«Взрыв?»
«Верно. А затем наш друг нырнул в дыру на пару секунд, снова вылез, обошел вокруг двора, а в следующую минуту везде были Убийцы, и он был среди них. Черт побери, просто какой-то человек в черном. Никто и не заметил, понимаешь?»
«Ты думаешь, что он все еще там?»
«Откуда мне знать? Капюшоны и мантии, все в черном…»
«Как ты смог все это разглядеть?»
«Да я всегда пробираюсь в Гильдию Убийц в среду вечером. Понимаешь, там всегда вечером жаркое.» Гаспод вздохнул с немым укором. «Повар всегда готовит жаркое в среду вечером. Никто даже не ест черный пудинг. А потом под кухней раздается чавканье, тяв-тяв, гав-гав…кто это там…хороший мальчик, ты посмотри какими глазами он смотрит, как будто понимает каждое сказанное мною слово…посмотрим, что у нас есть для такого чудного песика…»
На миг он смутился.
«Гордость — это хорошо, но колбаса есть колбаса.» сказал он.
* * *"Фейерверки? " — спросил Бодряк.
Доктор Крест выглядел как человек, ловящий проплывающее бревно в бурном море.
«Да. Фейерверк. Да. Для Дня Основателя. К несчастью кто-то бросил горящую спичку, которая подожгла ящик.» Доктор Крест внезапно улыбнулся. «Мой дорогой капитан Бодряк.» сказал он, ударяя в ладоши. — «Я весьма ценю вашу заботу, тем более я…»
"Они хранились в комнате наверху? " — спросил Бодряк.
«Да, но это не основание…»
Бодряк подошел к дыре в стене и нырнул внутрь. Двое Убийц взглянули на доктора Креста и непринужденно потянулись к различным частям своих одеяний. Тот покачал головой.
Его жест мог свидетельствовать о необходимости действовать тем же способом, как и Морковка, положивший руку на рукоятку меча, но мог ничего не означать, ибо у Убийц, помимо всего прочего, был свой кодекс чести. Бесчестьем было убить кого-либо, если вам за это не заплатили.
"Кажется, у вас здесь есть …музей? " — спросил Бодряк. — «Увековеченье Гильдии и все тому подобное…?»
«Да, именно так. Шпильки и булавки. Вы знаете, как они нагромождаются веками…»
«Ах. Ладно, кажется все в порядке.» — сказал Бодряк. "Простите за беспокойство, доктор. Вынужден вас покинуть.
Надеюсь, что никоим образом вас не затруднил."
«Нет, разумеется. Был счастлив, что смог рассеять ваши сомнения.»
Их мягко и даже настойчиво проводили к воротам.
«На вашем месте я бы убрал стекло.» — сказал Бодряк, поглядывая на осколки. — «Кто-нибудь может пораниться, тут везде осколки стекла, а вы же не хотите увидеть кого-нибудь из ваших людей поранившимся…»
«Мы сейчас же все уберем, капитан.» — сказал доктор Крест.
"Прекрасно. Прекрасно. Премного благодарен. " — Капитан Бодряк задержался в дверях, а затем хлопнул себя ладонью по лбу. «Извините, ради бога — голова как решето в эти дни — так что, вы говорили, было украдено?»
Ни один мускул, ни одна жилка не дрогнули на лице доктора Креста.
«Я не говорил, что было что-то украдено, капитан Бодряк.»
Бодряк на миг изумился. — «Точно! Простите! Разумеется, вы не говорили… Мои извинения… Я по макушку завален работой… Что ж я ухожу.»
Дверь захлопнулась перед его носом.
«Хорошо.» — сказал Бодряк.
"Капитан, зачем…? " начал было Морковка. Бодряк остановил его рукой. «Закончим с этим.» — сказал он, чуть громче чем нужно. — «Беспокоиться не о чем. Возвращаемся назад в Дом Дозора. Где младший констебль, как там ее?»
«Здесь, капитан.» — сказала Любимица, выступив из переулка.
