— Я уже назначил пятерых.
— Не мало?
— Достаточно. Больше там спрятать негде, скала невелика. Я снайпера из первого взвода с собой взял. Если что, он со своим ночным прицелом никому не даст близко подойти.
Разумовский протянул капитану планшетный компьютер, тот самый, с которым минувшим вечером работал профессор.
— Когда пойдете?
— Мы уже выходим, товарищ подполковник. До рассвета меньше часа.
— Может, и меня возьмете? — раздался голос за плечом профессора.
Игорь Илларионович обернулся. Рядом с ним стоял подполковник спецназа ФСБ Юрьев, тот самый, что присутствовал на первом инструктаже по генератору в лаборатории. Подполковник, как помнил Страхов, выполнял какое-то задание профессора Торсисяна по внедрению микрочипа под кожу одному из раненых бандитов.
В голове профессора сразу возникли лица погибшего актера Игоря Владимировича и Елизаветы, жены прапорщика. И хотя этот подполковник не имел к ним никакого отношения, по крайней мере, не было основания так считать, Игорь Илларионович коротко ответил:
— Нет.
— Скала маленькая. Там повернуться негде будет. А товарищу полковнику там работать, — попытался смягчить ответ капитан Чанышев.
Подполковник Юрьев не стал настаивать…
По зову капитана Чанышева из расщелины скалы появились пятеро солдат, уже готовые к выступлению. Капитан первым двинулся вперед, на ходу запуская планшетный компьютер. Сразу убавив яркость, чтобы монитор не привлек издалека внимание возможного наблюдателя бандитов, Валерий Николаевич использовал «планшетник» как обычный навигатор, поскольку устройство и программное обеспечение это позволяли. Шли быстро, как показалось Игорю Илларионовичу, непривычному к такой манере передвижения, но он старался не отставать от спецназовцев. До места они добрались уже через пятнадцать минут.
— Сколько мы прошли? — спросил Игорь Илларионович, когда группа остановилась возле скал.
— Около пяти километров.
— Не может быть! — удивился Игорь Илларионович. — Пять километров человек обычно преодолевает за час.
— А мы преодолели за четверть часа, — констатировал командир роты.
— Никогда не думал, что смогу на старости лет быть таким шустрым.
— Вам сколько лет, Игорь Илларионович?
— Пятьдесят один.
— Подполковнику Разумовскому пятьдесят два. А он с ротой марш-броски совершает, кроссы по утрам со взводами бегает. Так что о старости вам говорить рано. Мы прошли с нормальной скоростью. Я тоже, признаться, не думал, что вы будете на это способны, но вы справились.
— Видимо, работает пресловутый «мобилизационный момент», когда организм использует скрытые силы, — сделал вывод Страхов. — Куда дальше?
— На скалу. Оборудование уже там.
Еще вечером, когда он любовался 3D-макетом скалы, Игорь Илларионович подумал, хотя и не высказал своего сомнения, что затаскивать нелегкий генератор туда будет очень сложно. На макете он не видел пологого склона, а теперь этот пологий склон появился. По нему и забрались наверх. Более того, наверх вела уже почти утоптанная тропа.
— Но ведь тропы не было? — растерянно высказал профессор свои сомнения капитану Чанышеву и даже рукой показал.
— Когда-то и нас с вами, товарищ полковник, не было. Но мы появились на свет. Нашим родителям это было нужно. И эта тропа появилась, когда возникла в ней необходимость, — уклончиво ответил командир роты.
Поднялись. На скале не было светлее, чем внизу. Или просто высота скалы была небольшой. Но в особенно темном предрассветном небе уже проявился заснеженный хребет и отдельные горные вершины. Туда уже попадало солнце, и рассматривать это снизу, еще из ночной черноты, было удивительно и интересно. Но профессор, как и спецназовцы, взбирался на скалу не для того, чтобы любоваться пейзажами. Он сразу посмотрел, где стоит генератор, проверил целостность упаковочного ящика. Довезли вроде бы и подняли на скалу аккуратно. Здесь же, на небольшой плоскости, лежал и транслирующий локатор, который еще предстояло выставить. Модуль локатора, крепящийся на кронштейне в центре, был на месте. Больше ничего здесь и сломаться не могло.
— Когда будем устанавливать?
— Еще одна банда должна подойти сегодня утром. Последняя. Бандиты могут обратить внимание на локатор. Как только войдут в ущелье, мы выставим локатор и начнем готовиться.
— Когда это будет? — Игорю Илларионовичу самому уже не терпелось опробовать технику.
