Макс поднял руки.
– Сдаюсь. Евгения могла соврать. И на самом деле она не спала дома, а сидела в той машине. Так?
– Да, – кивнула я.
– Это не объясняет, откуда появилась синяя «десятка», – улыбнулся муж. – И ты забыла про рост водителя. Мы, изучив фото салона машины, по тому, как отодвинуто от руля кресло шофера, пришли к выводу, что автомобилем управлял человек ростом примерно метр девяносто.
– Хм, Евгения такая же, как я, – расстроилась я.
– А вот Николай подходит, – заметил Макс.
На столе внезапно зазвонил мой телефон. Я взяла трубку и услышала незнакомый мужской голос.
– Это вы оставили мне свою визитку?
– Добрый день, – ответила я. – Вероятно, да. Только, пожалуйста, назовите свое имя.
– Владимир Цыганков. Анна Федоровна сказала, что, если я звякну, получу вознаграждение.
– Анна Федоровна? – удивилась я. – И кто это такая?
– Уборщица в магазине «Сотый этаж», – уточнил собеседник. – А я менеджер по чистке обуви.
– Цыган!
– Точно, – обрадовался мужчина. – Сколько заплатите? И чего вы хотите?
– Для начала нам необходимо встретиться, – защебетала я. – Давайте выберем удобное место.
– Я не обедал, могу прийти в кафе «Картошечка». Еда за ваш счет, – откровенно высказался звонивший. И на всякий случай добавил: – Я не пью.
– Если назовете адрес, то я непременно туда подъеду, – пообещала я.
Когда я закончила беседу, супруг спросил:
– Что, нашелся таинственный Вова-Цыган? Откуда у него твой номер?
Я взяла сумочку.
– Я беседовала со старушкой, которая моет туалеты в торговом центре «Сотый этаж», дала ей сто рублей, свою визитку и попросила: «Если увидите Цыгана, передайте ему карточку и скажите, что я буду очень благодарна ему за звонок». Уборщица оказалась исполнительной, но слова «буду очень благодарна» восприняла как обещание отсчитать Владимиру некую сумму, и вот теперь господин Цыганков хочет знать, сколько ему перепадет. Это был его первый вопрос. Только потом он поинтересовался, что потребуется делать.
– Многообещающее начало, – засмеялся муж. – Не люблю жадных людей, с ними трудно поддерживать дружеские отношения. Зато у сребролюбивого человека очень просто узнать необходимые сведения. Да, подожди, мы счет оплатим пополам?
– Естественно, – подыграла я Максу. – Ведь мой скромный салат стоит копейки, а твои суп-котлеты-компот-пирожное тянут на приличную сумму.
– Еще я хлебушка целую корзинку умял, – напомнил Макс. – Но и ты съела одну лепешку.
Я рассмеялась. И тут подошла официантка с вопросом:
– Не желаете еще кофе?
Супруг сдвинул брови.
– Сколько у вас стоит лепешка?
Девушка растерянно заморгала.
– Извините?
– В корзинке был хлеб, – пояснил муж, – очень, между прочим, вкусный. Мне в особенности понравился тот, что с сушеными помидорами, я съел все. А вот дама польстилась на лепешечку. Сколько ей надо за нее заплатить?
Лицо официантки приняло выражение крайнего изумления. Я пнула Макса под столом ногой, но муж по-прежнему невинно смотрел на ошарашенную девушку, которая наконец-то сумела сказать:
– Хлеб мы печем сами, он подается бесплатно.
– Дорогая, тебе повезло, – обрадовался Макс. – Хочешь еще полакомиться?
Я отвесила супругу новый пинок и процедила:
– Спасибо, уже наелась.
Официантка посмотрела на меня с большим сочувствием.
– Не стесняйтесь. Хлебушек ничего не стоит.
– Он очень вкусный, – кивнула я, – но много за один раз не съешь.
– А мне еще кофе, – потребовал Макс. – Да побольше, не крохотную чашечку.
Официантка ушла. Муж захохотал.
