- Вы кощунствуете, - спокойно ответствовал Брайан. - Если вы желаете продолжать в том же духе, будьте любезны покинуть мое общество. Кроме того, меня совершенно не интересуют ваши машины разрушения. Америка не стремится к имперским завоеваниям. Мы - мирные строители, а не сеятели раздоров!
Тесла, казалось, был на мгновение обескуражен.
- Тогда чего же вы от меня хотите? - спросил он затем.
- Вам нужна поддержка. Мне сказали, вы ищете финансовой поддержки для осуществления своих идей по выработке электрической энергии и передачи ее по Земле эфирным путем. Это так?
Тесла кивнул.
- Резонанс, - проговорил он. - Весь секрет в резонансе. Без резонанса ничто работать не будет…
- Я полагаю, - сказал Брайан, - что если не будет проводов, то не будет и счетчиков. А без счетчиков электричество станет бесплатным для всех. Соответственно, ваши замыслы не сулят заманчивой финансовой отдачи, а потому и не находят поддержки ни у одного из наших финансистов!
- Что верно, то верно, - с горечью кивнул Тесла. - Должен признаться, вы попали в самую точку!
- Помогите же мне выиграть эти выборы. - Глаза Брайана вспыхнули всей силой его искренности. - Помогите мне выиграть, и я обещаю, что ваши электропередающие башни будут построены!
- Сэр, я к вашим услугам, - поклонился Тесла. - Если вам требуется помощь изобретателя, можете более не опасаться Эдисона, ибо в этом отношении он мне не ровня. Просто скажите мне, что вам требуется, и я послужу вам всем, чем только смогу!
- Тесла? Шарлатан и мошенник! - сказал Эдисон.
Теперь он щеголял в стодолларовом шелковом костюме и сидел за столом красного дерева, увенчанном мраморной столешницей. Галстук у него, впрочем, сидел по-прежнему набекрень. Возможно, оттого, что недавно изобретатель прикорнул за этим самым столом.
Горовица не убедили эти слова. Ко всему прочему Эдисон оказался даже менее управляемым, чем до него Рузвельт. У "вундеркинда" было слишком много собственных идей, а некоторые замашки отдавали погибельным прогрессивизмом. Впрочем, все лучше, чем возможность победы этого популиста Брайана!
- Забудьте про Теслу, - сказал Эдисон. - Он наобещает им звезды с небес, возьмет деньги и ничего, кроме мыльных пузырей, не породит. Уж поверьте мне, я-то знаю. Он одно время у меня работал… сплошные неприятности, да и только. Никак не желал понять, что научные исследования - это дисциплина и методические эксперименты. Человеку без внутренней дисциплины в электричестве нечего делать. То, что создает Тесла, - это игрушки, шутихи на потеху толпе. Какой из него изобретатель? Эфирные силовые лучи, которые он собирается рассылать, - чепуха и еще раз чепуха, полная и окончательная. Невежда и жулик! С этими лучами кончится так же, как и с его ценнейшим электричеством переменного тока. Когда-нибудь они начнут убивать тех, кто станет ими пользоваться. Попомните мои слова: силовые лучи начнут убивать людей!
Сообщение о том, что Тесла присоединился к предвыборной кампании Брайана в качестве "советника по электричеству", так и гремело в новостях. Ушлые журналисты явно надеялись подогреть давнишнее соперничество двоих изобретателей. Они без конца вспоминали славные дни былых войн эдисоновского постоянного и тесловского переменного тока. Быть может, Эдисону стоило бы угробить кое-кого электрическим разрядом, как он, бывало, делал в те давние деньки?..
