— То есть, если ваши догадки верны, у фон Хойдлера сейчас присутствует такой человек? И ему нужна наша девушка, чтобы проверить правильность своих построений?
— Не исключаю, что такой человек там не один, — кивнул майор. — Во всяком случае, похищение Демина четко на это указывает. Особист контактировал с Котовым — вполне возможно, что и он как-то способен реагировать на таких людей. А вот если и Марина как-то на них среагирует — то вопрос можно считать решенным. Фон Хойдлер окажется прав в своих выкладках.
— Пусть так! — кивнул Чернов. — Но что это ему дает?
— Это — к Петру Федоровичу! Он тут уже целую тетрадь на свои теории извел… В настоящее время, товарищ полковник, у нас с вами есть два вопроса! И оба — архиважные!
— А именно?
— Немцы хотят получить Барсову. А мы хотим попасть в лабораторию фон Хойдлера. И организовать там танец дикого слона! Совершенно очевидно, что устраивать войсковую операцию нам никто не даст — просто сил таких нет. Остается только вариант «тихого» проникновения на объект. Негласный или официальный. Подготовить внедрение агента к профессору — нереально! Мы даже не знаем, на кого и каким образом выходить!
— Согласен, — наклонил голову начальник управления. — Официальным путем мы ничего сделать не сможем. Подготовить и залегендировать внедрение агента по линии абвера или тем более Аненербе в короткое время невозможно. На это, в лучшем случае, не менее полугода потребуется. А второй вариант?
— Дать возможность немцам похитить Марину — и таким образом ввести на объект своего человека.
Полковник повертел в руках карандаш.
— А вы уверены в том, что она, попав в руки к немцам, сможет выдержать там хоть сколько-нибудь долго? Они, если верить выкладкам нашего Петра Федоровича, те еще мастера — расколют нашу девушку очень быстро! И что тогда? Ведь на верную смерть человека направляем! Какие у них будут мотивы для того, чтобы сохранить ей жизнь после того, как они что-то там такое выяснят? Или — не выяснят. Тогда тем более опасно!
— Я думал и над этим, — кивнул Гальченко. — Долго думал… И вот какой вариант мне пришел в голову…
Несколько дней спустя.
Объект «Тишина».
Длинный черный автомобиль, покачиваясь на неровностях дороги, въехал в ворота. Проскрипели петлями массивные полотнища, отрезая от внешнего мира внутренний двор бывшего санатория. Впрочем, реконструируя под свои нужды этот дом, новые хозяева менее всего руководствовались эстетическими соображениями. Скрип петель был вызван солидным весом воротных створок. Усиленные металлическими угольниками, они были способны противостоять таранному удару грузовика.
Когда-то красивый вид лесной усадьбы сейчас был испорчен двумя сторожевыми вышками, возвышавшимися по углам. А третье пулеметное гнездо расположилось прямо на крыше самого большого (трехэтажного) дома.
Но некому теперь любоваться этой красотой — обитатели домов не собирались совершать прогулки по лесу, и когда-то ухоженные тропинки теперь невозбранно зарастали кустарником. Никто больше не прохаживался в уютной тени вековых дубов, большинство из них попросту спилили — деревья мешали часовым на вышках.
Но этим не ограничились — на заборе поблескивали провода. Не колючая проволока (она огораживала подступы к домам в основном в тылу — там, куда не выходили окна кабинетов руководства), а хитроумные системы сигнализации. Новые хозяева очень сильно не желали того, чтобы к ним в гости зашел хоть кто-нибудь незваный…
Но прибывший сегодня гость к таковым совершенно не относился. Более того — сама идея создания данного места принадлежала именно ему. Принадлежала… как же! Предъявляя документы на посту внутреннего контроля, полковник Лахузен неприязненно покосился на молчаливого эсэсовца, мрачноватой фигурой возвышавшегося за его плечом. Эсэсовцы… их он сюда не приглашал… Но, увы, в данной обстановке он уже ничего изменить не мог — внутренняя охрана объекта ему совершенно не подчинялась. И он сам, несмотря на высокий пост, являлся для них всего лишь очередным посетителем — не более.
Закончив просмотр документов, черномундирник снял телефонную трубку и доложил. Выслушав ответ, кивнул и опустил ее на рычаг.
— Герр оберст, можете следовать дальше. Вас проводят. А вот адъютанта я попрошу обождать здесь — в той комнате.