«Скрываешься? А это что такое?»
«Гав-в, гав-в, и-и, и-и.»
«Это маленький пес, капитан.»
«Боже мой!»
Звон большого поржавевшего Погребального Колокола эхом раскатился по Гильдии Убийц. Фигуры, одетые в черное, сбегались со всех сторон, отталкивая и отпихивая друг друга в своем стремлении добраться первым до двора.
Советник Гильдии поспешно направился в кабинет доктора Креста. Мистер Унылый, его заместитель, постучал условным стуком в дверь.
«Заходите.»
Советник вошел.
Кабинет доктора Креста был самой большой комнатой в здании. Посетителям всегда казалось неверным, что в Гильдии Убийц есть такие светлые, с большим количеством воздуха, хорошо оформленные помещения, более подходившие для мужского клуба, чем для здания, где смерть плела себе ежедневную основу.
Забавные офорты висели на стенах, хотя если приглядеться внимательно, среди добычи не было оленей и лис. Там висели групповые портреты — и совсем недавно повешенные иконографии — членов Гильдии, ряды улыбающихся лиц на драпированных черным стенах, а самые юные сидели со скрещенными ногами впереди, один из них строит рожицы. <Всегда один.> В одном углу комнаты стоял большой красного дерева стол, за которым старейшие члены Гильдии сидели на еженедельных заседаниях. В противоположном углу комнаты хранилась личная библиотека Креста, а также маленькая рабочая скамеечка. Над скамеечкой висел аптечный шкаф, содержащий сотни маленьких ящичков. Названия на ящичках были выполнены на коде Убийц, но посетители из внешнего мира были и без того расстроены, чтобы принять стаканчик.
Четыре черных колонны подпирали потолок. На них были вырезаны имена знаменитых Убийц, отмеченных историей. Квадратный стол Креста стоял между ними. Доктор Крест стоял возле него, выражение лица было столь же деревянное, как и стол.
"Мне нужны результаты переклички! " — взорвался он. «Кто-нибудь покидал здание Гильдии?»
«Нет, сэр.»
«Как вы можете быть столь уверены?»
«Стражники на крышах на Филигранной улице говорят, что никто не входил и не выходил, сэр.»
«А кто следил за ними?»
«Они следят друг за другом, сэр.»
«Отлично. Внимательно выслушайте меня. Я требую, чтобы убрали грязь. Если кому-нибудь потребуется выйти из здания, я хочу, чтобы все были бдительны. И тогда Гильдия должна быть обыскана сверху донизу, вы понимаете?»
"Что искать, доктор? " — спросил юный лектор по ядам.
«Искать…все, что спрятано. Если вы найдете что-нибудь и вы не знаете, что это такое, то немедленно посылайте за членом совета. И не прикасайтесь к нему.»
«Но доктор, все вещи бывают спрятаны…»
«Эта вещь будет совсем другой, понимаете?»
«Нет, сэр.»
«Хорошо. И никто не должен разговаривать с этим отвратительным Дозором об этом. Ты, малыш…принеси мне шляпу.»
Доктор вздохнул. «Я полагаю, что должен пойти и доложить Патрицию.»
«Неизменной удачи, сэр.»
Капитан ничего не сказал, пока они не пересекли Латунный Мост.
«А сейчас, капрал Морковка.» — сказал он. — «вы помните, как я вам рассказывал, насколько важно наблюдение?»
«Да, капитан. Я всегда уделял огромное внимание вашим замечаниям по этому вопросу.»
«И что же вы заметили?»
«Кто-то разбил зеркало. Всем известно, что Убийцам нравятся зеркала. Но если это был музей, то почему там было зеркало?»
«Простите, сэр?»
«Кто это сказал?»
«Это я, сэр, младший констебль Жвачка.»
«Ах, да. Ну?»
«Я немного разбираюсь в фейерверках. После фейерверка остается запах. Но это совсем другой запах, сэр. Пахнет чем-то другим.»
«Согласен, Жвачка…запах есть.»
