– А бог-то тут при чём? – усмехнулся Лёха. – Мы же не о религии говорим, дескать, прибыли к вратам рая и ждём своей участи.
– Понимаю, – сказал Трухин, – но вы сами верите в то, что человек может проспать тысячу лет? Вы видели египетские мумии?
– Да ну тебя, – махнул рукой Лёха. – Сравнил нас с мумиями. Мы же не как мумии хранились, послушай, что Ярополк рассказывает.
– Ярослав, – улыбнувшись, поправил Трухин. – Ярославом его зовут.
– Ну, Ярослав, какая разница, кратко одно и то же: Яр.
– Честно говоря, – Николай Борисович перешёл на шёпот и приблизился к Лёхе вплотную, – я не верю во всё это. Мне кажется, здесь замешана Мария Николаевна. Вы же слышали, что она рассказывала о какой-то путёвке? Скорее всего, она попала под чьё-то буржуазное влияние, кто-то запудрил девочке мозги…
– Ты чего? – раскрыл рот Лёха.
– Да-да-да! – Трухин схватил Москворецкого за пуговицу и начал её крутить. – В Москве очень много иностранных агентов. Они идут на такие хитрости, что…
– Ты что делаешь? – Лёха отстранил руку Трухина от своего пиджака, – ты мне пуговицу оторвёшь.
– Извините, Алексей, это я от волнения, – сказал Трухин, – так вот, чтобы сбить с толку советского человека, агенты…
– Товарищ делегат, – ухмыльнулся Алексей, – ты знаешь, когда человек умирает, он не знает, а другим трудно.
– Согласен, – кивнул Трухин и удивлённо спросил: – А вы это к чему?
– К тому, что, когда человек тупой – всё точно так же!
Николай Борисович нахмурился, почесал указательным пальцем переносицу и уже было хотел отойти от грубияна, но потом всё-таки решил продолжить разговор:
– Зря вы, Алексей, пытаетесь меня оскорбить и унизить. Вы просто, видимо, плохо знакомы с методами империалистических спецслужб. Вы не представляете, насколько коварны их агенты…
– Колёк, остановись, – Лёха положил руку на плечо делегата Двадцать шестого съезда, – ты сейчас несёшь полнейшую чушь. Ну, какие агенты? Какое буржуазное влияние? Какие на фиг спецслужбы? Я сам жил в 1997 году. В России давно капитализм, советской власти нет и в помине, партии твоей тоже нет…
– Вы хотите сказать, что и коммунистов нет? – настороженно спросил Трухин.
– Ну, коммунисты есть… вернее, были в то время. Только партия их называлась КПРФ, а главный у них этот, как его, ну тоже на Ленина похож, лысый и большелобый… как же его… О! Вспомнил: Геннадий Зюганов.
– Геннадий Зюганов? – с изумлением спросил Трухин. – Вы ничего не путаете?
– Не путаю, – замотал головой Лёха. – Вон спросите у профессора, он подтвердит. А чего ты так удивился?
– И он теперь генеральный секретарь?
– Ну, я в ваших должностях не разбираюсь, секретарь он, генеральный или минеральный… но он был главным у коммунистов…
– А вы не помните его отчество? – спросил Трухин.
– Андреевич, по-моему, – ответил Лёха и, подумав немного добавил: – Да, точно, Зюганов Геннадий Андреевич. Ты мне скажи, почему ты так о нём расспрашиваешь?
– С ума можно сойти! – воскликнул Трухин. – Если это правда, в смысле, если это точно он, то мы с Генкой в конце семидесятых вместе учились в Академии общественных наук. Он в 1980 году защитил кандидатскую диссертацию, что-то там о развитии социалистического городского образа жизни. Мы с ним частенько спорили на различные темы… Так вон оно как обернулось – в руководители партии выбился. Надо же… Ну, Генка, ну, ты даёшь!