«И это они предусмотрели, — думал Лахузен, следуя за провожатым. — Надо отдать должное этим парням из СД, свое дело они знают хорошо! Если бы еще и не совали свой нос в каждую дыру…»
К сожалению, обстановка не способствовала тому, чтобы затевать склоку с данной организацией. Увы, но абвер уже не являлся той мощной и всевластной структурой, которая могла диктовать правила игры. Тем более такой конторе, как СД. Вдвойне обидным являлся тот факт, что начатое здесь дело, сама его идея — принадлежали полковнику. Он — и никто иной, смог увидеть в ворохе разрозненных донесений и сводок то самое зерно, из которого могло в будущем вырасти что-то грандиозное. Лахузен сам привлек к делу фон Хойдлера — пользуясь своим давним знакомством с профессором. Ну и что с того, что тот занимает какой-то там пост в Аненербе? Мало ли в рейхе таких полумистических контор? Одно дело — ворошить замшелые манускрипты, и совсем другое — решать столь многообещающие головоломки! Да они должны быть только благодарны абверу за то, что он привлекает их к своей работе!
Но вот ожидать того, что, получив доступ к такой информации, Аненербе развернется со всей стремительностью атакующей кобры — не мог никто! И менее всех — сам Лахузен. Услышав в телефонной трубке голос начальника охраны, полковник в тот день даже не нашелся, что ему ответить. На объект в сопровождении взвода СС прибыл профессор. Ну, прибыл… так он тут работает! Но вот его сопровождение… Гауптштурмфюрер Мадсен, приехавший вместе с профессором, предъявил растерянному гауптману Берховену свои полномочия. Там черным по белому указывалось на то, что вся внутренняя охрана объекта отныне осуществляется спецподразделением СС. Как и пропускной режим — он теперь совершенно не зависел от Берховена. Кого пропускать внутрь — это уже будут решать эсэсовцы. Подписи на документе однозначно свидетельствовали о том, что какие-либо попытки возражать совершенно неуместны и бесполезны. Гауптман просил инструкций, но что мог ему ответить Лахузен? Он не был готов к такому неожиданному повороту и ничего не мог посоветовать начальнику объекта. Что-то пробормотав в трубку, он опустил ее на рычаг и постарался собраться с мыслями.
Кто это?
Кому принадлежит сама идея об отправке СС на объект абвера?
Доложить адмиралу?
Мысль правильная — но что скажет на это Канарис?
Потребует объяснений?
Естественно, а что ему ответить?
Но делать нечего, докладывать все равно нужно…
Против ожидания, адмирал выслушал доклад молча и никаких критических замечаний в его ходе не сделал. Ободренный этим, Лахузен закончил уже не с таким мрачным настроением.
— У вас все, Эрвин?
— Да, экселенц.
— Так-так-так… — Канарис зачем-то переложил папки на столе. — А непрост оказался этот ваш профессор! Как он нас всех переиграл, а?!
Полковник только руками развел — что было говорить?
— Ведь я всегда подозревал, что фон Хойдлер — это тот еще мастер морочить людям головы! — Канарис сплел пальцы рук и, поставив локти на стол, подпер сплетенными пальцами подбородок. — М-м-м-да… И что вы теперь собираетесь делать?
— Экселенц, но разве в этой ситуации возможно вообще что-нибудь сделать? Доклады от профессора перестали поступать — он ссылается на руководство Аненербе, которое прямо запретило ему информировать кого бы то ни было, кроме данной организации…
— Это-то я понимаю. Не понимаю другого — на что рассчитывали вы?
— То есть? — опешил Лахузен.
— Ну хорошо, давайте немного пофантазируем! Миссия профессора увенчалась успехом — он вытянул из этого русского что-то невероятное! Способ впадения в транс или методику раздвоения личности… не знаю, что вообще в подобном случае можно вытянуть? И что в результате? Мы резко усилили бы свою военную мощь? Каким образом, позвольте вас спросить?
— Но этот русский в бреду говорил такие странные вещи…
— В бреду, Эрвин! Не сомневаюсь, что и вы, не дай вам бог попасть под минометный разрыв, в бреду смогли бы такого наговорить… У неподготовленного врача, да еще и неосведомленного о вашей истинной профессии, просто ум помутился бы от таких новостей!
— Но, экселенц, если допустить, что все то, что наговорил русский, — это правда…
— То — что? Мы выиграем войну в три дня? Каким, простите, образом?
— Но профессор… он сказал, что подобные исследования могут перевернуть целые области науки!