«И там еще были обрывки веревки и шкивы.»
«Я почуял запах дракона.» — сказал Бодряк.
«Вы уверены, капитан?»
«Уж поверьте мне.» — Бодряк скорчил гримасу. — «Если бы вы проводили время в покоях леди Рэмкин, то скоро научились понимать как пахнут драконы. Если кое-кто из них укладывает свою голову вам на колено во время обеда, вы ничего не говорите, а только даете ему лакомые кусочки и надеетесь, чтобы не было икотки.»
«В той комнате стоял стеклянный ящик.» — сказал он. "Его раскрыло взрывом. Ага! Из него было что-то украдено.
В пыли валялись обрывки карт, но их убрали, пока старый Крест разговаривал со мной. Я дал бы сотню долларов, чтобы знать, что он сказал."
"Почему, капитан? " — спросил капрал Морковка.
«Потому что этот ублюдок Крест не желал, чтобы я узнал о краже.»
«Я знаю, что могло сделать такую дыру.» — сказала Любимица.
«Что?»
«Взорвавшийся дракон.»
Они шли ошеломленные в воцарившейся тишине.
«Так могло случиться, сэр.» — соглашаясь, сказал Морковка. — «Маленькие дьяволы взрываются, разлетаясь на кусочки.»
«Дракон.» — пробурчал Бодряк. — «Что заставило вас подумать, что это был дракон, младший констебль Любимица?»
Любимица заколебалась. Она полагала, что если скажет :
«так мне рассказал пес», это вряд ли будет способствовать карьере.
"Женская интуиция? " — предположила она.
«Я полагаю.» — сказал Бодряк. — «вы не осмелитесь высказать интуитивную догадку о том, что было украдено?»
Любимица пожала плечами.
Морковка заметил, как волнующе вздымается ее грудь.
«Что-то, что Убийцы хотели спрятать так, чтобы могли на него смотреть.» — сказала она.
«Да ну?» — сказал Бодряк. — «Я полагаю, что следующее, что вы мне поведаете, что это все видел пес?»
«Гав?»
Эдвард с'Мерть задернул гардины, закрыл на задвижку дверь и склонился над ней. Это оказалось так легко!
«Гав?»
Эдвард с'Мерть задернул гардины, закрыл на задвижку дверь и склонился над ней. Это оказалось так легко!
Он положил сверток на стол. Тот был тонким и около четырех футов длиной.
Он аккуратно развернул его, и это была … она.
Она была очень похожа на ту, изображенную на рисунке.
Типично для человека — вся страница была заполнена рисунками самострелов, а ее изобразили на полях, так что трудно было заметить. Это было так просто! Зачем ее прятать?
Возможно люди были испуганы. Люди всегда боятся силы. Она делает их нервными.
Эдвард вытащил ее, побаюкал миг и обнаружил, что она плотно прилегает к руке и плечу.
Вы мои.
И это наступил конец Эдварда с'Мерть, раньше или позже.
Нечто длилось некий миг, но оно было абсолютно вне человеческого понимания.
Было около полудня. Сержант Двоеточие доставил новобранцев на стрельбище к мишеням.
Бодряк продолжал патрулирование вместе с Морковкой.
Он ощущал, что у него внутри что-то клокочет. Это чувство сметало на своем пути остатки заржавевших, но все еще действующих инстинктов, пытаясь привлечь к себе внимание.
Он должен быть в движении. Это единственное, что мог сделать Морковка, лишь бы не уснуть.
На улицах вокруг Гильдии работали Убийцы-стажеры, разгребая обломки.
«Убийцы при дневном свете.» — буркнул Бодряк. — «Я удивлен, что они не превратились в пыль.»
«Это же вампиры.» — сказал Морковка.
«Ха! Ты прав. Убийцы, лицензированные воры и кровавые вампиры! Знаешь, парень, когда-то это был великий древний город.»
Безотчетно они продолжили свой путь осторожным шагом.
«Это когда у нас были короли, сэр?»