– Очень весело! – зашипела я. – Ну погоди, отомщу тебе по полной программе.
– Один ноль в мою пользу.
– Еще не вечер, счет вскоре будет десять один, я выйду победителем, – пообещала я.
– Ой, нет, у нас два ноль! – спохватился муж.
– Это почему? – нахмурилась я.
– А собачья медалька в фарше? – напомнил Макс. – Ты попалась на мою уловку, бросилась в магазин. Нет, ну какие подлые люди в супермаркете! Прикидываются добрыми, милосердными, поставили на кассе ящик с надписью «Для бездомных животных», а сами разделывают песиков и продают их!
– К сожалению, на самом деле есть люди, которые под прикрытием благотворительности творят подлости, – вздохнула я. – Помнишь Галину Андрееву?
Макс поморщился.
– Милую седовласую старушку, которая, несмотря на возраст, умела пользоваться компьютером и подняла волну в Интернете, рассказывая о том, как ужасно живут в Москве бездомные кошки? Разве такую забудешь… Организовала на своей даче приют для животных, сделала сайт, живописала, как заботится о кисках, вывешивала множество фотографий, писала: «Выберите себе любого подопечного и пошлите на его имя любую сумму, хоть пять рубликов. Это обеспечит кошке питание и лечение». Что бы там ни говорили о жадности и неотзывчивости современного россиянина, но добрых людей у нас очень много. Бабулька стала получать деньги со всей России, и чаще всего сумма была больше, чем упомянутые ею пять рублей. Но одновременно бабке стали приносить подобранных бездомных кошек. А потом выяснилось: «сердобольная» пенсионерка запечатлевала на фото нового подопечного, убивала его, а снимок выставляла в Интернете. Разразился шумный скандал, но бабка спокойно заявила: «Они все были больны, ни малейшей пользы не приносили. Зачем таким жить? Я санитар общества, убирала заразных животных с улиц. Меня не грязью поливать надо, а хвалить».
– Санитар общества… – пробормотала я, разом забыв про свидание с Цыганом. – Женечка, рассказывая мне об отце, произнесла те же слова. Я не обратила на расхожее выражение внимания, но сейчас вдруг удивилась. Почему дочь так назвала отца? Можешь найти на записи тот эпизод?
Макс кивнул, и через пару секунд мы услышали красиво окрашенное контральто: «Смысл жизни моего отца – благотворительная клиника. Он исполняет миссию. Взвалил на свои плечи тяжелую обязанность, стал санитаром общества. Поверьте, это очень непросто».
Я схватила Макса за руку.
– Кого называют санитаром леса?
– Кажется, волка. А что? – удивился муж.
– Почему хищник считается санитаром? – не успокаивалась я. – Потому что уничтожает старых, больных, слабых животных, которые не могут от него убежать или дать отпор. Вроде волк безжалостен и кровожаден, но, если вдуматься, он совершает благое деяние – улучшает генофонд. Кто родится от больного зайца? Уж точно не здоровый детеныш. Чем больше хилых особей в популяции, тем она слабее и в конце концов начинает вырождаться. Для меня словосочетание «санитар леса» звучит так же, как «убийца».
– Выражение «санитар общества» вообще-то имеет негативный оттенок, – протянул Макс. – Маньяк Федулов – доктор, убивавший неизлечимо больных людей, – называл себя именно так. И, как та бабка, собиравшая с доверчивых людей по «пять рубликов», заявлял: «Мне надо вручить медаль, я спасал человечество от самоуничтожения. Зачем нам те, кто страдает тяжелым недугом? Они бесполезны, не производят благ и никогда не родят полноценных детей». Но какое отношение это все имеет к нашему делу?
Я наклонилась над столом и зашептала:
– Назвав папеньку «санитаром общества», Женечка, совсем того не желая, сообщила нам о том, что происходит в клинике. Федор Николаевич избавляет общество от наркоманов.
– Постой, он же их лечит, – напомнил мне муж.