Все это добавляло головной боли Горовицу. Тесла ведь выиграл-таки ту битву. Ну, если не он сам, так его патрон, мистер Вестингауз, выиграл точно. И можно было только гадать, какие еще козырные тузы спрятаны в рукаве у мистера Теслы. Этот человек был воплощением худших кошмаров Горовица. Выскочка-иммигрант, причем несомненно нахватавшийся идей реформаторов и анархистов… Тут необходимо заметить, что о своем происхождении Горовиц предпочитал скромно умалчивать. В особенности о том, как прибыл когда-то в Америку на руках у родителей-иммигрантов и вообще не говорил по-английски лет до шести. Он был, черт побери, американцем! То есть абсолютно ничем не хуже всякого там Пирпонта Моргана и Эндрю Карнеги. И ничего общего не имел со всеми этими грязными, вечно голодными иммигрантами, обитателями пропитанных чахоткой задворок!..
Но вот Эдисон, кажется, отнюдь не тревожился по поводу Теслы. Соответственно, и Горовиц позволил себе слегка успокоиться и начал обдумывать, как станет управляться с Эдисоном. Ученый был таким же упрямым и непокорным лосярой, как прежде него Рузвельт. Значит, без определенной дозы лести, хитрости и потакания дело не обойдется!
В пятидесяти милях от него на ту же тему - о Тесле - разговаривали Сэмюэл Клеменс и Сара Бернар.
Сэму так и не удалось лично повидаться с мистером Эдисоном. Когда он явился брать интервью, появился непонятный тип по фамилии Горовиц и мурыжил его добрых полчаса, подробнейшим образом расспрашивая о Филиппинах и о тресте "Стандард Ойл". Что ж, по обоим этим вопросам у Сэма имелось вполне определенное мнение, которое он и высказал без обиняков. Не обошлось без некоторого самолюбования - вот, мол, как я владею материалами последних новостей, как остроумно умею их подать! Одна беда: по окончании блистательной говорильни Горовиц повел его не к Эдисону, а к какому-то клерку в приемной. И тот доходчиво объяснил Клеменсу, что мистер Эдисон страшно занят, а посему приема посетителей не предвидится ни в этом месяце, ни в следующем… ни, если уж на то пошло, в текущем году.
Однако в целом избирательная гонка выдалась на диво азартной, так что Сэм от души ею наслаждался. Так, в минувшее воскресенье команда Брайана порадовала любопытных прохожих замечательным оптическим шоу, устроенном в Мэдисон Гарден. Пылали кальциевые лампы, высвечивая над городом изображение Брайана высотой в три этажа. Не подкачал и оператор проекционного фонаря, так ловко менявший стеклянные пластины, что иллюзорный кандидат в президенты, казалось, махал собравшейся публике. Возможно, это шоу и не затмило "кинетоскопических картин", которые сторонники Эдисона то и дело показывали в специально нанятых танцевальных залах, но по крайней мере свидетельствовало: игра идет отнюдь не в одни ворота. Предметом же упомянутой кинетоскопии был, естественно, мистер Эдисон в окружении необыкновенных электрических чудес, - зрителям как бы предлагалось одним глазком заглянуть в мир будущего, который он собирался выстроить.
Когда газетные заголовки сообщили о том, что Тесла взялся поддерживать Брайана, Клеменс радостно потер руки. Так уж случилось, что в бытность свою в Нью-Йорке он водил дружбу с молодым сербом; то-то занятно будет теперь посетить безумного укротителя молний и хорошенько порасспросить о его отношении к нынешним выборам!
Знала Теслу и знаменитая французская актриса Сара Бернар. Сэм встретился с нею в поезде. Она тоже направлялась в лабораторию Теслы в Лонг-Айленде. На станции актриса наняла электрическую коляску и пригласила Сэма проехаться вместе. Естественно, всю дорогу они говорили о своем общем знакомом и о политике. И вот, миновав крыльцо, с которого взлетела разом дюжина голубей, они оказались в вестибюле лабораторного корпуса, где работал Тесла.
- Безумный шляпник, да и только, n’est pas? [Не так ли? (искаж. фр.)] - сказал Сэмюэл Клеменс, кивая на дверь. Это была самая что ни на есть непримечательная дверь с простой латунной табличкой, гласившей: "НИКОЛА ТЕСЛА. ЭЛЕКТРИЧЕСКАЯ ЛАБОРАТОРИЯ". - А вообще-то парень презанятнейший. И как только он ладит с этим надутым педантом Брайаном, вот что интересно бы знать?
