Не обращая внимания на легкое перешептывание за его спиной, Камов быстро вышел из комнаты и прошел на крыльцо, где к нему подскочил, держа в приветствии руку у виска, начальник караула с извечным «за время несения службы никаких происшествий…»
— Вы вот что, товарищ майор, — попросил Камов, приглядевшись в осенней темноте к погонам офицера, — готовьтесь, вслед за нами гости эти из дома побегут, как тараканы от морилки, так что можете их шоферам сказать, что б моторы грели… А наша-то машина где?
— Здесь я, товарищ Камов, — отозвался из-за низенького штакетничка, обозначающего границу дворика, пожилой, усатый и грузный водитель в армейской простой форме, но с погонами младшего лейтенанта, полученными исключительно за выслугу лет. — И машина тута, я вот только дозаправился и размяться вышел…
— Ох, не говори мне этого страшного слова — дозаправка, — вздохнул Камов и обернулся к вышедшему следом Громыко: — Верно я говорю, Андрей Андреич?
— О чем? — осведомился не слышавший предыдущего разговора острожный Громыко.
— Что на этих перелетах мы только время понапрасну теряем, — пояснил Камов. — И задницу отсиживаем похлеще, чем на совещаниях. От совещаний-то хоть толк какой-нибудь иной раз произрастает, а от этих перелетов…
Камов разочарованно махнул рукой и направился к стоящему чуть в стороне от входа маленькому армейскому вездеходику нижегородского завода, почти полностью срисованному несколько лет назад с американского «доджа».