот-вот резня начнется. Да что Эйген? Западная М-марка бурлит, скоро там так-кое пламя п-полыхнет, что страшно подум-мать. П-повторю вопрос - что ты т-там устроил?
И не соврешь, что это не я. Он же сам мне наводку на Академию дал, брат Мих был со мной и с точностью до минуты назовет время, когда я поднимался наверх, в город. Сравнить его с тем, что в свитке - и все. Вот чуяло мое сердце, что аукнется мне та прогулка.
И вот еще - интересно, кто же был отцом Вайлериуса? Спросить бы, но опасаюсь, что это за собой потянет очередную цепочку. Может, так потом узнаю.
- Я к гибели Брана отношения не имею - твердо заявил я - Ну да, место он занял то, что обещали мне, но я за это на него не в претензии.
- В этом я и н-не сомневался - из голоса брата Юра как-то неожиданно исчезли все мягкие нотки, это было голос полководца перед боем или матерого инквизитора, беседующего с еретиком - Его г-гибель - она некстати, н-но это д-другое. Что ты сказал В-вайлериусу? С-сидел себе юноша, п-потихоньку сходил с ум-ма, н-никуда не лез, никому не м-мешал - и на тебе. С-сначала от с-сердечного приступа умирает ректор, п-потом с-скандал с матерью, п-потом на его ст-торону переходит два п-полка гвардии и весь в-выпускной курс Академии Мудрости. Что такого н-надо было сказать ч-человеку? Т-тут не только п-политический интерес, но и п-профессиональный.
- Про бабу его я ему рассказал - неохотно ответил я казначею - Ну, что утопили ее вместе с ребенком в чреве. Жуть какая!
- А - понятливо кивнул брат Юр, скрестил руки на груди и вздохнул - Т-теперь понятно. Из всех р-рычагов воздействия ты в-выбрал самый эффективный для д-данного конкретного случая. Эм-моции. Я р-рад, что чему-то т-тебя научил, но в данном случае эта р-радость - она г-горьковата на в-вкус. М-мне не нужен король Вайлериус. М-мне на троне Запада нужна к-королева Анна. Что ты улыб-баешься? Это н-не личное пожелание, это п-политика.
- Само собой - закивал я - Политика, понятное дело.
- Е-есть договоренности и в-взаимные обязательства. И они св-вязаны не т-только с моими интерес-сами - по-моему, рассердился на меня брат Юр - В-все завязано на Анне. П-приди к в-власти Вайлериус - и что тогда? В-всем нашим зад-думкам - конец.
- Так это... - предпринял я попытку вставить слово, но был остановлен взмахом руки.
- Н-нет, все-таки надо было убирать В-витольда - казначей вздохнул - Дружба-д-дружбой, но когда она н-начинаем мешать делу, т-то какая м-может быть лирика?
- А.... - снова открыл рот я, но Юр нехорошо глянул на меня из-под бровей.
- Т-только скажи мне, что не он тебя навел на мысль поговорить с Валейриусом - пригрозил мне казначей - Б-боги с тем, что ты запамятовал о т-том, что мой сч-четовод видел вас, п-память у тебя всегда б-была слабая. Но г-голову-то и логику в-включать надо? Сам п-посуди - откуда тебе знать про том, что там с этой девкой из джунглей случилось? Или об этом т-трубят на всех углах? Н-нет, теперь т-трубят, но еще нед-делю назад про это никто н-не знал даже.
Ну да, тут меня раскатали как тесто по столу, не вильнешь в сторону.
- Н-не лезь больше в Эйг-ген - хлопнул ладонью по столу брат Юр - А если уж слож-жится так, что тебе н-надо будет туда нав-ведаться - сначала скажи об эт-том мне. Если на тебя в-выйдет В-витольд или его люди - т-то же самое, сразу известишь меня, причем незам-медлительно. Т-точнее даже так - в-выслушаешь его предложение, с-скажешь, что подумать надо - и ко мне. В-вопросы?
- А если Вайлериус начнет брать верх, ты за кого будешь? - не удержался я.
- Я немолод - с достоинством ответил мне брат Юр - И к-как все люди в воз-зрасте люблю с-стабильность и н-неизменность. Запомни это х-хорошенько.
Вроде как про Анну сказал, но имени её не назвал. Стало быть - не так уж устойчиво нынешняя королева сидит на троне, потому и 'Запомни'. А потом, в нужный момент может прозвучать что-то вроде: 'А что может быть стабильней м-молодой крови на т-троне? П-помнишь, Хейген, я п-про это тебе гов-ворил?'. И все, можно по новой перезаключать старые договора, я же все подтвержу. А я - подтвержу. Лучше королю соврать, чем брата Юра подвести.
Но надеюсь, обойдется без этого, поскольку в Эйген я не собираюсь. И вообще Запад седьмой дорогой планирую обходить.
- Я все понял - покладисто ответил я казначею.
- Точно? - прищурил левый глаз казначей.
- Предельно - заверил его я.
А квеста не дали. Но оно и понятно - на что именно тут он может быть? На то, что я должен поведать казначею о том, чего, возможно и не случится? Во если я намылюсь в столицу - тогда да, что-нибудь да выдадут.
- Н-ну и хорошо - брат Юр поднялся со стула - П-пошли, великий м-магистр наверняка уже письмо доп-писал.
Верно, дописал. И даже предложил мне сразу позвать Гунтера, но я отказался. А смысл? Оно, конечно бы неплохо прямо сейчас в те края рвануть, времени-то сейчас полно, вот только - кто знает, что меня там ждет? А у меня на ночные часы запланированы увлекательные прогулки по кладбищам - сначала по одному, потом - по другому. Надо быть последовательным. Мелкие дела еще можно совмещать, это нормально, но два таких квеста лучше делать по отдельности. Вот упокою Оэса - и на плато рвану. А если и не упокою, то хоть какую-то информацию по этому поводу получу.