– Ладно, пошёл я за дровами, – махнул рукой Лёха, – с тобой бесполезно что-то обсуждать. Заладил: не верю, не верю!
– И вы тоже сразу не верьте. Карл Маркс учил: во всём сомневайся!
Спустя некоторое время в пещере, недалеко от выхода, полыхал костёр внушительных размеров. Николай Борисович по периметру огня выложил камни, оставляя между ними небольшие просветы, как он пояснил, для поддува воздуха.
– Я нарочно разместил очаг ближе к выходу, – объяснял профессору Трухин, здесь естественная вытяжка, и плюс огонь, жар отпугнёт зверьё всякое.
– Хорошее слово вы употребили, коллега, – улыбнулся Голиков. – «Очаг»!
– Да, – согласился истопник. – Слово замечательное, символическое.
Димка откуда-то из глубины пещеры приволок что-то наподобие металлического шлема.
– Смотрите, что я нашёл! – радостно объявил он. – Теперь у нас есть возможность хранить запас воды.
– Молодчина, – похвалил его профессор, – дай-ка я посмотрю, что это такое.
Подошли все, чтобы рассмотреть находку.
– Любопытная вещица, – сказал Яр, – но, к сожалению, я не могу сказать что это.
Не смогли ничего сказать и остальные члены сообщества. Кирилл Андреевич предложил Лёхе и Димке:
– Ребята, пока не стемнело, может, вы сходите к реке? Попейте воды, наберите котелок, – он кивнул на шлем, – да заодно узнайте, как там наш рыбак поживает.
– Димка, пошли, – охотно согласился Москворецкий.
Вернулись они втроём, и снова в пещере раздались аплодисменты, в этот раз в адрес Матвея – он умудрился поймать штук десять рыб с ладонь, а одну так вообще полуметровую.
– Вы взгляните на нашего Матвейку из Романовки, – объявил прямо на входе Лёха и, похлопав мужика по спине, добавил: – Барин-то твой, небось, был бы доволен!
– А то как же! – гордо ответил Матвей. – Я в рыбалке всегда был шибко шустрым. Таких вот, – он развёл руки, – налимов вытаскивал, будь здоров.
– Машка, – гаркнул Лёха, – надевай фартук, и на кухню! Будешь у нас заведующей столовой.
– Объявляю матриархат, – объявила Мария и громко рассмеялась: – Нечего тут мною командовать!
– Ну, раз матриархат, – возразил Лёха, – в следующий раз сама рыбачить пойдёшь!
– Не! – испуганно воскликнул Матвей. – Барин шутит! Вы, барыня, не беспокойтесь, я всё сам сделаю: и наловлю, и пожарю. Сидите-сидите, отдыхайте. Не барское это дело, рыбы на кострах жарить!
То, что и рыбы здесь оказались трёхглазыми, да с лишними жабрами и плавниками, похоже, никого уже не смутило.
Матвей, к удивлению всех, действительно справился с обязанностями повара ловко и очень скоро. Через полчаса народ собрался за воображаемым столом. Учитывая, что едоки с утра ничего не ели, ужин показался им царским.
После ужина Голиков Кирилл Андреевич предложил провести собрание. В этот раз поучаствовать согласился даже Николай Борисович.
– Друзья, – начал профессор, – хотим мы этого или нет, но, чтобы выжить в таких необычных условиях, нам нужно избрать руководителя нашего, так сказать, спонтанного товарищества. Какие будут предложения?
– Я считаю, что главным нужно избрать профессора, – тут же предложил Москворецкий.
– Правильно! – поддержала Мария.
– Спасибо, – сказал Кирилл Андреевич и добавил: – Ставлю на голосование! Кто «за»?
Руки подняли все, кроме Матвея и Трухина.
– А вы чего? – спросил Лёха.
– А что нужно делать? – испуганно спросил Матвей.
– Ты согласен, чтобы профессор был у нас за главного?
– А кто моего мнения спрашивать-то будет? – раскрыл рот Матвей.
