Джоан озабоченно посмотрелась в зеркало и изогнулась всем телом, пытаясь спрятать под платьем свой боевой арсенал целиком, и так, чтобы он был незаметен. Особенно ее волновало отсутствие бронежилета. Алиса оделась со вкусом, но весьма скромно. Наконец, они вышли из каюты и двинулись в направлении зала торжеств — огромного капитанского салона.
Собственно, большинство гостей уже собралось у вожделенного зала. Ночь вновь раскинула свои темные крылья над кораблем, закатное солнце играло с людьми кроваво-красными лучами. На просторной площадке перед входом в зал была установлена большая трибуна, из-за которой виднелась невысокая полная фигура Ябрамовича-джуниора. Все присутствовавшие слушали, затаив дыхание. Дело в том, что в отличие от своего далекого предка Романа Ябрамовича, который, как вы знаете из учебников истории, вообще не любил давать интервью, и какового российский зритель чаще мог видеть в Англии на трибуне футбольного стадиона во время игры «Челси», нежели на его родной Чукотщине, Иван Ябрамович-джуниор, его отдаленный потомок, был очень склонен к патетике и чтению речей. Все речи он обычно читал настолько долго, что гости просто мечтали перейти к фуршету с закусками. Тексты для него по традиции писали американские спичрайтеры, но некоторые фразы он придумывал сам. Опоздавшие Джоан и Алиса услышали только концовку.
— Когда наш простой российский олигарх был еще настолько беден, что не мог позволить себе купить приличный футбольный клуб, мы все равно неизменно верили в лучшее будущее. И вот оно настало! Все вы стоите на борту самой большой, самой лучшей прогулочной яхты в мировом океане, где сделано все, чтобы вы были счастливы! Скоро придет новый век. И мы все верим в то, что этот новый XXII век будет более гуманным, чем предыдущий, что для человечества действительно настанет полдень, а не то, что наставало раньше, что новое столетие принесет Земле и всей Солнечной системе мир, добро и процветание, и естественное стремление людей к счастью, это неотъемлемое право каждого человека, будет наконец реализовано в полном объеме по всей нашей галактике. Мы верим, что и другие люди и все гуманоиды во Вселенной разделяют нашу веру!
Джоан слушала речь олигарха с обычным недоверием, а Алиса — с внезапно охватившим ее мрачным предчувствием. Ей начало казаться, что морская прогулка не будет столь безоблачной, как она думала ранее. «Чего доброго, эти хмыри и впрямь подорвут наше суденышко», — подумала она. Но пока мощный нос яхты рассекал океан, золотистые искры праздничной иллюминации навевали легкое, игривое настроение, все веселились и радовались жизни. Аплодисменты и приветственные возгласы собравшихся завершили торжественную часть.
Гости, подобно стае нетерпеливых мотыльков, впорхнули в зал. Фамильный портрет Романа-основателя снисходительно взирал со стены, как бы спрашивая собравшихся: «Я-то смог заработать свой первый миллиард — ну, а вы, дорогие потомки?» Отделка салона на этот вечер была выполнена в темно-синих «океанских» тонах, с легкой позолотой. Председательское место за отдельным столиком под портретом занимал сам Джуниор со своей спутницей, прекрасной 3D-фотомоделью и по совместительству бизнес-леди Марфой Крюковой. Именно нескромное фото того момента, когда олигарх, разыгравшись, публично поцеловал своей собеседнице по постели высокую грудь, напечатанная в «Нью-Сити Таймс», и вызвала когда-то столь мстительную реакцию любвеобильного владельца яхты по отношению к Риччи Бздерлу. Но сегодня Риччи, как и многие другие, свободно гулял по гигантскому салону, время от времени прикладываясь к закускам а-ля-фуршет. Из закусок тут присутствовали жареные осьминоги, каракатицы, акулье филе на зубочистках, устрицы, омары и лангусты, рыбные «коктейли» и прочий морской инвентарь. Бокалы с тонизирующим гостеприимно помогали гостям забыть о текущих трудностях жизни. Впрочем, у тех, кто мог позволить себе отправиться в круиз на фешенебельном «Титанике-7», редко возникали трудности — по крайней мере, до самого круиза.
