— А у меня есть выбор?
— На самом деле нет, — усмехнулась Рисенн. Это была ее любимая часть программы: поиски спрятанного пергамента в ее обширных одеяниях. Обычно Драко наигрывался в эти прятки досыта, но сегодня он был слишком раздражен, потому, крепко обхватив ее за талию одной рукой, засунул другую ей под платье и заскользил вдоль бедра, где под резинкой чулка и обнаружил рулончик. Вытащив, он помахал пергаментом перед носом Рисенн:
— Есть.
— Как ты догадался? — рассерженно спросила она.
— Ты женщина, а потому совершенно предсказуема.
Рисенн издала совершенно девчачий раздосадованный вопль и слезла Драко с груди, воздвигнувшись над ним в таком ракурсе, что, чуть приподними он голову, ему бы открылся совершенно восхитительный вид на ее юбку… ну, и все остальное. Он решил показать себя джентльменом и не позволил себе ничего подобного, просто поднялся и отряхнул с себя снег.
Она стояла и смотрела на него, в этом взгляде не было ничего женственного или девичьего: это был холодный, пронзительный, расчетливый взгляд человека без возраста…
Он никак не мог угадать, сколько же ей лет — спрашивать он и не пытался, все равно она бы ни за что не сказала.
— Ты ужасен.
— Ничего подобного, — Драко пергаментом стряхивал снег с рукавов, — не изображай, что тебя вообще волнует то, чем я занимаюсь.
Рисенн усмехнулась, продемонстрировал острые белые зубы.
— Ты прав.
Она качнулась вперед, впечатала ему в щеку поцелуй — он вздрогнул: ему показалось, что кожи коснулась раскаленная зола.
— С Рождеством, — произнесла она. — Увидимся перед твоим днем рождения!
— Не сомневаюсь. С учетом того, что день рождения у меня в июле…
— Это ты так думаешь, — и она исчезла. Драко тупо таращился туда, где она только что стояла: сколько раз он ни говорил ей о том, что на землях Хогвартса аппарировать нельзя, ее это совершенно не заботило.
Драко мрачно покосился на зажатое в руке письмо и начал его рассматривать. Аккуратно скрученный пергамент, перевязанный черной ленточкой и скрепленной печатью в виде мертвой головы. Это была не личная печать Малфоев, после всего того, что случилось, отец не пользовался ей, теперь она смотрела на Драко с его левой руки… Перстень, надетый поверх тонких кожаных перчаток…
Мрачно вздохнув, он собрался с силами и начал распечатывать письмо, но в этот миг хруст наста заставил его вздрогнуть. В полумраке снежной поляны, на снегу, лицом вниз растянулся Гарри Поттер.
* * *
— Батюшки, Поттер! — зазвучал у Гарри над головой полный задора голос. — Делаешь снежного ангела или же просто очень-очень устал?
— Заткнись, Малфой.
Гарри перевернулся на спину и уставился на силуэт Драко — черный на фоне сапфирово-синего неба. Снежинки серебрились в его светлых волосах, глаза поблескивали серыми замерзшими озерами.
— Я упал.
— Заметно, — Драко протянул ему тонкую затянутую в черную перчатку руку. — Давай вставай.
— Не хочу, — упрямо ответил Гарри.
— Замерзнешь.
— И чего?
— И правильно. Замечательная позиция, — и Драко хлопнулся в снег рядом с Гарри, который раздраженно повернулся к нему.
И почему он не хочет оставить меня в покое, что не соображает, что я хочу пострадать в одиночестве?…
— Порвешь свои затейливые перчаточки, — произнес Гарри.
— У меня дома еще шесть пар, — в тон ему ответил Драко. — А что с тобой такое? У тебя вид, будто кто-то подстроил тебе свидание со Снейпом.
Гарри похоронно рассмеялся.
— О, узнаю этот мрачный смех, — заметил Драко. — Никак проблемы с девушками?
Драко говорил очень осторожно, и Гарри приподнял голову и взглянул на него, пытаясь что-нибудь понять по выражению его лица. Все это время они старались не поднимать тему Гермионы в своих разговорах, Драко всегда был вежлив и почтителен в выражениях, если речь заходила о ней. Гарри понимал, что все это значит — Драко по-прежнему хранит внутри все эти чувства к Гермионе… Гарри подозревал, что именно это и стояло за тем, что Драко и Джинни разошлись. Так или иначе, Блез, по-видимому, не обращала на это внимания, ну, или же убедила себя, что все это пустяки.
— Ага, — Гарри сам удивился, услышав свой голос. — Можно и так сказать.
Драко вопросительно приподнял брови.
— Мы разругались, — добавил Гарри.
Драко по-прежнему молчал.
