Спустившийся первым молодой бандит встал за спиной Кемаля.
— Положите чемоданчик на пол, — посоветовал Крайтон, — и не делайте резких движений. Это в наших общих интересах.
Кемаль осторожно положил чемоданчик на пол, рядом с собой. Молодой парень, стоявший за его спиной, подошел ближе.
— Открой, — приказал ему Крайтон.
Тот кивнул головой и, немного повозившись с замком, открыл «чемоданчик». Сверху лежали пачки долларов.
— Все в порядке, — улыбнулся Крайтон, — можешь закрыть.
Парень закрыл чемоданчик. Подошли двое других, уже убирая оружие. Они видели пистолет в руках Крайтона и знали, как может стрелять бывший полицейский, прошедший специальную подготовку для борьбы с торговцами наркотиками.
— Мистер Кемаль, — покачал головой Крайтон, — вы думали, что сумеете нас переиграть. Но ничего не получилось. Мы не любим предателей.
— Скорее этот упрек можно было бы адресовать вам, — угрюмо произнес Кемаль.
Крайтон улыбнулся, чуть убирая пистолет.
— Ронни был моим другом.
— И моим, мистер Крайтон. Меня заставила приехать только память о нашем общем друге.
— Тогда тем более нам будет легче договориться, — неожиданно заявил Крайтон, — мы согласны за двадцать пять тысяч привезти вам всю документацию по интересующему вас делу. Но еще пятьдесят нужно будет выплатить моим мальчикам за участие в этом деле и их молчание. Сегодня молчание дорого стоит, мистер Кемаль.
— Вы шантажист, — спокойным тоном заметил Кемаль.
— За оскорбление вам придется добавить еще несколько тысяч.
— Вы дурак, Крайтон, — презрительно сказал Кемаль, — поэтому вас выперли из полиции. Вы не умеете просчитывать варианты.
При воспоминании о прежней работе Крайтон покраснел. Это была его больная рана, которую никто не имел права трогать. И вот этот грязный пришелец смеет что-то ему говорить.
— Пятьдесят тысяч, — сказал сквозь зубы Крайтон, — и завтра. Иначе данные о ваших интересах лягут на стол специального агента ФБР. Вы меня понимаете?
— А я признаюсь, что документы нужны были не мне, а моему тестю мистеру Саймингтону, который просто хочет купить этот завод, присоединив его к своей империи. Разве это уголовно наказуемое преступление? Отвечать скорее придется вам — за незаконное похищение документов и их последующую продажу. Неприятное нарушение.
— Вы еще мне угрожаете? — изумился Крайтон. — Не боитесь остаться в этом складе навсегда?
— Не боюсь, — твердо ответил Кемаль. — А иначе, кто именно заплатит вам пятьдесят тысяч долларов. Нет, за такие деньги вы готовы отпустить в Ад самого Сатану.
— Убирайтесь! — разозлился Крайтон. — Уходите отсюда! И завтра я жду вас прямо здесь с деньгами. Или вашего известного тестя. Мне все равно, кто именно привезет деньги.
Краем глаза Кемаль уже видел движение впереди себя. Он знал, что именно ему нужно делать, но сознательно медлил, давая возможность бандитам раскрыться и проявить себя. Значит, Ронни успел перед смертью рассказать о второй части документации своим партнерам по криминальному бизнесу. А заодно и рассказал, кому именно он продавал документы, добываемые Крайтоном. Если учесть, что в Техасе гораздо больше сотрудников ФБР, чем в любом другом штате, кроме Нью-Йорка, а по количеству полицейских и охранников Хьюстон вполне может соперничать с Вашингтоном, подозрения Крайтона были отчасти оправданны. Он лучше знал обстановку в штате.
Расположенный в Хьюстоне центр управления полетов космических кораблей им Л. Джонсона был настоящей приманкой не только для всевозможных агентов стран Восточного блока, но и притягивал даже союзнические разведки, вызывая определенное раздражение у ФБР и АНБ. Ведь в Техасе и вокруг него уверенно работали по получению информации израильская, французская и японские разведки.
Кемаль увидел, как Крайтон взял чемоданчик в правую руку, принимая его от молодого «коллеги», перекладывая в момент приема чемоданчика оружие в левую. И в этот момент Кемаль, развернувшись ударил ногой одного из стоявших рядом с ним бандитов и отбросил ударом кулака другого.
— Стоять всем спокойно, — крикнул он, показывая свою «беретту».
Реакция Крайтона была мгновенной. Он выстрелил, подняв левую руку. Кемаль успел чуть уклониться, но пуля попала в левую руку. Однако, одновременно с выстрелом Крайтона прозвучал еще один выстрел и изумленный Эрнст Крайтон выронил оружие. Пуля попала ему прямо в плечо. Наверху стоял Том Лоренсберг, приехавший сюда еще рано утром, до появления бандитов.