«Короли? Короли? Черт, нет!»
Двое Убийц с удивлением на них оглянулись.
«Я поясню тебе.» — сказал Бодряк. — «Монарх — это абсолютный правитель, верховный Хончо.»
«Если только он не королева.» — сказал Морковка.
Бодряк свирепо глянул на него, а затем кивнул.
«Верно, или верховная Хончита.»
«Нет, такой титул был бы приемлем, если бы она была молодой женщиной. Но королевы обычно старше. А потому именуются Хончинами. Нет. Гм-м. Полагаю, Хончесса.» Бодряк замер. В воздухе этого города что-то витает, — подумал он.
Если бы Создатель сказал «Да будет свет» в Анк-Морпорке, то ему ничего не оставалось делать, ибо все жители хором спросили бы «Какого цвета?»
«Верховный правитель, отлично…» — сказал он, продолжая свой путь.
«Отлично.»
«Да нет же. Это неправильно, когда один человек властвует над жизнью и смертью.»
"Но если он хороший человек? " — начал Морковка.
"Ну и что? Да, что? Впрочем, ладно. Поверим в то, что он хороший человек. Но вот второй в его команде — он тоже хороший человек. Будем надеяться на лучшее. Разумеется, он — верховный правитель, во имя короля, и тому подобное. А оставшийся двор…они тоже должны быть хорошими людьми.
Потому что если хоть один из них окажется плохим человеком, то в результате подкуп и протекция…"
«Патриций является верховным правителем города.» уточнил Морковка. Он кивнул проходившему троллю. — «Добрый день, мистер Карбункул.»
«Но он не одевает корону и не сидит на троне, и он не утверждает, что есть право, по которому он правит.» — сказал Бодряк. — «Я ненавижу этого ублюдка. Но он честен. Честен как штопор.»
«Пусть даже и так… Но король как хороший человек…»
"Да? И что потом? Королевская власть портит человеческие умы, мой мальчик. Честные люди начинают дергаться и подпрыгивать только потому, что чей-то дедушка был большим ублюдком, чем ваш. Послушай! Когда-то возможно у нас были хорошие короли! Но короли рождают других королей! Кровь вскипает…и вы кончаете с кучкой высокомерных, надутых ублюдков. Рубите головы королевам и сражаетесь с их кузенами каждые пять минут! И это длилось столетиями! А потом в один прекрасный день один человек сказал : "Нет больше королям! « И мы восстали и сражались с проклятыми дворянами, мы стащили короля с трона и потащили его на площадь Сатурна и мы отрубили его проклятую голову! Работенка проделана что надо!»
«Ух ты.» — сказал Морковка. — «А кем он был?»
«Кто?»
«Человек, который сказал : 'Нет больше королям'.»
Окружавшие с удивлением уставились на Бодряка. Его лицо, раскрасневшееся от гнева, еще более покраснело от недоумения, однако была заметна разница в оттенках.
«Э-э…он был командиром Городской Стражи в те дни.» пробормотал он. — «Его все называли Старая Каменная Рожа.»
«Никогда не слыхал о нем.» — сказал Морковка.
«Он, э-э, мало появляется на страницах исторических книг.» — сказал Бодряк. — «Так иногда происходит в истории, когда разражается гражданская война, а потом лучшее, что можно сделать, так забыть о произошедшем. А иногда люди, проделав работу, вынуждены забыть о ней и сами уйти в забытье. Он проделал это топором, как тебе известно. Никто другой не смог бы на это решиться, а кроме всего прочего это была королевская шея. Короли — он подчеркнул это слово — это особенное. Даже после того как были осмотрены королевские апартаменты и вычищены осколки. Даже потом. Никто не в силах вычистить мир. Но он взял топор, прокляв их всех, и сделал это.»
"Кто был этот король? " — спросил Морковка.
«Лоренцо Добрый.» — сухо ответил Бодряк.
«Я видел его портрет в дворцовом музее.» — сказал Морковка. — «Толстый старый человек, окруженный кучей детей.»