— Гермиона и я, — уточнил Гарри.
— Понятно, я и не думал, что ты имеешь в виду Буклю.
Гарри мрачно усмехнулся, — по видимому, это навело Драко на какую-то мысль, он поднялся и снова протянул руку Гарри.
— Поднимайся. Прогуляемся.
На этот раз Гарри принял руку и встал на ноги.
— И куда?
— В Хогсмид.
— В Хосгмид? — Гарри попытался было вырвать руку, но Драко потянул его прямо к Запретному лесу. — Зачем?
— Нам надо напиться.
— Но в «Трёх метлах» только сливочное пиво. А я тебе не домашний эльф!…
— Слушай, Поттер, просто заткнись и доверься мне.
* * *
Солнце соскользнуло за горы, окружающие Хогсмид, подсвечивая идиллическую деревенскую картинку в розоватым светом. Снег пушился сахарными перинами на крышах домов, украшенных волшебными Рождественскими огоньками. Они сверкали изумрудными и гранатовыми капельками сквозь искрящийся снегопадом воздух. Из труб вился дымок, расчерчивая вечернее небо тонкими полосками-перышками.
— Потрясающе, — Драко замер на дороге, ведущей к деревне. Золотой знак «Вы входите в Хогсмид» на границе деревеньки был тоже увит танцующими красно-зелеными искорками. — Да, в этом месте не надо бояться, что забудешь про Рождество…
— Рождество, — самым мрачным тоном повторил Гарри, словно говоря о недавно постигшем его совершенно жутком несчастье. — А я еще никому не купил подарков…
Драко покосился на него:
— То есть ты хочешь сказать, что я не получу тот заводной паровозик?…
— А тут еще свадьба, — все тем же похоронным тоном продолжал Гарри. — Она сразу после Нового года, а у меня им нечего подарить…
Драко захлопал ресницами, на которые налипли снежинки:
— Есть что-нибудь от Сириуса?
Гарри покачал головой.
— Да нет… Я думаю, он весь в приготовлениях.
— А как там насчет волынок?
Слабая улыбка чуть тронула губи Гарри.
— Полагаю, что воз и ныне там.
— Это ненадолго, уж я-то свою матушку знаю, — но Гарри уже не слушал его. Он смотрел на деревню — глаза его потемнели, он весь погрузился в себя… Зима окутала его, сделав эти черные волосы и красную мантию такими драматическими, окрасила щеки здоровым ярким румянцем… Все только опущенные уголки губ делали лицо несчастным, портя всю картину.
— Держись, Поттер, — посоветовал Драко. — А то ты выглядишь так, словно у тебя только что сова сдохла.
— Гермиона меня ненавидит, — признался Гарри, нервно теребя браслет на руке. Драко давно заметил его, но ни разу не спросил у Гарри, что это за штука. Впрочем, что бы это ни было, похоже, Гарри она здорово нравится, — Драко с сентября ни разу не видел, чтобы Гарри ее снимал.
— Ненавидит тебя? — тряхнул головой Драко. — Что-то я сомневаюсь…
— Да кого волнует, в чем ты там сомневаешься, — монотонно отрезал Гарри.
— Еще одна чудесная позиция, — произнес Драко. — Прекрасно. Конечно, кроме тебя в этом мире никого просто не существует, — он подошел и сгреб Гарри за мантию. — Пошли.
Он потянул его за собой, и Гарри не стал особенно упираться. С трудом пробираясь по занесенной снегом дороге, они вошли в деревню и пошли мимо теплых огоньков окон, от которых доносились запахи пряников и корицы. Наконец они очутились в торговой части Хогсмида с магазином Зонко — уже закрытым — в одном конце и «Тремя метлами» — еще открытыми — в другом.
Едва они вошли, на них обрушилось тепло, гул голосов, шум. Драко быстро шепнул заклинание, благодаря которому снег исчез с их одежды, не оставляя луж.
Будь вдумчив всегда — мой девиз.
За стойкой бара им заулыбалась мадам Розмерта.
— Привет, Драко, — кивнула она, — Гарри…
— Мы мимоходом, — со значением произнес Драко.
Она выгнула бровь.
— Ну, желаю повеселиться.
Гарри в замешательстве взглянул на Драко:
— Малфой, что все это…
— Иди давай, — Драко отпустил шиворот Гарри и потянул его вперед за руку через полупустой зал, где волшебники и волшебницы в тишине выпивали за длинными дубовыми столами, мимо огромной украшенной Рождественской елки и нырнули под лестницу, упершись в стену, совершенно пустую, если не считать картины в золотой раме с изображением юной красотки, отдаленно напоминающей мадам Розмерту. Она кокетливо им подмигнула.
— Привет, симпатяги, пришли навестить меня?