– Верно, – согласилась я. – Маньяк Федулов тоже занимался врачеванием, и весьма успешно. Но, когда понимал, что не может справиться с хроническим заболеванием, в ход шла смертельная инъекция.
– Ты предполагаешь, что Федор Николаевич лишил жизни Игоря Родионова, Костю Борисова, Юру Винникова и Митю Пасынкова? – уточнил Макс.
– Да, да! – закивала я. – Волков – хороший врач, однако ему не все подвластно. Смотри, что получается. Кто-то был выписан из клиники вроде в нормальном состоянии, а потом взялся за старое, родители помчались по протоптанной дорожке – в клинику. Врач понял, что пациенты неисправимы, и уничтожил их.
– Погоди, – остановил меня Макс. – С близкими Родионова, Борисова и Винникова нам поговорить не удалось, но Андрей Пасынков утверждал, что Митя забыл про героин. Экспертиза подтвердила: сын фронтмена группы «Кладбище» был чист. Более того, насколько я помню, у других ребят тоже в крови ничего не нашли.
– И все же я теперь почти уверена: их убил именно Волков, – повторила я. – Поэтому он санитар…
– Но каким образом? – не дал мне договорить муж. – Все подростки благополучно выписались, жили дома, наркотики не принимали.
– Не знаю каким, – отрезала я, – только у Волкова точно руки в крови. Мне так интуиция подсказывает.
– Ах, нас посетила дама Интуиция… – пропел Макс. – Но она коварная обманщица! Между прочим, ответь тогда, почему его пациенты стали уходить из жизни относительно недавно? Клиника существует не первый год, ранее с ее клиентами ничего дурного не происходило. Отчего умирают исключительно мальчики? Федор Николаевич жалеет девочек? Или есть другая причина? А вот еще странность: погибают бывшие платные пациенты, а те, кто лечился в «Жизни», живы-здоровы. Волковы не выбрасывают вылеченных беспризорников на улицу, Евгения занимается их судьбой. Бездомных детей устраивают учиться, они получают общежитие, им платят стипендии. Можешь поинтересоваться – в Интернете в открытом доступе выложены их биографии, рассказано, как подростки, которым повезло лечиться в клинике «Жизнь», стали медсестрами, массажистами, компьютерщиками, завели семьи. Отчего Федор Николаевич не тронул никого из них?
– Ах, нас посетила дама Интуиция… – пропел Макс. – Но она коварная обманщица! Между прочим, ответь тогда, почему его пациенты стали уходить из жизни относительно недавно? Клиника существует не первый год, ранее с ее клиентами ничего дурного не происходило. Отчего умирают исключительно мальчики? Федор Николаевич жалеет девочек? Или есть другая причина? А вот еще странность: погибают бывшие платные пациенты, а те, кто лечился в «Жизни», живы-здоровы. Волковы не выбрасывают вылеченных беспризорников на улицу, Евгения занимается их судьбой. Бездомных детей устраивают учиться, они получают общежитие, им платят стипендии. Можешь поинтересоваться – в Интернете в открытом доступе выложены их биографии, рассказано, как подростки, которым повезло лечиться в клинике «Жизнь», стали медсестрами, массажистами, компьютерщиками, завели семьи. Отчего Федор Николаевич не тронул никого из них?
– Потому что дети, получившие помощь на благотворительной основе, не дали рецидива, – нашла я ответ. – И, вероятно, девочки, в отличие от мальчиков, более не прикасались к дури, боюсь, скоро в списке умерших появится и девичье имя. Нам надо изловчиться побеседовать с Лорой Гаспарян, думаю, она следующая жертва!
– Пациентка, удравшая из поднадзорной палаты? – уточнил Макс.
– Да, та, что встретилась мне на дороге, когда гаишники обнаружили в моем багажнике кости для Микки, – кивнула я. – Лора выглядела крайне напуганной, бормотала, что ее непременно убьют. Знаю, наркоманы очень хитры, большинство из них может придумать любую историю, чтобы заполучить дозу. Но сейчас понимаю: слова девочки были правдой. Гаспарян не сдается, и ее поместили в особую палату, лишили возможности гулять в саду, посещать кружки, еду приносят в комнату. И все-таки Лора упорно не желает подчиняться врачам, открыто бунтует. Вот увидишь, Волков скоро выпишет ее, и случится несчастье.