— Какой? Психологии? А как это влияет на военные действия? Если не ошибаюсь, фон Хойдлер ничем иным никогда и не занимался. Хорошо, допустим, что мы смогли вылечить пару сотен душевнобольных, потерявших рассудок после бомбежек… И что? Военная мощь рейха многократно возрастет за их счет? Ах, да… он еще и исторические изыскания проводил… угу… Раскопаем, стало быть, десяток старых захоронений и найдем там… А что мы там найдем? Заметьте, Эрвин, я пока склонен рассматривать только варианты положительного разрешения работы профессора! И ничего не говорю о том, кому — а главное, как — придется отчитываться в случае неудачи! А ведь придется… Слишком большие авансы выдал фон Хойдлер очень серьезным людям — ошибки ему не простят!
— Экселенц! Так вы… вы все знали и без моего доклада?
— Эрвин, друг мой, зачем я тогда сижу в этом кресле? Хорош бы был начальник абвера, не имеющий своих источников информации! — адмирал неожиданно улыбнулся. — Профессору надо сказать спасибо — и вы лично это сделаете!
— Вы полагаете… — полковник на секунду запнулся, — что я должен сам…
— Именно, друг мой! Именно сами! Если фон Хойдлер выиграет — мы были теми, кто натолкнул его на это. А вот если проиграет… то он взялся не за свое дело!
— И СД в данном случае…
— Будет выглядеть не лучшим образом — отчего вы полезли туда, где ничего не понимаете? Отобрали перспективную разработку у профессионалов своего дела — вас ведь можно к ним отнести?
— Полагаю, что…
— Можно! Ваша скромность весьма похвальна, но уж в этом-то случае я знаю, о чем говорю! Ну а взамен оказанной Аненербе и СД любезности мы же можем чего-нибудь и попросить, ведь так?
— Вообще-то, экселенц, — обрел ясность мысли Лахузен, — все операции по добыванию нужных людей — это и так наша прерогатива. В данном случае СД — нам не конкуренты.
— Вот-вот! Мы, так уж и быть, достанем вам, господа, кого-нибудь… Ну а попутно и свои некоторые вопросы решим… это ведь будет вполне по-джентльменски, не так ли? Мало ли кто попадет в нашу ловушку? Вы меня хорошо поняли, полковник?
Вспоминая сейчас этот разговор, Лахузен неторопливо шел по коридору, следуя за провожатым. Он не был тут не так уж и много времени, но профессор со своей командой, надо полагать, время даром не теряли. Некоторые двери были заменены на более основательные, многие окна занавешены плотными тяжелыми шторами. На полу появились ковровые дорожки, скрадывавшие звук шагов. Идешь по такому коридору, и совершенно непонятно, что это? Больница или какое-то иное учреждение? Нет, все-таки больница! Неуловимый запах лекарств еле ощутимо повис в воздухе, пробиваясь через все прочие запахи. — Странно, зачем это нужно профессору?
Еще поворот, еще один пост — здоровенный «санитар» в белом халате, сидящий около столика с телефонным аппаратом. При виде посетителей он встает и требовательно смотрит на сопровождающего.
— К герру профессору.
Все ясно — и «санитар» делает шаг в сторону, проход свободен. А под халатом-то у него оружие — наметанный глаз Лахузена выхватывает еле заметные характерные очертания на левом боку. Страхуется фон Хойдлер… или это у СД такая мания — во всех видеть возможных врагов?
Но все заканчивается, закончился и этот путь — перед полковником бесшумно распахнулась тяжелая дверь, пропуская его в святая святых. В кабинет главного человека всего этого здания…
— Прошу вас, друг мой, присаживайтесь вот сюда — к столику! — профессор был сама любезность и прямо-таки лучился добродушием. — Я приказал приготовить вам кофе и ваш любимый коньяк!
Ну что ж… и на том спасибо. Вошедший грузно опустился в мягкое кресло.
— Увы, обстоятельства сложились так, что мы некоторое время не виделись… — сокрушенно покачал головою хозяин кабинета. — Дела… к сожалению, я далеко не всесилен…
Ну-ну! Рассказывай мне сказки…
А кофе хорош! Да и коньяк, надо отдать должное профессору, тоже весьма неплох.
— Но вы молчите? Я совсем заболтал вас, мой друг? Простите старика…
Угу, ты еще всех нас переживешь… Но надо, наконец, что-то ответить, это уже начинает выглядеть некрасиво.
— Что вы, Иоахим?! Я просто немного устал с дороги…
— И тут я на вас насел со своими вопросами… Простите, Эрвин, но… возможно, вам следует отдохнуть? До вечера…
— Благодарю вас, но если позволите, то попозже.
