- Я?
- Да...ты. Я столько раз танцевала для тебя по собственному и твоему
желанию. Теперь твоя очередь.
Лучше не отказываться, ведь я и дальше хочу наслаждаться тем, как она
танцует. Поэтому начинаю двигаться в такт музыки и расстегиваю рубашку.
- Готовь купюры, детка.
Глава 13
Лорелин Прескотт
Не ожидала я, что он согласится станцевать для меня без каких-либо
пререканий. Удивительно, что он так легко согласился, может быть даже
чересчур легко, но мне всё равно. Он чертовски горяч, когда делает
это...изумительно горяч.
А он отлично двигается под музыку. Повернувшись ко мне спиной, он
расстегивает рубашку и бросает через плечо. Она приземляется мне на ноги,
отчего я беру её и подношу к носу. Пахнет им. Восхитительно.
Его руки покоятся на задней части шеи, тогда как он толкает таз вперед. Со
спины мне прекрасно видны движения его великолепной задницы, и я сразу
представляю, как она толкается мне между ног.
Он поворачивается ко мне лицом и кладет руки на грудь. Скользит ими вниз,
вращая бедрами в такт музыки. Затем запускает их в штаны, образуя
преграду, чтобы совершать толчки и дрочить.
- О, мне нравится это.
Улыбаясь, он говорит:
- Тебе понравится гораздо больше, когда я буду проделывать это у тебя между
ног.
Его обещание посылает прилив нестерпимого желания прямо к моей киске.
- Закуси губу для меня.
Он ухмыляется, но делает так, как я ему говорю.
- Ммм, это всё, конечно, горячо, но не пора бы тебе снять эти штаны. На тебе
слишком много одежды для стриптизера.
- Да, мэм, - говорит он и касается ширинки - Всё, что пожелаешь.
Он снимает ботинки, а затем и джинсы без боксеров.
Впервые я вижу, чтобы кто-нибудь снимал одно без другого. По всей
видимости таким образом он решил подразнить меня и заставить ждать,
сгорая от желания к нему.
Оставшись в одних боксерах, я замечаю, насколько он возбужден. Увидев, что
я пялюсь на него, он ухмыляется и спускает трусы вниз, добавляя их к куче.
Он кладет руки на затылок и толкает бедра в такт музыки, кусая губу.
- Я единственный, кто не разодет здесь.
- Думаю, ты прав, - соглашаюсь я.
Поднимаюсь на колени и снимаю платье через голову.
На мне остается лишь розовый кружевной бюстгальтер и соответствующие
ему трусики.
- Лучше?
- Не совсем.
Завожу руки за спину и расстегиваю бюстгальтер.
Позволяю ремешкам скатиться по рукам, а чашки специально держу на
месте. Пускай помучится. Он следит за каждым моим движением, пока я
наконец не освобождаю грудь.
- Я когда-нибудь говорил тебе, что твоя грудь прекрасна?
Я качаю головой, перемещаясь к краю кровати.
- Нет.
Он берет их в ладони, потирая соски пальцами.
- Они идеальны во всех отношениях.
Он притягивает меня к себе и целует в шею.
- Я не идеальна.
Спускаясь ниже, он собирается вобрать сосок в рот.
- Для меня ты идеальна.
Я скольжу пальцами в его волосы, чувствуя, как его язык кружит над моим
соском. Его рука ласкает мою вторую грудь, пока его палец имитирует
движения языка. Я опрокидываю голову назад, с губ слетает стон.
Его руки оставляют мою грудь и хватают за бедра,
стаскивая трусики вниз. Я поднимаю одно колено за одним в то время, как он
снимает розовое кружево вниз по голени.
После того, как он бросает их на пол, я кладу руки ему на плечи, на что он
поднимает меня с кровати. Обернув ноги вокруг него, он быстро опускает
меня на спину, оставаясь стоять возле кровати. Он поднимает мои ноги,
кладет себе на плечи, хватает бедра и тянет их, пока его лицо не оказывается
у меня между ног. Я знаю, что он собирается делать, но он никогда не делал
это так. Я слегка волнуюсь.
Его рука блуждает через мой живот и останавливается на груди. Я чувствую
его теплое дыхание у себя между ног, отчего где-то внутри разгорается
непреодолимое желание, заставляя извиваться на постели.
- Кто-то знает, что её ждет, и очень сильно жаждет этого.