– Так вот же я у тебя и спрашиваю: согласен или нет?
– Согласен-согласен, ваша светлость!
Все рассмеялись. И лишь Трухин сидел с серьёзным выражением лица.
– А ты чего, Коля? – обратился к нему Лёха.
– Я воздержался! – ответил Николай Борисович.
– Это ещё почему? – удивлённо спросил Лёха. – Ты против коллектива, что ли?
– Нет, не против, – поправил Трухин, – просто я воздержался.
– Так, ребята, – вмешался Голиков, – принуждать никого ненужно. Николай Борисович прав на все сто. Он пока не определился. Остальным спасибо за оказанное доверие.
– А как мы назовём вашу должность? – поинтересовалась Мария и тут же предложила: – Давайте Генеральным директором.
– Ага? – усмехнулся Лёха. – Мы что тут, турфирму твою открываем?
– Ну, почему сразу мою? – возмутилась Мария.
– Я предлагаю назвать секретарём ячейки! – отозвался Трухин.
– А тебе всё ячейки и парткомы снятся, – хмыкнул Москворецкий. – Как голосовать, так он воздержался, а как должность придумывать, он в первых рядах.
– Ну, тогда давайте назовём председателем, – сказал Трухин, пропустив замечание Алексея.
– У нас же не колхоз тут? – возразил Лёха.
– Вам всё не нравится, Алексей! – ответил Трухин. – Тогда сами предложите.
– Я предлагаю назвать профессора главарём! – вдруг выпалил Лёха.
– Ну уж нет, – рассмеялся Голиков. – Никаких главарей. Мы что тут, Али-баба и сорок разбойников? По большому счёту, всё это формальности, но я бы согласился с Николаем Борисовичем. Как ни крути, друзья, а мы только что создали самый настоящий колхоз, то есть, по сути, коллективное хозяйство. Так что «самозванцев нам не надо, председателем буду я» – в годы моего студенчества ходила такая шутка.
– Что ни час, то новости, – поднял руки вверх Лёха, – вот и докатился: был авторитетным чуваком, стал колхозником.
– Что ни час, то новости, – поднял руки вверх Лёха, – вот и докатился: был авторитетным чуваком, стал колхозником.
Снова в пещере раздался смех, шутка понравилась. После того как присутствующие успокоились, слово взял председатель:
– А теперь, друзья, на правах руководителя нашего сообщества, позвольте сделать ряд заявлений. Перво-наперво, прошу всех выполнять мои требования теперь беспрекословно. Поймите, это нужно не мне, прежде всего, это необходимо каждому из вас. Запомните: главная задача – сохранить наши жизни. Если мы не будем выполнять элементарные требования и условия техники безопасности, у нас могут очень скоро наступить большие проблемы.
– Можно подумать, они сейчас маленькие, – буркнул Лёха.
– Вы правы, Алексей, – согласился профессор, – но мы пока все живы и здоровы.
– Что значит – пока? – испуганно воскликнула Мария.
– А то и значит, что пока живы и здоровы, но в любой момент может всё измениться. Итак, друзья, для начала давайте проведём ревизию нашего коллективного имущества. Прошу выкладывать все предметы сюда, на середину, – Кирилл Андреевич указал на небольшую гладкую каменную площадку перед собой. – Проверьте свои карманы, сумочки, портфели. Выкладывайте всё, может пригодиться любая мелочь.
Кирилл Андреевич первым вынул из кармана пиджака авторучку, расчёску, носовой платок, мобильный телефон, ключи. Его примеру последовал Алексей: на площадке появился перочинный нож, ключи от автомобиля, пачка американских долларов, документы. Мария просто вытряхнула в центр площадки содержимое своей крошечной сумочки. У Димки в карманах оказался только айфон. Николай Борисович заявил:
– Поймите меня правильно, товарищи, документы я выложить не могу, а вот всё остальное – пожалуйста.