Морковка приветствовал рукой проходивших мимо гномов. «Я не знал об этом.» — сказал он. — «Я думал, что был жестокий бунт или что-то подобное…»
Бодряк пожал плечами. — «Все это есть в исторических книгах, если вы знаете где искать.»
«Каков же был конец королей Анк-Морпорка?»
«А, там еще оставался один сын, как мне помнится. И дюжина чокнутых родственников. Все они были сосланы. Это должно быть ужасная судьба для королевского рода. Не могу этого видеть.»
«Я уверен, что смог бы вынести подобное. А вы любите город, сэр.»
«Да, разумеется. Но если был бы выбор между ссылкой и необходимостью отрубить мне голову, то…помоги мне с чемоданами. Нет, нет, мы действительно избавились от королей. Но я полагаю…город должен работать.»
«И продолжает работать.» — подхватил Морковка.
Они миновали Гильдию Убийц и пересекли границу из высоких неприступных стен Гильдии Шутов, занимавшей другую сторону квартала.
«Нет, только собирается. Я так думаю, взгляни туда.»
Морковка послушно поднял взгляд.
Это был хорошо известный особняк на углу Бродвея и улицы Алхимиков. Фасад здания поражал вычурностью, но был покрыт сажей. В нем поселились горгоны. Проржавевшая вывеска гласила : «НИЧТО НИ ДОЖДЬ НИ СНЕГ НИ СБОРИЩА ДУРАКОВ НЕ МОЖЕТ ОСВОБОДИТЬ ПОСЛАННИКОВ ОТ ИХ ОБЯЗАННОСТЕЙ.»
Это было написано в давние времена, но в нынешние кто-то нашел, что необходимо пришпилить дополнение, которое гласило : «НЕ СПРАШИВАЙ НАС О скалах троллях с палками всех разновидностях драконов миссис Торт громадных зеленых тварях с клыками всех породах черных собак с оранжевыми бровями дождях из спаниелей тумане миссис Торт».
«А-а.» — сказал он. — «Королевская Почта.»
«Почтовая контора.» — поправил Бодряк. — «Мой дедушка говорил, что когда-то здесь можно было отправить письмо, и его доставляли за месяц, без задержки. Вам не нужно было его давать прохожему гному и надеяться, что маленький придурок не слопает его до того…» Его голос замер.
«Ой, прости. Не обижайся.»
«Без обид.» — весело сказал Морковка.
«Не подумай, что я имею что-то против гномов. Я всегда говорил, что вам должно быть было нелегко, пока вы не подобрали подходящую группу высоко квалифицированных, законопослушных, упорно работающих…»
«…маленьких придурков?»
«Да. Нет!»
Они продолжили обход.
«Эта миссис Торт.» — спросил Морковка. — «определенно весьма разумная женщина, а?»
«Истинная правда.» — ответил Бодряк.
Что-то хрустнуло под громадной сандалией Морковки.
«Еще стекло.» — сообщил он. — «оно проделало долгий путь, не так ли?»
«Взрывающиеся драконы! Каким воображением обладает девушка.»
«Гав, гав.» раздался около ног лай.
«Этот чертов пес следует за нами.» — сказал Бодряк.
«Он лает на что-то на стене.» — сказал Морковка.
Глаза Гаспода холодно посматривали на них.
«Гав, гав, тяв, тяв.» — пролаял он. — «Вы что к чертям ослепли?»
Это было правдой, что нормальные люди не могли слышать Гаспода, потому что псы не говорят. Это общеизвестный факт.
Это общеизвестно на органическом уровне, как и множество других общеизвестных фактов, которые отвергают восприятие чувств. Так происходит, ибо если люди проходили мимо ничего не замечая, то так должно продолжаться и далее, чтобы никто не смог ничего сделать <это другая сохранившаяся черта характера.>. Кроме того почти все псы не говорят.
Редкие особи составляют просто статистическую ошибку, а потому могут быть просто проигнорированы.