- На самом деле никакой он не сумасшедший, - с изысканным французским прононсом ответствовала Сара Бернар. - Он эксцентричен, да, но ни в коем случае не безумен. Ему просто присущи порывы энтузиазма более сильного, чем обычно встречается у людей. Когда к нему приходит идея, он не может просто так выбросить ее из головы, он должен немедленно бежать в лабораторию и попробовать ее воплотить. Он сам мне рассказывал: пока работаешь над одной идеей, в голове возникает следующая, а за ней еще и еще, причем с такой скоростью, что отработать их все просто невозможно физически!
Сэм при этих словах невольно подумал, что госпожа Бернар и сама из тех, кто балансирует на грани здравого рассудка. Уж ее-то эксцентричность ни в коем случае не исчерпывалась "нормальными" капризами примадонны! Так, она всегда настаивала на путешествиях в личном железнодорожном вагоне; одной из причин тому была необходимость повсюду возить с собой гроб, в котором она спала во время своих мигреней. Злые языки утверждали, что якобы этот гроб временами служил еще и альковом, а впрочем, чего только не болтают о ярких и талантливых женщинах!
Что же касается ее отношений с Теслой… "Мы всего лишь друзья, - с ледяным высокомерием обронила госпожа Бернар, когда ее уже совсем достала одна из газет Херста, жаждавшая подробностей. - Он меня забавляет…"
Что же касается ее отношений с Теслой… "Мы всего лишь друзья, - с ледяным высокомерием обронила госпожа Бернар, когда ее уже совсем достала одна из газет Херста, жаждавшая подробностей. - Он меня забавляет…"
Сэм, для которого взаимоотношения Теслы с женщинами были загадкой, подозревал, что именно так дело и обстояло. Во всяком случае, чего бы изначально ни хотела от него актриса, вряд ли они с нею продвинулись дальше слов. Сэму довелось когда-то нечаянно тронуть Теслу за руку, и тот в ужасе шарахнулся прочь. Похоже, у изобретателя была фобия прикосновений…
- Я вот все думаю, он по-прежнему такой оригинал, как раньше, или поуспокоился? - вслух поинтересовался Сэм. И позвонил в дверь.
Им открыл мистер Кзито, помощник Теслы. Поздоровавшись с гостями, он пригласил их в лабораторию.
Это было обширное, скудно освещенное помещение - пустая скорлупа здания с голыми балками и потолком в тридцати футах над головой. Повсюду виднелись динамо-машины, трансформаторы, переключатели, замысловатые сплетения медных проводов…
Никола Тесла обернулся навстречу вошедшим. Сэм Клеменс сразу отметил, что со времени их последней встречи он сильно исхудал. Тесла всегда отличался стройностью, но теперь былое изящество переросло в прямо-таки пугающую худобу. "Живу на хлебе и воде, да только хлеба нет, - бывало, говаривали землекопы. - Прям и строен, как стрелки в шесть часов!"
Впрочем, он был по-прежнему очень хорош собой. Как раз от такой красоты и сбиваются с ритма женские сердца… Подумав об этом, Сэм украдкой покосился на Сару Бернар.
- Ах, мистер Твен, - сказал Тесла с улыбкой. - Как славно, что вы смогли меня навестить!
- Просто Сэм, - поправил Клеменс старого друга.
- И несравненная мадемуазель Бернар… - Тесла низко поклонился актрисе, после чего приветствовал ее столь стремительным водопадом французских слов, что Сэм просто не успел ничего разобрать. А изобретатель обратился сразу к обоим: - Это воистину радость и честь для меня - удостоиться посещения светил сцены и пера. Замечу, что журналисты в мою лабораторию не допускаются, но для вас, мистер Твен, я с удовольствием делаю исключение!