— Это ловушка, — закричал молодой и в бессознательной глупой отваге, достав пистолет, побежал по складу, стреляя в Тома. Тот ответил двумя выстрелами и сразил бандита наповал, прямо в голову.
— Уходим, — кричал Крайтон, морщась от боли.
Пока шла эта перестрелка, двое оставшихся бандитов, подхватив раненого Крайтона, изрыгающего проклятия, и не забыв его чемоданчик, бросились к выходу. Один из людей Крайтона даже выстрелил несколько раз в спрятавшегося за металлическими опорами основания раненого Кемаля. И побежал к выходу за остальными.
Кемаль тяжело опустился на пол. Сверху осторожно спускался Том. Он осмотрел поле боя. Один убитый и один раненый. Убитый бандит лежал на боку, разбросав в разные стороны свои ноги, как обычно падают люди, сраженные на бегу. Том подошел к нему, перевернул тело, внимательно посмотрел в лицо.
— Не знаю, — сказал он, — никогда не видел.
И только потом подошел к Кемалю.
— Сильно?
— Ничего, — Кемалю было очень больно, но он, сцепив зубы, терпел, — возьми пульт и догони их.
— Пусть бегут, — спокойно сказал Том, — я свою технику знаю. Не подведет.
Кемаль достал из кармана небольшой пульт и все-таки застонал.
— Слушай, — встревожился Том, — тебя кажется, ранили серьезно. Сейчас я быстро вернусь.
Он взял небольшую коробочку и поспешил к выходу. Все трое бандитов уже сидели в автомобиле Крайтона. Сам Эрнст Крайтон лежал на заднем сиденье, кусая губы от боли и бешенства. Он уже строил планы мщения этому грязному турку, когда увидел вышедшего из склада напарника турка, стрелявшего в него. В руках этот неизвестный вместо оружия держал коробочку.
— Ребята, — попросил Крайтон, — запомните его в лицо. Я буду резать этого человека на маленькие куски.
Машина тронулась. И неизвестный поднял руку. В этот момент Крайтон вдруг понял, что именно находится у него в руке. Он даже не успел испугаться. Просто открыл рот, чтобы закричать. И в это мгновение неизвестный нажал кнопку. Взрыв от заложенного под деньгами взрывного устройства был слышен по всему порту.
Том смотрел на это зрелище несколько секунд и, отвернувшись, пошел обратно в склад.
На полу сидел Кемаль и стонал. Том подбежал к нему.
— Все-таки серьезно? — спросил он. — Я не думал, что мерзавец Крайтон может так хорошо стрелять левой рукой. Мы его действительно недооценивали.
Кемаль покачал головой. От боли кружилась голова.
— Кажется, он задел мне кость.
— Дай, посмотрю, — наклонился Том. Он достал из кармана бинт. — Думал, кому-нибудь из них пригодится, — немного виновато сказал он. — Вставай, только осторожно. Здесь столько крови, ничего нельзя разглядеть. Поедем к врачу.
— Конечно, — Кемаль сделал над собой усилие и с трудом поднялся на ноги. Поддерживаемый Томом, он вышел на улицу. — Не знаю, как я объясню все Марте, — пробормотал он.
— Скажешь, напали бандиты, — улыбнулся Том, — ты теперь будешь героем.
— Осторожнее, — чуть не крикнул от боли Кемаль.
— Болит, да? — озабоченно спросил Том. — Это я виноват, все медлил, не хотел стрелять первым.
— Какая глупость, — выдохнул Кемаль, — кажется, сегодня, Том, ты спас мне жизнь. Или я ошибаюсь?
— От этого тебе не легче, — улыбнулся Том, — идем быстрее. Не хватает еще, чтобы ты умер от потери крови.
Автомобиль Крайтона продолжал гореть.
Глава 10
На Пятой авеню Нью-Йорка даже в будничные дни всегда бывает многолюдно, по особенному красочно, и как-то не по американски празднично и оживленно. Он любил приходить именно сюда, на пятачок перед отелем «Плаза», в этот небольшой оазис почти европейской жизни. Может, все дело было в самом большом в Америке игрушечном магазине, расположенном напротив отеля, в другом конце площади.
Магазин был подлинным раем для сотен и тысяч маленьких американцев. Здесь разрешали все: брать любые игрушки и даже играть с ними. Руководство подобного комплекса справедливо рассудило, что, поиграв с понравившейся ему игрушкой, малыш начнет приставать к родителям с требованиями купить этот замечательный предмет и мало кто из взрослых сумеет в подобном случае устоять перед напором ребенка.