Жажду - это еще мягко сказано. Испытываю острую нужду - вот более
подходящий термин для того, что я чувствую.
- Я закричу, если ты не опустишь свой рот.
- Ты говоришь, что будешь кричать, если я этого не сделаю. А я говорю тебе
кричать, когда я буду это делать, - дразнит он.
Он смотрит на меня, когда пробует на вкус мою киску.
Облизнув губы, он говорит:
- Всегда такая сладкая. Люблю пробовать на вкус сахар, особенно то, что
находится у тебя ниже талии.
О, Боже. Он находится в режиме "грязные разговоры", а это только усиливает
мой оргазм.
- Нужно что-нибудь, чтобы подсластить твой грязный рот.
- Признай, тебе нравится мой пошлый рот, особенно, если он делает вот так.
Он прижимает его ко мне, и я чувствую, как он лижет именно там, где я
больше всего желаю его. Он попеременно сосет и лижет, награждая меня
интенсивным, божественным удовольствием. Каждый раз он так близко
подводит меня к краю, как будто чувствуя, что я уже на грани, и отступает. С
одной стороны, это нечто великолепное, что я когда-либо испытывала. С
другой, я разочарована, потому что он не позволил мне кончить.
- Ааа...ааа...ты делаешь это нарочно.
- Что я делаю нарочно?
Прикинувшись дураком, он делает вид, будто понятия не имеет, о чем идет
речь.
- Ты прекрасно знаешь, что ты делаешь. Ты не даешь мне кончить.
Он смотрит на меня.
- Итак, ты готова кончить?
- Да, - тихо говорю я, почти шепотом.
Я в отчаянии.
- Тогда скажи своим грязным ротиком, что ты хочешь, чтобы я сделал, чтобы
ты кончила, и я сделаю это.
Он сдерживает мой оргазм, получая тем самым то, что он хочет.
- Тебе нравится, когда я говорю грязные вещи. Это заводит тебя, не так ли?
- Да, черт возьми, мне это нравится. Особенно, я схожу с ума, когда слышу,
как ты говоришь, что ты хочешь, чтобы я сделал для тебя.
Хорошо. Он был честен со мной, поэтому я должна это сделать. Ему это
нравится, а я хочу, чтобы он был доволен.
Я скольжу рукой между ног и трогаю себя.
- Я хочу, чтобы ты сосал меня вот здесь, пока я не закричу, задыхаясь в
оргазме.
- Жарко, детка. Я готов взорвать твой чертов разум.
Я беру его за волосы и тяну вниз.
- Так трахни же меня своим ртом и не смей останавливаться, пока я не
закричу.
Поверить не могу, что сказала это. Почувствовав, как его рот выполняет мои
приказы, только тогда я понимаю, что натворила.
- О...о, о, так чертовски хорошо, но, пожалуйста, используй свои пальцы. Я
хочу чувствовать их внутри и снаружи.
Он начинает сосать жестче. Не удивлюсь, если останутся засосы. Я так
близко, что, кажется, что у меня закатываются глаза. Сжимаю его волосы и
дергаю.
- Ох...ах...черт! - кричу я.
Тело напрягается, внутри всё дрожит. Как же я скучала по этому Джеку
Генри, от которого бегут мурашки.
Ничто не сравнится с ними.
Джек Генри опускает мои ноги с плеч, и мои напряженные мышцы мигом
расслабляются.
- Черт, детка. Все на этом, верхнем и нижнем этажах слышали, как ты
кончила.
- Мне слишком хорошо, чтобы о чем-либо задумываться, - говорю я и
скатываюсь на край кровати.
Хватаю его за шею и тяну за собой; я не могу и минуты провести, не
прижавшись всем телом к нему.
Он грубо наваливается на меня, так что моя спина вжимается в матрас.
- Прости, - извиняется он.
Я тянусь к его заднице и опускаю руки вниз, прежде чем сжать его щеки и
вытащить между своих ног.
- Что на тебя нашло?
Я трусь киской о его член.
- Это всё ты.
Я оборачиваю руку вокруг его твердого члена и двигаю ею вверх/вниз.
- О, мне это нравится.
Я дрожу, потому что очень хочу, чтобы он оказался внутри. Двигаю его
эрекцией вдоль своей скользкой щели, уговаривая войти.
- Давай же, Джек Генри. Трахни меня. Пожалуйста.
