Силясь, чтобы не скривиться от тяжёлого болезненного духа пахнувшего на неё из глубины дома, Дара выдавила из себя улыбку.
— Да вы не переживайте, мама, — она тороплива убрала ногу. — Найдём мы их. Всех найдём. Ладно, простите, что потревожила.
— Да ничего, дочка, по службе ж ты. А я давеча споткнулась у себя в огороде, да зашиблась сильно, — старушка указала на перебинтованную левую ногу. — Это мне вот Дарлишка, соседка перевязала, храни её господь. Болит, мочи нету. А вы пешком что ли, что-то не слыхать ваших броневиков.
— Пешком, пешком, мама. Куда ж по лесам на броневиках. Пойду я. Да вы не выходите, не нужно, — добавила Дара, видя, что старушка собралась то ли проводить её, то ли просто пользуясь случаям, прогуляться.
Развернувшись, она быстро скрылась за углом дома, и не дожидаясь пока хозяйка доковыляет до него, бросилась обратно к забору. Перемахнула в том же месте и уже через минуту поднималась обратно на холм, время от времени озираясь. Любопытная старушка всё же дошла до угла и теперь глядела вдаль, держа руку козырьком.
Merde, — мысленно ругнулась Дара, тяжело поднимаясь на вершину. В бёдрах от напряжения пекло, перед глазами снова замелькали мушки. — Ну что за невезение? Лучше б уж мужик какой оказался. Тогда б она заставила его собрать поесть и одежды, пригрозив автоматом. А может, и денег потребовала бы. Хотя, какие деньги у этих сельчан?
Взойдя на холм, она устало повалилась на прохладную землю и облегчённо задышала. И что дальше? Попробовать в другой дом?
— Ага, давай, — как всегда без предупреждения появился голос. — Эта бабулька сейчас всех оповестит о твоём приходе. Как же, ведь целое приключение в её серой монотонной жизни.
— Ты прав, — согласилась Дара. Приподнявшись на локте, она обернулась и увидела, как бабушка, тяжело заковыляла прочь. Вот остановилась, уперевшись рукой в угол хаты, вот засеменила дальше. Да, она может пойти до соседки. Чем ей ещё заниматься? И через минут двадцать-тридцать весь Арфирк будет знать и о ней, и о диверсионной группе хладов… если, конечно, бабулька хорошо разобрала и поняла её речь.
— Кровлик? — спросил в этот момент голос, и Дара кивнула. Всё равно больше ничего не оставалось. Здесь ловить уже нечего, а в городе, хоть и небольшом, можно и поживиться чем-нибудь.
— Да треть дня пути. Тихим ходом.
Это тоже объяснил тот мужик с рюкзаком. Ну что ж, треть дня она продержится. Спасибо тебе добрый дяденька за жратву и за объяснения.
Дара хмыкнула, и поднявшись вопреки желанию пролежать здесь ещё несколько часов, стала спускаться обратно к дороге.
По ней она дальше и шла, скрываясь в лесу, лишь когда слышался приближающийся шум двигателя. За пару часов проехало всего две машины, а вот пеших больше не встретилось. Первый грузовик с тентом ехал в сторону Кровлика и ещё один такой же, но без тента, в обратном направлении. И когда с той стороны показался небольшой холм, Дара двинулась к нему. Поднялась неспеша, улеглась на вершине, и положив автомат перед собой, отцепила рожок. Опустошив его, она стала снова засовывать патроны обратно, сноровисто вталкивая их большим пальцем под толстые закруглённые ободки. Двадцать, двадцать один, двадцать два. И ещё один в патроннике. Нормально.
Пристегнув рожок, она принялась смотреть вдаль, в сторону города.
Следующих в одном направлении с ней грабить было опасно… Хотя, по большому счёту разницы нет. Опасно и так, и так.
— Ну вот. Всё как и в прошлой жизни. Разъярённая девочка вышла на большую дорогу, — с издёвкой заметил голос, когда она стала прокручивать в мозгу план грабежа.
— Отстань, — буркнула Дара и дальше продолжила вслух, чтобы не дать голосу снова влезть в её рассуждения. — С тентом грузовик не трогать. Опасно. Там и целое отделение бойцов может быть. Поэтому только без тента. Толь-ко без тен-та, тен-тара-тен-та, — пропела она последнюю фразу и приподнялась на локте. Отсюда до следующего поворота дорога просматривалась идеально. Если что, успеет сбежать вниз. Потом выстрелить в колесо, сделать всё быстро и в лес.
— Наша девочка рухнула с дуба, — голос хохотнул. — Может, давай сразу на эти их бронмашины нападёшь? А что? Воевать, так воевать.
— Не мели чушь, — Дара шмыгнула носом, прислушалась к ощущениям. Не простыть бы. И так неприятностей с лихво…
Мысли замерли сами, ладонь нервно вытерла губы. Фух.
Вскочив, она, полусогнувшись, бросилась вниз, моля бога успеть. Уже внизу взглянула на флажок переключателя. Тот стоял на одиночных.
Припав на колено за одним из кустов, она прижала приклад к плечу, и пару раз глубоко вздохнула, пытаясь выпускать воздух как можно медленнее. В голове сразу же прояснилось, руки перестали труситься, слух сосредоточился на гуле приближающегося двигателя. Вот он «закашлялся», вот снова пошёл ровно. Наверное, водитель переключил скорость.
Обернувшись на секунду и убедившись, что за спиной на дороге ни одной живой души, Дара снова поймала на мушку небольшую кочку и стала ждать.
Сверху она успела разглядеть, что в кузове у приближающегося грузовика ничего нет. Значит, велик шанс, что и в кабине никого кроме водителя не будет. Наверное.