И эта атмосфера радостного оживления детей, кажется, передавалась и взрослым. На площади постоянно играла музыка, работали фокусники и жонглеры. Отель «Плаза» был расположен у главного входа в Центральный парк Нью-Йорка и здесь тоже всегда было многолюдно.
И эта атмосфера радостного оживления детей, кажется, передавалась и взрослым. На площади постоянно играла музыка, работали фокусники и жонглеры. Отель «Плаза» был расположен у главного входа в Центральный парк Нью-Йорка и здесь тоже всегда было многолюдно.
Стояли кареты с четверками лошадей, отсюда проходили специальные экскурсионные маршруты, развозившие людей по городу на специальных двухэтажных автобусах. Именно от этого пятачка начиналась знаменитая Пятая авеню, столь полно представленная в своем блеске и великолепии. Собственно, сама авеню начиналась не здесь и кончалась не здесь. Но подлинный центр авеню и всего Нью-Йорка располагался здесь. Самые известные фирмы и магазины «Балли», «Кристиан Диор», «Тиффани», — одно перечисление громких имен могло занять целую страницу. Здесь было все, что мог предложить цивилизованный мир в конце двадцатого века. Здесь были роскошь и вызов, характерные для крупнейшего города мировой цивилизации. Такой концентрации вложенных средств достичь чрезвычайно трудно. Лишь в нескольких местах мирового сообщества можно было увидеть подобную концентрацию всего, чем богата мировая мода, парфюмерия и человеческая фантазия. Это Беверли-хиллз в Лос-Анджелосе и Елисейские поля в Париже. В последнее время к ним стали подтягиваться центральные улицы Москвы, все еще не способные конкурировать с подобными центрами мировой торговли из-за крайне невразумительной инфраструктуры подъездных дорог и неспособности обучить персонал должным манерам. Но это уже проблемы менталитета.
Кемаль любил пить чай в «Сен-Редженсе» — отеле, расположенном совсем недалеко и известном своими абсолютным техническими оснащением и невероятной роскошью. Во время американских ланчей он пил чай, иногда вызывая недоумение даже своего секретаря. Но сегодня он не поехал в привычное место. Сегодняшний маршрут его поездки лежал в Итальянский квартал, где в одном из маленьких кафе должна была состояться его встреча с Томом.
В этот февральский день было довольно прохладно, и он, выходя из дома, надел пальто. Кемаль работал в Нью-Йорке уже третий месяц, переехав сюда из Техаса и возглавив объединенную компанию, вобравшую в себя капиталы его дяди и собственные предприятия. Он давно собирался перебираться в Нью-Йорк, тем более, что его руководство настаивало на подобном переезде. Семейные проблемы с Мартой накладывались на подобное решение и, наконец, во второй половине 83-го он решился на переезд, открыв центральный офис своего предприятия на Мэдисон-авеню.
Теперь, дожидаясь Тома, он неторопливо пил дымящийся кофе-эспрессо и поглядывал на часы. Том опаздывал. Это было настолько не похоже на него, что Кемаль невольно нахмурился. За столько лет работы его помощник не опоздал ни разу, несмотря на различные обстоятельства. Кемаль снова посмотрел на часы. Том опаздывал уже на шесть минут. Когда прошло еще десять минут и Кемаль, решив, что Том не появится, кивком головы подозвал официанта, собираясь расплатиться, тот появился.
— Что-нибудь еще, сэр? — спросил любезный черноволосый официант.
Здесь обычно работали только итальянцы.
— Еще две чашечки кофе, — быстро изменил свое решение Кемаль, наблюдая как к его столику подходит Том. Ему не нравилась сегодня его походка. Но еще больше ему не нравилось лицо Тома. Подойдя к столику, Том молча кивнул и устало опустился на стул напротив Кемаля.
— Что произошло? — спросил Кемаль.
— Не знаю, — выдохнул Том, — но, кажется, у нас на линии провал. Связной не вышел на связь, а я ничего не мог выяснить.
— Может, использовать резервный вариант?
— В том-то все и дело, — вздохнул Том, — я просто решил пока не рисковать. Более того, я обнаружил скрытое наблюдение за собой.
Кемаль невольно вздрогнул. За столько лет в Америке он уже отвык от этих слов, считая себя почти стопроцентным американцем. Казалось, сама судьба решила выдать ему право на все активные действия за рубежом, вот уже на столько лет. Если не считать того досадного случая два года назад с мафией, когда ему пришлось выйти на связь с Ронни Седлером, он почти не рисковал, ограничивая круг своего общения только с Томом Лоренсбергом.
Разведчики-нелегалы, как правило, проваливались на своих связных. Учтя это обстоятельство, руководство ПГУ выделило ему персонального связного для обеспечения надежной связи. Казалось, все шло прекрасно. Не вызвал никаких подозрений и его долгожданный переезд в Нью-Йорк. Все знали о его семейных неурядицах с Мартой и это как ни странно даже помогло его переезду. И вдруг…
— Ты сумел оторваться? — спросил Кемаль, уже исподтишка оглядываясь.