Да, старый хитрован, никто не собирается давать тебе время на то, чтобы ты дополнительно приготовился.
Ноль-ноль.
— Я вас внимательно слушаю, мой друг!
Ага! Так я и разогнался — вопросы задавать. Нет уж, послушаю-ка лучше твои ответы.
— Да, собственно говоря, Иоахим, у меня к вам только одно дело — что нам предстоит в дальнейшем?
Вот так! А теперь, дружище, думай! Что я хотел спросить на самом деле?
Профессор в некотором замешательстве погладил чисто выбритый подбородок.
— Хм… но, как я полагал, гауптман своевременно вас обо всем информирует?
— О чем? Сейчас он ищет у Советов какую-то девицу… Простите, профессор, но группа Норберта — не мои личные вассалы! Он на службе, на него и его людей тоже имеются кое-какие планы уже не у меня — там! — палец Лахузена указал на потолок. — Я даже не могу ничего сказать по этому поводу! Когда освободится группа? А неизвестно… даже связь с ними — и та идет не через наш радиоузел!
— Вот как? — удивленно приподнял бровь фон Хойдлер. — Но ведь я не специалист в таких тонкостях… связь организована Штангером…
— Простите, профессор, но я не знаю, кто это.
Ага! Рольф Штангер — оберштурмбаннфюрер СС, офицер для особых поручений самого рейхсфюрера СС. Стало быть, и господин Гиммлер тут незримо присутствует… интересно!
Один-ноль!
— Ну… его ко мне прислали, специально для организации таких вот вопросов… — хозяин кабинета развел руками. — Я ведь не профессионал в этих делах…
«Ну-ну! — развеселился про себя Лахузен. — То, что ты мастер по задуриванию мозгов собеседникам, — этого, конечно, никто не отнимет! Но! Для успешной и плодотворной работы этого недостаточно! А эти бравые парни Генриха — не слишком уж опытные специалисты, это вам не коммунистов на допросе мордовать — тут голова нужна! То-то вы так вцепились в гауптмана…»
— Могли бы и у меня спросить… — пожал плечами полковник. — Все-таки я далеко не первый год в таких делах…
— Увы, Эрвин, тут мои возможности ограничены — не все решается здесь!
— И все же, профессор, мне очень нужны мои люди! Это тоже не мое желание, вернее — не только мое! Я все-таки должен знать — когда я их получу? Или хотя бы иметь убедительные аргументы для…
— Адмирала?
— Да.
— Вы их получите.
Лахузен усмехнулся и повернул правую руку раскрытой ладонью вверх.
— Даже так? Давайте, Иоахим! Я буду вам чрезвычайно признателен!
Совершенно секретно.
Начальнику Управления разведки и контрразведки ОКВ
адмиралу Канарису
Докладываю Вам, что в структуре НКВД СССР образовано специальное подразделение особого назначения. Официальное название — управление «В» ХОЗУ НКВД СССР. Формально данное подразделение занимается хозяйственно-бытовыми вопросами и проблемами обеспечения наркомата техническими средствами.
На самом же деле список задач, поставленных перед данной организацией, до конца так и не определен.
Можно выделить следующие основные направления.
1. Подготовка (с помощью новейших научных разработок) высококлассных оперативников и мастеров огневого/рукопашного противодействия.
2. Выработка эффективных методик контрразведывательного обеспечения, с учетом анализа деятельности разведслужб рейха, британской и американской разведок.
3. Разработка новейших технических средств ведения оперативной работы.
4. Глубокое исследование психологии и иных свойств человеческого организма с целью достижения максимально возможных результатов деятельности оперативного состава.
5. Ускоренное (в течение нескольких сеансов) изучение иностранных языков и закрепление ранее неизвестных испытуемому навыков и умений.
Для практического использования сотрудников, прошедших обучение по данным методикам, созданы несколько подразделений, не входящих в структуру управления «В». Их названия выяснить пока не удалось, но источник показал, что лично он проходил службу в управлении «А» Первого Главного Управления КГБ СССР. Указанное подразделение мне неизвестно, и никакого упоминания о нем в развед-донесениях не имеется.
Большинство сведений получено от подполковника Котова Александра Сергеевича, являющегося сотрудником управления «В2» (вероятно, созданного для — использования в нем сотрудников, прошедших обучение и подготовку в управлении «В»), Указанное лицо ранее проходило службу и в управлении «А», из чего можно сделать вывод о близком сотрудничестве указанных организаций.