Он выудил из портфеля маленькую бутылку армянского коньяка и поставил её в центр площадки.
– Ах ты, шалунишка, – рассмеялся Лёха. – С бутылочкой на съезд собрался?
– Я не злоупотребляю, – начал оправдываться Трухин. – Это, так сказать, на всякий случай…
– Как раз тот случай и наступил, – серьёзно сказал Кирилл Андреевич. – Мы можем использовать коньяк при необходимости в медицинских целях.
– Не возражаю, – закивал Трухин. – Можно сказать, я его с такой целью всегда и беру с собой.
– Какой предусмотрительный товарищ! – съязвил Лёха. Николай Борисович покосился на него, но ничего не ответил.
Портфель Николая Борисовича оказался очень вместительным, на площадку вскоре перекочевали подтяжки, запасной ремень, две книги, аудиокассеты, металлический сувенир с рисунком, как пояснил хозяин, театра оперы и балеты и с надписью «Красноярск», пачка бумаги, конверты и… обитатели пещеры даже не поверили своим глазам. На площадку лег ленточный автомобильный трос.
– Мужик, – рассмеялся Лёха, – а зачем ты с собой трос таскаешь?
– У нас в Красноярске дефицит, такой днём с огнём не сыщешь, вот и купил на одной из железнодорожных станций, тётка на перроне продавала, – Николай Борисович покраснел, – что поделаешь, иногда вот… приходится к спекулянтам обращаться.
– Почему «к спекулянтам»? – спросил Лёха. – У тётки бизнес такой… А-а-а, – неожиданно вспомнил он, из какого времени Трухин, – понял-понял. Сколько метров трос?
– Десять! – ответил Трухин.
– Пригодится, – одобрительно покачал головой Кирилл Андреевич.
– А бумажничек-то замылил? – съязвил Лёха, заглянув в портфель через плечо Трухина.
– Не думаю, Алексей, что вам понадобятся мои документы и мои личные сто двадцать рублей, – обиженно произнёс Николай Борисович и захлопнул портфель.
– «Мои личные», – повторил Москворецкий. – Вон, видишь? – Лёха указал рукой на площадку. – Я свои баксы выложил. Ты думаешь, я их где-то стырил? Это тоже мои личные и честно заработанные. Понял?
– Друзья, спокойно, – остановил Кирилл Андреевич спорщиков и обратился к Яру: – У вас ничего с собой не было?
– В этом не было никакой необходимости, – пожал плечами Ярослав, – при помощи «паснета» можно мгновенно скачать любую вещь и тут же её разархивировать…
– Понятно, – кивнул председатель, – так что у нас здесь есть? Вы не волнуйтесь, друзья, сейчас мы отберём необходимое, остальное заберёте обратно. Мария, это ваша пилочка для ногтей?
– Да! – подтвердила Маша.
– Пока забираем, может пригодиться. Дальше – все ключи, перочинный ножичек… Так, это что? Зеркало! Тоже изымаем! Очки, визитки нам не нужны…
– Простите, товарищи, – неожиданно вспомнил Трухин, – у меня вот ещё какая вещица в боковом отделении завалялась.
Он положил в центр площадки лупу.
– Отлично, – сказал профессор и, перебрав ещё какую-то мелочёвку, добавил: – Не густо, но всё же кое-что есть. Остальное забирайте. Да, и мобильные телефоны оставьте здесь, чтобы не потерялись. Они всё равно вам не нужны, но вдруг для чего-то пригодятся.
Кирилл Андреевич аккуратно всё сложил на полку рядом с выходом. И объявил:
– А теперь, други мои, небольшая лекция. Или, если хотите, инструктаж. Любой желающий поделиться своими соображениями, милости прошу. Значит, так. Мы не должны забывать вот о чём: выживание в экстремальных условиях, а я думаю, все понимают, что мы в таковых оказались, – это в первую очередь вопрос психологический. Поэтому желаю всем бодрости духа, позитивного настроя, смелости и надежды. С огнём и водой у нас проблем нет. Это очень хорошо. Можно сказать, нам повезло. С пищей, надеюсь, решим. Дальше нам необходимо позаботиться о ночном сне, о комфортном сне, в первую очередь речь идёт о тепле в пещере. Сегодня уже поздно, а завтра мы должны организовать каждому из нас удобные постели – из сухой травы, какие-то ветки связать, и тому подобное.