Драко мотнул головой, слегка улыбнувшись:
— Лютик.
— Да сколько можно, — раздраженно пробормотала девушка на картине, однако портрет отодвинулся, открыв в стене проход. Драко шагнул первым, следом двинулся слегка озадаченный Гарри.
Перед ними открылся огромный зал с элегантным убранством — тиковая мебель, темный дуб, сияющая медь. Вдоль одной стены тянулась барная стойка, а позади возвышались заставленные бутылками полки: джин Кровь Дракона, черное вино гигантов, густое зеленое пиво троллей… Сбоку стояла высокая — в рост человека — водочная бутылка, в которой кружились крошечные метлы. На пробке красовалась надпись: Квиддич Абсолют.
За стойкой высокая ведьма в серебристом топике лила что-то розовое в протянутый стакан пузатому волшебнику в оранжевой мантии. Когда глаза Гарри привыкли к полумраку, он уяснил две вещи: первое — кроме барменши по залу, заполненному исключительно колдунами, — волшебниц видно не было — мелькали несколько официанток. Второе — девушка за стойкой бара была одета не в серебристый топик. Топика на ней вообще не было: только длинные блестящие волосы и золотистые трусики.
— Добро пожаловать в Порочную Ласку, — Драко жестом пригласил Гарри к бару.
— Ах… — пробормотал Гарри, делая шаг назад, — я никогда раньше… не видел…
— Ну так смотри, — Драко снова ухватил Гарри за мантию и решительно подтолкнул к бару. Обнаружив пару свободных табуретов рядом с толстым волшебником, потягивающим розовый коктейль, Драко пихнул Гарри вниз и перегнулся через столешницу.
— Эй! Выпивку сюда.
Полуобнаженная официантка развернулась к ним:
— Драко! — с явной радостью воскликнула она и, перегнувшись через стойку, чмокнула его в щеку. — Тысячу лет тебя не видела.
Гарри издал нечленораздельный булькающий звук:
— Так ты здесь часто бываешь?
— Веришь — нет, но тут мой отец обычно проводил деловые встречи и заключал сделки, — ответил Драко, принимая как должно посылаемые ему воздушные поцелуи. Его глаза проинспектировали содержание бара. — Так, к делу. Один Май Тай. С зонтиком. Зеленым. И одну… — он покосился на Гарри.
— Кровавую Мэри с двойной порцией Драконьей крови.
Девушка заулыбалась:
— С зонтиком?
— А то как же. Красным.
Он подмигнула:
— Для вас — все, что угодно. Вы поступили весьма умно, придя сюда до шоу.
Драко улыбнулся.
Шоу? — подумал Гарри. Он стрельнул глазами в сторону небольшой сцены в полутемном дальнем углу зала с несколькими шестами и небольшим оркестриком чуть позади. Только мужчины. А кларнетист ужасно похож на Снейпа.
Гарри видел достаточно плохих фильмов, чтобы сообразить, зачем нужны эти шесты — он медленно повернулся в сторону Драко, равнодушно шарящего в карманах своего плаща.
— Малфой, — скрипнул он, не в силах поверить в происходящее, — ты что — приволок меня в волшебный стрип-клуб?
— Ессесно, — Малфой кинул кассиру пригоршню галлеонов. — Так, этого должно хватить на несколько кругов…
Гарри покачал головой:
— В аду за это из тебя сделают тост.
— Тогда, может, ты скажешь тост?
Светловолосая девушка за стойкой (наверное, вейла, — мелькнуло у Гарри) протянула им напитки — дымящийся красный и кружащийся зеленый, уселась перед ними и заулыбалась.
— Может, тост за двух симпатичных парней из Хогвартса?
Неожиданно для себя самого Гарри вдруг ощутил, что за воротник ему поползли мурашки. Он никогда не мог устоять против чар вейл, даже сейчас. Драко же только ухмылялся.
— Анджелика, — пояснил он, — никогда не видела других парней из Хогвартса.
Вейла улыбнулась в ответ:
— Я просто жду чаевых.
Драко дал ей галлеон. Она аккуратно пристроила его… о… Гарри, чуть не свалился с табурета. Придя в себя, он ухватил стакан и залпом осушил его — коктейль скользнул вниз легко, как пинта бензина, но, даже закашлявшись и задохнувшись, Гарри почувствовал, что вены зажглись кипучей энергией и слабо махнул в сторону стакана:
— Повторите. Пожалуйста.
* * *
Перед каждым стояло уже по четыре стакана, а обещанное шоу все не начиналось. Не то, чтобы Гарри был сильно в нем заинтересован, — вовсе нет, он сгорбился над четвертым стаканом коктейля Кровь Дракона, уставясь в него, будто там скрывались все секреты вселенной.