- Я тоже рад видеть тебя, Ник, - сказал Сэм. Для него это был своего рода ритуал. Если Тесла пожелает непременно звать его "мистером Твеном", так и шут с ним, пусть зовет, а он все равно будет обращаться к нему "Ник". - Я, кстати, пришел просто как частное лицо, а не как журналист. Я, знаешь ли, больше не сотрудничаю в газетенках. Не денежное это занятие!
- А мисс Бернар?
- Я пришла просто повидать вас, мистер Тесла. Повидать вас и насладиться вашим обществом и беседой!
И она улыбнулась изобретателю. Сегодня она была облачена в самый простой костюм, а из украшений надела лишь скромное серебряное ожерелье, пренебрегая даже серьгами. Подобный наряд должен был прийтись по вкусу Тесле, презиравшему серьги и пышные женские платья.
Тесла на миг замешкался, потом сказал:
- Вы очаровательны, как всегда.
- Итак, Ник, что ты думаешь о мистере Брайане? - идя следом за ним внутрь лаборатории, спросил Сэм. - Ну и трескучий же говорун, верно?
- Трескучий говорун? - Тесла даже придержал шаг, обдумывая его слова. - Можно и так сказать… Тем не менее у него душа поэта.
- Ничего себе! - рассмеялся Клеменс. - Душа поэта! Ну ты, однако, загнул!
- Он человек мира, - сказал Тесла и покачал головой. - Не науки… - И покосился на Клеменса: - А вы? Сами-то вы что думаете о мистере Брайане?
- Я? Ты же, наверное, помнишь: я в целом политиков не особенно жалую. Всевышний создал сперва головастиков, потом политиков, и они получились практически одинаково скользкими и безмозглыми, сразу и не отличишь! Вот только головастик в один прекрасный день может стать симпатичной лягушкой, а политик… политик никем уже не станет. - Он умолк и изобразил глубокую задумчивость. - Впрочем, лично мне мистер Брайан до сих пор еще не лгал, к тому же, судя по всему, он стоит за маленького человека против разбойников и грабителей, что правят страной на сегодняшний день… Так что, по мне, он всяко уж не хуже других. Однако, будь он здесь, в этой комнате, я бы все равно повнимательней присматривал за своим кошельком!
- Вы все такой же циник, мистер Твен.
Сэм кивнул.
- Не могу же я разочаровывать свою аудиторию!
- Желаете посмотреть лабораторию?
Сэм развел руками.
- А зачем же я сюда пришел?
- Конечно, желаем! - сказала мисс Бернар. - Я сгораю от нетерпения!
- Один момент… - улыбнулся Тесла.
Потянувшись куда-то в потемки, он быстро щелкнул тремя выключателями. Раздалось едва уловимое гудение, и от длинных стеклянных трубок, расположенных там и сям по лаборатории, начало распространяться сияние. Одни трубки светились чисто белым, другие лиловатым, третьи - розовым светом. Некоторые были закручены в хитрые спирали и завитушки. Тесла взял одну из трубок, лежавшую на скамейке, и поднял над головой. Розовый свет внутри разгорелся ярче, переливаясь вокруг ладони изобретателя.
Сэм вполне отдавал себе отчет, что Тесла выпендривается. Лампы Эдисона нуждались в проводах, лампы Теслы - нет. Сэм, впрочем, уже видел когда-то светильники Теслы, наполненные разреженным газом, и теперь следил больше за выражением восторга на лице мисс Бернар. Еще он думал о том, что люминесцентные лампы Теслы - это, как ни крути, нечто выдающееся. И гамма цветов у них гораздо более приятная, чем резкая желтизна лампочек Эдисона. Оставалось выяснить, можно ли придавать трубкам Теслы любую форму, какую душа запросит. Можно ли, к примеру, заказать стеклодуву трубки в виде букв, из которых потом удастся составить слова? Вот это было бы да! Взять и соорудить светящуюся ярко-красную или фиолетовую вывеску. Захотел - и получилось "Обедайте у Джо". Или "Голосуйте за Брайана"…
"Вот то-то и оно, - невольно подумалось Клеменсу. - А ведь именно так они и поступят. И тем самым начисто испортят всю магию. Так что лучше мне оставить при себе эту идею…"
Тесла вручил ему одну из ламп - крохотную, помещавшуюся на ладони.