– Нас к ней никто и близко не подпустит, – справедливо заметил Макс. – Попросить помощи она смогла лишь потому, что нашедший ее полицейский запутался в переулках и притормозил возле остановивших тебя гаишников. Сейчас прикажу Вадику пошарить по базам и найти отца или мать девочки. Вот им доктор Волков не посмеет отказать в свидании с дочерью.
– Подожди… Лора сказала, что мать ее ненавидит, и попросила меня связаться с учительницей Юлией Сергеевной Волчек. Давай отыщем эту женщину, – похоже, с членами своей семьи девочка в контрах. Ну все, мне пора, а то опоздаю на свидание с Цыганом, – наконец вспомнила я о назначенной встрече.
– Беги, – улыбнулся Макс, – увидимся дома. И, так уж и быть, сам оплачу наш обед.
– Ты храбрый рыцарь, победивший ужасного зверя, имя которому жаба! – воскликнула я и поспешила к деревянной вешалке на длинной ноге, где висела моя курточка.
Макс помахал мне рукой и открыл свой ноутбук, а я вышла в крохотный холл кафе и хотела толкнуть дверь, но была остановлена официанткой, которая выглянула из узкого коридорчика.
– Погодите, вот вам комплимент от заведения.
– Спасибо, – сказала я, забирая протянутый мне пакет из плотной коричневой бумаги. – А что там?
Девушка чуть смутилась.
– Наши фирменные лепешки. Кушайте на здоровье! У вас такой жадный парень, у него небось сосульку зимой не выпросишь.
Мне стало неудобно.
– Макс мой муж. Он большой шутник и совсем не скряга, скорей наоборот. Вот увидите, он сейчас спокойно оплатит счет и оставит щедрые чаевые.
Официантка тронула меня за руку.
– Знаешь, замазывать проблему – последнее дело. Сейчас мужик на тебя денег жалеет, потом дубасить по любому поводу начнет. Лучше скажи себе честно: живу с уродом. И убегай от него, пока не поздно. А лепешки у нас лучшие в городе. Они маленькие, как печенюшки, и хрустящие, пекутся на оливковом масле, сдобрены розмарином.
– Таня! Ты где? – заголосили из коридорчика.
Девушка развернулась и убежала, а я с пакетом в руках вышла на улицу и двинулась к своей «букашке».
Глава 24
– Девушка, девушка, – закричал кто-то за спиной. – Пожалуйста, подождите!
Я обернулась и увидела, что ко мне со всех ног торопится человек в костюме мыши. У «грызуна» была карикатурно большая голова с усами-вениками и огромными ушами. «Мышку» одели в ярко-розовые штанишки, зеленую футболку с надписью «Магазин «Ням-Ням» и кислотно-голубые ботинки.
– Вы добрая женщина! – заголосила «мышь». – У вас это прямо на лице написано!
– Спасибо за такое мнение, но я не пойду в магазин «Ням-Ням» ни при каких условиях, – быстро ответила я. – Не тратьте зря время, лучше отдайте купон на скидку или что вы там раздаете какой-нибудь пенсионерке, та, наверное, обрадуется.
– Да чтоб он сгорел, «Ням-Ням» хренов! – с чувством произнесла «мышь».
– Оригинальный текст для рекламной акции, – усмехнулась я. – Или вас наняли конкуренты магазина, чтобы вы ругали чужую торговую точку?
– Мне платят за то, что я хожу у метро и вручаю людям листовки, по которым им в магазине на кассе один процент с цены снимают.
Мне стало смешно.
– Очень щедрое предложение.
– Имею в день триста рублей, плюс скидку в «Ням-Ням», – разоткровенничался «грызун». – Деньги совсем не лишние, они мне во как нужны!