Так что я отказался, мотивируя это тем, что фон Рихтеру надо еще боевых друзей в последний путь проводить. Подумав, добавил почти искренне, что и сам пошел на церемонию прощания, ибо это были лихие парни, но я же не член ордена? А это такое дело, только свои должны на нем присутствовать.
Фон Ахенвальд чуть не прослезился, заставив подумать меня о том, что и вправду сдает старик. Не было в нем еще совсем недавно эдакой сентиментальности. Или это просто у меня репутация с ним дошла до такого уровня, что он меня как совсем уж своего воспринимает, а потому не стесняется выказывать слабость?
Но по большому счету для меня это было совершенно непринципиально, потому я не стал ломать голову над тем, что в данном случае является верным, а что нет, удостоверился в том, что фон Рихтера никуда в обозримом будущем не отправят из замка и отправился домой, в Пограничье. Нет, оно было бы разумней тут остаться, опять же - свиток портала можно было бы сэкономить, но Трень-Брень я ведь здесь одну, без пригляда, не оставлю?
В коронном замке тем временем шла гульба по всем правилам. И это, заметим, была только репетиция завтрашнего банкета. Звучала музыка, к которой больше всего подходило название 'фольклор', нестройный хор пел какую-то песню, кто-то орал дурным голосом: 'Да я знаешь кто? Да я знаешь кого? Да меня знаешь как?', причем после каждого вопроса раздавались звуки ударов. Особый апокалиптический шик всему этой вакханалии добавлял здорово подгулявший Флоси, орудовавший у огромной винной бочки эпических размеров черпаком. Его кто-то поставил сегодня на раздачу, он разливал вино. Вот я понимаю -сбылась мечта человека, и личная, и карьерная. Вот это взлет. Вчера туалеты чистишь, сегодня - вино разливаешь. Позавидовать можно.
Чуть поодаль занимались своим любимым делом наши гномы. Они боролись, собрав вокруг себя немало зрителей. Между ними сновал наш казначей Ромул, громко выкрикивавший ставки и собиравший деньги.
Все были довольны, все были при деле, день задался. На этой бравурной ноте с чистой совестью я вышел из игры.
- Сломалась, что ли? - Вика, которая, судя по всему, недавно только проснулась, с недоверием посмотрела на нейрованну - Не сам же ты вылез оттуда так быстро?
- Чой-та? - я бодро выбрался из чуда техники - Да запросто. Я там бегаю, бегаю, а потом думаю - выходной же. Чего я его на эту нарисованную реальность трачу, стоит ли оно того? А ведь меня тут, в настоящем мире, ждет самая красивая женщина Вселенной.
- Если ты задумал какую-нибудь аферу, то имей в виду - я закон чту и уважаю - сдвинув брови, предупредила меня Вика, засмеялась, когда я, нырнув под одеяло пощекотал ее, а после, вздохнув, призналась - Но при этом меня так легко уговорить, сбить с верного пути. Я же - женщина.
Ээээ, милая. Это ты поздно спохватилась, это тебе мне надо было излагать в ту веселую ночь, когда ты меня пьяненького на машине из редакции везла. Хотя - и тогда в этом смысла не было бы. Я все одно ту ночь не помню.
Всегда поражался тому факту, что время - самая странная штука на свете. Оно способно растягиваться и сокращаться, оставаясь при этом неизменным. Фраза кривенькая, но тем не менее - это так. Вот сегодня - вроде столько всего уже было, а на часах все еще утро. Позднее - но утро. То есть - сколько всего успел за такой короткий отрезок. А бывают дни, когда вроде и не делал ничего, при этом за окнами уже стемнело, и вспомнить нечего, впустую часы и минуты пролетели, осталось только ощущение бесполезности личного бытия.
- На улице солнышко - сообщила мне Вика, встав с кровати и подходя к окну - Денек-то славный какой, прямо загляденье.
- Хочешь куда-то поехать? - уточнил я у нее, потягиваясь - Ты сразу конструктивные предложения давай, издалека не заходи.
- Да я сама не знаю - немного расстроенно отозвалась Вика - С одной стороны - надо бы, середина января, с другой - как-то лениво. Одеваться надо, идти куда-то опять.
- Ну, с другой стороной - оно понятно - я потолкал подушку кулаком - А вот с 'одной стороной' - это я не до конца осознал. Середина января - она что, как-то связана с необходимостью поездки в какое-то конкретное место? Я чего-то про тебя не знаю, ты участница некоей секты, вроде 'Седьмого пришествия Нафанаила'?
- В каком-то смысле - да - Вика захихикала - Все жительницы больших городов участницы одной большой секты. Новый год прошел?
- Прошел - я начал понимать, куда она гнет.
- Народ потратился? - продолжила она.
- Не без того.
- Значит, пришло время чего?
- Скидок - предположил я.
Хотя - как предположил? Уверенно произнес. Не первый день на свете живу.
- Вот и не знаю - то ли поехать и реализовать свое священное женское скидочное право, то ли нет - пожаловалась Вика - Дилемма, понимаешь? Не поехать - это против всех законов логики и устоявшихся в обществе традиций, но при этом собираться, одеваться, красится жутко неохота.
Мое мнение в данном случае не учитывалось, но я был не претензии. Мужское 'Да ну нафиг, куда-то ехать' в том случае, если перед ним стоит слово 'скидки' никогда не является аргументом, принимаемым во внимание. Это аксиома, положение, не требующее доказательств.