Он толкается внутрь меня без всякого предупреждения, так что я чуть не
задыхаюсь. Я хочу, чтобы он трахнул меня быстро и жестко. Понемногу
приспособившись к его толчкам, я оборачиваю ноги вокруг него. Таким
образом, я призываю его двигаться жестче.
- Ты ненасытная сегодня, - говорит он и выходит из меня, становясь рядом с
кроватью.
Он хватает меня за лодыжки и тянет меня туда, где он стоит.
- Эта поза не для нас. Перевернись, чтобы я мог трахнуть тебя подходящим
для нас способом.
Я соскальзываю с края, пока мои ноги не касаются пола. Оборачиваюсь и
нагибаюсь, положив лицо на подушку, потому что знаю, что он снова
заставит меня кричать. Он хватает меня за бедра и сжимает их, прежде чем
тянет их назад и вводит свой член. Я же встаю на цыпочки, чтобы устранить
разницу в росте.
- Да, вот здесь. Именно так.
Я хватаю подушку и кусаю её, в то время как он начинает ускорять темп. Я
очень хорошо знаю, когда он собирается кончить. К концу он замедляет
толчки, пытаясь продлить удовольствие, но оргазм берет верх над ним, и
тогда он в последний раз толкается и произносит мое имя.
Мне нравится то, как он произносит мое имя сквозь стиснутые зубы.
- Ты понятия не имеешь, как горячо ты смотришься, когда стоишь
наклонившись с моим членом внутри.
- Знаешь, я наверное сделаю себе татуировку на пояснице с надписью
"Счастливчик".
Он выходит из меня и наклоняется, чтобы поцеловать в поясницу.
- Никаких татуировок, особенно здесь. Никогда! Это бы только всё
испортило.
Я знаю, как ему нравится моя поясница, но действительно ли татуировки
испортили бы всё?
- В самом деле?
- Я серьезно.
Голос звучит довольно строго.
- Даже не думай об этом, иначе придет дикарь и отшлепает тебя.
- По-моему дикарь уже здесь.
- Детка, я говорю о разных разновидностях дикаря.
- Один из них тебе точно не понравится.
Он не шутит. Было время, когда Джек Генри показывал животное внутри
себя. Тогда я не придавала этому значения, поэтому лучше его не
провоцировать.
Глава 14
Джек Маклахлан
Я бы с ума сошел, если бы она сделала татуировку на моем любимом месте.
Да, мне нравится тату вокруг её лодыжки и пирсинг в пупке, но, по-моему,
она и без них хорошенькая. Больше никаких татуировок и отверстий в её
теле.
Игриво шлепаю её по бедру.
- Вставай с кровати, чтобы я смог обнять тебя перед сном, и ты прогонишь
меня.
Она поднимается на четвереньках и поворачивает голову.
- Я не прогоняла тебя прошлой ночью.
- Ты не сделала этого только потому, что на протяжении долгого времени мы
были порознь, но я тебя знаю. Тебе нужно свое собственное пространство, и
ты не впустишь меня, особенно когда наступает время ложиться спать.
Я ложусь, она прижимается ко мне, голова покоится на моем плече, нога
заброшена на мою.
- Ты же в курсе, что мы поменялись ролями? Парень, который не любит
обниматься, и девушка, которая хочет быть обнятой им.
- Да знаю, но ничего не могу с собой поделать. Мне нравится, когда ты рядом.
Я хочу, чтобы ты все время находилась в поле моего зрения. Не дай бог ты
снова ускользнешь.
- Я никуда не уйду.
Она и раньше так говорила.
- Ты обещала, что никогда не случится такой ситуации, когда я приду домой и
не обнаружу тебя. Но всё же это произошло.
Её палец скользит по моей груди.
- Когда я обещала это, обстоятельства были другими.
- В тот день я вернулся домой ради тебя. Как раз хотел попросить тебя
остаться после того, как признаться тебе в любви.
Она поднимает голову, чтобы посмотреть на меня.
- Ты уже тогда любил меня?
- Конечно.
Она ничего не говорит, должно быть думает, что было бы, если бы вместо
письма я нашел её.
- А ты бы осталась?
- Да. Всё, чего я хотела - это, чтобы ты попросил.
Но теперь наши жизни отличаются от тех, что были, когда три месяца назад
она исчезла. Она уже не тот человек, а тем, кем она является сейчас, может
вполне отказаться вернуться ко мне.
Поцеловав её в макушку, мы прекращаем разговор.