Крюкова блистала обнаженными плечами, на ее шее светилось ожерелье из крупного розового жемчуга, высокую прическу украшали гребни из очень красивых и безумно дорогих венерианских ракушек, темно-алое платье с глубоким вырезом на животе не закрывало ни одного лишнего сантиметра загоревшей под морским солнцем кожи. Нахрапова на этот раз появилась в консервативного покроя одеянии, укутывающем спереди все вплоть до горла и перетянутом по талии широким поясом, однако сильно декольтированная спина, плавно переходящая в округлую заднюю часть тела, давала кавалерам простор для фантазии. Нина скромно надела короткое фиолетовое платье без пояса, с овальным воротом, открывавшим шею.
К компании почти насильно присоединили знаменитую, хотя и несколько потертую временем американскую кинозвезду Шерол Кроун, которая, правда, несмотря на почтенный возраст, выглядела не хуже молодых после серии из шестидесяти семи пластических операций и накачки фигуры пластическим гелем под высоким давлением. За путешествие на лайнере ей заплатили астрономическую сумму. Она знала о трагической судьбе предыдущих «Титаников», но, взвесив все риски, решила, что терять ей уже нечего. Белая шелковая блузка с высоким воротом и длинные черные брюки выгодно отличали звезду «Запасного инстинкта-14» от прочей полуодетой толпы.
И Микки с Тайсоном тут тоже появились. Микки по случаю торжества одел черный смокинг с красным галстуком-бабочкой, а Тайсон украсил свою голову парадной банданой. Выглядели они очень представительно. Микки был хорошо сложен, на губах его как всегда играла циничная улыбка, местами переходящая в приятную и обаятельную, а «глазки-цвета-виски» казались загадочными и романтичными. Мускулистый горилла Тайсон был одет в пеструю гавайскую рубаху, напоминавшую ритуальные одеяния шаманов африканских племен, наряд дополняли белые штаны сутенерского фасона и выходные сандалии из кожи амазонского аллигатора. Лысый череп, помимо банданы, украшали сдвинутые наверх темные очки. Он тоже улыбался, но выглядело это жутковато.
Алиса и агентесса решили подобраться к интересующим их объектам поближе. Незаметно лавируя между беседующих парочек, троечек и компашек, они подходили на все более короткую дистанцию к потенциальным потопителям «Титаника-7». И вот взгляд Микки, до того направленный на танцующих на подиуме стриптизерш-негритянок, наконец-то зафиксировался на Джоан. Микки был сражен мисс Ковалевски наповал. Кроме того, он узнал в ней ту самую леди, которая и была его «незаконченным дельцем». При их предыдущих встречах Джоан обычно пробегала по беговой дорожке корабля так быстро, что «глазки-цвета-виски» просто не мог за ней угнаться с утреннего бодуна. Сегодня он уже весь вечер вертел головой, надеясь увидеть Джоан среди гостей. И тут — такая удача! Микки решил, что сам дьявол посылает ее ему навстречу, чтобы повеселить напоследок и в качестве достойной награды за нелегкий труд террориста. Он решил пойти на штурм.
На Джоан Микки тоже произвел сильное впечатление. До сих пор она видела его только издалека, стараясь не подходить ближе, чтобы не спугнуть. Во время последней их встречи, когда она его чуть не застрелила, он предстал перед ней как расплывчатая зеленоватая фигура в ночном инфракрасном прицеле бластера. Но тут изящный сексапильный красавец заставил ее задуматься о том, что она непозволительно долго пренебрегала личной жизнью. До этого Джоан надеялась, что подозреваемый Микки все же клюнет на Алису, но сейчас она ревниво оглянулась, надеясь, что он, наоборот, на нее не клюнет. Но Алиса уже не могла помешать ей общаться с красавчиком. Ей завладел отец Онуфрий, который, блистая парадной золотой рясой, рассказывал Стрекозловой о своей миссионерской марсианской миссии, почти невыполнимой.