— А если будет? — спросил голос, и Дара коротко буркнула в ответ.
— Убью.
Грузовик медленно выполз из-за поворота, сначала запылённая кабина с грозной «мордой», затем кузов, который быстро спрятался за кабиной. Дара положила палец на гашетку, прикрыла левый глаз.
Хорошо, что у них тут не как на Земле автомобили. Драндулеты. Миль тридцать — тридцать пять идёт, не больше.
Колесо оказалось на мушке, и она легонько согнула палец. Отдача чуть дёрнула в бок, вслед за выстрелом раздался ещё более громкий хлопок лопнувшей покрышки, и грузовик повело вправо. Тут же заскрипели тормоза, Дара, словно хищный зверь перед прыжком, напряглась. Господи, хоть бы он не понял, что был выстрел, — стала молить она бога, хотя и понимала, что это глупо. Ну не Тора же молить? Эту тварь, из-за которой она сюда и попала. Да чтоб его скотину на куски разорвало.
Грузовик остановился, почти сразу открылась дверь, и из неё выскочил здоровенный бородатый мужик, держа в руках карабин с большим, янтарного цвета прикладом.
— Merde.
Дара прицелилась, выстрелила. Мужик на ходу повалился вниз, заорал благим матом, но всё же направил ствол в её сторону.
— Оружие откинул! Руки за голову! — внутри Дары в один миг вскипела злость, и она снова нажала на гашетку, чуть опустив автомат. В футе от упавшего мужика взмыл фонтанчик земли, он то ли выругался, то ли испуганно вскрикнул, попытался встать, но не смог и снова рухнул.
— Оружие откинул!!
Ещё один фонтанчик почти перед носом мужика, и тот, наконец, решил больше не играть с судьбой. Оттолкнув от себя карабин, он принялся с особым рвением изображать невыносимую боль. Перекатился на спину, завыл, но Даре было плевать на его страдания.
Она налетела, словно охотящаяся на мышь сова, и вырубила скулящего бородача ударом приклада, машинально перещёлкнув за секунду до этого флажок, чтобы застопорить гашетку. Мало ли.
Мужик замолк, развалился словно на пляже в солнечный день, и даже казалось, остался доволен таким исходом событий. По крайней мере, уголки губ у него почему-то чуть приподнялись. Дара присела на корточки и так двинулась в бок, не сводя взгляда и дула автомата с кабины, а когда разглядела что внутри больше никого, поднялась и торопливо подошла.
— Кузов, — как-то вяло отметился в голове голос, и Дара в этот раз согласилась с ним. Вскочила на подножку, поднялась на носочки, упирая приклад в плечо, которое от двух предыдущих выстрелов слегка побаливало. В кузове никого не было. Ну разве что если прямо за бортом.
Однако вцепиться в него и заглянуть Дара побоялась, найдя другой выход. Прикрыла дверцу, поставила ногу на переднее крыло и через секунду была на капоте, который со стальным скрежетом слегка прогнулся. Ещё одно усилие и с крыши кабины ей открылся полный обзор: поржавевшая труба, прижатая к боковому борту такими же ржавыми уголками, пара полных мешков в одном углу и всё.
Спрыгнув на капот, а затем на землю, Дара подошла к мужику, и присев рядом, пощупала пульс на шее.
— Ой, да ладно, — усмехнулся голос. — Подумаешь, пятьдесят первый.
— Пятьдесят первый был в первый день ещё. А этот живой, — Дара снова шмыгнула носом и поспешила к кабине. В бардачке она нашла небольшую алюминиевую фляжку, зажигалку, и пожелтевший, с загнутыми краями атлас дорог. Рассовав всё по карманам, стала шарить рукой под сиденьями. Под пассажирским оказалась пачка с семью патронами для дробовика, но брать их она не стала, потому как и сам дробовик решила оставить здесь. Слишком дорогая вещь. Так возможно мужик и не будет настаивать на её поиске, а если взять оружие…
— Боже мой, неужели это какая-то проблема? — удивлённо спросил голос. — Убей его и всё. Ты же убила полсотни вот таких же бородатых.
— Боже мой, неужели это какая-то проблема? — удивлённо спросил голос. — Убей его и всё. Ты же убила полсотни вот таких же бородатых.
— Этого не за что, — сухо отрезала Дара, и выбравшись из кабины, оглядела дорогу, а потом и мужика. Из-под слегка задравшейся куртки что-то мелькнуло. Вроде металлическое.
Спустя несколько секунд Дара крутила в руках армейский нож, вытащив его из кожаных ножен. В две трети фута длиной, с наборной деревянной ручкой и небольшой изогнутой в виде буквы «S» гардой. Осеннее солнце ярко играло на покрытой чем-то блестящим пяте и матово поблескивало на лезвиях. Хороший нож, красивый.
Засунув его обратно в ножны, Дара прицепила их на петельку пояса, потом быстро прошмонала карманы бородатого. В левом куртки была пачка купюр с непонятными значками, штук двадцать-двадцать пять. Она долго рассматривала верхнюю, пытаясь припомнить, показывал ли ей Тор местные цифры или нет? На местные языки она-то набросилась с жадностью, а вот всё остальное скользнуло как-то мимо.
— Да и чёрт с ним, — Дара засунула пачку денег в карман из которого торчал свёрнутый атлас дорог и поднялась. Мужик в это время, видимо, стал приходить в себя, застонал глухо, и она едва не огрела его прикладом повторно. Но во время сообразила, что это необязательно. Делать здесь было уже нечего, а убивать она всё так же не собиралась. Зачем брать на себя лишний грех?
И потому, в который раз пристально оглядев округу, она поспешила скрыться в лесной, по-осеннему яркой и праздничной чащобе.