Почему-то Анисья вдруг вспомнила тот день, когда впервые увидела Севу. Ей было одиннадцать лет, и Митя привел домой своего нового друга. Уже тогда этот молчаливый темноволосый мальчик превратился для нее в прекрасного принца. Девочка втайне мечтала, что, когда станет взрослой, он непременно спасет ее от какого-нибудь злобного дракона и женится на ней – так ведь заканчивались все лучшие сказки.
Она помнила, как пряталась за спину матери, когда Митя неловко пытался объяснить родителям, почему Севе необходимо провести выходные вне дома. Анисья так толком и не поняла, что именно случилось в тот день в семье Заиграй-Овражкина. Но ее родители поняли, и с тех пор Митин друг проводил в поместье Муромцев чуть ли не все свободное время. Поначалу разговаривал он только с Митей, а в присутствии родителей как-то терялся. Иногда подолгу глядел на Анисью, но резко отворачивался, стоило ей посмотреть на него. Позже из молчаливого и скрытного мальчика он превратился в… молчаливого и скрытного юношу. Но втихаря наблюдать за Анисьей перестал. Перестал и стесняться родителей, которые души не чаяли в лучшем друге их сына.
За дверью послышались быстрые шаги, и в следующую секунду в библиотеку заглянула Евдокия Рюриковна Муромец, вернув Анисью из воспоминаний к реальности:
– Вы еще здесь? Уже полдвенадцатого ночи!
Анисья поспешно захлопнула толстый том в черном шершавом переплете, положив сверху раскрытое пособие по Целительству, и принялась судорожно царапать на бересте первые попавшиеся руны.
– Мы заканчиваем, – протянул Митя, продолжая, как загипнотизированный, глядеть в книгу.
Анисья хотела намекнуть ему, чтобы он спрятал книжку подальше, но не успела, так как мама подошла и встала у него за спиной.
– Что ты читаешь, дорогой? – Голос ее звучал сладко, но властно, что не предвещало ничего хорошего.
– Да так, нашел старую энциклопедию по практической магии Фауны. У нас с Нестором Ивановичем вышел спор, и мне нужно отыскать доказательства того, что я был прав.
Евдокия Рюриковна наклонилась и поцеловала сына в макушку.
«Энциклопедию по практической магии?» – мысленно удивилась Анисья и покосилась в книгу брата.
– И что полезного о Ярилиной рукописи ты собирался отыскать в этой книжке? – спросила она шепотом, когда мама удалилась на достаточное расстояние.
– Ничего, но у нас с Севой есть дела и помимо поиска рукописи.
– Сева, – вдруг мягко позвала мать Муромцев, и Сева резко обернулся, чуть не выронив из рук книгу, – а у тебя что, тоже какой-то спор с наставником?
– Нет. – Сева неторопливо вернул книгу на полку и повернулся к Евдокии Рюриковне. – Мне понадобились кое-какие сведения, а в других библиотеках их найти просто невозможно, потому что они касаются самых древних тайн, может быть, даже Темной магии.
– Правда? – Мать Муромцев с интересом вглядывалась в Севино лицо и улыбалась. – Ну что ж, я очень надеюсь, что ты их непременно найдешь здесь. Ладно, оставляю вас одних, но не засиживайтесь долго.
Как только дверь за ней захлопнулась, Митя расхохотался и повернулся к другу:
– И как ты это делаешь? Скажи я ей такое, она немедленно вышвырнула бы нас отсюда и повесила на дверь неотворяемый замок.
Сева в ответ лишь улыбнулся и сел напротив Анисьи. Он был явно доволен своей выходкой, глаза его светились.
– Нашел что-нибудь интересное? – Сева посмотрел на Митю, и тот ответил ему долгим взглядом, отчего у Анисьи появилось ощущение, что ребята переговаривались мысленно.
– Не думаю, – наконец отозвался ее брат и закрыл книгу. – Я вообще склоняюсь к тому, что Полина права насчет Ярилиного копья. Действительно, руна Марса на старом языке изображается в виде копья, а все остальные планетарные руны никак не связаны с Ярилой, разве что Солнце, то есть наш дом на карте. Рукопись должна чем-то охраняться, а копье – другими словами, некое оружие – как нельзя лучше указывает на местонахождение книги.
– Мне интересно, чей дом обозначен руной Марса?
– Этого мы не можем узнать. Вот, посмотри, – Митя достал откуда-то из-под стола карту Росеника. – Эти планетарные обозначения не совпадают с домами на обычной карте, разве что с Белой Усадьбой. Это лишь план, понятный немногим. Кто знает, является ли этот план зашифрованной картой? И какой тут масштаб? Конечно, можно попытаться высчитать… примерно…
– Это может быть и какое-то совсем неприметное здание, – сказала Анисья. – Я имею в виду то место, где спрятана Ярилина рукопись. Не знаю, например, городская больница.