Драко тихонько ткнул его в плечо:
— Не падай духом, Поттер. Ночь только началась, и в наших стаканах зонтики.
Гарри поднял на него расфокусированные зеленые глаза.
— А что тебя связывает с зонтиками в выпивке?
— О, это была занимательная история… Вернее, не столько занимательная, сколько длинная, давай-ка лучше побеседуем о тебе. И как ты дошел до жизни такой, что валялся у Запретного леса физиономией в сугробе?
— Я же говорил тебе… я поругался с Гермионой.
— И она треснула тебя по голове лопатой, приволокла к Запретному лесу и бросила там?
Гарри раздраженно вздохнул:
— Нет. Я… некоторым образом… это… убежал. Все стало как-то… напряженно… — вы что — никогда не ругаетесь с Блез?
— Вот еще, — фыркнул Драко.
— В смысле?
— Не желаю о ней говорить.
— Но ведь она твоя подружка…
Драко не удалось сдержать дрожь:
— И не напоминай…
Гарри открыл рот:
— Тебе она что — не нравится?
— Она никому не нравится, — подвел черту Драко.
— Почему?
— Ха! С чего же мне начать? «Подари мне подарок», «Возьми меня в Хогсмид», «Купи браслетик», «Займемся любовью прямо на полу», «Нет, не так, а вот так», «Не теряй время и снимай штаны»…
— И что ты хочешь, чтобы я сделал сначала? — поинтересовался Гарри, тыча красным зонтиком в четвертый (или уже пятый?) по счету коктейль.
Драко фыркнул.
— Да нет же, я про то, что ей нравится. Хуже ее, наверное, никого во всем Доме нет — если ты, конечно, в силах представить такое очаровательное соревнование.
— Не повезло тебе, Малфой…
— Это все потому, что в Слизеринском подземелье плохое освещение.
— А что произошло между тобой и Джинни? Вы были так великолепны рядом…
— Мы были… что?… Так, ладно, мой слезливый друг, мы сюда пришли не для того, чтобы обсуждать меня. Предполагалось, что мы будем беседовать о тебе.
Гарри с некоторым трудом сел ровно и постарался сфокусировать глаза на Драко — взгляд был пронзительный, резкий, тяжелый и вовсе не пьяный.
— Отлично, — произнес он. — Давай поговорим обо мне.
Драко обвел пальцем холодный ободок его бокала.
— Ну так из-за чего вы с Гермионой поругались? — спросил он, стараясь, чтобы голос звучал как можно более нейтрально.
— А почему ты мне этого не скажешь? — поинтересовался Гарри.
— А? — захлопал глазами Драко.
— Она же с тобой говорила, — холодно сказал Гарри. — Я знаю, она все тебе рассказала.
Драко поднял глаза и встретил взгляд Гарри:
— А тебя это заботит?
— Коль скоро это ей помогает — нет.
Драко плюнул на все окольные пути и пошел напролом:
— Она сказала, что ты ее игнорируешь. Сказала, что ты с ней едва говоришь.
Краска медленно поползла Гарри на лицо вверх от ключиц.
— Это неправда.
Драко промолчал.
— Черт, это — неправда! — скулы Гарри зарделись от ярости.
— Прекрасно, — кивнул Драко. — Тогда скажи-ка мне, сколько у нее предметов в этом году?
Гарри захлопал глазами и открыл рот от неожиданности:
— Что?
— Я говорю — сколько у Гермионы в этом году уроков?
— Ну… Зелья, — медленно начал перечислять он, — потом еще продвинутый уровень Темных искусств с Люпиным…
— А уроки, на которых вы не вместе?
Гарри уперся взглядом в барную стойку.
— Арифмантика. Медицинская магия. Охрана и Защита…
— …Она его бросила, — резким голосом перебил его Драко. — Еще в октябре. Сейчас вместо этого она занимается рунами.
Гарри отвел глаза и стиснул зубы:
— И что скажешь?
— Ты избегаешь и не замечаешь ее. Почему?
— Я не…
— Да прекрати, Поттер, — раздосадованно закричал Драко. — У тебя что — есть кто-то еще?
Гарри шарахнул по стойке кулаком с такой силой, что зазвенели стаканы. Драко заметил краем глаза, что пузатый волшебник справа покосился на них с опаской. Он прекрасно понял, что последний вопрос мог вполне быть истолкован неправильно, если не знать того, что ему предшествовало. Ну, и пожалуйста.
— Да нету больше никого! — заорал в ответ Гарри. — И не будет — у меня — никогда!
Толстый волшебник ткнул Драко палочкой под ребра:
— Полагаю, он и правда так думает, — прошептал он Драко на ухо. — Ты бы дал ему еще один шанс.