- Хитрая штучка, - повертев в руках, сказал Клеменс. - Для чего она?
- Неужели не достаточно того, что она просто есть? - улыбнулся Тесла. - Впрочем, смотрите…
Подобные лампочки были во множестве укреплены на деревянном щите, образуя прямоугольную решетку. Тесла повернул верньер трансформатора, и половина лампочек ожила, наливаясь густым кровавым багрянцем.
- Смотрите! - велел Тесла.
Он приглушил свет ламп, повернул другой реостат, и вторая половина лампочек засветилась изумрудной зеленью.
- Миленько, - сказал Сэм.
- Погодите. - Тесла взялся за оба реостата одновременно, так что вспыхнул весь щит… но не зеленовато-красным и не красновато-зеленым - хлынул свет лимонно-желтого тона!
- Ух ты! - вырвалось у Сэма Клеменса. Он невольно шагнул вперед, чтобы присмотреться поближе. И точно: вблизи было отчетливо видно, что часть лампочек горела красным, а другая - зеленым, но стоило чуть отдалиться, и свет смешивался, окрашиваясь желтым. - С ума сойти! - восхищенно прокомментировал Сэм. - Такого я еще не видел!
- Смотрите дальше. - Тесла перешел к целой панели ползунковых регуляторов, его тонкие пальцы забегали по ним, как по клавиатуре органа. Разноцветные огни заплясали, по щиту пронеслись желтые и красные тени, потом изогнутые кривые… расширяющийся прямоугольник… бегущие диагональные полосы. Угасал красный цвет, и его место занимал зеленый. В целом пляска огней производила эффект наподобие гипнотического. Вот световая точка превратилась в ромб, внутри его возник еще один, потом еще и еще… Ромбы расширялись, достигали края щита и исчезали, сменяя друг друга.
- Вы создали симфонию, друг мой, - проговорила Сара. - Симфонию света!
В ответ пальцы Теслы запорхали еще быстрей, и послушные огни разразились бурей красок почти чувственного свойства. Наконец изобретатель все выключил и с поклоном повернулся к гостям:
- Вам понравилось?
- Это было великолепно! - Голос Сары звенел от восторга. - Я видела истинную работу художника, излияние души поэта, который сделал электричество своей палитрой!
- А мне можно попробовать? - попросил Сэм.
Ему пришлось попрактиковаться, и все же довольно скоро он сумел нарисовать светящиеся буквы. После чего ценой не малых усилий все-таки вывел: СЭМ. Тесла и Сара Бернар хором громко произносили каждую букву, возникавшую на щите.
- Полагаю, мальчикам-наборщикам покамест еще не о чем беспокоиться, - проговорил он с улыбкой. - Тем не менее игрушка потрясающая. Ты еще не прикидывал, кому бы ее продать? Полагаю, на Уолл-стрит ее с руками оторвут - биржевые котировки высвечивать…
- Там, где человек электричества видит электрический свет, деятель пера усматривает буквы, - заметил Тесла. - А вы, мадемуазель? Voulez-vous [Не желаете ли (фр.)] попробовать? Что увидит королева сцены?
Долго уговаривать не пришлось. Взявшись за рычажки, Сара Бернар вскоре породила схематичную фигурку человека. Предельно сосредоточившись, она добилась даже того, что нарисованный человечек помахал им рукой. Тесла и Клеменс в восторге покатывались со смеху. А Сара, ко всеобщему изумлению (да и к своему собственному, кажется, тоже), заставила человечка выпасть из прямоугольника.