— О, какая очаровательная девушка! Как приятно вас здесь видеть! Я — известный кинорежиссер! — уверенный в своей неотразимости Микки не стал тянуть кота за хвост. Кроме того, он решил не менять «кинолегенду», полагая, что для таких тупых фраеров, как пассажиры «Титаника-7», одной басни хватит на все случаи жизни.
— О, это очень необычно! — Джоан решила поддаться его очарованию. — Вы хотите снять на этом лайнере кино?
— Да, а как вы угадали? — Микки обрадовался сообразительности собеседницы. — Сценарий очень оригинален — корабль сталкивается с айсбергом и тонет! Ну, еще любовная линия, уж заодно. Тут такие телки… пардон, дамы, что грех было бы обойтись без нее! Все пассажиры медленно идут на дно, то спасая, то топя друг друга. Поверьте, это будет грандиозное зрелище! Разумеется, вы можете сказать, что уже видели нечто подобное в голливудских 3D-фильмах. После них трудно выдумать что-то новое. Но посмотрите на картину, снятую Джеймсом Кэмероном про еще самый первый «Титаник», этот антиквариат — блеклые подводные съемки, бедные декорации, невыразительная игра актеров, и это несмотря на гигантский бюджет и огромные по тем временам возможности заказчика! Там даже не было стереосъемок! Хотя что взять с начала века…. Или это был конец XX столетия? Из нашего времени уже ничего не разобрать, не отличишь Кэмерона от Чарли Чаплина. В моем фильме все будет по-другому: крушение крупнейшего морского лайнера в истории кинематографа, гигантская массовка, тысячи людей с искаженными лицами бегут по проходам к верхней палубе, и какой-то идиот все время повторяет: «О, мой Бог! О, мой Бог!», хотя я располагаю весьма скромными средствами. Все решает не бюджет, а хороший сценарий. А сценарий — здесь! — Микки похлопал пальцами по голове и с воодушевлением продолжал, обводя рукой зал:
— Посмотрите на этих людей. Здесь, на этом мега-лайнере плывут несколько тысяч человек, праздных богатых бездельников. Сознание большинства из них находится на уровне двенадцатилетнего ребенка! Попади они в обычную жизнь, какую ведут низшие слои общества, их тут же бы запихнули в сумасшедший дом за неприемлемое отставание в умственном развитии, если бы не их деньги, дающие им индульгенцию. Но подавляющее большинство из них всю жизнь прожили среди себе подобных и никто ничего не замечал. Они вообще не замечают ничего, что не касалось бы лично их. Но я заставлю их встряхнуться. Поверьте, этот фильм изменит ход мировой истории!
За беседой они подошли к столику с бокалами шампанского, и Микки галантно предложил агентессе выпить на брудершафт. Джоан согласилась. Если бы она не была сегодня так очарована коварными «глазками-цвета-виски», она бы углядела, как Микки небрежно швырнул в ее бокал крупинку магического зелья Тайсона. Но Джоан смотрела на лицо Микки и ничего не заметила. Шипение крупинки утонуло в пузырьках бурлящего шампанского.
Джоан совсем уж было решила начать сопротивляться внезапно охватившим ее чувствам, но в голове у нее внезапно что-то щелкнуло, подобно предохранителю полицейского бластера. Это начало действовать любовное снадобье. Микки вел явно подрывные и опасные речи, но он был красив и самоуверен, и агентесса с ужасом поняла, что сегодня ночью на остальное ей наплевать. «Глазки-цвета-виски» схватил ее за руку, и они растворились среди гостей.