— По нашим расчетам, банда должна подойти к ущелью вместе с рассветом. Еще вопрос, товарищ полковник. Если мы в том же устье выставим на высоких скалах наблюдателя…
— У меня нет гарантии, что наша волна его не поразит. Лучше обойтись без наблюдателей.
— Понятно. Если гарантии нет, не будем рисковать. Ждем. Горбушкин, готовь прицел. Просматривай территорию.
Снайпер привычными движениями поставил на винтовку ночной прицел и подсоединил питание. И сразу стал с позиции «с колена» просматривать дальнее пространство впереди скалы…
Как только наступил рассвет, из-за дальних отрогов показалась цепочка идущих бандитов. Теперь их можно было рассмотреть и без прицела ночного видения. От скалы они должны были пройти метрах в ста пятидесяти.
Капитан же смотрел в другую сторону, предоставляя бандитам возможность передвигаться без пригляда. Посмотрел в ту же сторону и Игорь Илларионович, но ничего не заметил.
— Надеюсь, они не увидят солдат, — сказал Чанышев. — Вроде бы хорошую позицию заняли.
— А где солдаты? — не понял профессор.
— Они окопались полукольцом вокруг входа в ущелье, — объяснил командир роты. — Окопы в полный рост с каменными брустверами. Это, конечно, на всякий случай, если бандиты прорвутся сюда. Если смогут прорваться через вашу ударную волну.
— Не вижу никого, — признался Игорь Илларионович.
Капитан снял с шеи ремень и протянул профессору свой бинокль. Игорь Илларионович приложил бинокль к глазам и долго всматривался в пространство перед ущельем. И никого не сумел обнаружить.
— Не вижу, — признался он.
— Было бы плохо, если бы вы увидели. Тогда бы и бандиты могли увидеть, — констатировал Чанышев. — У них, конечно, глаз более опытный. Но они не ждут засады, а вы знаете, что там есть солдаты, и не видите. Значит, есть вероятность, что и бандиты не увидят. Но наши солдаты хорошо умеют копать окопы. Еще лучше умеют их маскировать. Сетку хотя бы видите?
— Нет.
— Поверх каждого окопа натянута маскировочная сетка. Небольшая, индивидуального пользования. Я в двух местах сетку заметил. По цвету слегка отличается. Но здесь следует учесть, что я знаю о ее присутствии, а бандиты нет.
Профессор еще раз прошарил биноклем пространство.
— Не вижу.
— И отлично, — капитан хотел взять бинокль из рук профессора, но тот перевел его в сторону бандитов и не увидел руку капитана.
— А что за шапки у некоторых такие странные? На женские береты похожи… — поинтересовался Игорь Илларионович. — Не все одинаково одеты. Большинство в «камуфляже», а эти вот… В шапках которые, в жилетках… Четыре человека. Я несколько раз еще в советские времена отдыхал на Кавказе, но такой одежды не видел. Это что-то национальное?
Капитан все же забрал у профессора бинокль. И внимательно рассмотрел бандитов.
— В «камуфляже» — это местные. А те, в шапках и в жилетах, — наемники, талибы. Мало им своих заварушек в Афгане и в Пакистане, так и в Сирию влезли, теперь и сюда суются. Самые отъявленные фанатики. Эти подлежат безоговорочному предельно жесткому уничтожению, чтобы другим неповадно было. Я не знал, кстати, что здесь будут наемники. Может, и в других бандах тоже есть. Хотя здесь, в Кабардино-Балкарии, я первый раз в командировке. Раньше постоянно в Дагестан ездил. Там обычные бандиты, редко с религиозным уклоном, или просто уголовники, или те, кого местные менты в бандиты толкнули. Второе чаще всего. А здесь банды чаще всего салафитские…
— Это что такое? — спросил профессор. — Я не силен в религии.
— Другое название — ваххабиты. Более распространено в Дагестане. Там считают, что так говорить правильнее. Но, значит, здесь наемников может быть больше. Наверное, и в других бандах тоже есть. Хорошо, что мы их вместе собрали.
— У меня вопрос, Валерий Николаевич, причем важный.
— Слушаю, товарищ полковник.
— Эти талибы разговаривают по-русски?
— Об этом лучше у них спрашивать. Трудный вопрос. Когда они попадают к нам в руки, требуют переводчика. Говорят или по-пуштунски, или по-арабски. Якобы русского языка не знают.
— Но ругаются по-русски, — вставил свое слово снайпер рядовой Горбушкин.