— Конечно. Поэтому немного опоздал. Пришлось сделать несколько контрольных кругов, чтобы не привести за собой хвост. Но, все равно, это очень неприятно, Кемаль. Провален или не работал наш вариант связи? Мне кажется, связного кто-то подставил. Я и раньше замечал некоторые неувязки, но теперь я почти уверен, что на линии работает враг.
— Что думаешь делать?
— Не знаю. В любом случае, мне нужно будет уходить. Просто не имею права подставлять и тебя.
— Нужно будет все проверить.
Официант принес им две чашечки кофе, поставив чашечки перед ними, удалился.
— Каким образом? — спросил Кемаль. — Надеюсь, не собираешься снова туда возвращаться?
— Пока думаю. Но проверить нужно.
— Решил стать героем? — нахмурился Кемаль. — Шпионских фильмов насмотрелся?
— При чем тут шпионские фильмы, — заметно обиделся Том, — ты ведь должен меня понять. Если я не уверен в нашей основной линии, то не имею права прибегать к резервному варианту, пока все не выясню.
— Не нужно выяснять самому, — уже раздражаясь, ответил Кемаль, — для этого есть другие специалисты. Не стоит брать на себя выполнение не свойственных тебе задач. Ты прежде всего связной. Мы работаем по ведомству нелегалов, а контрразведкой должны заниматься совсем другие люди. Выкинь это из головы и никогда больше не появляйся там, где тебя уже видели. Если, конечно, наружное наблюдение за тобой не результат чьей-нибудь ошибки.
— Какой ошибки? — заметно нервничая, спросил Том. — Я тебе говорю серьезно, за мной следили. Трижды проверял. Я оторвался от них с большим трудом. Поэтому и беспокоюсь. За случайным человеком они бы так не следили.
— Где ты остановился?
— В отеле.
— В каком?
— В «Висте».
— Это в Даунтауне?
— Да, рядом с Уолл-стрит.
— Езжай в гостиницу и никуда больше не выходи. Закажи билет на самолет и утром улетай обратно в Техас. Чтобы никто больше тебя здесь не видел. Когда ты мне понадобишься, я тебя вызову.
— А как быть с твоим последним сообщением?
— Забудь о нем. Я передам его сам. У меня есть резервный канал связи. Свой собственный.
Том задумался. Затем осторожно покачал головой.
— Это не выход, Кемаль.
— Почему?
— А если провален и резервный вариант? Если провокатор сидит не здесь в Америке, а в нашем управлении «С» или, еще хуже, в самом Центре ПГУ? Что тогда? Ты понимаешь, как рискуешь? Тебе нельзя выходить на связь ни при каких обстоятельствах. Только в случае моей смерти.
— Не говори глупостей.
— Это не глупости, — упрямо возразил Том, — ты не должен появляться нигде. Слишком много сил и средств было вложено в твою «акклиматизацию» в этой стране. Моя задача — твоя безопасность. Это самое важное мое дело. Все твои сообщения и связь с другими людьми — дело второстепенное. Прежде всего твоя безопасность, Кемаль. Я отвечаю только за тебя.
Наступило молчание. Кемаль, вспомнив про остывший кофе, потянулся за чашкой.
— Тогда скажи, что ты предлагаешь? — спросил он уже более примирительным тоном.
— Проверить всю линию связи, подставив им дезинформацию.
Кемаль отпил кофе, поставил чашку на стол.
— Я не совсем тебя понимаю, — он и так говорил достаточно тихо, но теперь невольно еще больше понизил голос, — объясни конкретнее. Ты хочешь, чтобы я дал тебе неправильные сведения?
— Вот именно.
— И ты передашь их в Центр?
— Точно.
— Ты сам понимаешь, что говоришь? — прошипел Кемаль, не сдержавшись. — Не хватает только того, чтобы они решили, будто мы ведем двойную игру. Продумывай проверку линии без моей помощь. Это такая глупость.
— Не глупость, — разозлился Том и, заметив, что на них начинают оглядываться, спросил: — Машина у тебя на улице?
— Да, прямо у входа.
— Поехали куда-нибудь отсюда. Я по дороге все объясню. Жду тебя на углу.
Поспешно поднявшись, Том прошагал к выходу. Кемаль допил свой кофе, неспешно подозвал официанта и, расплатившись, по-прежнему не торопясь, вышел из здания. Подошел к своему автомобилю. Достал ключи, открыл дверцу и, не оглядываясь, сел в машину. Затем очень медленно тронулся с места. На углу в машину быстро сел Том Лоренсберг.