В это время отец Онуфрий продолжал читать Алисе проповедь-мемуар:
— И тогда, в глубокой марсианской пещере, что около кратера Виктория, я сказал притихшим богомолам: «Покайтесь! Покайтесь, пока не поздно, ибо грядет страшный суд, грядет геенна огненная, и каждому человеку придется отвечать по божественным, а не земным понятиям, и вы, богомерзкие твари, если не примете всем сердцем господа нашего, тоже ответите по понятиям!» И осенил я их своим серебряным крестом, сиявшим в пещерном мраке как огонь святой веры. И разумные богомолы, услышав перевод кибернетического переводчика, зашевелили усиками и жабрами и пошли ко мне целовать крест и каяться. И тогда я промолвил: «Не нужно ждать страшного суда здесь, не услышит вас тут господь, выходите на волю!» А на воле их всех быстро переловили сетями космозоологи из космического МЧС во главе с клоном Ушойгу-XII. И немедленно отправили обратно в центральный марсианский зоопарк, откуда они и сбежали. Правда, я молодец?
— А как же! Но увы, я должна вас оставить, батюшка. Мне нужно попудрить носик! — Алиса решила поискать Джоан, отсутствовавшую уже так долго, что это вызывало беспокойство.
— Возвращайся скорее, дочь моя. Не медли!
Она прошла через говорливую толпу к выходу, удержавшись от искушения пнуть ногой мистера Дрина, который как раз напополам с Петро-саном-IV разыгрывал веселую миниатюру «американский турист в Париже». Мистер Дрин, имитируя заокеанский акцент, сообщал, что недавно был в Европе и «там все так близко, так рядом! Мы проехали ее всю за неделю, а я осмотрел Лувр (это небольшой дворец во Франции) за пятнадцать минут!» Петро-сан-IV интересовался: «Но как тебе это удалось?» «Ну вы же знаете, как я быстро хожу!» Слушатели весело смеялись. После этого Дрин в свою очередь спрашивал Петро-сана-IV, изображавшего «русскую мафию», как ему понравилось в Соединенных Штатах, на что тот прокуренным бандитским голосом отвечал, что «там, в федеральной тюрьме Синг-Синг, очень гостеприимные люди, и если уж ты им понравился, ни за что не захотят с тобой расстаться!»
«Это точно, — подумала Алиса, — но где же черт носит эту дурынду?» Она прошла и около Тайсона, который показывал двум девицам, белой и черной, карточные фокусы. Горилла Тайсон, когда-то подрабатывавший вышибалой в казино Лос-Анджелеса-III на Венере, тоже умел зажечь и отжечь, если надо. Он строил карточные башни, а затем ловко выдергивал из-под них нижние карты. Башенка, стилизованная под бумажный кораблик, стояла неподвижно несколько секунд, после чего медленно падала. Девицы смотрели, вытянув шеи. «Видите — потонул наш кораблик!» — говорил он весело причмокивая, как будто готовил какое-то особенно сытное блюдо. Обе, и негритянка, и белая, смеялись до слез. Они вообще были рады знакомству с таким интересным и неординарным типом и с восхищением глядели на его бычью шею с толстой золотой цепью и накачанные мускулы.
Алиса выбралась на палубу, продравшись сквозь толпу гуляк. Свежий морской воздух пьянил. Море снова фосфоресцировало. Особенно наглые чайки летали почти над головами пассажиров, в их круглых глазах отражались корабельные огни. Но Джоан как сквозь землю провалилась. Рядом с ней оказался какой-то молодой парень — явно американский «белый воротничок» на незаслуженном отдыхе. Он был радостно возбужден, впрочем как и многие другие, щеки его розовели. Парень обнимал миловидную блондинку с модной прической типа «солнечная корона», цепляясь за нее, как за якорь спасения.
— Ты тоже пришла хорошенько повеселиться? — неожиданно спросил он Алису, и не дожидаясь ответа, продолжил: — А мы с Рози в первый раз в морском круизе! Обычно мы сидим в офисе в «летучем небоскребе» — знаешь, тот, что построили на месте бывших башен-близнецов в Нью-Йорке в 2042 году. Он сам умеет уворачиваться от самолетов и аэролетов. Так что, я думаю, бояться нечего, да и дважды в один дом молния не попадает!
— Да, я тоже так думаю. Кому суждено быть повешенным, тот не утонет, а кому на роду написано утонуть, тому авиакатастрофа не грозит! — Алиса неожиданно впала в пессимизм.