— Они вообще не ругаются. Они фанатичные верующие мусульмане. А фанатики ругани избегают. Не говори, чего не знаешь. По-русски наши ругаются, которые показывают, что тоже русского языка не понимают. Короче говоря, товарищ полковник, невозможно определить, знают они наш язык или нет. А в чем суть проблемы?
— В том, что мы не прорабатывали воздействие электромагнитного кодирования человеческой речи на иностранцев, не знающих русский язык. Мы в принципе не предусматривали такую возможность. Не продумали до конца.
— Но крысы ведь тоже русского языка не знают. Вы же проводили испытание на крысах. И с миграционной службой генератор испытывали. Многие мигранты тоже по-русски не разговаривают.
— Это сложный вопрос, Валерий Николаевич. Крысы мыслят не словами, а образами. Это человек мыслит одновременно и образами, и словами. А с мигрантами та же история, что с талибами. Они вдруг забывают русский, когда попадают в полицию. А до этого вполне сносно говорят. По крайней мере, на бытовом уровне.
— Значит, что?
— Значит, я не могу дать вам гарантию, что электромагнитный посыл будет действовать на талибов так же, как на местных бандитов. Я, конечно, при записи постараюсь мыслить образами. Но сомнения у меня есть, и боюсь, что они имеют под собой основание.
— Тем не менее отказываться от испытания мы не будем.
Эпилог
Но последняя банда повела себя странно. Перед ущельем она остановилась, бандиты собрались в круг, что-то обсудили, и из одиннадцати человек в ущелье вошли только трое, а восемь бандитов сначала просто провожали ушедших взглядами, потом полезли вверх по склону, желая, видимо, занять позицию сверху. Все талибы остались во второй группе.
— Как хорошо, что мы не выставили на склоне наблюдателя! — сказал капитан. — Я как раз этот для подъема просматривал маршрут. Они бы сейчас на него точно и нарвались. Казалось бы, все продумали, а такого варианта не предвидели.
— Вы уверены, Валерий Николаевич, что всегда все продумываете? — со скепсисом спросил Игорь Илларионович.
— У нас без этого нельзя, товарищ полковник. Служба такая.
— У меня служба другая. Я человек науки и профессионально занимаюсь психологией. И могу вам сказать, что, согласно данным мировой психологии, все обстоит иначе. Нам всем просто нравится думать, будто наши решения продуманы и тщательно контролируются, но исследования ученых говорят о том, что подавляющее большинство решений на самом деле являются подсознательными, и у этого есть объективная причина. Дело в том, что каждую секунду наш мозг атакуют больше одиннадцати миллионов индивидуальных единиц данных, и, так как мы не можем все это тщательно проверить, наше подсознание нам помогает принимать решение. И мы действуем, согласуясь с мнением подсознания. Если только оно у нас не отключено. А отключается оно как раз под воздействием электромагнитного излучения нашего генератора.
— Может быть, и так, я не буду спорить с наукой, — согласился капитан. — Скажу только, что в действительности все тщательно продуманные планы часто бывают и правда несостоятельными. И действовать нам приходится, исходя из обстановки. Мы и солдат так учим — действовать по обстановке. Вот как сейчас. Была одна банда, стало две группы. Обстановка изменилась.
— А зачем они разделились? — не понял Игорь Илларионович, возвращаясь с высот науки к бренному боевому миру.
— Банды друг другу не доверяют. Опасаются ловушки. Но что мы будем делать, товарищ полковник? Мы на виду у бандитов. Локатор будем ставить?
— Мы в пределах досягаемости обстрела?
— Если только у них есть снайпер. Снайперская винтовка достанет. «Калаш» — разве что шальной пулей. Прицельная стрельба с такой дистанции невозможна. Наши пистолеты-пулеметы — тем более не достанут. А вообще талибов лучше бы снять, во избежание риска… Горбушкин, слышал? — капитан повернулся в сторону снайпера, и тот сразу лег грудью на камень и попрочнее устроил на его поверхности локти.
— Хотя бы пару человек надо оставить, — потребовал Игорь Илларионович. — как мы иначе проверим генератор. Я про знание языка говорю…
— Горбушкин! Слышал? «Скушай» пару талибов…
Мощный глушитель «винтореза» сделал звук выстрела для противника неслышимым. И даже невооруженным глазом было видно, как вскинул руки, уронил автомат и сорвался с обрыва один из талибов. Следом за ним, с интервалом в две секунды, в точности повторил движения первого и второй. Остальные бандиты остановились в растерянности, но тут же предприняли попытку залечь за камни. Опыт подсказал, что снайпер стреляет издалека. Но снайпер больше не стрелял. Тем не менее бандиты не двигались и выжидали чего-то. Может быть, морского тумана, который придет в горы? Или просто боялись, и никто не желал стать очередной мишенью.