Должно быть каждый из нас погряз в мыслях о том, чтобы могло быть. Если
бы она осталась, мы бы приблизились к отметке в шесть месяцев. Может
быть я бы сделал ей предложение. Не знаю. А может мы бы тайно сбежали.
- О чем ты думаешь? - спрашиваю я, надеясь на то, что она ответит, что
представляет нас обрученными или даже женатыми.
- О том же, о чем и ты - что бы было с нами, если бы эти три месяца мы
провели вместе, а не порознь.
Как бы мне хотелось, чтобы она была чуть точнее.
- Как думаешь, что бы мы делали?
- Уверена, то же самое, что и сейчас. Это своего рода наша вещь.
Это не совсем тот ответ, который я хотел услышать, но я приму его.
- Согласен. Трахаться, кажется, одно из наших любимых занятий.
Она хихикает, когда говорит:
- Трахаться. Мы не когда не говорим это, но мне нравится. Знаешь, Маргарет
называет это "сексом".
Она назвала это так, когда я говорил с ней прошлой ночью.
- Я не знал. И когда же ты обсуждала секс с моей мамой?
- За пару недель до моего ухода она навестила меня в Авалоне. Она
предложила мне объяснить тебе все причины, по которым ты должен был
попросить меня остаться, одна из которых включала вызвать у тебя эрекцию.
Она закрывает лицо руками и снова хихикает.
- Она сказала, что немного секса не повредит.
Твою мать. Поверить не могу, что мама на такое способна. Какая нормальная
мать делает такие вещи?
Ой, подождите.
- Она рассказывала мне о своем визите. Как я понял, ты решила взять на
заметку её совет, поскольку последние две недели я просто жил у тебя между
ног.
Практически разбил палатку и ночевал там.
Она хлопает меня по груди.
- И ни черта не сработало.
Я протягиваю руку и кладу поверх её.
- Ну почему же, сработало. Просто нужно было немного подождать.
- Сейчас мы бы знали друг о друге всё.
Она выглядит грустной, а я этого не хочу.
- Мы можем наверстать упущенное, - успокаиваю я её - Что ты хочешь знать?
Очевидно, это привлекает её внимание, поскольку она поднимается с кровати
и садится по-турецки. Это немного отвлекает меня, когда она вот так сидит,
уставившись на меня.
- Мы никогда не говорили о том, почему ты именно такой?
Почему я такой? Риторический вопрос, который в различных ситуациях
может быть интерпретирован по-разному.
- Все ученые планеты сходятся во мнении о том, что генетика сделала меня
таким. Половиной моей ДНК я обязан своей матери - и мы оба знаем, каким
живчиком она может быть - другой же половиной наградил меня отец.
Она вытягивается и сжимает мой сосок. Как бы весело это не было, мне
больно.
- Ты знаешь, что я не это имела в виду, умная ты задница. Маргарет и Генри
здесь не при чем.
Я хватаю её за руку, чтобы убрать, но она только усиливает хватку.
- Ай...ай...ладно, и что же ты имела в виду?
Она отпускает мой сосок.
- Я хочу знать причину, по которой ты решил заключать с женщинами
договорные отношения.
- У меня не было договорных отношений с женщинами,- уточняю я - У меня
нормальные, нежные отношения с одной очень необыкновенной женщиной.
Я прикрываю соски руками, чтобы защитить их, ведь это не тот ответ,
который она хотела услышать.
- Но наши нормальные, нежные отношения начались с извращенной
договоренности, - настаивает она - И я хочу знать, почему.
Черт! Я, правда, не хочу затрагивать эту тему, но я дал ей зацепку, и она
ухватилась за неё. Я должен был это предусмотреть.
- На тот момент отношения меня не интересовали. И так было на протяжении
долгих лет.
- Почему?
Конечно же такой ответ её явно не устроит.
- Потому что ни одна из них не была похожа на тебя.
- Как бы мило это не звучало, это не объясняет, почему ты выбрал такой
образ жизни.
Ничего себе. Она думает у меня есть образ жизни. Ты говоришь о выборе,
который считаешь неправильным.
Впервые мне хочется перед кем-то оправдываться.
- Мне было двадцать три, когда я получил свой первый миллион. В двадцать
четыре я утроил эту сумму, к следующему году - увеличил её в четыре раза.
СМИ охотились за мной, богатство привлекало стервятников. Женщины,
окружавшие меня, были похожи друг на друга. Однако была одна, которая
подняла планку настолько высоко, что я думал, что больше никогда не