«Мышь» подняла огромную лапу и провела ею по своей шее.
Я прислонилась к машине.
– Чего именно вы от меня хотите?
– Понимаете, нам не разрешают покидать рабочее место, – зачастила женщина. – Ну не поверите, какие хозяева сволочи! Костюм сконструирован так, что самостоятельно его не снять – на спине несколько замков. Вы их не видите, но они есть. Каждое утро менеджер рекламного отдела «запирает» работника в костюм, и – гуляй у подземки. Выпустят из него лишь вечером.
– А в туалет сходить?! – возмутилась я.
– Эта возможность предусмотрена, – смутилась «мышь», – а вот скинуть прикид – без шансов. А еще может прийти проверяющий, и, если он сотрудника в обусловленной точке не найдет, суши весла, денег вечером не дадут.
– И чем же я могу помочь?
– Да склероз на меня накатил, – пожаловалась собеседница. – Втемяшилось мне в голову, что огонь под кастрюлькой с кашей после завтрака не погасила. Ну и пришлось домой нестись. В метро меня не пустили, сказали: «Мышей не перевозим». Пешком потопала, за час доплелась, вхожу в кухню – тьфу, пропасть, потушена горелка! С вами такое случалось?
– Многократно, – подтвердила я. – Но теперь я знаю замечательный способ сохранить свою нервную систему. Вас беспокоит исключительно плита или что-нибудь еще?
– Опасаюсь пожара, – призналась женщина. – В детстве, в деревне у бабушки, видела, как соседская изба сгорела, и на всю жизнь фобию заполучила.
– А у меня проблема с краном в ванной, – вздохнула я. – Мобильный телефон есть?
– Как же без него? – прогундела «мышь». – На день рождения сестры сложились и подарили мне новую трубку, дорогую.
– Вот и прекрасно, – кивнула я. – Перед уходом из дома делаете фото плиты, и адью. Всякий раз, когда в течение дня в голову придет мысль о конфорке, вынимайте телефончик и смотрите на снимок. Помогает идеально.
– Гениально! – закричала «мышь».
– Я не сама придумала, – смутилась я, – прочитала в каком-то журнале рассказ о девушке, которая так поступает.
– Вы умная, честная, добрая, – снова вдруг начала мне льстить незнакомка. – Пожалуйста, довезите меня до метро! Бэтмен позвонил… то есть, конечно, не супергерой, а коллега… а у него информатор в главном офисе есть, он с ним…
– Если можно, короче! – потребовала я. – Времени в обрез, я тороплюсь на деловую встречу.
– Тот коллега мне сказал, что к нам едет проверяющий. Если не успею дойти до магазина, значит, денег не дадут. В метро и маршрутку меня не пускают, на такси средств нет, – в телеграфном стиле выдал «грызун». – Вы добрая! Умница! Красавица! Вы мне поможете!
– О какой станции метро идет речь? – остановила я фонтанирующую комплиментами «мышь».
– «Тульская», – отрапортовала она.
– Тебе повезло, – улыбнулась я, – нам по дороге.
«Мышь» расставила передние лапы и попыталась меня обнять. Я ловко увернулась и велела:
– Залезай в салон.
«Мышь» просунула голову внутрь «букашки», засопела, закряхтела, закашляла и попросила:
– Пни меня под зад.
Я уперлась руками в плюшевую попу, приложила все свои силы и приказала:
– Скручивайся в рулет!
«Мышь» хрюкнула, взвизгнула и начала медленно пропихиваться в салон.
Я толкала ее в филейную часть до тех пор, пока снаружи не остались одни задние лапы.
– Дальше не получается, – заныла женщина, – башка в противоположную дверь уперлась.
– Ничего, голова ненастоящая, ее можно слегка помять, потом расправится, – успокоила я пассажирку. – Давай, втягивай ноги.
Кое-как «мышь» втиснулась в малолитражку целиком.
– Придется лежать, – простонала она, – сесть не получится.