— А откуда ты? — поинтересовалась Рози.
— Из Европы, — коротко отрекомендовалась Стрекозлова. Вопроса «из какой страны» не последовало.
— А, старушка Европа! Я так и подумал. Прости, может я слишком фамильярен, но мы, американцы, молодая нация, без комплексов.
«Это заметно, — решила Алиса, — Вечно молодая.»
— Ну ничего, продолжил счастливый «воротничок», стремясь поделиться радостью до конца, — нам приходится вставать очень рано и мы работаем, как заведенные. Но сегодня у нас праздник! Рози — моя невеста и скоро мы поженимся. Я верю в наше будущее, правда, Рози? — Рози мило улыбнулась и прижалась к нему всем телом. — Должно же человеку когда-нибудь повезти?
— Да, хорошо бы, чтобы нам всем тут немного повезло! И не как утопленникам!
Тем временем Ябрамович-Джуниор как председатель высокого жюри конкурса произвел личное инспектирование всех красавиц, имевшихся в наличии, и началось торжественное оглашение имени новоизбранной Королевы океанов. Ей была выбрана известная светская львица Евгения Баскунчак. Королева, поправив маленькую бриллиантовую корону, улыбнулась всем присутствующим приятной улыбкой дрессированной пони и немедленно воспарила вверх, под лунный свет, на малозаметном канате, привязанном к мачте. Этому фокусу она научилась, принимая участие в небезызвестном шоу «Цирк на звездах». Съемки программы проводились и на Альфе Центавра, и на Бетельгейзе, и даже на замороженных болотах планетарной системы Полярной Звезды, как известно, отстоящей от Солнца на расстоянии 431 светового года. Там участники шоу лихо гоняли на гравиконьках, рассекая по водно-водородной глади. Зрителям очень нравилась такая спортивно-цирковая активность безголосых певиц, бесталанных актеров и прочих многочисленных подпевал всепланетного хора космического шоу-бизнеса.
Тут неожиданно наступила полночь. Мгновенно зажглись сотни огней, начал трескуче стрелять фейерверк, белые, оранжевые, красные вспышки раскрасили ночное небо над лайнером. Сосед Алисы горячо поцеловал свою малышку Рози, все тут же начали обниматься, целоваться и кричать. Капитан корабля, тусовавшийся неподалеку, объявил мужественным, но в то же время веселым и игривым голосом начало всеобщих танцев, и подбросил в воздух свою роскошную белую фуражку с золотой кокардой. В нем пропадали незаурядные способности шоумена. Народ тут же пустился в пляс под громкий музыкальный коктейль «морских» мелодий.
Алиса вздрогнула от шума фейерверка и стала вглядываться в лица, как бы фотографируя физиономии будущих покойников. Она совсем не улыбалась, лицо было напряжено, по нему пробегали красные отблески, похожие на отблески пожара.
«Где же эта хренова Золушка, куда ее уволокли? С какими мышами она бухает в тыкве?» — думала она. И тут Алиса наконец заметила Джоан, наклонившуюся над бортом. Ее тошнило, а весь вид напоминал услышанное Стрекозловой в юности бессмертное выражение «пьяная помятая пионервожатая». Алиса бросилась к ней.
— Что случилось? Тебе плохо?
— Нет, мне хорошо…. — агентесса не могла говорить связно. Алиса посмотрела на нее, произнесла сквозь зубы «Непьющая!» и поволокла почти бесчувственное тело Джоан в их общую штаб-каюту. Там мисс Ковалевски моментально сморил сон. Компаньонка перетащила ее на кровать, скинула туфли, и затем несколько секунд раздумывала, стоит ли снимать остальное, учитывая крайнюю щепетильность Джоан в этом отношении. Алиса где-то вычитала, что в Америке проститутка якобы целомудреннее, чем во Франции монахиня. Но затем она все же резким движением стянула с отрубившейся окончательно агентессы помятое платье, как бы стаскивая одежду с манекена, и на следующее утро Джоан проснулась в своей постели в ночной пижаме.