— Горбушкин! У бандитов есть снайпер? — спросил командир роты.
— Снайпер был. По крайней мере, бандит со снайперской винтовкой «СВД». Я на него долго смотрел. Ушел с первой группой в ущелье.
— Тактическая ошибка их эмира, — сделал вывод капитан. — Даже без нашей атаки снайпер смог бы прикрыть первую группу лучше, чем все вместе взятые автоматчики.
— Мне показалось, товарищ капитан, — добавил рядовой Горбушкин, — что со снайперской винтовкой был сам эмир. Он отдавал распоряжения и даже руками размахивал. Любит жестикулировать. Хотя мог бы кому-то другому винтовку оставить. Правда, с оптическим прицелом не каждый справится. Но надо было раньше научить. Теперь поздно.
— Они до ночи будут так сидеть? — словно самому себе задавал вопрос капитан. — Под пули их теперь калачом не выманишь. Будут на месте дожидаться, пока внизу все не закончится и из ущелья кто-то выйдет. В моей практике произошел случай, когда пятеро бандитов так вот сидели четверо суток. Правда, у меня тогда было три снайпера.
— Как ни странно это звучит, Валерий Николаевич, но они жить, наверное, хотят, — сказал Игорь Илларионович. — Выставим локатор и прекратим их мучения. Первое испытание техники в боевой обстановке…
Профессор отстегнул металлические замки-застежки на крышке ящика с генератором и извлек из корпуса интегрированные туда приспособления.
— Если можно, Валерий Николаевич, мне бы посмотреть на 3D-макет места, где сидят бандиты. Конечно, волна их и так накроет, но лучше, если она отразится от какой-нибудь скалы. Двойной эффект получится.
Капитан взял с одного камня планшетный компьютер с макетом входа в ущелье на дисплее и передвинул изображение в сторону, показывая профессору то, что получилось.
— Понятно. Отражаться не от чего. Отраженный луч уйдет вверх. Будем надеяться, что над нами в этот момент не будет пролетать никакой самолет. Тем не менее мы с удовольствием все сделаем и без отражения.
Игорь Илларионович по своей старой привычке сам с собой разговаривал, комментируя то, что он делает. Обычно это раздражало только профессора Торсисяна, но в своей лаборатории все привыкли к манерам своего руководителя и не обращали на это внимания.
Солдаты тем временем поставили локатор и приблизительно направили его в сторону бандитов. Однако приблизительное направление профессора не устроило. Один из приборов, интегрированных в генератор, внешне был похож на бинокль. Игорь Илларионович присоединил кабель транслирующего локатора к самому генератору, взял свой «бинокль», соединенный с генератором намертво, щелкнул каким-то тумблером, включая прибор, и поднес «бинокль» к глазам. По мере того как профессор поворачивал колесико на корпусе «бинокля», локатор сам автоматически поворачивался, выходя в боевое положение.
— Капитан, помните из процесса обучения, что должно произойти, когда луч локатора и луч наводящей системы совпадут в конечной точке?
— Зеленая точка сменится на красную.
— Вот и прекрасно. Все готово. Теперь подскажите, какую команду дать бандитам.
— Бросить оружие, поднять руки и сдаться. Нет… Отставить… Захватить их — значит, через месяц-два-три-четыре снова придется ловить. Лучше их уничтожить. Сами смотрите, как…
Игорь Илларионович с хитроватым видом хмыкнул, вытащил из корпуса генератора микрофон со спирально согнутым шнуром, и, отвернувшись, стал что-то говорить. Много времени это не заняло. Ветер дул профессору в спину, и стоящим за его спиной капитану и солдатам не было слышно слов профессора, пока он к ним не повернулся.
— Теперь задача — переложить речь в электромагнитные колебания, — прокомментировал Страхов свои действия.
Его руки работали не хуже, чем у профессионального фокусника, так быстро и ловко он управлялся с генератором даже без панели управления. Конечно, не имеющие его навыков офицеры не сумели бы это повторить. Даже самому профессору, одному из создателей генератора, потребовалось больше года, чтобы эти навыки приобрести.
Из ящика была извлечена коробка, которую профессор тут же раскрыл и вытащил что-то напоминающее принадлежность новогоднего костюма.
— А это попрошу всех надеть под головной убор. Техника безопасности требует.
— Что это? — не понял командир роты.