– Больница? Ну нет, исключено.
Анисья задумалась, ей все время казалось, что в ее голове уже есть подсказка… «Но что это? Что? Что?»
Сева взял из рук друга тяжелую энциклопедию, но так и не открыл ее.
– И все-таки как тебе удается говорить правду в глаза нашей матери и не получать за это по шее? – поинтересовался Митя, вспомнив о реакции своей строгой родительницы.
– Да просто говорю и все, – Сева снова улыбнулся.
– Н-да, с вами, Воздушными, страшно связываться! Вы используете нечестные приемы!
Сева усмехнулся, но не ответил.
– Повезло одной Полине. Ее ведь невозможно заставить что-либо делать мысленными приказами?
– Наверное, нет, – нехотя протянул Сева: он не собирался признавать свое поражение в попытках заставить Полину подчиниться его мысленным просьбам. – Если не считать того обряда на Купалу, я не пробовал повлиять на нее. Да и пробовать не собираюсь.
– Почему? – вдруг осведомилась Анисья. – Она тебе не нравится?
Сева, казалось, немного опешил от такого вопроса, поэтому ответил не сразу:
– Да нет, почему же. Я имел в виду, что мне это не нужно.
– Зато ты ей совершенно не нравишься, – улыбнулась Анисья, найдя в этом что-то очень забавное.
– Отлично, – Митя рассмеялся и посмотрел на растерянного друга. – Вот и нашлась одна-единственная девушка, которой ты не нравишься.
– Ага, она считает тебя слишком бессердечным, – добавила Анисья.
– Ну и пусть, – ответил Сева. – Что мне за дело? – взгляд его оставался холодным, а голос спокойным. Разве могли его задеть слова какой-то несмышленой девчонки?
– Я считаю, что она чересчур критична ко всем, – продолжила Анисья. Сева раскрыл книгу на первой попавшейся странице и принялся читать. – Хотя зря. – Анисья отодвинула в сторону свой словник по Целительству и тоже взялась за недочитанный том.
– Это почему же? – осведомился Митя.
– Ей не следует быть такой строптивой. Она все-таки не красавица, да и не больно-то талантливая.
– Ну, о таланте еще рано говорить. Тем более, здесь нет никого, кто мог бы как следует заняться ее обучением, – заступился за Водяную колдунью Митя. – Но разве она не получает похвалы от каких-нибудь наставников?
– Еще бы! Но я уверена, это все из-за того, что она владеет такой редкой стихией.
– И как тебе не стыдно так говорить, ведь Полина твоя подруга!
Анисья пожала плечами, а Митя достал из кармана две сложенные карты и уже в сотый раз принялся их изучать.
– Знаете что? – вдруг сказал он, но никто не отозвался. – У меня есть предложение. Чем сидеть дома и рыться в книгах, давайте сходим завтра в город. Мы возьмем эту карту, где славянской руной отмечено местонахождение Ярилиной рукописи, и попробуем идти, следуя всем поворотам, указанным на ней.
– Но с того времени, как книга оказалась спрятанной в этом месте, могло пройти много сотен лет! В городе появились тысячи новых домов. И этих поворотов и изгибов, обозначенных на карте, давно уже может и не быть, – ответила ему сестра.
– Значит, мы не будем обращать внимания на эти дома. Скажем, станем считать невидимыми любые постройки старше… ну не знаю, старше какого-нибудь года. Надо только определиться, какого именно.
– И правда! Надо попробовать! – воскликнула Анисья.
– Сева, ты что думаешь?
Сева сидел, уткнувшись в книгу, и не отвечал, словно последнего вопроса не слышал. Его мысли были заняты чем-то другим.
* * *Утро воскресенья выдалось снежное. И хоть солнце поглядывало золотым глазом из-за сизых облаков, снег сыпал в таком количестве, что несколько минут ожидания возле каменных ворот превратили двух ребят в снеговиков.
– Дурацкая затея тащить с собой всех, – сказал Сева, стряхивая с себя снег и натягивая шапку до самых глаз.
– Согласен, но ведь это подруги Анисьи догадались о копье Ярилы, а не мы. Та к что они имеют полное право идти с нами.
– Что за радость искать тайник в сопровождении целой кучи девчонок!
– Ты что, не с той ноги встал? – спросил Митя. – Вроде бы куча девчонок тебя никогда не смущала.
Сева нахмурился и отвернулся от улыбающегося друга.
Наконец послышались приглушенные голоса, а через секунду появилась Анисья, ведя за руку Василису. За ними семенили Маргарита и Полина, одетая в ярко-зеленый пуховик.