– Кирилл Андреевич, а вдруг тут какие-то чудища живут?
– Вот-вот, как раз я об этом и хотел сказать!
– О чудищах? – с ужасом спросила Мария и закрыла ладонью рот.
– Да, о них, – улыбнулся профессор. – Послушайте одну притчу. Один путник долго-долго шёл по заснеженной тундре, замёрз, продрог, а впереди ни конца, ни края. Идёт и думает: вот бы сейчас тёплую избу, да с банькой, попариться, погреться. И на́ тебе – видит, стоит домик. Путник туда, а там тепло, уютно, рядом с домом натопленная баня. Попарился мужик, отогрелся и думает: эх, сейчас бы отобедать! Пожалуйста, посреди избы вырос стол с деликатесами. Покушал путник и думает: теперь поспать бы. И в углу появилась кровать с периной, одеялами и подушками. Выспался мужик, лежит утром и думает: а кто же всё это организовал мне? Вдруг это какие-то чудища? И что вы думаете – отворяется дверь, и в избу входят чудовища, как у Гоголя в «Вие», помните? Увидел мужик их, схватился за голову и сам себе говорит: да они же съедят меня! И чудовища съели путника…
– Какой кошмар! – шёпотом произнесла Мария.
– Да, отличная причта, – рассмеялся Алексей. – Так что, Машка, не притягивай к нам отрицательную энергию. Думай о хорошем! Поняла?
– Можно подумать, я тут одна переживаю! – парировала Мария.
– Мария Николаевна, – сказал Кирилл Андреевич, – не переживайте, у вас шестеро мужчин-защитников. Выдюжим!
– Спасибо, – улыбнулась Мария.
– Идём дальше, – профессор продолжил своё председательское выступление. – В связи с вышесказанным, я предлагаю организовать ночное дежурство. Мы не имеем права спать все одновременно. Кто-то один всегда должен бодрствовать, то есть, будем называть вещи своими именами, находиться в карауле. Каковы мои соображения на этот счёт? Мария, как женщина, освобождается от такой обязанности. И Дмитрий, поскольку он ещё несовершеннолетний…
– Кирилл Андреевич, – вскочил Димка, – я не согласен! Мне же не пять лет, что это за слово такое «несовершеннолетний»? В данной ситуации оно просто унизительное. Нет-нет! Меня из списка не вычёркивайте. Я справлюсь.
– Хорошо, – кивнул профессор. – Коллеги, нет возражений?
С доводами Дмитрия согласились все.
– Прекрасно, – продолжил Кирилл Андреевич, – тогда предлагаю освободить от обязанностей ночного дневального Матвея, поскольку мы поручаем ему заниматься добычей и приготовлением пищи. Матвей, справишься?
– Буду стараться, ваше благородие! – выпалил Матвей.
– Молодец, – похвалил профессор. – Итак, дежурим по очереди, первую ночь буду дежурить я. Кто следующий?
– Я! – поднял руку, словно на уроке, Димка. – Следующий буду я.
– Не возражаю! – согласился Кирилл Андреевич.
– Ну, давайте следующую ночь, после Дмитрия, я подежурю, – отозвался Трухин.
– Отлично! – утвердил Кирилл Андреевич. – И остались Алексей и Яр. Определитесь в очерёдности, у вас времени ещё достаточно.
– Разберёмся, – сказал Лёха.
– Прошу учесть, коллеги, – вдруг заявил Яр, – в экстремальных ситуациях я могу не спать до пяти суток.