– Доброе утро.
– Привет, – отозвался Митя и вкратце сообщил девочкам о том, о чем уже успела рассказать им его сестра.
– Ты что, не с той ноги встал? – спросил Митя. – Вроде бы куча девчонок тебя никогда не смущала.
Сева нахмурился и отвернулся от улыбающегося друга.
Наконец послышались приглушенные голоса, а через секунду появилась Анисья, ведя за руку Василису. За ними семенили Маргарита и Полина, одетая в ярко-зеленый пуховик.
– Доброе утро.
– Привет, – отозвался Митя и вкратце сообщил девочкам о том, о чем уже успела рассказать им его сестра.
Минут через сорок они оказались у особняка Муромцев, не дойдя до него всего каких-то сто-двести метров. Полина и Маргарита удивленно вытягивали шеи в попытке рассмотреть дом, где жила Анисья, но так ничего и не увидели – поместье скрывалось за высоченной каменной оградой.
Далее вела пустынная, укрытая снегом, прямая дорога. Иногда она раздваивалась или перекрещивалась с другими тропинками, но у шестерых колдунов пока не возникало споров по поводу выбора пути. Вскоре, судя по карте, предстояло повернуть направо, но дорогу им преградила вереница небольших домиков, похожих на тот, в котором жила семья Василисы. Митя быстро обошел дома вокруг и, выяснив по надписи на стене, что построены они были всего несколько десятилетий назад, повел отряд своих друзей прямо через двор одной из этих построек.
– Смотрите, – он указал пальцем на карту. – Если соотнести расстояние от нашего дома до Белой Усадьбы, и расстояние до постройки с Руной Марса, получается, что идти нам надо около часа, ну, может, немного поменьше. Расстояние приличное.
– Главное, вернуться в Белую Усадьбу до темноты.
Город был сказочно прекрасен. На пустынных улицах, занесенных снегом, изредка встречались колдуны, спешащие домой, чтобы завершить последние приготовления к празднику Зимнего солнцестояния. Пару раз на глаза Полине попались и новогодние вывески, украшенные праздничными гирляндами, совсем как в обычных городах вроде Москвы или Новгорода. Митя незаметно для других подтолкнул Севу локтем и кивнул в сторону Водяной колдуньи, которая глядела по сторонам, разинув рот. Сева улыбнулся.
Анисья безостановочно щебетала, и, видимо, что-то очень веселое, раз Маргарита с Василисой то и дело смеялись, но Полина их не слышала. Она замедляла шаг и рассматривала чуть ли не каждый дом в этом удивительном месте. Девочка видела много городов: огромную Москву, с ее яркими красками, небоскребами и маленькими уютными улочками, с сотнями пестрых магазинов; Бордо – завораживающий город, где жили ее дядя с тетей; несколько пригородов Парижа да вдобавок немало крупных русских городов, куда ездила на экскурсии с одноклассниками из своей старой школы. Но такого места, как Росеник, не видела никогда! До сегодняшнего дня она знала здесь лишь один маршрут – от Белой Усадьбы до жилища Василисы, – да и этот путь они проделали в закрытой карете Муромцев. Улица же, по которой они двигались сейчас, не шла ни в какое сравнение с любой другой из тех, что когда-либо ей довелось видеть. Длинная мостовая, обрамленная с обеих сторон кособокими домиками-теремками, походила на детские Полинины представления о сказочной стране. Высокие круглые фонари, шпили на крышах, увенчанные фигурками животных, а главное – маленькие, словно пряничные, разноцветные теремки, отличавшиеся друг от друга настолько, насколько различаются обычно два человека. Окошки с широкими резными ставнями или со строгими вытянутыми вверх рамами были украшены флажками, плакатами и огоньками, бросающими на снег розовые и зеленые блики. Возле крылечек стояли небольшие или, напротив, высокие пышные ели, наряженные где причудливо сверкающими шарами, а где – сладостями. В воздухе кружились крупные снежинки. Люди, редко встречавшиеся в это тихое утро возле крылечек своих домов, с приветливыми улыбками поглядывали на проходивших мимо молодых колдунов. Вот из-за двери какой-то лавки показался старичок с седой бородой, но не такой длинной, как у Ильи Пророка. На голове его был смешной колпак, а одежда походила на клокастую рыжую шубу, подпоясанную красным ремнем. За стариком из лавки вышла молодая женщина, одетая, к удивлению Водяной колдуньи, по последней моде потусторонних. Тут же из-за угла высунулось лицо еще одной колдуньи, взрослой, можно даже сказать, пожилой, но оно тут же скрылось, и саму колдунью Полина так и не разглядела.
Свернув налево, ребята оказались на другой улице, совершенно непохожей на предыдущую. Теперь дорога стала в несколько раз шире, а дома выше. Все они были разномастными, но массивными и величественными, и придавали улице вид центральной, хотя, судя по карте, до центра города было еще очень далеко.
– Мне кажется, здесь надо повернуть, – подала голос Полина, наконец оторвав взгляд от построек и вернувшись к тетрадному листку, который сжимала в руке.
Все посмотрели на карту.
– Нет, – ответил Сева.
– Нет. Верно, нет, – как загипнотизированные отозвались Анисья, Василиса и Маргарита.
Митя поглядел на девочек и просто пожал плечами.
– Но ведь, если учесть, сколько мы прошли, здесь нам нужно повернуть вон туда, – Полина подняла удивленные глаза на ребят.
– Ну, тогда сворачивай, – сказал Сева так холодно, что Полина почувствовала мороз всей кожей.
Он стоял, окруженный Полиниными подружками, и с необъяснимым триумфом глядел на маленькую Водяную колдунью, будто только что выиграл у нее какой-то очень важный спор. Полина беспомощно моргнула и, осознав, что без своих спутников никуда пойти не решится, кивнула в знак согласия с их выбором. Но настроение ее испортилось, во-первых, из-за того, что, будучи уверенной в своей правоте, она должна была следовать за друзьями по неверному маршруту, а во-вторых, из-за того, что девочки опять повели себя глупо в присутствии Севы.
«Курицы!» – подумала Полина в порыве нахлынувшей злости.
Она замедлила шаг и специально отстала от друзей, чтобы побыть немного наедине со своими мыслями. Постепенно обида на подруг утихла, уступив место пониманию того, что девочки не виноваты. Наверное, сопротивляться Сиренам и впрямь тяжело, а значит, вся вина ложилась на Севу. Внезапно размышления ее были прерваны – кто-то вцепился в ее руку. Полина повернула голову и увидела женщину. Она показалась ей смутно знакомой, и девочка тут же сообразила, что перед ней – та самая колдунья, что выглядывала из-за угла на предыдущей улице. Женщина была красивой, с благородными чертами, но лицо ее покрывали глубокие морщины, отчего определить ее возраст было трудно. Она немного ослабила хватку и внимательно посмотрела на Полину. Глаза у нее были необычного цвета – смесь коричневого и синего.
– Милая, – сказала незнакомка, не отрывая взгляда от девочки. – Не поможешь мне?
Полина покосилась на друзей, которые уже удалились на приличное расстояние.
– Я не знаю, смогу ли. А что вам нужно?
Женщина не ответила, только с еще большим упорством стала смотреть Полине в глаза. Потом спросила своим немного скрипучим голосом:
– В какой стороне Пустые Холмы?
– Простите. – Полина улыбнулась. – Я не из Росеника. Я не знаю, где Пустые Холмы.
– Хорошо, – протянула колдунья. – Очень хорошо.
И зашагала прочь. Полина посмотрела ей вслед, а затем бросилась догонять своих спутников. К этому моменту между Севой и Митей завязался спор: они никак не могли определиться, стоило в этом месте поворачивать направо или нет. Митя утверждал, что нужно идти вперед, но Сева, поддерживаемый всеми девочками, настаивал на своем варианте.
– Полина, – воскликнул Митя. – Ну, хоть ты скажи, что нам надо прямо!
Но Полина, многозначительно взглянув на него, лишь пожала плечами. Митя сначала нахмурился, но в следующую секунду распознал в этом жесте месть за то, что в прошлый раз не поддержал ее предложения, и улыбнулся.
Все повернули направо.
– А что там? – подала голос Маргарита, указав далеко вперед, где из-за невысоких деревьев, укутанных в снежные шубки, возвышались разноцветные шпили с флажками, словно с десяток деревянных теремков выстроились в ряд. Над этим сооружением то и дело разрывались яркими вспышками хлопушки.
– Ярмарка, – ответила Василиса.
– Ярмарка? А что там продают?
– Все, начиная от сладостей и заканчивая мебелью. Каждое воскресенье жители Росеника туда ходят, вот поэтому так мало народу на улице.
– Да, там проводятся разные представления. Бывает даже очень весело, – вставила Анисья.
– Здорово, – откликнулась Полина, тоже вглядываясь вдаль. – Я хочу туда!
– Очень вовремя, – отрезал Сева, и все замолчали.
На какой-то момент Сева даже устыдился своего резкого тона. Но он знал, что больше не сумеет разговаривать с Водяной колдуньей нормально, и причиной этому служило услышанное вчера. Теперь каждый раз, когда он смотрел на Полину, в его голове звучал высокий голос Анисьи: «А ты ей совершенно не нравишься». «Я от тебя тоже не в восторге», – отвечала задетая гордость.